Ничего не поделаешь, ради наслаждения властью приходится лишать себя мелких радостей.
Инсанна давно не приходил в “Ветку ивы” пешком, предпочитая более обычный для себя способ перемещения, но нашел ее без труда. Память его еще ни разу не подводила, не подвела и на сей раз. Инсанна толкнул дверь с грубо намалеванной на ней зеленой веткой и вошел внутрь.
– Что угодно высокочтимому гостю? – Слуга возник возле Инсанны мгновенно, словно по волшебству, и даже еще быстрее. Инсанна благосклонно усмехнулся. Нет, не забыли еще в “Ветке ивы” подобающего обхождения – и это невзирая на внешний упадок.
– Как обычно, – небрежно отмахнулся Инсанна и прошел к свободному столику в самом дальнем углу.
Покуда озадаченный слуга справлялся у хозяина, что же именно великий маг ел двадцать лет назад, Инсанна обводил помещение совершенно ублаготворенным взором. Зал ничуть не изменился за минувшие годы, разве только обветшал малость. Если бы не потемневшая от времени деревянная столешница да не выщербленная штукатурка возле двери, можно подумать, что Инсанна заходил сюда только вчера. Отрадно видеть столь трогательную преданность традициям. В общем-то забавное обыкновение, зато как приятно каждый раз садиться за тот же самый стол, а не за какую-нибудь новомодную придумку. Инсанна был бы немало удивлен, узнай он, что именно ему “Ветка ивы” и обязана своим внешним видом. Он изредка захаживал в это заведение – и многие поколения владельцев попросту не могли осмелиться что-то изменить. С великим Инсанной шутки плохи. Кто его знает, как именно он поразит и заведение, и его злополучного хозяина, придись ему что-либо не по нраву. Убранство зала не менялось на протяжении вот уже почти пяти веков. Если какой-нибудь предмет обстановки ветшал до полной непригодности, его заменяли точно таким же. Того, что подавали в “Ветке ивы”, никто и нигде не готовил уже давным-давно. Разве что самые денежные и самые старые из столичных придворных в тщетной надежде вспомнить утраченную молодость изредка приказывали подать к своему столу что-либо подобное, да немногие молодые любители экзотики захаживали в “Ветку ивы”, дабы подивиться странным вкусам своих предков. “Ветка ивы” терпела колоссальные убытки; по сути дела, она была самым убыточным заведением в столице. Закрыть бы ее, и весь сказ… но все владельцы до единого панически боялись даже помыслить о том, чтобы ликвидировать треклятую обузу и дать деру. Если Инсанна, решив пообедать в городе, не найдет заведения на привычном месте… кто его знает, до каких пределов может дойти гнев разъяренного мага? Инсанна и не подозревал, что самым страшным проклятием среди торговых людей столицы было: “Чтоб тебе “Ветку ивы” в наследство получить!”
Тем более причуд и предпочтений Инсанны не забывал ни один владелец. Даже те, кто ни разу в жизни не удостаивался посещений мага, всегда держали под рукой пергамент с записью всех его заказов за все века существования многострадальной “Ветки”. Не прошло и нескольких минут, как на столе перед Инсанной возникла первая перемена блюд: щупальца кальмара под сладким пряным маринадом, соленые листья черноягодника и некое сложное блюдо с умопомрачительным названием “Сон дракона на тыквенном поле”. Инсанна благостно улыбнулся, кивком отпустил замершего навытяжку слугу и принялся за еду. Издали за ним тоскливо наблюдал хозяин, то и дело хватаясь попеременно за сердце и за толстенькое свое пузико. Руки его дрожали, и пузо владельца сотрясалось от каждого их прикосновения.
Повара не подвели. Приготовлено было на славу. Вкус и аромат поданных яств пробуждал аппетит, тонко намекая на предстоящие кулинарные радости. Инсанна вмиг расправился с закусками и откинулся назад в ожидании второй перемены. Хозяин вновь схватился за сердце и отчаянно закивал слуге, поторапливая молодого бездельника. Ишь навострился отлынивать! Нашел кого ждать заставлять!
Тем временем возле дверей кухни послышался грохот посуды, звон, шум падения, ругань и заливистый смех кухонных мальчишек. У хозяина от ужаса не на шутку защемило сердце. Он не вскрикнул даже, а как-то особенно бессмысленно булькнул. Остолопы проклятые, вот ведь время выбрали для своих шуточек! Хотя кто мог знать, что Инсанна вздумает наведаться именно сегодня?
Особым спросом услуги “Ветки ивы” не пользовались, наплыв посетителей не вынуждал прислугу трудиться в полную силу, жизнь у слуг и поваров здесь была скучновата, и они развлекались, как могли, благо времени хоть отбавляй. Шуточки их не были особо замысловатыми. Обычные розыгрыши, не более. Что может быть проще, чем разлить украдкой масло и потом немного посмеяться над тем, кого угораздит вляпаться в масляную лужу? Иногда поскользнуться случалось самому виновнику происшествия, забывшему, где именно разлито масло. В таких случаях челядь радовалась особенно бурно. Но чаще всего жертвой подобных выходок оказывался один и тот же туповатого вида парень из ближней деревни, приставленный хозяином к мытью полов и уборке грязной посуды со стола. По случаю визита Инсанны все слуги стереглись, под ноги глядели с превеликим тщанием, чтоб не споткнуться ненароком. Кто еще, кроме придурка этого деревенского, способен наступить на разлитое масло в такую минуту!
Мало того, у мерзавца даже промолчать ума не хватило. Остатки соусов и маринадов текли по его волосам, с кончика носа свисала мандариновая кожура. Ему бы тихонько убраться на кухню и там почиститься – авось все бы и обошлось. Но он вскочил, тряся головой в порыве ярости. Брызги соуса полетели во все стороны. Слуги вновь разразились хохотом – кто от страха, а кто и впрямь не мог удержаться при виде разъяренного парня с выпученными глазами. Когда же он переломил об колено черенок метлы и с воплями принялся гоняться за насмешниками по всему заведению, никто из слуг даже под страхом смерти не смог бы прекратить повизгивающий хохот. Хозяин тоненько булькнул и мягко осел прямо в разлитое масло вперемешку с объедками. К истерическому хохоту слуг присоединился нервный смех немногочисленных посетителей.
Понаблюдав немного, Инсанна приподнял руку, и все замерло.
– Поди сюда, – произнес Инсанна, и парень опустил обломок метлы и подошел. Тупая ярость в его взгляде погасла, сменившись страхом.
Чуть склонив голову набок, Инсанна изучал слугу, даже не дав себе труда скрыть это от него.
– Хорош, – изрек свой приговор Инсанна. Голос его звучал невыразительно: то ли ободряет, то ли одобряет, то ли попросту издевается. Парень испуганно дернулся.
– Лицо утри, – сухо потребовал Инсанна. Он уже не смотрел на слугу. Пока парень судорожно утирался полой одежды, Инсанна задумчиво разглядывал кончики своих пальцев.
– Замечательно, юноша, – рассеянно произнес он. – Толк будет. Подойди поближе. Да иди же, не бойся. Я думаю, сегодня над тобой смеялись в последний раз.
Страх покинул лицо парня, сменившись такой откровенной жаждой расквитаться с обидчиками, что она напугала всех, кто только был в зале, не меньше, чем присутствие Инсанны, – а возможно, и больше. Никто из замерших от страха и отвращения слуг или посетителей никогда не обладал волшебными силами и не представлял себе, что значит быть волшебником, но каждый хоть раз в жизни да испытывал мстительную злобу. Инсанна внушал страх не только своей мощью, но и загадочной таинственностью; то была угроза жуткая, но в некотором смысле умозрительная. Парень был ближе, понятнее. Он представлял собой опасность несоизмеримо меньшую – но от того лишь более реальную.
– Легко смеяться над тем, кто не такой, как все, верно? – произнес Инсанна, по-прежнему любуясь своими ногтями. – Но если жертва в силах защитить себя, шутка становится куда интереснее. Каждый человек должен уметь защищаться, правда?
Парень спазматически сглотнул, кивнул и сделал шаг вперед.
– Постой! – донеслось из-за соседнего столика.
Ну-ну. Инсанна медленно обернулся и с интересом взглянул, кто же это осмелился его перебить. У кого храбрости хватило. Или глупости.
Из-за столика поднялся худощавый юноша. Лицо его было бледно, унизанные перстнями пальцы дрожали, но голос звучал твердо.
– Послушай, парень, – с трудом выговорил юноша. – Послушай. Я понимаю, тебе неприятно, что над тобой смеются. Но этой помощи не принимай. Нельзя пить отравленную воду. Даже если умираешь от жажды.
Вот бы кого Инсанна ни за что не заподозрил в храбрости. Балованный изнеженный щенок, сын своих родителей, а пуще того их денег и знатности. Холеный, дорого разодетый любитель старины, в коей он по молодости лет ни бельмеса не смыслит. Неглуп, следует признать. Но храбрость?..
– Я милостив сегодня, – мягким шепотом выдохнул Инсанна.
Юноша покачнулся и упал на стул, сжимая виски побелевшими пальцами. Если до сих пор каждое слово давалось ему с трудом, то теперь он просто не мог говорить от боли. Головная боль еще долго будет мучить его – пока не смирится, пока не закается раз и навсегда встревать в дела великих мира сего, а уж Инсанны в особенности.
– Иди сюда. – Инсанна вновь повернулся к незадачливому парню. – Ты сможешь себя защитить, я тебе обещаю. Над волшебником никто не будет смеяться. Никто не посмеет.
Предвкушение расплаты сменилось на лице парня радостью удовлетворенной мести, словно бы он уже совершил ее. Рот его в изумленном восторге приоткрылся, и он вновь шагнул к Инсанне.
Юноша за соседним столиком был, по всей очевидности, человеком незаурядным: он нашел в себе силы издать протестующий стон и даже ухитрился отнять руку от виска и умоляюще протянуть ее к парню. На мгновение Инсанна даже восхитился его мужеству и дал себе зарок разузнать о нем поподробнее: вот кем стоит заняться в первую очередь.
В отличие от Инсанны парень даже не заметил протянутой к нему в отчаянии руки. Какое там! Он сейчас только о том и думает, как станут перед ним пресмыкаться в самом ближайшем будущем недавние обидчики. Хоть пополам его разруби, не заметит. Он был страшен – но и смешон; куда смешнее, чем давеча с мандариновой коркой на потном носу. Давно Инсанна не видывал ничего более смешного. Лишь с большим трудом он сохранил серьезность, когда рука парня протянулась к нему ладонью вверх, будто сила – это милостыня, и ее можно выклянчить.
Пальцы Инсанны мутно засочились силой. Одному ему зримая густая вязкая капля медленно стекла с них на растопыренные пальцы этой нагло подставленной руки, впиталась и исчезла во мгновение ока.
Парень заорал и отдернул руку. Кончики его пальцев словно кислотой обожгло, они вспухли, кожа до самой ладони шелушилась и облезала.
– Пожалуй, хватит с тебя, – наставительно произнес Инсанна. – Еще хоть самую малость, и лопнешь от собственной силы.
– Больно, – дуя на пальцы и давясь слезами, пожаловался парень.
– Переживешь, – скривился Инсанна. – Зато тем, кто вознамерится смеяться над тобой, будет гораздо больнее. Ты ведь этого хотел?
Он положил плату за обед на стол и встал. Хотя он успел съесть только закуски, аппетит у него пропал, да и интерес к незадачливой жертве насмешек внезапно покинул Инсанну. Он направился к выходу и лишь у самой двери обернулся.
– Да, и вот еще что, – бросил он напоследок. – Не вздумай руку тряпками обматывать или припарки ставить. Не поможет.
С этими словами он покинул “Ветку ивы”, захлопнул за собой дверь, отвязал от коновязи своего коня, сел в седло и спокойной рысью проследовал домой, в Замок Пленного Сокола.
Покачиваясь в седле, Инсанна вспоминал то жадно протянутую за силой руку, то сведенные болью тонкие пальцы в перстнях. Тупоумный слуга занимал его мысли лишь в самой малой степени. Зато мальчишка за соседним столиком… Инсанна удовлетворенно улыбнулся, представив себе, как он катается по грязному полу от невыносимой боли и судорожно пытается хотя бы зарыдать. Или валяется в обмороке, безвольно раскинув руки. Едва ли он при смерти, хотя… наверняка за всю свою жизнь он не испытывал и сотой доли подобных мучений. Маленький упрямец. Мало ему было одного раза, опять возражать вздумал. Инсанна вспоминал его почти с нежностью. Такой будет упорствовать до конца. До самой смерти. Именно такой ему и нужен. Мстительный глупец позабавил его – но и только. Не то чтобы его нельзя было использовать – можно, он сам так и просится, да пользы от него никакой. А вот юный упрямец… ничего, скоро он станет совсем сговорчивым. Вряд ли он сможет вытерпеть долго. Еще день, ну два, и ради избавления от боли он что угодно сделает. И это не ученый маг, всю силу воли растерявший за тупым повторением одних и тех же приемов. Характер у парня определенно есть. Инсанне очень нужен человек с характером. Именно он и займется другим парнем с характером. Как только Инсанне доставят Кенета, он тут же заставит одного мальчишку обрабатывать другого. Упрямый спорщик быстро сойдется коротко с Кенетом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80