– Лицо Бриони было неподвижным и бледным, словно вылепленным из белой глины. – Мы будем молиться за Кендрика. Мы зажжем много свечей. А когда комендант и так называемый капитан гвардейцев сумеют выяснить, кто же убил брата у них под самым носом, мы вынесем убийце заслуженный приговор.
Она приняла руку брата и обошла Ферраса Вансена, даже не взглянув на него, точно он корова, овца или какое-то другое безмозглое животное, которое само не догадается уступить дорогу. Когда она проходила мимо, Феррас видел, что глаза принцессы полны слез, но голова уже гордо поднята. Придворные и все присутствующие отступили назад, к стене, освобождая им путь. Кто-то испуганным голосом задавал вопросы, но Бриони и ее брат прошли мимо, будто люди были не более чем деревьями, а их голоса – шелестом ветра.
– Ваше преосвященство, вы пойдете с ними? – спросил Авин Броун, когда близнецы отошли достаточно далеко, чтобы! не слышать его голоса. – Нам нужно, чтобы их здесь не было, иначе мы не сможем без помех заниматься своим делом. Но сердце мое болит за них и за королевство. Не могли бы вы поддержать их молитвой, помочь обрести силы?
Сисел кивнул и отправился следом за принцем и принцессой. Вансен не мог не восхититься, как ловко его начальник удалил иерарха, словно тот был простым слугой. Сделать это было необходимо, так как служитель церкви подчинялся непосредственно тригонату в далеком Сиане.
Когда все ушли, Броун нахмурился и сплюнул. Вансена потрясло такое неприкрытое пренебрежение к покойному, но коменданта, по всей видимости, занимали другие мысли.
– Хорошо, хоть Вороновы ворота закрыты на ночь, – проворчал Броун. – Но уже утром новость помчится от дома к дому, как пожар, разнесется по всем окрестностям, и мы не будем в силах с этим справиться. Мы не сможем ни ответить на вопросы, ни скрыть правду. Молодые принц и принцесса должны завтра показаться народу, иначе возникнет паника.
«В королевстве образовалась пустота, – подумал Феррас Вансен, – Ужасающая пустота».
Только сильный человек сможет заполнить эту пустоту. А что, если Авин Броун считает таким человеком именно себя?
Несомненно, он вполне подходит. Комендант крепости был одного с Вансеном роста – а Вансена маленьким не назовешь – и в два раза шире его. Кроме того, он носил пышную бороду. В своем черном плаще (Феррас подозревал, что старик накинул его прямо на ночную рубашку) он напоминал скалу, о которую может разбиться корабль… или на которой можно воздвигнуть огромный дом. Впрочем, в королевстве найдутся и другие люди, считающие себя достойными носить корону.
Пока Чавен занимался телом принца, Авин Броун остановился у тел убитых стражников.
– Это Гваткин, так? – спросил он. – А второго я не узнаю.
– Каддик. Новенький. – Феррас нахмурился. Пару дней назад капитан слышал, как стражники насмехались над Каддиком Длинноногим – тот еще ни разу не целовал девушку. И вот юноша умер. Вансен сглотнул внезапно появившийся в горле комок. – Здесь должны находиться еще двое стражников из охраны принца. Но я подумал, будет лучше, если они присмотрят за той частью внутреннего двора, где живут чужеземцы.
– Ты уже поговорил со стражниками? О боги, а вдруг они все уже мертвы, а чужеземцы рыщут по городу с окровавленными мечами?
– Я послал вестового, и он успел вернуться. Стражников возглавляет один из моих лучших людей – Дайер, вы знаете его. Он уверяет, что посол Иеросоля и его люди не покидали своих комнат.
– Ага. – Броун пошевелил одно из тел стражников носком башмака. – Резаная рана. Слишком ровная для удара мечом.
Но как могло случиться, что целый отряд бандитов напал на принца и убил его и при этом никто ничего не заметил? Даже если не отряд, а несколько человек. Не понимаю, как это произошло?
– Я не представляю, как отряд мог бы пройти незамеченным, мой господин. В коридорах были люди. – Феррас всмотрелся в лицо Гваткина: глаза широко открыты, челюсть отвисла; стражник явно не ожидал нападения. Он продолжал: – Правда, слуги слышали перед этим шум: кто-то спорил, кричал, но не громко. Они не разобрали слов и не узнали голоса, но считают, что это никак не напоминало смертельную схватку.
– Где находилась личная прислуга принца? Его пажи?
– Их отослали, – сказал Феррас. Он не мог удержаться, чтобы слегка не поиздеваться над начальником. Неужели комендант думает, что Вансен вырос в семье фермера и потому у него не хватит ума позаботиться о таких простых вещах? – Принц сам отослал их всех. Они решили, что он хочет побыть в одиночестве. Возможно, чтобы подумать или обсудить с кем-то судьбу своей сестры.
– С кем?
– Они не знают, господин. Когда принц отсылал их, с ним никого не было. Пажам пришлось лечь спать вместе с кухонной прислугой. Один из них вернулся за своими четками и наткнулся на тело. Он и поднял тревогу.
– Тогда мне нужно поговорить с тем пажом.
Броун присел на корточки над телами мертвецов, что было невероятно сложно, учитывая его грузную фигуру. Он дотронулся до одного из стражников.
– На нем кольчуга, – отметил комендант.
– Перерезано горло. Поэтому так много крови.
– И у второго тоже?
– Второму пытались перерезать горло, но умер он не от этого. Посмотрите на его лицо, господин.
– Что с его глазом? – спросил Броун, взглянув на другое тело.
– Насколько я могу судить, что-то острое пронзило его, господин. И вошло глубоко в череп… Так мне представляется.
Авин Броун присвистнул и с трудом поднялся, словно медведь, вылезающий из берлоги.
– Если мы исключили отряд убийц, можно ли предположить, что это дело рук одного человека? – произнес он. – Он, должно быть, замечательный воин, раз ему удалось уложить двух вооруженных людей. К тому же сам Кендрик неплохо владеет мечом. – Броун вздрогнул, словно испугавшись собственных слов, и сотворил охранительный знак. – Владел. Был ли у него шанс дотянуться до оружия?
– Мы не нашли никакого оружия, кроме того, что у стражников. – Феррас немного подумал. – Возможно, сначала напали на принца. Не исключено, что он отослал стражников с каким-то поручением, как и пажей, а когда они вернулись, хозяин уже был мертв.
Броун повернулся к Чавену. Врач, откинув покрывало, осматривал тело.
«Принц-регент стал похож на надгробный памятник, – подумал Феррас – Холодный и белый, как мрамор».
– Можете предположить, каким оружием его убили? – поинтересовался комендант.
Королевский врач поднял голову. Вид у него был озадаченный.
– Да, конечно. Нет, лучше посмотрите сами, отчего он умер.
Феррас и комендант подошли к кровати. Феррас не удержался и зажал большой палец в кулаке: этот знак делает человека невидимым для бога смерти Керниоса. За свою жизнь он повидал немало насильственных смертей, но впервые ему захотелось защититься.
Бледная кожа и светлые волосы Кендрика делали его таким похожим на младшую сестру, что Феррасу вдруг стало неловко смотреть на обнаженное тело, хотя капитан не раз видел принца раздетым и купающимся в реке после утомительной охоты.
Когда с трупа смыли кровь, все заметили следы порезов на мертвых руках. Значит, Кендрик защищался. Раны на груди и на Животе открылись во всей своей чудовищности: с полдюжины глубоких порезов, внутри которых запеклась алая кровь.
– Это не меч, – помолчав, сказал комендант. Его дыхание стало хриплым, словно вид ран обеспокоил его куда больше, чем он хотел показать. – Нож?
– Вероятно. – Чавен нахмурился. – Может быть, изогнутый нож. Видите, как раны расширяются с одной стороны…
– Изогнутый нож? – Густые брови Броуна поползли вверх. Он посмотрел на Ферраса, который вдруг почувствовал, что сердце его готово выскочить из груди от изумления и страха.
– Я знаю, у кого есть такой нож, – выдохнул Феррас.
– Мы все это знаем, – откликнулся комендант.
В голове у Баррика не осталось ни одной мысли. Шуршание одеяла, которое Бриони накинула поверх ночной рубашки, шарканье собственных шагов, бормотание людей – звуки смешались, будто он слушал шум моря в раковине. Он никак не мог поверить, что все случилось на самом деле.
– Принц Баррик, – позвал его кто-то; кажется, один из пажей. – Это правда, он умер? Наш господин Кендрик умер?
Баррик не решился отвечать. Он крепче стиснул зубы, чтобы не разрыдаться и не впасть в истерику.
Бриони знаком приказала всем отойти. Тогда любопытствующие окружили иерарха Сисела, пытаясь узнать новости у него. Сисел задержался, и близнецы ушли вперед. В конце коридора они повернули к часовне Эривора, но на следующем повороте Бриони двинулась в другую сторону.
– Нет, не туда, – подсказал ей Баррик, решивший, что бедная сестра заблудилась в собственном доме.
Но она тряхнула головой и пошла дальше, к следующему повороту.
– Куда мы направляемся? – спросил принц.
– Не в часовню.
Тон ее голоса казался совершенно ровным, словно ничего страшного не произошло. Но когда Бриони повернулась лицом к брату, в глазах ее была жуткая пустота. От этого незнакомого взгляда Баррику стало не по себе.
– В часовне они нас найдут, – пояснила Бриони.
– Что? О чем ты говоришь?
Сестра схватила его за руку и потащила в следующий коридор. Только когда Баррик увидел дверь старой кладовой, он понял, куда они пришли.
– Мы не были здесь… много лет, – сказала Бриони.
В кладовой она взяла с полки огарок свечи и зажгла его от настенного светильника в коридоре. Наконец они закрыли за собой дверь. Забегали знакомые тени. Баррик прекрасно помнил их игру.
– Почему мы не пошли в храм? – спросил он, боясь услышать ответ. Принц еще никогда не видел сестру в таком состоянии.
– Потому что там они найдут нас – Гейлон, иерарх и прочие. И заставят что-нибудь делать. – Лицо девушки было бледным, но решительным. – Неужели ты не понимаешь?
– Не понимаю – что? Кендрик… Бриони, Кендрика убили! Кто-то убил его! – Он потряс головой, пытаясь собраться с мыслями. – Кто это сделал?
Глаза сестры блестели от слез.
– Какая разница! Нет, я не то говорю: разница, конечно, есть. Но неужели ты ничего не понимаешь? Не понимаешь, что должно произойти дальше? Они сделают тебя принцем-регентом, а меня отправят в Иеросоль и выдадут замуж за Лудиса Дракаву. Теперь им это удастся. Все сейчас в ужасе и хотят вернуть отца.
– Но ведь не им решать, – возразил Баррик. Он не поспевал за ходом мыслей сестры – они менялись так стремительно, будто Бриони нес бурный речной поток, а принц оставался на берегу, увязнув в грязи. Баррик никак не мог сосредоточиться. Кошмары, что наполняли его сны, вдруг вырвались наружу и завладели его реальной жизнью. Кто-то должен все расставить по своим местам. Он сам удивился тому, что произнес, но он сказал правду: – Я тоже хочу, чтобы отец вернулся. Я очень этого хочу.
Бриони попыталась что-то ответить, но губы ее предательски задрожали. Она опустилась на пыльный пол и обхватила колени Руками.
– Бедный… К-Кендрик! – Принцесса пыталась сдержать слезы. – Он был таким холодным, Баррик. Даже еще… когда еще не умер. Он дрожал.
Девушка всхлипнула и опустила голову на колени.
Баррик посмотрел на потолок кладовой, по которому, словно по воде, бежали блики от пламени свечи. Ему захотелось войти в реку вместе с Бриони и уплыть куда глаза глядят.
– Помнишь, мы прятались от него здесь, когда были маленькими? – спросил он. – Кендрик сердился, если не мог нас найти. А так каждый раз и получалось.
– Да, тетушка Мероланна рассказала ему про наше убежище, но он все равно забывал. – Бриони взглянула на брата и безрадостно улыбнулась. – Он бегал по залам и кричал: «Баррик! Бриони! Я все расскажу отцу!» И страшно злился.
Они долго молчали, прислушиваясь к призрачному эху.
– И как же нам теперь быть? Я не хочу становиться регентом, совсем не хочу, – заговорил Баррик. – Мы должны сбежать. Тогда они не смогут сделать меня регентом, а тебя – отдать Лудису.
– Но кто будет править Южным Пределом? – спросила Бриони.
– Пусть правит Авин Броун. Или модник Гейлон. Боги свидетели, он мечтает об этом.
– Тогда ему тем более нельзя отдавать королевство. Сестра Утта всегда говорит: людям, которые жаждут власти, не следует ее доверять.
– Однако кроме них, никто ее не захочет, – возразил Баррик и сел рядом с сестрой. – Я не желаю быть регентом. А почему бы не доверить власть тебе? Ты ведь старшая.
Даже сейчас, несмотря на душевную боль, Бриони не могла не улыбнуться.
– Ты настоящее чудовище, Баррик, – ты сейчас впервые признал, что я старше. Но ведь речь идет о разнице в несколько секунд.
Баррик обмяк. Он не смог улыбнуться в ответ: предательская слабость, словно серый дым, проникала в тело, сердце и голову принца, спутала его мысли.
– Я хочу умереть, – сказал он. – Уйти к Кендрику. Это куда проще, чем убегать.
– Не смей так говорить! – Бриони схватила брата за руку и наклонилась, приблизив лицо к его лицу. – И не думай о том, чтобы оставить меня одну.
Ему так захотелось рассказать ей все, открыть сестре свою давнюю тайну, рождавшую страдания и ночные кошмары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Она приняла руку брата и обошла Ферраса Вансена, даже не взглянув на него, точно он корова, овца или какое-то другое безмозглое животное, которое само не догадается уступить дорогу. Когда она проходила мимо, Феррас видел, что глаза принцессы полны слез, но голова уже гордо поднята. Придворные и все присутствующие отступили назад, к стене, освобождая им путь. Кто-то испуганным голосом задавал вопросы, но Бриони и ее брат прошли мимо, будто люди были не более чем деревьями, а их голоса – шелестом ветра.
– Ваше преосвященство, вы пойдете с ними? – спросил Авин Броун, когда близнецы отошли достаточно далеко, чтобы! не слышать его голоса. – Нам нужно, чтобы их здесь не было, иначе мы не сможем без помех заниматься своим делом. Но сердце мое болит за них и за королевство. Не могли бы вы поддержать их молитвой, помочь обрести силы?
Сисел кивнул и отправился следом за принцем и принцессой. Вансен не мог не восхититься, как ловко его начальник удалил иерарха, словно тот был простым слугой. Сделать это было необходимо, так как служитель церкви подчинялся непосредственно тригонату в далеком Сиане.
Когда все ушли, Броун нахмурился и сплюнул. Вансена потрясло такое неприкрытое пренебрежение к покойному, но коменданта, по всей видимости, занимали другие мысли.
– Хорошо, хоть Вороновы ворота закрыты на ночь, – проворчал Броун. – Но уже утром новость помчится от дома к дому, как пожар, разнесется по всем окрестностям, и мы не будем в силах с этим справиться. Мы не сможем ни ответить на вопросы, ни скрыть правду. Молодые принц и принцесса должны завтра показаться народу, иначе возникнет паника.
«В королевстве образовалась пустота, – подумал Феррас Вансен, – Ужасающая пустота».
Только сильный человек сможет заполнить эту пустоту. А что, если Авин Броун считает таким человеком именно себя?
Несомненно, он вполне подходит. Комендант крепости был одного с Вансеном роста – а Вансена маленьким не назовешь – и в два раза шире его. Кроме того, он носил пышную бороду. В своем черном плаще (Феррас подозревал, что старик накинул его прямо на ночную рубашку) он напоминал скалу, о которую может разбиться корабль… или на которой можно воздвигнуть огромный дом. Впрочем, в королевстве найдутся и другие люди, считающие себя достойными носить корону.
Пока Чавен занимался телом принца, Авин Броун остановился у тел убитых стражников.
– Это Гваткин, так? – спросил он. – А второго я не узнаю.
– Каддик. Новенький. – Феррас нахмурился. Пару дней назад капитан слышал, как стражники насмехались над Каддиком Длинноногим – тот еще ни разу не целовал девушку. И вот юноша умер. Вансен сглотнул внезапно появившийся в горле комок. – Здесь должны находиться еще двое стражников из охраны принца. Но я подумал, будет лучше, если они присмотрят за той частью внутреннего двора, где живут чужеземцы.
– Ты уже поговорил со стражниками? О боги, а вдруг они все уже мертвы, а чужеземцы рыщут по городу с окровавленными мечами?
– Я послал вестового, и он успел вернуться. Стражников возглавляет один из моих лучших людей – Дайер, вы знаете его. Он уверяет, что посол Иеросоля и его люди не покидали своих комнат.
– Ага. – Броун пошевелил одно из тел стражников носком башмака. – Резаная рана. Слишком ровная для удара мечом.
Но как могло случиться, что целый отряд бандитов напал на принца и убил его и при этом никто ничего не заметил? Даже если не отряд, а несколько человек. Не понимаю, как это произошло?
– Я не представляю, как отряд мог бы пройти незамеченным, мой господин. В коридорах были люди. – Феррас всмотрелся в лицо Гваткина: глаза широко открыты, челюсть отвисла; стражник явно не ожидал нападения. Он продолжал: – Правда, слуги слышали перед этим шум: кто-то спорил, кричал, но не громко. Они не разобрали слов и не узнали голоса, но считают, что это никак не напоминало смертельную схватку.
– Где находилась личная прислуга принца? Его пажи?
– Их отослали, – сказал Феррас. Он не мог удержаться, чтобы слегка не поиздеваться над начальником. Неужели комендант думает, что Вансен вырос в семье фермера и потому у него не хватит ума позаботиться о таких простых вещах? – Принц сам отослал их всех. Они решили, что он хочет побыть в одиночестве. Возможно, чтобы подумать или обсудить с кем-то судьбу своей сестры.
– С кем?
– Они не знают, господин. Когда принц отсылал их, с ним никого не было. Пажам пришлось лечь спать вместе с кухонной прислугой. Один из них вернулся за своими четками и наткнулся на тело. Он и поднял тревогу.
– Тогда мне нужно поговорить с тем пажом.
Броун присел на корточки над телами мертвецов, что было невероятно сложно, учитывая его грузную фигуру. Он дотронулся до одного из стражников.
– На нем кольчуга, – отметил комендант.
– Перерезано горло. Поэтому так много крови.
– И у второго тоже?
– Второму пытались перерезать горло, но умер он не от этого. Посмотрите на его лицо, господин.
– Что с его глазом? – спросил Броун, взглянув на другое тело.
– Насколько я могу судить, что-то острое пронзило его, господин. И вошло глубоко в череп… Так мне представляется.
Авин Броун присвистнул и с трудом поднялся, словно медведь, вылезающий из берлоги.
– Если мы исключили отряд убийц, можно ли предположить, что это дело рук одного человека? – произнес он. – Он, должно быть, замечательный воин, раз ему удалось уложить двух вооруженных людей. К тому же сам Кендрик неплохо владеет мечом. – Броун вздрогнул, словно испугавшись собственных слов, и сотворил охранительный знак. – Владел. Был ли у него шанс дотянуться до оружия?
– Мы не нашли никакого оружия, кроме того, что у стражников. – Феррас немного подумал. – Возможно, сначала напали на принца. Не исключено, что он отослал стражников с каким-то поручением, как и пажей, а когда они вернулись, хозяин уже был мертв.
Броун повернулся к Чавену. Врач, откинув покрывало, осматривал тело.
«Принц-регент стал похож на надгробный памятник, – подумал Феррас – Холодный и белый, как мрамор».
– Можете предположить, каким оружием его убили? – поинтересовался комендант.
Королевский врач поднял голову. Вид у него был озадаченный.
– Да, конечно. Нет, лучше посмотрите сами, отчего он умер.
Феррас и комендант подошли к кровати. Феррас не удержался и зажал большой палец в кулаке: этот знак делает человека невидимым для бога смерти Керниоса. За свою жизнь он повидал немало насильственных смертей, но впервые ему захотелось защититься.
Бледная кожа и светлые волосы Кендрика делали его таким похожим на младшую сестру, что Феррасу вдруг стало неловко смотреть на обнаженное тело, хотя капитан не раз видел принца раздетым и купающимся в реке после утомительной охоты.
Когда с трупа смыли кровь, все заметили следы порезов на мертвых руках. Значит, Кендрик защищался. Раны на груди и на Животе открылись во всей своей чудовищности: с полдюжины глубоких порезов, внутри которых запеклась алая кровь.
– Это не меч, – помолчав, сказал комендант. Его дыхание стало хриплым, словно вид ран обеспокоил его куда больше, чем он хотел показать. – Нож?
– Вероятно. – Чавен нахмурился. – Может быть, изогнутый нож. Видите, как раны расширяются с одной стороны…
– Изогнутый нож? – Густые брови Броуна поползли вверх. Он посмотрел на Ферраса, который вдруг почувствовал, что сердце его готово выскочить из груди от изумления и страха.
– Я знаю, у кого есть такой нож, – выдохнул Феррас.
– Мы все это знаем, – откликнулся комендант.
В голове у Баррика не осталось ни одной мысли. Шуршание одеяла, которое Бриони накинула поверх ночной рубашки, шарканье собственных шагов, бормотание людей – звуки смешались, будто он слушал шум моря в раковине. Он никак не мог поверить, что все случилось на самом деле.
– Принц Баррик, – позвал его кто-то; кажется, один из пажей. – Это правда, он умер? Наш господин Кендрик умер?
Баррик не решился отвечать. Он крепче стиснул зубы, чтобы не разрыдаться и не впасть в истерику.
Бриони знаком приказала всем отойти. Тогда любопытствующие окружили иерарха Сисела, пытаясь узнать новости у него. Сисел задержался, и близнецы ушли вперед. В конце коридора они повернули к часовне Эривора, но на следующем повороте Бриони двинулась в другую сторону.
– Нет, не туда, – подсказал ей Баррик, решивший, что бедная сестра заблудилась в собственном доме.
Но она тряхнула головой и пошла дальше, к следующему повороту.
– Куда мы направляемся? – спросил принц.
– Не в часовню.
Тон ее голоса казался совершенно ровным, словно ничего страшного не произошло. Но когда Бриони повернулась лицом к брату, в глазах ее была жуткая пустота. От этого незнакомого взгляда Баррику стало не по себе.
– В часовне они нас найдут, – пояснила Бриони.
– Что? О чем ты говоришь?
Сестра схватила его за руку и потащила в следующий коридор. Только когда Баррик увидел дверь старой кладовой, он понял, куда они пришли.
– Мы не были здесь… много лет, – сказала Бриони.
В кладовой она взяла с полки огарок свечи и зажгла его от настенного светильника в коридоре. Наконец они закрыли за собой дверь. Забегали знакомые тени. Баррик прекрасно помнил их игру.
– Почему мы не пошли в храм? – спросил он, боясь услышать ответ. Принц еще никогда не видел сестру в таком состоянии.
– Потому что там они найдут нас – Гейлон, иерарх и прочие. И заставят что-нибудь делать. – Лицо девушки было бледным, но решительным. – Неужели ты не понимаешь?
– Не понимаю – что? Кендрик… Бриони, Кендрика убили! Кто-то убил его! – Он потряс головой, пытаясь собраться с мыслями. – Кто это сделал?
Глаза сестры блестели от слез.
– Какая разница! Нет, я не то говорю: разница, конечно, есть. Но неужели ты ничего не понимаешь? Не понимаешь, что должно произойти дальше? Они сделают тебя принцем-регентом, а меня отправят в Иеросоль и выдадут замуж за Лудиса Дракаву. Теперь им это удастся. Все сейчас в ужасе и хотят вернуть отца.
– Но ведь не им решать, – возразил Баррик. Он не поспевал за ходом мыслей сестры – они менялись так стремительно, будто Бриони нес бурный речной поток, а принц оставался на берегу, увязнув в грязи. Баррик никак не мог сосредоточиться. Кошмары, что наполняли его сны, вдруг вырвались наружу и завладели его реальной жизнью. Кто-то должен все расставить по своим местам. Он сам удивился тому, что произнес, но он сказал правду: – Я тоже хочу, чтобы отец вернулся. Я очень этого хочу.
Бриони попыталась что-то ответить, но губы ее предательски задрожали. Она опустилась на пыльный пол и обхватила колени Руками.
– Бедный… К-Кендрик! – Принцесса пыталась сдержать слезы. – Он был таким холодным, Баррик. Даже еще… когда еще не умер. Он дрожал.
Девушка всхлипнула и опустила голову на колени.
Баррик посмотрел на потолок кладовой, по которому, словно по воде, бежали блики от пламени свечи. Ему захотелось войти в реку вместе с Бриони и уплыть куда глаза глядят.
– Помнишь, мы прятались от него здесь, когда были маленькими? – спросил он. – Кендрик сердился, если не мог нас найти. А так каждый раз и получалось.
– Да, тетушка Мероланна рассказала ему про наше убежище, но он все равно забывал. – Бриони взглянула на брата и безрадостно улыбнулась. – Он бегал по залам и кричал: «Баррик! Бриони! Я все расскажу отцу!» И страшно злился.
Они долго молчали, прислушиваясь к призрачному эху.
– И как же нам теперь быть? Я не хочу становиться регентом, совсем не хочу, – заговорил Баррик. – Мы должны сбежать. Тогда они не смогут сделать меня регентом, а тебя – отдать Лудису.
– Но кто будет править Южным Пределом? – спросила Бриони.
– Пусть правит Авин Броун. Или модник Гейлон. Боги свидетели, он мечтает об этом.
– Тогда ему тем более нельзя отдавать королевство. Сестра Утта всегда говорит: людям, которые жаждут власти, не следует ее доверять.
– Однако кроме них, никто ее не захочет, – возразил Баррик и сел рядом с сестрой. – Я не желаю быть регентом. А почему бы не доверить власть тебе? Ты ведь старшая.
Даже сейчас, несмотря на душевную боль, Бриони не могла не улыбнуться.
– Ты настоящее чудовище, Баррик, – ты сейчас впервые признал, что я старше. Но ведь речь идет о разнице в несколько секунд.
Баррик обмяк. Он не смог улыбнуться в ответ: предательская слабость, словно серый дым, проникала в тело, сердце и голову принца, спутала его мысли.
– Я хочу умереть, – сказал он. – Уйти к Кендрику. Это куда проще, чем убегать.
– Не смей так говорить! – Бриони схватила брата за руку и наклонилась, приблизив лицо к его лицу. – И не думай о том, чтобы оставить меня одну.
Ему так захотелось рассказать ей все, открыть сестре свою давнюю тайну, рождавшую страдания и ночные кошмары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109