люди заметили бы. Человеческое любопытство вездесуще. Ведь моим мужем был брат короля. Поэтому, когда та женщина сказала, что ребенка похитили, я сначала не поверила. Думала, что жадность заставила ее спрятать сына, а потом шантажировать меня, если я не стану платить больше. Но вскоре я поняла, что она и сама очень переживает. Она была проста и суеверна, поэтому винила в пропаже сумеречное племя. «Его забрали феи!» – говорила она. Тогда ему исполнилось чуть больше двух лет. О боги! Подумать только. Минуло пятьдесят лет, а мне кажется, все случилось вчера! Графиня замолчала и вытерла лицо платком.
– Но ведь прошло столько времени. Почему это так терзает вас сейчас, тетушка? – спросила Бриони. – Конечно, история ужасная и печальная, но давняя. А вы даже заболели из-за нее!
– Такая боль не проходит, детка. Хотя… Ты права, моему сердцу есть отчего болеть. Милосердная Зория! Я недавно видела моего мальчика. На похоронах Кендрика. Я видела своего ребенка!
Баррик не мог отвести глаз от Бриони. Он чувствовал себя неловко, его мутило. Признания тетки еще больше запутывали их и без того сложную жизнь.
– Тени, – сказал он, пытаясь отгадать, какие сны приходили к Мероланне. – Замок полон ими.
– Вы хотите сказать, что встретили вашего взрослого сына? – спросила принцесса. – Так, тетушка? Но ведь никто и не говорил, что он умер.
– Нет, Бриони, я встретила ребенка. Но не совсем того, каким я видела его в последний раз. Он подрос. Правда, ненамного – на несколько лет.
Мероланна заплакала.
Баррик заворчал и снова посмотрел на сестру, ожидая от нее помощи, но та присела на кровать и обняла Мероланну.
– Тетя… – начала Бриони.
– Нет. – Мероланна пыталась побороть рыдания, готовые вырваться наружу. – Я, конечно, стара и, возможно, не в своем уме, но я не идиотка. То, что я видела – призрак, привидение или оживший кошмар, – было моим сыном. Мальчиком, которого я родила!
– Ох, тетушка.
К огромному огорчению Баррика, Бриони тоже разрыдалась.
В растерянности принц пошел и налил Мероланне еще немного вина, а потом встал со стаканом у кровати в ожидании, когда слезы иссякнут.
17. ЧЕРНЫЕ ЦВЕТЫ
ЧЕРЕП
Насвистывает, он насвистывает
Песнь ветра и грядущих времен,
Поэму пепла и жарких камней.
Из «Оракулов падающих костей»
Большой Почтенный Нос был выше и полнее своих приятелей крышевиков, но все равно не больше пальца Чета. По его мнению, от чужаков пахло злобой, а значит, встреча с королевой невозможна. Чет не знал, радоваться ему или огорчаться. Если честно, он вообще ничего не понимал. Сегодня утром, поднявшись с постели, он и помыслить не мог, что днем окажется на крыше замка в компании людей ростом меньше полевой мыши.
Услышав слова Носа, большинство крышевиков в испуге отшатнулись от огромных гостей. Кремень, как всегда, спокойно наблюдал за происходящим, никак не выражая своих мыслей и чувств. Один Жуколов напряженно думал, отчего на его крошечном лобике появились морщины.
– Минутку, господа, прошу прощения! – неожиданно сказал он.
Со всех ног он бросился к Большому Почтенному Носу и начал скороговоркой что-то объяснять ему тонким голосом на их языке. Нос ответил. Жуколов заговорил снова. Собравшиеся с восторгом внимали обоим и иногда издавали звуки, похожие на щебетание птенцов и, видимо, означавшие удивление.
Жуколов и Нос обменивались своими трелями, а Чет начал сомневаться, не сошел ли он с ума, не происходит ли все это в его воображении. Он дотронулся рукой до глиняной черепицы и постучал по ней, пощупал мох, проросший между плитками. Вроде бы настоящие. Интересно, как поступила бы на его месте Опал? Сложила бы всех маленьких существ в корзину, отнесла домой, а потом кормила хлебными крошками? Или разогнала бы метлой?
«Ох, моя милая старушка, сколько же хлопот принес нам этот бездомный мальчишка!»
Наконец Жуколов развернулся и направился обратно к Чету.
– Еще раз взываю к вашему благоразумию, господа. Большой Почтенный Нос говорит, что вы можете встретиться с королевой, если наши лучники будут находиться у вас на плечах. Эта мысль пришла в голову мне. Прошу простить, если мы недостаточно обходительны.
Жуколов мял в руках свою шляпу и явно чувствовал себя неловко.
– Что? – воскликнул Чет. Он взглянул на Кремня и снова перевел глаза на человечка. – Вы намерены посадить своих людей с луками и стрелами нам на плечи? Значит, они смогут выстрелить нам в глаза, когда им заблагорассудится?
– Лишь на такие условия согласен Большой Почтенный Нос, – ответил Жуколов. – Я могу поручиться только за мальчика, а вас я совсем не знаю.
– Но вы же слышали. Он сказал, что живет у нас, что я… его приемный отец.
Несмотря на охвативший его гнев, Чету забавно было участвовать в этой истории: он всерьез спорил со странным карликом, будто с обычным человеком. Но тут ему пришла в голову неприятная мысль: а вдруг у больших людей возникают те же чувства по отношению к нему, фандерлингу? Что, если общаясь с ним, они проявляют снисхождение? Ему сразу стало неловко, фандерлингам не пристало судить о людях по росту.
– И это все, что они собираются делать? – поинтересовался он. – Просто сидеть на наших плечах, чтобы мы не нанесли вреда королеве?
Чет почувствовал, что беспокоится о Кремне не меньше, чем о себе самом.
«Гром и молния! Я превращаюсь в настоящего отца, хочу я того или нет».
– А если один из нас закашляет? – продолжал он. – Споткнется? Мне вовсе не хочется получить стрелу в глаз, даже самую маленькую, только потому, что я сделаю неверный шаг или у меня запершит в горле.
Толстый крышевик произнес что-то своим пронзительным голоском.
– Тогда Почтенный Нос имеет честь предложить связать вам руки и ноги, – смущенно перевел Жуколов. – На это потребуется время, но мы не будем беспокоиться за свою безопасность.
– Не годится, – сердито возразил Чет. – Не могу согласиться, чтобы мне связали руки и ноги на скользкой крыше.
Он обернулся к Кремню. Тот смотрел на него спокойно, но Чет почувствовал в его взгляде укор: сунулся не в свое дело, а теперь мешает всем.
«Что ж, наверное, я здесь лишний. Но разве мог я позволить мальчику лезть на высокую крышу неизвестно зачем? Какой я тогда ему защитник?»
Теперь надо как-то выходить из положения.
– Хорошо, – отважился Чет. – Пусть ваши лучники лезут на меня, словно белки на дерево. Разрешаю. Я буду двигаться очень медленно. И мальчик тоже. Слышишь, Кремень? Медленно. Но скажите своим людям: если они выстрелят без причины, им придется иметь дело с разъяренным великаном.
Он вдруг сообразил, что для маленьких людей он и есть огромный свирепый великан. Чет-великан. Великан-людоед.
«При желании я мог бы схватить их всех одной рукой и сожрать, совсем как Брамбинаг Каменный Башмак из старинных историй».
Он не стал делиться этими мыслями с крышевиками и сидел неподвижно, пока две мыши с всадниками на спине залезали по рукаву ему на плечи. Острые коготки щекотали кожу, и Чет с трудом подавил желание взять мышей пальцами и поставить их себе на плечи – он понимал, что подобное действие будет воспринято как нападение. На лицах крошечных человечков под птичьими шлемами читался страх, но они были полны решимости выполнить свой долг. Чет не сомневался, что их стрелы и копья наточены остро.
– А для чего это? – спросил он стражников, когда они разместились у него на плечах. – Послушай, Кремень, ты же так и не сказал мне, зачем мы сюда пришли и как ты познакомился с крышевиками. Что происходит?
Мальчик пожал плечами.
– Они хотят, чтобы я встретился с королевой.
– Ты? Но почему ты? Кремень снова пожал плечами.
«Говорить с ним – все равно что пытаться разбить гранит куском мягкого хлеба», – подумал Чет.
Мальчик по-прежнему молчал как рыба.
Чета отвлек шум в толпе крышевиков-придворных в домотканых одеждах, богато украшенных крыльями бабочек, осколками стекла и птичьими перышками – похоже, они выщипали их из грудок колибри. Человечки с волнением повернулись к гребню крыши. Чет затаил дыхание.
Как и Большой Почтенный Нос, королева явилась верхом на птице. То ли ее птицу лучше выдрессировали, то ли хитрые приспособления удалось замаскировать, но на теле белого голубя не было видно ни ремешков, ни седла. Крошечная фигурка с темно-рыжими волосами, одетая в серо-коричневое платье с богатым шитьем, не раскачивалась в крытом сиденье, как Нос, а грациозно восседала между крыльями птицы, поджав ножки и держа в руках поводья не толще паутинки.
Голубь остановился. Все придворные и стражники опустились на колени, включая и тех, что стояли на плечах у Кремня и Чета. Одно из копий коснулось щеки фандерлинга, и он мгновенно убедился в его остроте. Возможно, это было предупреждением. Даже Почтенный Нос пал ниц. Первым поднял голову Жуколов.
– Ее совершенное и незабвенное величество королева Башенная Летучая Мышь, – провозгласил он.
По мнению Чета, королева была не столько красивой, сколько просто милой дамой с приятным широкоскулым лицом. Ее глаза смотрели на него без тени страха. Чет невольно склонил голову перед королевой.
– Ваше величество, – сказал он, больше не удивляясь необычности происходящего. – Меня зовут Чет Голубой Кварц, а это мой подопечный Кремень.
– Ребенка мы уже знаем. – Она говорила медленно. Ее речь, хотя и слегка старомодная, на языке Пределов звучала гораздо яснее, чем у Жуколова. – Мы рады видеть вас обоих.
Нос с огромным трудом поднялся с колен и сделал шаг вперед, что-то бормоча.
– Наш советник говорит, что от вас исходит нехороший запах, – пояснила королева. – Я его не ощущаю, но советник всегда был нашим доверенным лицом. Он шестой в роду Ближайших к Сыру, и нос его чрезвычайно чувствителен. Но мы не заметили ничего плохого в мальчике, хотя и подозреваем, что ребенок непрост и в нем многое сокрыто. Верно, Чет Голубой Кварц? В самом ли деле в нем нет зла?
– Насколько мне известно, нет, ваше величество. Я не знал о существовании вашего народа до сегодняшнего дня. И совершенно точно не желаю вам зла.
Чет понял, что крошечный рост королевы не имел для нее никакого значения. Он был этим очень удивлен, и ему захотелось сказать ей что-нибудь приятное. Наверное, Опал плюнула бы с досады, узнай она об этом.
– Откровенно сказано, – ответила королева Башенная Летучая Мышь и махнула рукой. Тотчас два солдата кинулись к ней, чтобы помочь слезть с голубя. Она осмотрела глухие каменные стены вокруг. – Место для встречи выбрано прекрасное. Ни мы, ни наши предки уже давно им не пользовались.
– Вы должны нас простить, Чет Голубой Кварц, но для нас очень непривычно разговаривать с великанами, хотя мы и подготовились на случай, если такой день настанет.
– Вы прекрасно говорите на нашем языке, ваше величество. Чет бросил взгляд на Кремня. Тот безразлично слушал их беседу, совсем не интересную ему, как любой разговор взрослых. Зачем же крышевики пригласили мальчика? Что им от него нужно?
Королева улыбнулась Чету и кивнула.
– Наш народ существует в тени вашего, – проговорила она. – Мы часто живем под вашими столами и в ваших буфетах, однако целые поколения наших народов не общались между собой. Теперь этого требует время, мы в этом уверены.
– Я не совсем понимаю, ваше величество. Время требует чего?
– Требует, чтобы наши народы вступили в контакт. Мы, живущие наверху, боимся не только за себя. Те, кого мы всегда считали спящими – мы слишком многое знаем, чтобы думать о них как о мертвых, – просыпаются. Те, от кого нам удалось благополучно спастись в давние времена, снова тянутся к нам. И бояться их должны не только Сни'сни'сник-сунах.
Последнее слово звучало так странно, что больше напоминало щебетание белки или пересмешника.
– Не только – кто? – переспросил Чет.
– Мой народ. Крышевики, на вашем языке, – сказала королева. – Вы должны решать, что делать дальше. Мальчик встретил Жуколова, и мы считаем, что это знак богов. Прошло достаточно времени с тех пор, как великаны увидели нас без нашего на то желания. Мы не можем не признать, что пришла пора действовать сообща. Возможно, вы не захотите нас слушать, и тогда нам снова придется прятаться. Но не исключено, что вы проявите понимание. Нас это не спасет, но, по крайней мере, мы начнем действовать.
– Простите, я вас совсем не понимаю, – ответил Чет, удивленно качая головой. – Но я стараюсь понять. Из-за того, что мальчик поймал одного из ваших людей, вы хотите действовать сообща? Почему?
– Мы жили в тени вашего народа долгие годы. Но Первозданная ночь поглотит всех без разбору, и никто не найдет дорогу назад.
Королева произнесла эти слова совсем другим тоном – официальная маска спала с ее лица, и Чет заметил скрываемый ранее страх.
– Грядет Первозданная ночь, Чет Голубой Кварц, – продолжала королева. – Мы почувствовали сами, и повелитель вершины сообщил нам об этом.
Глядя на нее и слушая, как тщательно она подбирает слова, Чет уверился, что перед ним талантливая правительница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Но ведь прошло столько времени. Почему это так терзает вас сейчас, тетушка? – спросила Бриони. – Конечно, история ужасная и печальная, но давняя. А вы даже заболели из-за нее!
– Такая боль не проходит, детка. Хотя… Ты права, моему сердцу есть отчего болеть. Милосердная Зория! Я недавно видела моего мальчика. На похоронах Кендрика. Я видела своего ребенка!
Баррик не мог отвести глаз от Бриони. Он чувствовал себя неловко, его мутило. Признания тетки еще больше запутывали их и без того сложную жизнь.
– Тени, – сказал он, пытаясь отгадать, какие сны приходили к Мероланне. – Замок полон ими.
– Вы хотите сказать, что встретили вашего взрослого сына? – спросила принцесса. – Так, тетушка? Но ведь никто и не говорил, что он умер.
– Нет, Бриони, я встретила ребенка. Но не совсем того, каким я видела его в последний раз. Он подрос. Правда, ненамного – на несколько лет.
Мероланна заплакала.
Баррик заворчал и снова посмотрел на сестру, ожидая от нее помощи, но та присела на кровать и обняла Мероланну.
– Тетя… – начала Бриони.
– Нет. – Мероланна пыталась побороть рыдания, готовые вырваться наружу. – Я, конечно, стара и, возможно, не в своем уме, но я не идиотка. То, что я видела – призрак, привидение или оживший кошмар, – было моим сыном. Мальчиком, которого я родила!
– Ох, тетушка.
К огромному огорчению Баррика, Бриони тоже разрыдалась.
В растерянности принц пошел и налил Мероланне еще немного вина, а потом встал со стаканом у кровати в ожидании, когда слезы иссякнут.
17. ЧЕРНЫЕ ЦВЕТЫ
ЧЕРЕП
Насвистывает, он насвистывает
Песнь ветра и грядущих времен,
Поэму пепла и жарких камней.
Из «Оракулов падающих костей»
Большой Почтенный Нос был выше и полнее своих приятелей крышевиков, но все равно не больше пальца Чета. По его мнению, от чужаков пахло злобой, а значит, встреча с королевой невозможна. Чет не знал, радоваться ему или огорчаться. Если честно, он вообще ничего не понимал. Сегодня утром, поднявшись с постели, он и помыслить не мог, что днем окажется на крыше замка в компании людей ростом меньше полевой мыши.
Услышав слова Носа, большинство крышевиков в испуге отшатнулись от огромных гостей. Кремень, как всегда, спокойно наблюдал за происходящим, никак не выражая своих мыслей и чувств. Один Жуколов напряженно думал, отчего на его крошечном лобике появились морщины.
– Минутку, господа, прошу прощения! – неожиданно сказал он.
Со всех ног он бросился к Большому Почтенному Носу и начал скороговоркой что-то объяснять ему тонким голосом на их языке. Нос ответил. Жуколов заговорил снова. Собравшиеся с восторгом внимали обоим и иногда издавали звуки, похожие на щебетание птенцов и, видимо, означавшие удивление.
Жуколов и Нос обменивались своими трелями, а Чет начал сомневаться, не сошел ли он с ума, не происходит ли все это в его воображении. Он дотронулся рукой до глиняной черепицы и постучал по ней, пощупал мох, проросший между плитками. Вроде бы настоящие. Интересно, как поступила бы на его месте Опал? Сложила бы всех маленьких существ в корзину, отнесла домой, а потом кормила хлебными крошками? Или разогнала бы метлой?
«Ох, моя милая старушка, сколько же хлопот принес нам этот бездомный мальчишка!»
Наконец Жуколов развернулся и направился обратно к Чету.
– Еще раз взываю к вашему благоразумию, господа. Большой Почтенный Нос говорит, что вы можете встретиться с королевой, если наши лучники будут находиться у вас на плечах. Эта мысль пришла в голову мне. Прошу простить, если мы недостаточно обходительны.
Жуколов мял в руках свою шляпу и явно чувствовал себя неловко.
– Что? – воскликнул Чет. Он взглянул на Кремня и снова перевел глаза на человечка. – Вы намерены посадить своих людей с луками и стрелами нам на плечи? Значит, они смогут выстрелить нам в глаза, когда им заблагорассудится?
– Лишь на такие условия согласен Большой Почтенный Нос, – ответил Жуколов. – Я могу поручиться только за мальчика, а вас я совсем не знаю.
– Но вы же слышали. Он сказал, что живет у нас, что я… его приемный отец.
Несмотря на охвативший его гнев, Чету забавно было участвовать в этой истории: он всерьез спорил со странным карликом, будто с обычным человеком. Но тут ему пришла в голову неприятная мысль: а вдруг у больших людей возникают те же чувства по отношению к нему, фандерлингу? Что, если общаясь с ним, они проявляют снисхождение? Ему сразу стало неловко, фандерлингам не пристало судить о людях по росту.
– И это все, что они собираются делать? – поинтересовался он. – Просто сидеть на наших плечах, чтобы мы не нанесли вреда королеве?
Чет почувствовал, что беспокоится о Кремне не меньше, чем о себе самом.
«Гром и молния! Я превращаюсь в настоящего отца, хочу я того или нет».
– А если один из нас закашляет? – продолжал он. – Споткнется? Мне вовсе не хочется получить стрелу в глаз, даже самую маленькую, только потому, что я сделаю неверный шаг или у меня запершит в горле.
Толстый крышевик произнес что-то своим пронзительным голоском.
– Тогда Почтенный Нос имеет честь предложить связать вам руки и ноги, – смущенно перевел Жуколов. – На это потребуется время, но мы не будем беспокоиться за свою безопасность.
– Не годится, – сердито возразил Чет. – Не могу согласиться, чтобы мне связали руки и ноги на скользкой крыше.
Он обернулся к Кремню. Тот смотрел на него спокойно, но Чет почувствовал в его взгляде укор: сунулся не в свое дело, а теперь мешает всем.
«Что ж, наверное, я здесь лишний. Но разве мог я позволить мальчику лезть на высокую крышу неизвестно зачем? Какой я тогда ему защитник?»
Теперь надо как-то выходить из положения.
– Хорошо, – отважился Чет. – Пусть ваши лучники лезут на меня, словно белки на дерево. Разрешаю. Я буду двигаться очень медленно. И мальчик тоже. Слышишь, Кремень? Медленно. Но скажите своим людям: если они выстрелят без причины, им придется иметь дело с разъяренным великаном.
Он вдруг сообразил, что для маленьких людей он и есть огромный свирепый великан. Чет-великан. Великан-людоед.
«При желании я мог бы схватить их всех одной рукой и сожрать, совсем как Брамбинаг Каменный Башмак из старинных историй».
Он не стал делиться этими мыслями с крышевиками и сидел неподвижно, пока две мыши с всадниками на спине залезали по рукаву ему на плечи. Острые коготки щекотали кожу, и Чет с трудом подавил желание взять мышей пальцами и поставить их себе на плечи – он понимал, что подобное действие будет воспринято как нападение. На лицах крошечных человечков под птичьими шлемами читался страх, но они были полны решимости выполнить свой долг. Чет не сомневался, что их стрелы и копья наточены остро.
– А для чего это? – спросил он стражников, когда они разместились у него на плечах. – Послушай, Кремень, ты же так и не сказал мне, зачем мы сюда пришли и как ты познакомился с крышевиками. Что происходит?
Мальчик пожал плечами.
– Они хотят, чтобы я встретился с королевой.
– Ты? Но почему ты? Кремень снова пожал плечами.
«Говорить с ним – все равно что пытаться разбить гранит куском мягкого хлеба», – подумал Чет.
Мальчик по-прежнему молчал как рыба.
Чета отвлек шум в толпе крышевиков-придворных в домотканых одеждах, богато украшенных крыльями бабочек, осколками стекла и птичьими перышками – похоже, они выщипали их из грудок колибри. Человечки с волнением повернулись к гребню крыши. Чет затаил дыхание.
Как и Большой Почтенный Нос, королева явилась верхом на птице. То ли ее птицу лучше выдрессировали, то ли хитрые приспособления удалось замаскировать, но на теле белого голубя не было видно ни ремешков, ни седла. Крошечная фигурка с темно-рыжими волосами, одетая в серо-коричневое платье с богатым шитьем, не раскачивалась в крытом сиденье, как Нос, а грациозно восседала между крыльями птицы, поджав ножки и держа в руках поводья не толще паутинки.
Голубь остановился. Все придворные и стражники опустились на колени, включая и тех, что стояли на плечах у Кремня и Чета. Одно из копий коснулось щеки фандерлинга, и он мгновенно убедился в его остроте. Возможно, это было предупреждением. Даже Почтенный Нос пал ниц. Первым поднял голову Жуколов.
– Ее совершенное и незабвенное величество королева Башенная Летучая Мышь, – провозгласил он.
По мнению Чета, королева была не столько красивой, сколько просто милой дамой с приятным широкоскулым лицом. Ее глаза смотрели на него без тени страха. Чет невольно склонил голову перед королевой.
– Ваше величество, – сказал он, больше не удивляясь необычности происходящего. – Меня зовут Чет Голубой Кварц, а это мой подопечный Кремень.
– Ребенка мы уже знаем. – Она говорила медленно. Ее речь, хотя и слегка старомодная, на языке Пределов звучала гораздо яснее, чем у Жуколова. – Мы рады видеть вас обоих.
Нос с огромным трудом поднялся с колен и сделал шаг вперед, что-то бормоча.
– Наш советник говорит, что от вас исходит нехороший запах, – пояснила королева. – Я его не ощущаю, но советник всегда был нашим доверенным лицом. Он шестой в роду Ближайших к Сыру, и нос его чрезвычайно чувствителен. Но мы не заметили ничего плохого в мальчике, хотя и подозреваем, что ребенок непрост и в нем многое сокрыто. Верно, Чет Голубой Кварц? В самом ли деле в нем нет зла?
– Насколько мне известно, нет, ваше величество. Я не знал о существовании вашего народа до сегодняшнего дня. И совершенно точно не желаю вам зла.
Чет понял, что крошечный рост королевы не имел для нее никакого значения. Он был этим очень удивлен, и ему захотелось сказать ей что-нибудь приятное. Наверное, Опал плюнула бы с досады, узнай она об этом.
– Откровенно сказано, – ответила королева Башенная Летучая Мышь и махнула рукой. Тотчас два солдата кинулись к ней, чтобы помочь слезть с голубя. Она осмотрела глухие каменные стены вокруг. – Место для встречи выбрано прекрасное. Ни мы, ни наши предки уже давно им не пользовались.
– Вы должны нас простить, Чет Голубой Кварц, но для нас очень непривычно разговаривать с великанами, хотя мы и подготовились на случай, если такой день настанет.
– Вы прекрасно говорите на нашем языке, ваше величество. Чет бросил взгляд на Кремня. Тот безразлично слушал их беседу, совсем не интересную ему, как любой разговор взрослых. Зачем же крышевики пригласили мальчика? Что им от него нужно?
Королева улыбнулась Чету и кивнула.
– Наш народ существует в тени вашего, – проговорила она. – Мы часто живем под вашими столами и в ваших буфетах, однако целые поколения наших народов не общались между собой. Теперь этого требует время, мы в этом уверены.
– Я не совсем понимаю, ваше величество. Время требует чего?
– Требует, чтобы наши народы вступили в контакт. Мы, живущие наверху, боимся не только за себя. Те, кого мы всегда считали спящими – мы слишком многое знаем, чтобы думать о них как о мертвых, – просыпаются. Те, от кого нам удалось благополучно спастись в давние времена, снова тянутся к нам. И бояться их должны не только Сни'сни'сник-сунах.
Последнее слово звучало так странно, что больше напоминало щебетание белки или пересмешника.
– Не только – кто? – переспросил Чет.
– Мой народ. Крышевики, на вашем языке, – сказала королева. – Вы должны решать, что делать дальше. Мальчик встретил Жуколова, и мы считаем, что это знак богов. Прошло достаточно времени с тех пор, как великаны увидели нас без нашего на то желания. Мы не можем не признать, что пришла пора действовать сообща. Возможно, вы не захотите нас слушать, и тогда нам снова придется прятаться. Но не исключено, что вы проявите понимание. Нас это не спасет, но, по крайней мере, мы начнем действовать.
– Простите, я вас совсем не понимаю, – ответил Чет, удивленно качая головой. – Но я стараюсь понять. Из-за того, что мальчик поймал одного из ваших людей, вы хотите действовать сообща? Почему?
– Мы жили в тени вашего народа долгие годы. Но Первозданная ночь поглотит всех без разбору, и никто не найдет дорогу назад.
Королева произнесла эти слова совсем другим тоном – официальная маска спала с ее лица, и Чет заметил скрываемый ранее страх.
– Грядет Первозданная ночь, Чет Голубой Кварц, – продолжала королева. – Мы почувствовали сами, и повелитель вершины сообщил нам об этом.
Глядя на нее и слушая, как тщательно она подбирает слова, Чет уверился, что перед ним талантливая правительница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109