- Я вижу каждую ночь жуткие сны. Я вижу Илиссу, которую мучают. Она
тянется ко мне, а я не могу дотронуться до нее. Ее слезы! Они ранят,
терзают мое сердце. Когда она была ребенком, много болела, на нее нельзя
было смотреть без слез жалости. Она была такая беспомощная в своих
страданиях. Каждый день, каждый вздох мог стать последним. И когда она
выздоровела, стала сильной, мы узнали, что она будет жить и я бессчетное
количество раз благодарила за это Гетанию, Мать Земли. За то, что Илисса
жива и вне опасности. И теперь... - Джателла спросила с суеверным страхом:
- Жива ли она? Роф в этом сомневается! Ты сможешь мне это сказать, Тирус?
Может твоя магия ответить мне?
Он мог бы солгать, но Джателла ждала искренности и Тирус понял, что
она заметит его фальшь.
- Врадуир ищет ценности всего мира. Принцесса - бесценное сокровище.
Я не думаю, что Врадуир надругается или уничтожит такой ценный приз.
Скорее всего, он хранит то, что добыл, как свою часть большой сделки.
- И все то, что он похитил - корона Гетании, серебряная цепь и
другое... Ты говорил, он хочет могущества и власти? Это жертвоприношение?
- прошептала она и задрожала.
- Нет. - Тирус обнял ее.
Ее плащ соскользнул с плеч, но Джателла не замечала холода. Тирус
поправил ее плащ и укрыл частью своего, чтобы защитить от сурового ночного
воздуха. Они сидели, прижавшись друг к другу, отгоняя прочь ночной холод.
Джателла с признательностью пожала ему руку и он почувствовал ее тепло
даже через перчатку.
Тирус медленно сказал:
- Он жаждет власти. Но он сделал ошибку в прошлый раз, когда
предложил свои услуги богу. Теперь он должен быть очень осторожен. Если он
только что украл Илиссу, то это значит, что его план еще не совсем удался.
Это нам на руку, королева. Спросите у своего сердца. Вы говорили, что
чувствуете принцессу в своем сердце, что вы живете одной жизнью. Это все
еще так?
Слабая улыбка скользнула по ее губам.
- Да, я чувствую, она жива. Ты дал мне мужество идти дальше. Если
мной опять овладеет сомнение, вылечи меня своей магией.
- Никакой магии не было сейчас, королева. Это просто любовь к сестре.
Она продолжала держать его руку, глядя в лицо, освещенное слабым
светом костра, горящего внизу.
- Я должна тебе кое-что сказать. Когда ты внезапно появился в лугах
Дрита, я... я почти поверила словам Обажа. Я подозревала, что это вы
похитили Илиссу с помощью магии.
- Я никогда не делал ничего подобного, ничего, что приносило бы горе
людям.
Тирус согревался ее близостью сильнее, чем если бы он сидел на лучшем
месте у костра.
- Теперь я это знаю. Воины-скелеты убили бы меня, если бы не твоя
защита. Неужели Врадуир так ненавидит меня?
Тирус вспомнил время, когда они с Эрейзаном шпионили за Врадуиром и
видели, как он проник в спальни дворца, ощущали его смертельную ненависть
к королеве. С болью в душе он сказал:
- Вы встали на его пути.
- И он убивает тех, кто встанет у него на пути, - закончила за него
Джателла. - Как он выглядит? Я ненавижу его, хотя совсем его не знаю. А
он, кажется, знает меня и он послал своих воинов-скелетов украсть Илиссу.
У Тируса не повернулся язык сказать Джателле, что Врадуир
рассматривал их с Илиссой во время сна.
- Я вам покажу его, - сказал он и быстро создал его изображение на
морозном небе.
Джателла ахнула и прижалась к груди Тируса, нарушив его
сосредоточенность и самообладание. Изображение стало расплываться, пока он
приводил в порядок свои чувства и бешено бьющееся сердце. Снова
сконцентрировавшись, он сделал изображение светящимся. Нарисованный
невидимым лучом, Врадуир ходил по небу.
Джателла внимательно изучала своего врага. Тирус не скрыл ничего. Он
создают портрет настолько точно, насколько мог. Врадуир был в королевских
одеждах. Колдун-король Камата. Красивый, в полном расцвете сил, светлые
волосы подстрижены, широкий лоб открыт, большой рот улыбается.
Бесконечное, ненасытное честолюбие стерли с его лица человечность и
жалость.
- Он как живой, - воскликнула Джателла. - Как будто я могу потрогать
его.
- Да. Таким я его видел в последний раз в Камате. Его душа тоже
здесь, хотя требуется немало храбрости, чтобы полностью увидеть его.
- Я вижу! - тихонько вскрикнула Джателла. - Какой он черный! - Она
имела в виду не внешность Врадуира, а его натуру. - Тирус... он похож на
тебя.
- Разве? - не двинувшись с места, Тирус убрал изображение.
- Прости меня, - сказала Джателла. - Сходство только внешнее. И все.
В тебе нет того зла, которое переполняет его существо.
Тирус заговорил сдавленным голосом:
- В нас течет одна кровь, мы... мы происходим из одного рода. - Все
это звучало так, как будто он хотел в чем-то оправдаться, от чего-то
отречься.
Пальцы Джателлы легко пробежали по его лицу и он постепенно
успокоился.
- Я видела и другое в этом изображении, - сказала она, сжав его руку,
очевидно, готовая успокоить его, если Тирус опять начнет сердиться. - Я
чувствовала нить уважения, даже любви между двумя вами. И я чувствовала
страх... его страх. Чего он боится, Тирус?
- Старости. Смерти, - сказал Тирус без всякого выражения. Знание,
которое долго было закрыто в его сердце, теперь клокотало, как
безжалостные расплавленные камни в огнедышащей горе. - Он не хочет быть
смертным, молиться жизни и времени, как это суждено всем людям.
- А... нить любви? - осторожно спросила Джателла. - Она была такой,
как будто ты его знаешь, как самого себя. Нить оборвана. Из-за
предательства? Потому что король изменил своему долгу защищать свой народ?
Потерял его доверие и доверие... принца?
Тирус удивленно пробормотал:
- Почему вы так говорите, королева?
- Думаю, что это правда. Ты можешь не отвечать, если чувствуешь боль.
Но ты имеешь право на престол, право, обеспеченное происхождением. -
Джателла заколебалась, а затем продолжила: - Ты не можешь воспользоваться
своим правом, пока Врадуир не будет наказан за уничтожение своей страны. Я
понимаю, Врадуир предал тебя. А Эрейзан? Эрейзан ненавидит его еще
сильнее, чем ты, мне кажется.
- Эрейзан понял раньше, чем я, кем становится Врадуир. И за свое
мужество он был наказан ужасным образом. Это было... предательство.
Предательство за верность, так же, как и предательство по отношению ко
мне. Поэтому наши отношения прекратились на много лет, - закончил Тирус
сурово.
- Не так уж и много лет. Ты не намного старше меня, Тирус, а я вовсе
не дряхлая старуха. - Джателла шуткой рассеяла их мрачное настроение. - Мы
молоды, мы сильны, у тебя есть магия. Боги не дадут Врадуиру добиться
успеха.
Тирус внимательно посмотрел на нее и согласился. Она обладала
способностью обновлять силы и душу совсем другим и более сильным способом,
чем волшебные бронзовые огни. Холод, мрак и усталость покинули их, оставив
вдвоем. Они помогали друг другу, душа Джателлы смешивалась с душой Тируса,
их чувства парили высоко над землей.
Сидя бок о бок под волшебным экраном, они посылали вызов в ночь, на
север. Затем понемногу Тирус отодвинул свое беспокойство, заботы и
колдовство в другую часть своего мозга. Ему нравилось сидеть рядом с
Джателлой, чувствуя мир и покой, в котором он очень нуждался. Как мягкие,
теплые, нежные воды Камата присутствие Джателлы несло его, успокаивало,
укачивало, и волны ее воли поднимали его высоко, высоко над всем земным и
обычным.

11. ЛЕДЯНОЙ ЛЕС И РАСКАЛЫВАТЕЛИ ЧЕРЕПОВ
Путешественники со страхом смотрели на линию деревьев. Черный барьер
простирался с востока на запад насколько хватало взгляда. Роф бывал в
Ирико и сказал, что даже там Ледяной Лес существует и такой же густой. Он
проходил по всем землям и странам, о многих из которых они и не слышали.
На востоке, где Куред выходил к морю, деревья тянулись вдоль всего берега
вплоть до того района, где начинаются вечные льды.
Это был не обычный лес: черные толстые деревья росли там, где вообще
ничего не росло. Здесь ничего не росло в течение веков, и тем не менее лес
жил. Он жил под постоянным угрюмым серым небом - стена переплетающихся
сучьев и веток без листьев. Тишина была абсолютной, в ней ощущалась
зловещая угроза, как будто здесь было что-то неземное, а не просто
уродливо извивающиеся деревья, чего-то выжидающие.
К дрожи, вызываемой холодным северным ветром, обрушивающим снег и лед
на путешественников, прибавился страх. Замороженные деревья и гнетущая
тишина давили на них. Лошади почувствовали их беспокойство и стали нервно
прядать ушами, бить копытами, ржать. Всадники с трудом успокоили лошадей и
вьючных животных.
Роф в широком жесте указал вперед.
- Конец вашей страны, королева. Дальше уже не Куред. Это начало
владений Бога Смерти.
Джателла боялась. Но чистота и благородство цели заставили ее
подавить страх перед неизвестностью. Она гордо сказала:
- Я уже видела Ледяной Лес, бандит, когда мой отец воевал с варварами
и загонял их на запад. Мы были совсем рядом с Лесом.
- Но не входили в него, я думаю.
- Почему ты так уверен? - спросил требовательно Обаж.
Улыбка Рофа была также холодна, как и постоянный северный ветер. Воры
закутались в плащи и с тоской смотрели на зловещее переплетение стволов и
веток.
- Я ходил здесь, - хвастливо сказал Роф. - Но, должен сказать, это
был вопрос жизни и смерти. Дело в том, что много лет назад у меня возник
некоторый спор с местными племенами относительно мехов. Они отрезали мне и
моим людям путь в цивилизованные районы, так что нам пришлось идти в те
места, куда они не смеют сунуться - в Ледяной Лес. Они моментально
оставили нас в покое, и мы прошли в лесу довольно большое расстояние. Но
не больше, чем смогли. Мы не сумасшедшие.
Тирус рассеянно слушал его. Он сфокусировался на Лес и черноту внутри
него. Внезапно он спросил:
- Как далеко он тянется? Мне очень трудно измерить его точно.
Джателла и все остальные очень удивились. Посыпались вопросы:
- Как же ты можешь его измерить, актер, когда мы еще не входили в
него.
- У меня есть такая возможность, - просто ответил Тирус и все вопросы
моментально заглохли.
Обаж, как и все остальные из окружения королевы и Рофа, испытывал
двойственные чувства к Тирусу: с одной стороны они надеялись, что его
магия поможет им, а с другой стороны им не нравилось иметь дело с тем,
чего они не видели и не понимали, и они не верили, что это тайное оружие
может служить лучше, чем хороший меч.
Тирус продолжал:
- Я прощупал лес и нашел там колдовство. Как и в опустошенной
деревне, оно старое, но гораздо более сильное. И здесь есть еще что-то, не
созданное колдовством, но не сулящее нам ничего хорошего.
- Ты говоришь о Раскалывателях Черепов, - сказал Роф. Он скрыл свой
собственный страх, повернувшись к Эрейзану и сказал: - Очень странно, что
колдун может обнаружить таких людей-зверей, вроде них.
Тирус остановил рассерженного Эрейзана.
- Раскалыватели Черепов это не создания нашего врага. Мне больше не
нравится эта старая магия, оставленная им в лесу. Я могу с ней бороться,
но лучше бы нам пройти через Лес до захода солнца. Вы согласны?
Роф заерзал в седле и резко сказал:
- Я не колдун и я не вижу того, чего не вижу. Я тебе сказал, что был
тогда только на самом краю леса.
- Проводник ты неважный, - заметил Тирус, отомстив за издевку над
другом. - Тогда тебе придется довериться моему искусству.
- Если мы войдем в лес, то закончим свой жизненный путь на обеденном
столе этих Раскалывателей Черепов! - громко сказал Роф. - Ты сумасшедший!
Джателла возразила ему:
- Нет! Мы должны пройти через лес, если мы хотим найти Илиссу.
Бандиты заволновались и закричали:
- Только без нас! Давай нам наши деньги и мы пойдем назад!
Крики усиливались.
- Мы привели вас сюда, как и обещали. Договор выполнен! Давай нам
плату!
- Плату!
- Плату!
Роф не успокаивал их. Он не желал. Его покрытое шрамами лицо отражало
его чувства. Он разделял их алчность и страх. Он не верил, что кто-нибудь
может вернуться из этого леса живым.
В ярости Джателла выхватила меч и ее телохранители и придворные
заняли боевые позиции с обеих сторон королевы.
- Договор еще не выполнен! Ты, Роф, клялся вести нас, пока моя сестра
не будет освобождена. Она еще не свободна. И тебе не будет никакой платы,
пока она в плену!
Число противников было равным и Роф заметил, что Тирус с Эрейзаном на
стороне королевы. Ситуация сложилась совсем другая, чем в лугах Дрита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54