Он снова закрыл глаза и еще раз повернул лезвие штыка, отстраняясь от содеянного, опустошенный, в каком-то трансе, пытаясь как-то убежать от разрывания плоти. Раздался приглушенный крик, и наступила тишина. Он сделал шаг назад и внезапно ощутил превосходство жизни над смертью.
— Смерти нет. Смерти нет, — продолжал повторять он, но когда открыл глаза, то понял, что сам остался целым и невредимым, а охранник, лежавший на полу, уже был в другом мире. Пули не коснулись Кристофера. Он не был ранен, но на руках его была кровь часового, и штык был темным и мокрым.
— Ты идиот! — визгливо крикнул Уинтерпоул с другого конца палатки. — Ты уничтожил нас!
Кристофер проигнорировал его и выбежал наружу, крепко сжимая винтовку.
Примерно в двадцати метрах от него кто-то заново разжег костер, вылетавшие из него огромные искры дразнили темноту. Вокруг костра полукругом стояли люди, в свете костра их лица казались карнавальными масками, бесстыдными и возбужденными. Они подбадривали кого-то, словно смотрели петушиные бои. Казалось, они не слышали выстрелов или просто дружно решили не обращать на них внимания, чтобы сконцентрироваться на более важных вещах.
Кристофер побежал к ним, щелкая затвором винтовки, оценивая расстояние и положение людей у костра. У него было преимущество — он двигался из темноты, и мягкая почва под ногами заглушала его шаги. Раздался крик, и круг чуть расступился. Через образовавшийся разрыв Кристофер увидел одного из тех четверых, кто приходил за Чиндамани. Он нагнулся над ней, полураздетый, хватая ее за грудь, тяжело дыша. Кристофер опустился на землю, прицелился и выстрелил, отстрелив ему полголовы. Лагерь моментально затих. Слышны были только всхлипы Чиндамани и крики совы, охотящейся где-то во мраке.
— Чиндамани, — спокойно позвал Кристофер.
Эмоции сейчас могли только помешать. Сейчас важнее всего было сохранить холодную голову и твердую руку.
— Сбрось его с себя, встань и подойди ко мне, — произнес он, молясь, чтобы она была целой и невредимой и чтобы страх не лишил ее возможности двигаться.
Казалось, она лежала бесконечно долго, сотрясаясь от рыданий, а кровь убитого на ее обнаженном теле словно символизировала своего рода крещение, посвящение в тайны реальной жизни. Те, кто стоял вокруг нее, не были вооружены и не знали, какое количество оружия захватили и навели на них их бывшие пленники. Они ничего не видели в темноте, понимая, что здесь, у костра, представляют собой отличные мишени.
— Потушите этот чертов костер, пока он не пристрелил еще кого-нибудь! — хрипло крикнул кто-то.
Но никто не пошевелился. Никто не хотел сделать хоть одно движение и получить следующую пулю.
Она медленно поднялась, с отвращением сбросив с себя труп насильника.
— Не обращай на них внимания, — сказал Кристофер. — Они не причинят тебе вреда. Медленно подойти ко мне.
Она пошла, пытаясь прикрыть наготу остатками разорванной одежды. Он мысленно помогал ей идти, подбадривал ее, когда она пошатывалась.
Она уже почти вышла из круга, когда один из стоящих у костра протянул руку, чтобы схватить ее и уйти, прикрываясь ею, как живым щитом. Кристофер выстрелил, и пуля пробила ему горло. Остальные осмотрительно отпрянули от нее.
Она подошла к нему и, дрожа, коснулась его. Ее пальцы крепко сжали его руку, ногти впились в кожу, причиняя ему боль. Она молчала. Он ощутил, как в нем поднимается ярость, слепящая и непреодолимая. Он знал, что теперь будет чувствовать эту ярость всегда и она никогда не покинет его, хотя и станет менее сильной.
— Мы уходим, — сказал он. — Лошади позади нас. Я задержу этих ублюдков. Ты сможешь добраться до лошадей?
Она кивнула, стараясь подавить рыдания.
Они медленно попятились назад, за палатки, к колышкам которых привязывали на ночь лошадей. Они услышали в темноте, как тихо ржут и роют копытами землю лошади, обеспокоенные стрельбой.
— Найди двух лошадей, с которыми, на твой взгляд, мы управимся, — проинструктировал ее Кристофер. — Отвяжи их. О седлах не думай, нам придется обойтись без них. Отвяжи остальных лошадей, но оставь одну для Уинтерпоула, если он сумеет выбраться. Она скользнула в темноту, чувствуя себя куда уверенней. Кто-то залил костер, и он уже не мог с прежней четкостью видеть, что происходит в лагере.
Из темноты донесся тихий и знакомый голос:
— Винтовка, мистер Уайлэм. Отбросьте ее от себя как можно дальше. Я целюсь вам в спину, и расстояние настолько незначительно, что я попросил бы вас вести себя разумно.
Глава 52
Кристофер застыл. Он узнал голос Резухина. У него вырвался долгий вздох. Он забыл, что палатка генерала находится рядом с тем местом, где были лошади. Он со стоном отбросил винтовку, отлетевшую на несколько метров.
— Кристофер! Что случилось? — раздался из темноты голос Чиндамани.
— Оставайся там! — крикнул он. — Садись на ближайшую к тебе лошадь и скачи отсюда. Меня не жди! Никого не жди! Скачи как можно быстрее!
— Потише, мистер Уайлэм, — произнес Резухин. — Но сначала скажите девушке, что даже если она просто пошевелится, я пристрелю ее на месте. Это понятно? Я прекрасно ее вижу. К тому же хочу уверить вас, что я отлично вижу в темноте.
Кристофер снова обратился к ней:
— Не двигайся, Чиндамани. Не двигайся. Он говорит, что застрелит тебя, и я верю, что он это сделает. Но будь готова к тому, что тебе представится шанс.
Ему самому придется дать ей этот шанс, подумал он, придется отвлечь Резухина на время, достаточное для того, чтобы она успела сесть на лошадь.
— Я не могу уехать без тебя, Ка-рис! — отозвалась она. — Я тебя здесь не оставлю!
— Ты должна это сделать! Ради него. Ради меня. Подожди, может, появится шанс! — взмолился он.
— Хватит болтать! — рявкнул Резухин.
Он был испуган и не совсем понимал, что происходит. Может, на лагерь напали? Может, пленники каким-то образом дали красным возможность просочиться в лагерь?
Кристофер спросил себя, насколько точен прицел Резухина на таком расстоянии. Дистанция была незначительной, но он заметил раньше, что генерал всегда был правшой и что вряд ли он действует левой рукой так же хорошо, как и правой.
— Ваши люди изнасиловали ее, Резухин! — крикнул он. — Вы обещали доставить нас в Ургу в целости и сохранности. Вы сказали вашим людям, чтобы они не трогали нас, — но посмотрите, что случилось, как только вы отвернулись.
— Я сказал вам вести себя потише. Если моим людям нужна женщина, я в это не вмешиваюсь. Им и так хватает лишений. У вас здесь нет ни привилегий, ни прав, — а я вообще считаю, что вы и тот, второй, просто шпионы. Это означает, что я могу просто взять и расстрелять вас.
— Так, как расстреливали в лесу тех несчастных? Без суда? Судья, присяжные и палач в одном лице? Я думал, что вы солдат. Я думал, что мы союзники. Но, похоже, я ошибался.
— Это Монголия, мистер Уайлэм, это другой мир. Здесь мы живем по законам военного времени. Этот закон дает мне право осудить человека на смерть и казнить его на месте, если того требует ситуация. Здесь наши действия определяет ситуация, а не люди и не их моральный облик.
Резухин поправил прицел, так что его револьвер оказался точно на уровне груди Кристофера. Револьвер был тяжелым, но рука его не шелохнулась.
— И, признаться, мистер Уайлэм, — продолжил он, — я думаю, что настоящая ситуация призывает к действию. К осуждению и казни. Вы убили по меньшей мере одного из моих людей, возможно, больше. Вы подвергли опасности существование всего моего подразделения. Вы пытаетесь ускользнуть из-под стражи. Мне доставит удовольствие поступить с вами так, как вы того заслуживаете. Подойдите ближе. Я хочу увидеть вас.
— Ка-рис То-фе!
Чиндамани нашла подходящую лошадь, небольшого мерина, на котором она ехала сюда. Она отвязала его и взобралась на его гладкую спину.
— Беги! — крикнула она. — Слишком темно, он промахнется!
Чтобы решиться, Кристоферу понадобилось меньше секунды. Он повернулся и бросился бежать, надеясь, что не ошибся относительно того, что Резухин правша.
Генерал целился, пытаясь поймать на мушку бегущую фигуру Кристофера. Он увидел девушку на коне и понял, куда побежит англичанин.
Кристофер забыл про винтовку. Она лежала там, куда он отбросил ее, почти скрытая травой, невидимая в темноте. Его нога зацепилась за нее, подвернулась, и он тяжело упал ничком.
Резухин видел, как упал англичанин. Он с удовлетворением ухмыльнулся: Уайлэму уже не удастся добраться до лошади. Он снова посмотрел на девушку на лошади, отчаянно кричавшую что-то лежавшему на земле мужчине. Он подумал, что ее лучше убрать: женщины всегда порождают смуту, а их присутствие неизбежно ведет к дракам и нарушениям дисциплины. Сегодняшний вечер был тому примером.
Он поднял револьвер, прицелился и выстрелил.
Чиндамани, вскрикнув, упала с лошади, словно птица, внезапно лишившаяся крыльев и рухнувшая на землю с ночного неба. Резухин улыбнулся и пошел вперед. Ему следовало покончить и с англичанином.
Кристофер начал шарить по земле в поисках винтовки, но не смог отыскать ее в темноте. Он услышал, как Резухин взвел курок — послышался тихий щелчок, словно кто-то закрыл крошечную дверь. Он поднял глаза и увидел стоящего над ним Резухина — силуэт генерала был четко виден на фоне неба.
Резухин держал палец на курке. Кристофер затаил дыхание. Он решил, что выкрикнет ее имя, что бы ни случилось, и даже пуля не помешает ему это сделать. Он закрыл глаза. Раздался выстрел и за ним тут же последовал второй, словно где-то в огромном помещении отозвалось эхо. Он выдохнул воздух, судорожно выкрикивая ее имя, заглушая звук выстрела.
* * *
Боли не было. Это его удивило. Кто-то что-то кричал ему. Это показалось ему еще более странным.
— Ради Бога, Кристофер, вставай же! Через минуту здесь будет весь лагерь!
Это был Уинтерпоул, склонившийся над ним, помогающий ему встать на ноги.
— Я...
— Ты в порядке, приятель. Первый выстрел, который ты слышал, был мой. Резухин выстрелил куда-то в сторону Юпитера.
— Чиндамани!
— Она тоже в порядке. Выстрел Резухина поцарапал ей руку, она потеряла равновесие и упала с лошади. Она не профессиональная наездница. Пойдем, нам нельзя терять время.
Кристофер услышал крики со стороны лагеря. Кто-то выстрелил наугад в их направлении. Ситуация все еще была опасной.
Он рванулся вслед за Уинтерпоул ом к лошади. Чиндамани уже сидела на пони, вцепившись в гриву. В одной руке она держала поводья двух лошадей средних размеров.
— Осторожно, — предупредила она. — Стрельба их напугала.
— Давайте сначала отвяжем остальных лошадей, — предложил Кристофер, вырывая из земли колышек, к которому была привязана стоявшая рядом лошадь.
Уинтерпоул последовал его примеру. Яростные крики были уже близко. Прогремел выстрел, и они услышали свист пули.
— Быстрее! — крикнул Кристофер.
Внезапно из темноты появилась фигура, размахивающая саблей и выкрикивающая что-то бессвязное. Уинтерпоул обернулся, выхватил револьвер и выстрелил. Человек громко поперхнулся и рухнул на землю.
— Продолжай! — крикнул Кристофер.
Все лошади уже были отвязаны.
— Пора! — прокричал Уинтерпоул.
Но солдаты Резухина уже были рядом. Из темноты началась беспорядочная стрельба, и пули пролетали со свистом прямо над их головами.
Они сели на лошадей. Уинтерпоул поднял револьвер и четыре раза выстрелил поверх голов оставшихся лошадей. В ответ раздалось испуганное ржание и храп, а потом лошади рванулись с места. Их кони понеслись вместе с остальными, и оглушительный стук копыт перекрыл все другие звуки. Позади слышались неразборчивые крики и громкая стрельба. Кто-то начал стрелять по ним с фланга.
— Пригните головы! — крикнул Уинтерпоул.
Но они уже летели вперед, вцепившись отчаянно в гривы коней, чувствуя, как проносится мимо темнота, оглушенная стуком копыт и испуганным храпом.
Постепенно лошади без всадников вырвались вперед, а их кони так же постепенно замедлили бег, как только их оставила паника.
— Все здесь? — крикнул Кристофер, как только лошади перешли на легкий галоп. — Чиндамани! С тобой все в порядке?
Когда она отозвалась, он почувствовал, что она напугана, но старается держать себя в руках.
— Я здесь, Ка-рис То-фе. Со мной все в порядке, не волнуйся.
Он подъехал к ней.
— Подожди! — крикнул он Уинтерпоулу. — Я хочу пересадить Чиндамани на свою лошадь.
После того, что случилось, он хотел быть рядом с ней.
Они остановились, и он помог ей взобраться на свою лошадь, посадив ее перед собой. Ее лошадь поскакала сзади — ее поводья Кристофер держал в руке.
— Уинтерпоул! Как ты там? — крикнул он, как только они снова тронулись.
Уинтерпоул был в порядке. Он выполнил свою часть задачи. Необходимости извиняться за что-либо не было: они были квиты.
Они ехали не спеша. В темноте, без коней, люди Резухина никак не могли их догнать. Но Кристоферу хотелось, чтобы стало светлее, чтобы вышла луна, пусть и ненадолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61