— Не беспокойтесь, — сказала Оливия. Дверная ручка загрохотала и задергалась. Раздался стук в дверь.
— Джиджи, — прошептал Фреффорд кузену, — не думаю, что это была хорошая идея.
— Фреффи, все нормально, — ответил тот. Окажи мне услугу и дай Кэт лошадь, чтобы она могла отправиться домой — я прикажу Томасу вернуть лошадь обратно.
— Джиджи, она остановилась в твоем доме?
— Ну, это несколько сложнее, — попытался объяснить Джиджи.
— Да. Ты дьявол, — усмехнулся Фреффорд.
— Фреффи, это не так просто.
— Нет? Знаешь, если тетя Дора услышит об этом, она поднимет шум.
Стук в дверь прекратился, и послышался рев, способный разбудить мертвого:
— Джиджиони Драконошпор! Открой дверь немедленно.
— Минуту, тетя Дора. Я… попал под колокол, — постучав по латунному колоколу около стола, крикнул Джиджи.
Кэт отошла от двери и встала рядом с Джиджи.
— Мне пора спрятаться, — сказала она. Удачи. Будь осторожен.
Она взяла еще один пузырек с полки и открыла его. Отпив немного, она закрыла его и убрала в карман.
Кэт медленно растворилась в воздухе.
— Фреффорд, ты здесь? — раздался громоподобный глас.
— Да, тетя Дора.
— Открой дверь. Сейчас же.
Фреффорд подошел к двери и подергал ручку.
— Она заперлась, тетя Дора. Наверно, я погнул петлю, когда взламывал ее вчера.
— Разогни ее, — потребовала тетя Дора. — Джиджи, выбирайся и помоги Фреффорду.
— Да, тетя Дора, — отозвался Джиджи, ударив еще раз по колоколу.
Он почувствовал, как что-то коснулось его губ.
— Кэт? — прошептал он. Невидимая волшебница поцеловала его еще раз.
— Веди себя прилично, — прошептал Джиджи.
— Я веду себя, — прошептала Кэт.
— Плохо, — ответил он, не в силах удержаться от смеха.
Державшее дверь заклинание окончилось с явственно слышимым треском.
Фреффорд получил дверью по голове, и тетя Дора упала в комнату.
Джиджи подбежал, чтобы помочь почтенной женщине подняться.
Дора встала и недовольно взглянула на племянника.
— Гейлин сказала, что ты здесь. Ты напугал ее до смерти. Я хочу знать, что ты здесь делал?
— Я пришел, чтобы посмотреть журнал дяди Дрона, — объяснил Джиджи. — Я думал, что там могло быть что-нибудь о шпоре. Но там…
— Была ловушка, ты дурак! — прервала его тетя Дора. — Сколько раз твой дядя говорил тебе не трогать ничего в его лаборатории. Ты разве не помнишь, что из-за здесь тебя уже был несчастный случай с запечатанным в бутылке ифритом?
— Да, тетя Дора. Я думал, что стоит рискнуть, если это поможет нам найти шпору.
— Если бы твой дядя знал что-нибудь о шпоре, разве он не сказал бы мне? — ответила тетя Дора. Джиджи прикусил язык.
— Эта книга и эта комната не для тебя. Разве не достаточно, что одно из заклинаний убило здесь твоего дядю!
— Но, я думаю… — начал Джиджи, но заметив предостерегающий взгляд Фреффи, замолчал. Очевидно, Фреффорд не хотел тревожить пожилую женщину домыслами по поводу смерти дяди Дрона.
— Извините, тетя Дора, — сказал Джиджи. — Я не буду больше так делать.
— А кто это? — спросила Дора, наконец заметив Оливию, тихо стоящую в стороне.
— Тетя Дора, вы должны помнить Оливию Раскеттл — певицу, которая пела на моей свадьбе, — ответил Фреффорд.
Дора прищурилась.
— Вы одна из спутников той, которая пыталась убить Джиджи.
— О, да, — согласилась Оливия. — Но мы вовремя остановили ее.
— О, помню. Только не знаю, чего вы беспокоились. Джиджи и так определенно не доживет до своего двадцатипятилетия. Однако что вы здесь делаете? — спросила она Оливию.
Оливия осторожно подбирала слова.
— Я здесь, чтобы помочь. Я немного разбираюсь в магии. К несчастью, я не была достаточно быстрой, чтобы удержать вашего племянника от ловушки. Сожалею, что мы потревожили вас. Эта комната вне моей компетенции. Мы уже уходили.
Слегка смягченная словами хафлинга, тетя Дора успокоилась.
— Может быть, госпожа Раскеттл, раз вы здесь, то вместе с моим племянником пообедаете с нами. Думаю, что Гейлин будет рада вашему обществу. Одиночество так утомительно. У нее такое самообладание. Джиджи, ты сделаешь перерыв в разрушении замков?
— А что мы будем есть? — спросил Джиджи.
Тетя Дора зло взглянула на него.
— Буду рад, — быстро поправил себя Джиджи.
— После обеда вы можете отвезти вещи в Храм Селины. Тогда Фреффорд сможет уделить побольше внимания Гейлин.
— С удовольствием, — ответил Джиджи.
— Это все потому, что твой дядя Дрон завещал провести службу в храме Селины, — сказала Дора, спускаясь по лестнице. Он знал, как я ненавижу подниматься на этот холм.
Оливия и мужчины последовали за ней по лестнице. Хафлинг оглянулась, но, конечно, не увидела никого в комнате. От волнений последних минут, смущения, неопределенности поведения Кэт, и, конечно, из-за ожидания обеда, Оливия совсем забыла о фигуре, которая понималась за ней по внутренней лестнице.
Глава 16. Храм Селины
Кухне в Краснокаменном замке явно недоставало талантов Томаса в приготовлении пищи, но общество Гейлин прибавило всем хорошего настроения. Она догадалась, что не нужно в присутствии тети Доры спрашивать о Кэт, зато угощала их смешными историями о своем детстве. Оливия поняла, что из молодой женщины получится хорошая мать.
Стил так и не появился, что еще больше всех обрадовало. Пришел Садкар, хитро подмигнул Джиджи и сел рядом с Джулией, внимая каждому ее слову.
Джиджи и Оливия были очень удивлены поведением Джулии в присутствии Садкара. Она являла собой образец тишайшей и скромнейшей девушки. Преданность Джиджи своей семье боролась с желанием предупредить Садкара о порочности своей кузины. Оливия же вспомнила о Кэт, которая в присутствии Джиджи ищет его расположения, а рядом с Шутом пытается уберечься от тумаков колдуна.
Потом Гейлин ушла посмотреть за ребенком, тетя Дора покинула компанию вместе с ней. В отсутствии своей тети Джиджи попросил Оливию рассказать о ее прошлогодних путешествиях с Элией из Вестгейта, Фреффорд тоже настаивал на этом. Хафлинг выполнила их просьбу, хотя и умолчала о тайне происхождения Элии, Джейд и Кэт.
Зато она особо упомянула о помощи, которую они оказали Безымянному Барду, но никто из Драконошпоров, видимо, не слышал об этом своем предке.
Оливия заметила, что лорд Садкар сейчас смотрит на нее с гораздо большим интересом чем тогда, когда она рассказывала эту историю в «Пяти Рыбах». Она вспомнила, что на ее жакете все еще приколот значок арферов. Однако лорд не спрашивал ее о значке. Когда Оливия закончила свое повествование, Джиджи объявил, что им пора уходить, и хафлинг тихо обрадовалась тому, что наконец-то избавится от назойливого взгляда Садкара. Тогда, в таверне, он казался всего лишь удалившимся от дел путешественником, но здесь он представлял закон, а у Оливии всегда были трения с законом.
Когда Джиджи и Оливия сели в экипаж, солнце еще высоко стояло в чистом и ярком небе. Оливия села рядом с Джиджи на сиденье кучера. Она сделал это частично потому, что хотела поддержать компанию, а частично — для того, чтобы уберечь себя от возможного падения многочисленных коробок с едой, которые надо было отвезти в храм Селины. Видимо, тетя Дора ожидала большое скопление народа.
— Я провела в Приморье всю зиму, — сказала Оливия, когда они выехали из замка, — но я еще не была в храме. Люди говорят, что это очень впечатляюще. И я никогда не встречалась с матерью Лледью. Я так понимаю, что она предпочитает жить в уединении. Что она за человек?
— Не знаю точно, — ответил Джиджи. — Я не видел ее с тех пор, как был маленьким. Мои родители несколько раз брали меня с собой в храм. После того, как мои мать и отец умерли, я один ходил в храм с дядей Дроном смотреть затмение, но там было очень много народу, и я не увидел мать Лледью. Когда я болел, тетя Дора водила меня в гробницу Чантии. Думаю, что тетя Дора плохо относится к Селине, хотя не знаю почему.
Насколько я помню, мать Лледью старая женщина, старше тети Доры, у нее темные волосы и карие глаза. Ее храм состоит только из колонн, пола и крыши. Я даже на знаю, где она там живет. Когда мы — я и мои родители, пили с ней чай, это было больше похоже на пикник. Мы сидели на лугу около маленького костра.
Мать Лледью принесла ягоды и свежий травяной чай.
Там есть серебряный колокольчик, если в него позвонить, то мать Лледью выйдет. Озорные дети забирались на холм, звонили в колокол и прятались за деревьями, но, наверное, она знала, что это балуются дети, и не показывалась.
— Вероятно, некоторые из этих детей жили в Краснокаменном замке? — спросила Оливия. Джиджи усмехнулся.
— Некоторые. Садкар говорил, что Лледью путешествовала с моим отцом, и потом не путешествовала больше ни с кем. Фреффорд хотел пригласить ее в Сюзейл на свою свадьбу, но она никогда не покидает храм.
— На свадьбе была жрица Селины, — вспомнила Оливия.
Джиджи кивнул.
— Это кто-то из Сюзейла. Свадьба Драконошпоров не может проходить без благословения Селины. Патон Драконошпор — основатель нашего рода — говорил, что она благоволит нам.
Они достигли перекрестка двух главных дорог, которые проходили через Приморье. Джиджи повернул экипаж на запад, теперь им приходилось двигаться медленно из-за множества торговцев и погонщиков, загородивших улицу своими повозками.
— Госпожа Раскеттл, могу я спросить вашего совета? — сказал Джиджи.
— Конечно, господин Джиджиони. Я всегда к вашим услугам.
— Ну, если бы кто-то, кого вы считаете славным парнем, хотя и не знаете его достаточно хорошо, влюбился бы в кого-то, не настолько порядочного, но являющегося членом вашей семьи, то стали бы вы отговаривать этого славного парня?
— Нет, — ответила Оливия.
— Нет?
— Нет, — повторила она.
— Но, может быть, он бы хотел знать. Я бы хотел знать.
— Но, вы не хотели бы, — сказала Оливия, подумав о Кэт и Шуте.
— Я хотел бы.
— Нет, не хотели. Поверьте мне. Если вы скажете Самтавану Садкару, что ваша кузина Джулия интриганка, это будет ошибкой.
Джиджи в изумлении уставился на Оливию, как будто у той выросли крылья.
— Как вы узнали? Вы можете читать мысли? Оливия засмеялась.
— Нет, просто знаю людей. Мужчины не хотят слышать плохого о женщинах, в которых влюблены. Кроме того, Садкар, кажется, оказывает на нее хорошее влияние.
— Вы не знаете, что… Стил хотел найти шпору первым, чтобы забрать ее себе, а Джулия уже совершила не очень хороший поступок, чтобы помочь ему.
— А что заставляет ее делать это? — спросила Оливия, уже зная ответ.
— Она боится Стила, — ответил Джиджи.
— Может быть, деньги? — предположила Оливия. — У хафлингов сыновья и дочери наследуют равную часть имущества своих родителей, но у людей есть варварский обычай выдавать дочерей замуж и давать им в приданое сущие гроши.
— Отец Джулии оставил ей очень большое приданое, — уточнил Джиджи.
— И она получит его независимо от того, за кого она выйдет замуж? — спросила Оливия.
— Нет. Как ее старший брат, . Стил может…. — Джиджи замолчал, внезапно поняв смысл вопроса Оливии. — Стилу Садкар не нравится, — уточнил он. Но Садкара не волнует, есть у Джулии наследство или нет. Не такой он человек.
— Вы так уверены? — спросила Оливия. Ей было трудно поверить, что человек может быть счастлив с бедной женой точно так же, как с богатой. Люди такие романтические натуры.
— Не в этом дело, господин Джиджиони, — объяснила Оливия. — Это должно иметь значение для Джулии. Она слишком горда, чтобы выходить замуж без гроша.
Таково большинство женщин.
— Это не важно, если она действительно влюблена, — сказал Джиджи.
— Даже без гроша, господин Джиджиони? — спросила Оливия.
— Ну, гм, нет, — предположил Джиджи.
— Некоторые женщины, например я, понимают, что они стоят гораздо больше любых денег. Но не думаю, что кто-нибудь говорил об этом вашей кузине Джулии.
По крайней мере, ее брат точно этого не делал.
Джиджи молча обдумывал сказанное Оливией в течение нескольких минут и наконец сделал вывод:
— Вы, должно быть, ужасно мудры, госпожа Раскеттл.
— Всего лишь жизненный опыт, — скромно ответила хафлинг.
«Если бы я превратилась в ослицу раньше и была бы свидетелем кражи шпоры, он бы объявил меня величайшим мудрецом в Кормире», — подумала Оливия.
Они проехали мимо дома Джиджи и направились на запад.
— Мы не поедем мимо кладбища? — спросила Оливия.
— Нет, мы повернем раньше. Нам нужно свернуть влево на эту дорогу.
Оливия посмотрела на дорогу, уходящую через поля озимой пшеницы к высокому холму. Там дорога поворачивала на запад и поднималась на холм. Оливия прищурилась от яркого солнца. Она могла разглядеть только что-то белое, стоящее на вершине холма, вероятно, это и был храм. В небе была видна одинокая туча мрачно-черного цвета — грязное пятно на превосходной картине.
Джиджи повернул с мощеной дороги на грязный проселок, ведущий к храму.
Колеса вязли в грязи, хотя лошади еще могли тащить экипаж. Наконец они достигли деревьев у подножия холма, и им пришлось двигаться еще медленнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44