Она вздохнула.
- Еще? Мне кажется, я уже поговорила со всеми детективами в городе...
мы ведь почти не разговаривали, небольшие замечания о музыке, модах или
посетителях.
Гаррет заставил себя улыбнуться широкой дружеской улыбкой.
- Люди говорят больше, чем можно подумать. Вспомнишь игрушку, которую
купил племяннику, и они тут же начнут рассказывать о том, какие игрушки
они покупали. Лейн никогда так не поступала? Или упоминала какую-нибудь
игру, в которую любила играть ребенком, или собаку?
Никки забарабанила пальцами по дну пластикового подноса.
- Нет... ничего.
Гаррет не мог в это поверить. Даже человек с опытом и самоконтролем
Лейн иногда расслабляется. Почему бы ей не говорить об игрушках или
домашних животных, если это не выдает ее возраста?
Потом вспомнил, как солгал Эвелин Колб о том, почему интересуется ее
термосом. Бежал тогда, когда никто не гнался.
Он заплатил Никки за воду и сидел, отхлебывая понемногу. Может, Лейн
всегда избегала замечаний, касавшихся ее лично. Не очень отличается от
Чиарелли, который двадцать четыре часа в сутки играет. Через много лет
осторожность становится рефлексом. Но всегда ли так было? Может, ключи к
ее прошлому - в ее прежних личинах. Будучи моложе, она была менее
осторожна.
Ее фотография, под другим именем, может хранится в каком-нибудь
досье. Чтобы найти ее, потребуется время и терпение, но он привык к такой
работе. Постепенно он узнает ее предыдущие имена и где она работала. Это
даст ему людей, которые знали ее.
Беда в том, что память слабеет. Чем дальше в прошлое будет он
уходить, тем меньше людей смогут вспомнить ее, не говоря уже о содержании
разговоров. След неизбежно будет становиться слабее. Если только у
кого-нибудь окажется серьезная причина запомнить ее. Он пожалел, что не
записал факты и фамилии из жалобы, которую держал в руках. Теперь утром
придется идти на Брайант Стрит, надеясь, что известие о его отставке еще
не дошло до отдела регистрации, и он сможет снова взглянуть на досье.
Он также хотел бы внимательней взглянуть на конверт на столе Лейн. Он
закрыл глаза, стараясь представить его себе. Увидел ясно адрес, написанный
своеобразным почерком, но ему нужен обратный адрес; однако как он ни
сосредоточивался, видел только смазанное пятно. Постарался вспомнить и
штемпель. Но тот совсем не отразился в памяти.
Наконец он сдался. С обратным адресом ничего не выйдет. Что остается?
Имена?
Он начал обдумывать имена. Все имена, которыми она пользовалась на
сцене, можно считать производными от "Мадлейн". Не необычно. Типичные
псевдонимы напоминают истинные имена. Он готов был поклясться, что все ее
фамилии будут сходны, как Байбер и Барбер. Но на правах и при регистрации
машины совсем другое имя - Александра Пфайфер. Он по-прежнему видел
сходство, но этническое. Байбер и Пфайфер - немецкие фамилии. Может, она
выбрала "Пфайфер", потому что ей привычны такие фамилии? Она родом из
местности, населенной людьми немецкого происхождения?
Как будто это помогло бы ему. В стране сотни поселков с жителями
немецкого происхождения.
Допив воду, Гаррет вышел из клуба и направился к машине. Нужно
проконсультироваться с экспертами и выяснить, где сосредоточены большие
группы выходцев из Германии. Это может оказаться полезным.
У машины он порылся в кармане в поисках ключей и услышал голос:
- Слава Богу. Я боялся, что мне придется просидеть тут всю ночь,
Микаэлян.
Гаррет повернулся.
Из-за ближайшей машины вышел Роб Коэн.
- Становится привычным отыскивать вас силами всей полиции. Но вы по
крайней мере машину не меняете. Лейтенант хочет, чтобы вы на Брайант Стрит
поговорили со специалистами по стрельбе.

3
На доске висела схема. Отвечая на вопросы детективов, Гаррет не
отрывался от нее взглядом. Горло у него пересохло, мышцы устали, как после
тяжелой работы. Вероятно, приближается рассвет. Кажется, он провел тут всю
ночь, бесконечно снова и снова повторяя дневной кошмар.
- И пистолет не выстрелил? - в десятый раз спросил один из
детективов. - Так вы сказали?
- Нет, сэр, - еще раз ответил Гаррет. - Я сказал, что не смог
выстрелить.
- Вы сказали, что курок заело.
- Да, сэр. - Он старательно повторил все снова. Они тут же ухватятся
за любое отклонение.
- Этот пистолет?
Он посмотрел. Тот самый, что он отдал Серрато.
- Да, сэр.
Он знал, что четверо полицейских, бывших с ним и Гарри, уже прошли
через это, но это знание никак не придавало ему спокойствия.
Направив пистолет в пол, детектив нажал на курок. Ударник щелкнул в
пустом затворе.
- Сейчас он действует. Вы стреляли раньше из этого пистолета?
- Нет, сэр. Мне его дали в то утро.
- Чтобы заменить тот, что взят в качестве вещественного
доказательства?
- Да, сэр.
- Это был ваш первый день после возвращения на службу?
Так и продолжалось. Пожалуйста, инспектор, как можно точнее
перечислите все события с момента получения телефонного номера. А почему
ни один из вас не позвонил, чтобы получить разрешение на операцию? Как вы
определите положение всех участников этой сцены? Сколько было сделано
выстрелов? Кто стрелял? Когда? Снова и снова, и все всегда кончалось
схемой комнаты с очертаниями лежащего Гарри.
Усталость обрушилась на него. Сквозь щели в ставнях он видел
покрасневшее небо. Рассвет.
Появился Серрато с мрачным лицом и что-то прошептал одному из
полицейских. Страх охватил Гаррета. Это о Гарри?
Серрато прислонился к стене у двери. Детектив взглянул на Гаррета.
- Опишите, что произошло с вами в ресторане, куда вы с сержантом
Таканандой пошли на ленч.
Гаррет смотрел на него. Как они узнали об этом? Потребовалось
несколько секунд, чтобы он догадался об ответе. Но, догадавшись, он встал
с места с улыбкой.
- Гарри рассказал вам об этом? Он говорит?
- Да, он нам рассказал, - успокаивающе сказал Серрато. - Он
выздоровеет.
Гаррету хотелось заплакать от счастья и облегчения.
Расскажите нам о ресторане, - повторил детектив.
Обрадовавшись новости о Гарри, он в подробнейших деталях описал
симптомы, утаив только причину. Тут началась новая серия вопросов, но
постепенно они истощились, может, тоже устали, и разрешили ему уйти.
Серрато вышел с ним в коридор.
- Микаэлян, до дальнейших сообщений держите со мной связь. Больше
никаких побегов, ладно?
Гаррет кивнул, слишком усталый, чтобы говорить. Он чувствовал дневной
свет за стенами здания. Голова болела. Он достал из кармана куртки темные
очки и надел их.
- Ваш значок у меня в кабинете. Если передумаете, можете получить
его.
Гаррет прикусил губу.
- Спасибо, но я не могу взять его.
Серрато смотрел на него. Гаррет чувствовал смятение лейтенанта, но
тот лишь сухо сказал:
- Отставка не освобождает вас от отчетов о работе.
Они вошли в лифт. Серрато нажал кнопку "вниз".
- Знаю. Дайте мне передохнуть немного, и я все напечатаю.
- Почему бы вам до этого не увидеться с Гарри? Когда нам разрешили к
нему войти, первое, о чем он спросил, это вы. Он винит во всем себя.
Гаррет покачал головой.
- Нет. Это моя вина. Я...
Серрато прервал его.
- Не нужно спорить. Вы оба виноваты. Вы не ребенок, Микаэлян. После
такого приступа вы понимали, что не пригодны к службе. Вам нужно было
немедленно обратиться к врачу. Гарри должен был убедиться, что вы пошли к
врачу, и доложить мне. - Он скорчил гримасу. - Ну, нам теперь всем
достанется.

4
В отделе регистрации на Гаррета посмотрели со слабым удивлением.
- Добрый вечер, инспектор. Я слышала, вы сдали свой значок.
Слухи, как всегда, распространяются быстро, отметил он.
- Да, но мне нужно еще окончить несколько рапортов. Не отыщете ли для
меня это? - И он протянул листок с номером дела по обвинению Мадлейн
Байбер.
- Попробую. Как сержант Такананда?
- Хорошо.
Если не считать того, что винит себя в провале.
- Я старший партнер, - много раз повторял он во время посещения
Гаррета, голос его звучал слабо, но твердо. - Я виноват в случившемся.
- Не беспокойся об этом, - так же твердо сказала Лин. - Никто из вас
не погиб.
Взгляды Гаррета и Гарри встретились, в них было согласие не обсуждать
различие между ее шкалой ценностей и той, что будет применяться в
служебном расследовании.
- Что это мне Лин рассказала? Ты сдал свой значок? - спросил Гарри. -
Не нужно. Тебе надо только восстановиться, и сможешь снова взяться за
работу.
Лин взглядом попросила Гаррета не обсуждать эту проблему. Он слегка
кивнул в ответ. Любой ценой нужно избегать всего, что может взволновать
Гарри, а в глазах Гарри была видна серьезная озабоченность из-за отставки
Гаррета.
- Да, я это теперь понимаю.
- Тогда попроси назад значок.
- Хорошо, - солгал Гаррет.
Гарри успокоился. Чуть позже появилась сестра и выпроводила их из
палаты.
В коридоре Лин взглянула на него и поняла правду.
- Спасибо, что дал ему мир. Что ты будешь делать?
- Вначале нужно кое-что кончить. Потом, - он пожал плечами, - может,
вернусь в колледж и получу диплом.
Ложь продолжается, думал он у стойки отдела регистрации. Неужели он
верит, что паутина лжи поможет ему перекрыть пропасть вокруг? Или он
строит ее как защиту, чтобы другие не увидели эту пропасть?
- Простите, инспектор, - сказала девушка, вернувшись. - Досье нет на
месте.
Гаррет вздохнул. Кому еще оно понадобилось после стольких лет? Если
только...
- Его запросил сержант Такананда?
- Нет, лейтенант Серрато.
Поблагодарив ее, он вернулся в свой отдел. В помещении почти никого
не было. Несколько детективов собрались вокруг него, расспрашивая о Гарри.
Он повторил то, что сказал в регистрации.
В своем кабинете Серрато устало облокотился о стол. Выглядел он так,
будто не спал несколько ночей. Поднял голову и, увидев Гаррета, поманил
его.
- Как вы себя чувствуете? - спросил он, когда Гаррет вошел.
- Хорошо. Я начал отчеты. - Он задержался в двери. - Хотел посмотреть
дело Мадлейн Байбер, чьи отпечатки найдены по всей квартире Барбер. В
регистрации сказали, что вы забрали ее досье.
- Да. - Серрато внимательно смотрел на него. - А зачем оно вам?
Гаррет слабо улыбнулся.
- Простое любопытство.
Серрато открыл ящик стола и достал футляр со значком, который Гаррет
узнал. Положил его на стол.
- Микаэлян, если хотите играть в детектива, возьмите это назад; в
противном случае забудьте о Мадлейн Байбер и о Лейн Барбер, пока вас не
вызовут свидетелем на суд над Барбер. Это дело полиции. - Он широко зевнул
и добавил: - А слишком ретивых частных детективов я пришпилю к стене.
Гаррет отступил к машинке.
Что теперь? подумал он, доставая отчет из машинки. Он можете
переждать Серрато. Сидеть здесь, работая, целую ночь, пока Серрато и все
остальные не уйдут, и тогда отыскать досье. Его обостренный слуг вовремя
сообщит ему, что кто-то подходит, и его не смогут застать в кабинете
лейтенанта.
- Вот как ты соблюдаешь закон, презрительно сказал внутренний голос,
нарушая его для своих личных надобностей.
Неожиданно устыдившись, он прикусил губу. О чем это он думает? Может,
и нужен вампир, чтобы поймать вампира, но если в ходе этого он станет ей
подобным, то какое право он имеет ее искать? Хорошо, никаких кратчайших
путей, пообещал он своей совести. Даже без значка я остаюсь в рамках
закона. Он потер болящие виски.
- Почему бы вам не забыть обо всем и не отправиться спать? - спросил
из дверей своего кабинета Серрато. - Сделаем это приказом. Идите домой. Вы
на ограниченной годности: работа только за столом и только днем.
- Да, сэр, - ответил Гаррет и послушно ушел.
Но, спускаясь в лифте, он обдумывал, как бы законно посмотреть досье.
Может, попросить Коэна или Колб взглянуть и передать ему информацию? Но
они захотят знать, зачем это ему нужно. Больше того, они могут рассказать
об этом Серрато. Может, ту же информацию можно отыскать в другом месте?
К тому времени как лифт остановился, он нашел ответ. И побежал к
машине, чтобы попасть в библиотеку до закрытия.
- Мне нужна "Хроникл" за октябрь 1941 года, - сказал он дежурному
библиотекарю в секции микрофильмов. Он жалел, что не помнит точную дату
нападения. Придется просматривать газету за весь месяц.
Пленку он прокручивал так быстро, чтобы только успевать прочитывать.
Время закрытия приближалось, и он стал работать еще быстрее.
Но сосредоточившись на мелких заметках, он чуть не пропустил нужную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34