Чтобы оправдать себя и свое бездействие, он продолжил:
— Кроме того, я не знаю, как стать искателем приключений. Совсем не знаю. Надо куда-то записаться, да?
Кэт засмеялась. Пригладив рукой волосы, она подвинулась ближе к Джиджи.
— Первым делом тебе нужно привести себя в порядок. Сиди смирно, — приказала она.
Волшебница протянула руку к уху Джиджи, и он почувствовал укол в мочке уха. Кэт убрала руку, Джиджи потер ухо. В его ухе была сережка Кэт. Он попытался снять ее — Ой! — захныкал он.
— Ты не можешь просто снять ее, — предостерегла Кэт. ухо проколото насквозь. Ты можешь только вытащить ее.
— Ты сделала мне дырку в ухе! — осторожно потрогав покалеченное ухо, сказал он.
— Не будь ребенком, — упрекнула его Кэт. Если хочешь, то можешь вытащить серьгу и дырка зарастет.
Джиджи фыркнул.
— Как я выгляжу?
Кэт подалась назад и критически осмотрела его.
— Как торговец. Тебе необходимо еще что-то. Она взяла прядь его волос и начала заплетать в косицу, вплетая зеленые бусины, которые сняла со своего ожерелья.
— Ну?
— Не очень хорошо, — сказала Кэт. Ты выглядишь, как матрос.
В дверях раздалось вежливое покашливание. Джиджи удивленно взглянул туда.
— О, Томас. Я искупался в Сером Ручье. Пожалуйста, позаботься о моих промокших вещах.
Томас вошел в комнату и стал собирать разбросанную одежду Джиджи, осматривая каждую испорченную вещь. Он очень старался не смотреть в сторону кровати.
Когда в прошлом году тетя его хозяина делала все от нее зависящее, чтобы поженить Джиджи и Минду Ллут, Томасу это очень не понравилось. Леди была очень даже легкомысленной, но в конце концов она была леди. Он не был уверен в том, что Кэт относится к этому разряду, но точно знал, что леди не сидят на кроватях у джентльменов, не одетые ни во что, кроме простыней.
— Я боюсь, что эти сапоги уже можно не чистить, сэр, — сообщил Томас, пытаясь придать своему голову скорбный тон.
— О, нет. Мы не можем утратить эти сапоги, — с деланной тревогой сказала Кэт.
Она спрыгнула с кровати и отобрала у Томаса громыхалы Джиджи. Она поставила их перед камином и прошептала заклинание. Легкий пар пошел от сапог, превращаясь в легкое облачко. Через минуту пар перестал идти. Кэт поставила сапоги около кровати.
— Вон они, господин Джиджиони. Как новенькие.
— И правда. Какой ловкий трюк. Ведь правда, ловкий трюк, Томас?
— Забавно, сэр, — холодно ответил Томас, держа промокшую одежду. Обед готов, сэр. Вы спуститесь вниз или мне подать сюда?
Что-то в тоне Томаса подсказало Джиджи, что не стоит по этому поводу шутить.
— Мы спустимся, как только оденемся, — ответил дворянин, пытаясь говорить спокойно, не обращая внимания на неодобрение своего слуги.
— Очень хорошо, сэр, — сказал Томас и вышел.
— По мне, так здесь было бы лучше, — сказала Кэт.
— Возможно, но не для Томаса. Когда у нас гости, должны соблюдаться все необходимые формальности. Мы окажем ему большую честь если оденемся к девяти, иначе он будет очень огорчен.
Кэт посмотрела на ковер.
— Я постирала свою одежду, и она еще не высохла. К тому же боюсь, что она не очень хорошо отстиралась.
Джиджи стукнул себя кулаком по лбу.
— О, конечно, извини меня, Я должен был подумать об этом раньше. Мы раскопаем что-нибудь в сундуке в сиреневой комнате.
Джиджи взял лампу и повел свою гостью в холл. Он открыл дверь сиреневой комнаты.
— Как мило, — прошептала маг, входя в комнату. Она провела рукой по шелку на стенах, креповым занавескам над кроватью, резному туалетному столику и перламутровой шкатулке.
— Это была комната твоей мамы, да? — прошептала она.
— Да. Тебе нравится? — спросил Джиджи с надеждой.
— Никогда не видела более милого местечка, — почти беззвучно сказала Кэт.
— Томас почему-то решил, что тебе будет лучше в красной комнате. Сказать ему, чтобы он зажег здесь камин и приготовил кровать? — предложил Джиджи.
— О, не стоит беспокоить его по этому поводу. Я могу сделать это сама, — ответила Кэт.
— Ну хорошо. Там в сундуке уйма всяких милых вещичек. Правда, боюсь, что фасон несколько устарел.
— Я уверена, что все они безупречны, — сказала Кэт, благодарно улыбаясь Джиджи.
— Тогда я оставлю тебя, — сказал Джиджи, выходя из комнаты.
Он вернулся в свою комнату и начал одеваться. Надевая брюки, он заметил свое отражение в оконном стекле. Дворянин принял скульптурную позу. Полузакрыв глаза, он пытался представить костер вместо уютного камина, и нервно рвущихся с привязи лошадей вместо удобных стульев. Наконец он отвернулся от окна.
— Я действительно выгляжу, как матрос, — сказал он со вздохом.
Он задернул портьеру, чтобы кто-нибудь с улицы случайно не увидел его костлявую, отнюдь не героическую фигуру, Если бы вместо того, чтобы любоваться на свое отражение, Джиджи посмотрел в окно, то заметил бы двух крадущихся людей, которые проскользнули в его конюшню. Но молодой человек был занят своим гардеробом и далек от интриг своих родственников.
Глава 12. Карман осла
Оливия ударила копытом и в двенадцатый раз прокляла Кэт: «Почему волшебники всегда такие осторожные? Если то, что она собирается предать доброго Джиджи, еще недостаточно плохо, то она к тому же заперла меня в сарае, чтобы я не смогла выбраться и остановить ее. Я догадалась, что эта женщина опасна, как только увидела ее».
Оливия схватила зубами ручку двери и повернула ее, но обнаружила, что Кэт заложила дверь засовом. В обычной ситуации Оливия смогла бы открыть замок проволокой или еще чем-нибудь, но копыта сильно ограничивали ее возможности.
«Мне сейчас хотя бы одну руку», — подумала Оливия, грызя ручку зубами.
Ослик бегал по сараю, как нервная кошка. «Я никогда не смогу объяснить Джиджи, что я вовсе не ослица. Мне нужно выбраться отсюда и найти кого-нибудь поумнее и достаточно могущественного, чтобы превратить меня обратно в хафлинга.
Затем я вернусь и предупрежу Джиджи, что Шут один из его родственников и к тому же чокнутый убийца, а Кэт просто змея.
Оливия прикинула, кому из хафлингов в городе она могла бы доверить тайну своего ужасного превращения, и начала придумывать способ общения с ними. Она решила, что сможет написать свое имя в грязи копытом.» Если только я смогу выбраться из этого сарая, мне нужно встретить какого-нибудь хафлинга, продемонстрировать мои способности, и все будет нормально «, — подумала Оливия.
После продолжительных раздумий, она очень устала и придумала множество версий, оканчивающихся чудесным спасением в последний момент, но так и не нашла способа выбраться из сарая.
Оливия решила получше исследовать сарай. Последние лучи заходящего солнца пробивались сквозь облака и проникали через окна, поэтому света для осмотра было достаточно.
С одной стороны от коляски лежали различные необходимые путешественнику вещи.» Такое редко можно найти в доме городского жителя, — подумала Оливия. — Это то, что Джиджи нагружал на меня сегодня утром «.
Все, что Оливия таскала по катакомбам, было аккуратно сложено в ящиках и клетях, где кроме этого еще лежали мешки, тенты, одеяла, сумки, цепи, ножны, точильные камни, посуда, помятый щит, колода талисских карт, кости, доска для трик-трака, зеркала, ловушки, сети, увеличительные стекла, несколько бутылок вина. Наверху на сеновале, Оливия увидела еще несколько ящиков, но она не могла подняться туда по лестнице. Садовый инвентарь висел на боковой стене, там еще были гвозди различного размера и седла.
Хафлинг осмотрела все самым внимательным образом. Большинство вещей было старыми и поношенными, но хорошо сохранились. Однако интерес Оливии вскоре угас. Ослик имел очень ограниченные возможности в использовании человеческих вещей.
«Я умру от скуки», — подумала Оливия, возвращаясь в стойло. Кэт оставила портрет Безымянного лицевой стороной к стене, наверное, чтобы избежать опасности поджога со стороны Шута при следующем свидании. Солнце зашло, но в серых сумерках Оливия увидела, что краска, которой было замазано имя Безымянного, от жара слегка отслоилась.
«А ну, посмотрим поближе», — решила Оливия. Она провела мордой по холсту, и краска отвалилась. Она отошла на шаг и присмотрелась.
«Безымянный, ты больше не будешь безымянным, — возбужденно подумала Оливия. — Твое имя… Путеводец? Путеводец Драконошпор. Странное имя. А имеет ли он отношение к путеводному камню? Может быть, камень принадлежал ему? Почему Эльминстер дал его Элии? Было ли это простым совпадением, что кристалл попал в руки еще одного представителя династии Драконошпоров?»
Оливия уловила запах обгоревшей краски. Было ли это просто выражением ненависти, которую Шут испытывал к своему роду. Оливия подумала, что нет.
Первыми словами Шута было» будь проклят «. Его гнев был направлен именно на Путеводца. Путеводец был в изгнании почти двести лет. Как же Шут смог узнать его? Может быть, Шут тоже достаточно стар и остается молодым только благодаря волшебству?
«Я никогда не узнаю ответа на эти вопросы, если останусь здесь, — вздохнула Оливия. — Нужно выбираться».
Она вышла из стойла и остановилась около двери, надеясь выбежать, если кто-нибудь откроет сарай. «Мне нужно быть готовой к действию. Я должна быть внимательной, как паук в паутине, быстрой, как змея, и свирепой, как пантера», — подумала Оливия.
Ожидая своего шанса, Оливия задремала, стоя на ногах.
Голоса в саду разбудили ее. Было уже совсем темно. Оливия прислушалась.
Дверь со стуком открылась. Оливия ждала подходящего момента.
«Все тихо», — произнес тихий мужской голос. Дверь открылась дальше, и вошли двое. Мужчина и женщина. Они тихо закрыли за собой дверь. «Я открою дверь зубами, как только они отойдут подальше», — решила Оливия.
— Стил, это сумасшествие, — прошипела женщина. Хафлинг узнала голос Джулии. Мужчина расчехлил фонарь, и Оливия увидела красивое лицо Джулии. Сейчас она казалась не такой надменной. Ее лицо выглядело утомленным, а в глазах было смущение.
Хафлинг отошла в тень. Оливия не хотелось встречаться с маленькой ведьмой, которая наверняка захочет отомстить бедному ослику за провалившуеся из-за него попытку отравить Джиджи.
— Сестричка, дорогая, — прошипел мужчина, — перестань стонать и возьми себя в руки.
«Интересный совет, — подумала Оливия, — для человека, который любит помучать кобольдов и которому те едва не переломали его собственные ручонки».
Стил поднял фонарь, чтобы осмотреть сарай.
«Можно легко отличить Стила от Фреффорда, Безымянного и Шута, — подумала Оливия, — не только из-за возраста и родимого пятна». У Фреффорда милая улыбка, которую невозможно изобразить другому. Долгие годы изгнания и последующие мучения оставили свой след на лице Безымянного. Его строгий, задумчивый взгляд совершенно лишен надменности, не похож на взгляд Стила.
Манеры Стила гораздо больше напоминали Шута. У него был такой же холодный, оценивающий взгляд, Оливия подозревала, что и такой же ледяной смех. Но Шут оставался невозмутимым, за исключением момента, когда едва не поджег сарай — тогда он напомнил Оливии бешеную собаку. Стил же не мог скрыть свое безрассудство. Оливия удивилась бы, если Стил обладал хотя бы частью волшебной силы Шута, но уж самонадеянностью он точно превосходил колдуна.
— Ты все еще не сказал, зачем в эту ужасную погоду мы проделали путь от замка до этого мерзкого хлева, — сказала Джулия, не пытаясь скрыть свое раздражение.
— Это конюшня, а не хлев, — уточнил Стил, — и мы здесь для того, чтобы наш слабоумный кузен Джиджи не получил шпору. Ей следует быть у того, кто знает, как использовать силу. Того, кто знает, как применить ее. Человека, обладающего силой и доблестью.
Оливия вспомнила, как однажды Элия назвала Безымянного человеком чрезмерного тщеславия.» Несомненно, это передалось через поколения, — подумала хафлинг. — Хотя, по сравнению со Стилом и Шутом, Безымянный просто скромняга «.
— Стил, ближе к делу, — потребовала Джулия.
— Ты говорила, у Джиджи есть ослик, — сказал Стил.
— Да, — ответила девушка. Грязная маленькая тварь, с которой я не хотела бы встретиться вновь. Она огляделась вокруг.
«Взаимно», — подумала Оливия.
— Я должен найти ослика, — сказал Стил.
Оливия отступила дальше в тень. Ей не очень-то хотелось попасться в руки известному мучителю кобольдов.» Если бы только Джулия отошла от двери «, — подумала хафлинг.
— А что особенного в ослике? — спросила Джулия, устало прислонившись к двери.
— Я заплатил жрецу церкви Вейкин, чтобы тот узнал, где шпора. Он ответил мне:» В кармашке ослика «, — объяснил Стил.
— Если она в кармане Джиджи, то почему мы здесь? — недовольно спросила Джулия.
— Она не в кармане Джиджи, — раздраженно ответил Стил. — Она в кармане ослика. Очень медленно, как будто разговаривая с ребенком, он объяснил сестре:
— Ослик это маленький осел.
«Куда бы я не пришла, — тихо застонала Оливия, — если что-то пропадет, люди обвиняют меня. Это не честно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44