Сюда стали приезжать подростки — снова и снова гонять свои багги по кругу в доках. Когда они выросли, стало модным возвращаться в складские помещения и устраивать там многолюдные вечеринки.
Табита подняла глаза на огромные стены монолитного розового камня, поднимавшиеся вверх на сотни метров и исчезавшие в темноте. Между ними, как гигантские автострады, перекидывая мосты через бездны пустого пространства, тянулись прогоны, балки и порталы. Табита могла со всеми удобствами посадить на любой из них Элис, и еще осталось бы место.
Скоростная лодка ровно двигалась между пустыми набережными вдоль гигантских суровых зданий. То там, то здесь вспыхивали огни. Со стоявших у причалов праздничных яхт над красно-фиолетовой водой неслась музыка, и раздавались голоса. Хриплый вой двигателя отзывался мертвым пустым эхо.
Они причалили в заводи под небом, черным, как запекшаяся кровь, и пошли по понтону на бетонированную площадку дока. В темноте бассейн казался тусклой лужей темно-красного вина, в которой, как огромная жемчужина, тонул Деймос. У дока собрались люди, они высыпали из склада, где было полно еды, напитков, свежего воздуха и оглушительно гремела музыка.
8
BGK009059 LOG
TXJ. STD
ПЕЧАТЬ
с// basprrr$TXJ! a222/ in% ter&& &
РЕЖИМ? VOX
КОСМИЧЕСКАЯ ДАТА? 07.31.33
ГОТОВА
— Привет, Элис.
— ПРИВЕТ, КАПИТАН. ТЫ СНОВА ПРИШЛА ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ?
— Там, внутри, просто сумасшедший дом.
— Я УЖЕ ВИЖУ. НАДЕЮСЬ, ОНИ НИЧЕГО НЕ ПОЛОМАЮТ.
— Они ломают меня.
— НУ, КОНЕЧНО ЖЕ, НЕТ, КАПИТАН.
— Это вроде как нескончаемая вечеринка у тебя дома.
— ТЫ ЖЕ ЛЮБИШЬ ВЕЧЕРИНКИ.
— Я люблю на них ходить. На вечеринки к другим людям. Сама я их устраивать не люблю. И уж конечно, мне не нравится, когда мне их навязывают.
Впрочем, однажды у меня действительно была хорошая вечеринка. На Равнине Утопии. Когда я получила тебя, я устроила грандиозный сабантуй, чтобы это отметить. Он и вправду хорошо получился. Пришли все: Сэм, Мэй Ли, Мьюни Вега. Фриц Джувенти со «Стойкости Валенсуэлы» в своей треуголке и коротких гетрах — он ничуть не постарел. Кое-кто из девчонок с «Хай-Бразил» поддразнивали его, но Фриц всегда притворяется, что он просто очарован. Его на мякине не проведешь.
Некоторые из них приехали издалека, даже с Фобоса — те, кого я знала, еще когда вкалывала, чтобы получить белую карточку. Я увидела Доджер Гиллспай — сверкая белками, она требовала сигареты у перепуганной стюардессы межпространственных линий.
— Доджер! — сказала я, обнимая ее. — Я думала, ты на Поясе.
— Я и была там, — ворчливо отозвалась она. — Отказалась от парочки верных дел, чтобы попасть на твой чертов прием с булочками, — пожаловалась она, хотя все это время смотрела на бедную девочку, полузакрыв глаза и вскинув голову так, чтобы в белках отражался свет. Стюардесса послушно протягивала ей пачку сигарет. Доджер, наконец, соизволила взять одну. — Спасибо, милочка, — сказала она и как следует съездила мне по локтю, давая понять, чтобы я убиралась, впрочем, полушутливо — у Доджер всегда все только наполовину серьезно.
Так что я решила остаться, просто чтобы ее позлить.
Я спросила у ее жертвы:
— Вам здесь нравится?
— О, да — ответила та. Она вопросительно посмотрела на Доджер, потом перевела взгляд на меня, но Доджер просто стояла и смотрела на меня, склонив к плечу голову, и ее взгляд говорил: «Чтоб ты сдохла». Никого знакомить она не собиралась.
— Я Табита, — сказала я с обворожительной улыбкой. — Табита Джут.
— Ах, ну тогда это же ваша вечеринка! — пискнула Доджерова стюардесса.
— Вот именно, — ответила я.
Доджер вздохнула и выпустила клуб дыма прямо в нас.
— Так, значит, вы теперь будете летать самостоятельно, — сказала жертва и снова полезла за своими сигаретами. Я позволила ей вытащить их и предложить мне и только тогда покачала головой.
Это все из-за того, что Доджер была рядом. Она на меня плохо влияет.
— Извините, — задохнулась стюардесса. — Я Мойра. Здравствуйте.
— Я в восторге, — пробурчала Доджер.
Мойра смутилась и посмотрела на Доджер. Но в этот момент ей хотелось поговорить со мной.
— Жаль, что у меня нет корабля, — вздохнула она. — Я бы летала с таким удовольствием.
— Но вы же летаете, — заметила я.
Девушка бросила на меня такой взгляд, что сразу стало ясно — у нее есть характер, просто выучка заставляет ее вести себя, как солдатик.
— То есть, вы хотите сказать, что я помогаю старым дамам выпутываться из ремней, — язвительно сказала она. — Я подаю коктейли и улыбаюсь.
— Что ж, когда-то и я этим занималась, — призналась я.
После этого ее уже было не остановить. Подумать только — сначала водить туристов, а кончить тем, что получить собственный корабль!
Я не могла ей сказать, что у нее мало шансов повторить пройденный мною путь. Она бы подумала, что я просто зазналась. Я кончила тем, что оставила ее стоять с разочарованным видом, а Доджер — с видом сардонической благодарности.
— Желаю вам приятно провести время, — сказала я.
Я ушла, чтобы пройтись между гостями. Я и понятия не имела, что пригласила столько народу. Там была даже парочка беспилотников — не знаю, как они ко мне попали — и, похоже, все из салона по найму. Я рисовалась, потому что мне уже не надо было туда ходить. Никаких больше полетов по контракту, когда пилоты-владельцы обращаются с тобой, как с грязью. Никаких больших досок с объявлениями, никакого салона по найму!
— А ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ, КАПИТАН?
— Ну, понимаешь, когда ты впервые приезжаешь на станцию, ты никого не знаешь, так что ты завязан на официальной сети, на досках для приезжих дельцов, на салоне для местной публики. Очень скоро ты понимаешь, что это пустая трата времени. За всем надзирают эладельди, и все равно сведения о стоящей работе передаются по слухам. Но к тому времени, когда ты это выясняешь, ты уже познакомилась с несколькими людьми, и тебе уже не надо больше болтаться в салоне. Что надо делать — так это облюбовать себе уголок в какой-нибудь кантине или гимнастическом зале. Где-нибудь да подвернутся новости. Кое-кто из «стариков» пристроился в полицейских участках и помещениях транспортного контроля. Но если у тебя есть свой корабль и нет аллергии на работу, ты можешь выбирать.
— НО НАМ ВСЕ ЖЕ НЕ ВСЕГДА ТАК ЛЕГКО УДАЕТСЯ НАЙТИ РАБОТУ, НЕ ПРАВДА ЛИ?
— Да. Не всегда. Мы делаем глупые ошибки и кончаем тем, что связываемся с каким-нибудь придурком вроде этого.
— ИЗВИНИ, КАПИТАН. Я НЕ ХОТЕЛА ПРИДИРАТЬСЯ. ПРОДОЛЖАЙ ПРО СВОЮ ВЕЧЕРИНКУ. ПРО СВОЙ НАСТОЯЩИЙ УСПЕХ.
— Это и был успех. За весь вечер ни одной секунды скуки и ни одной фальшивой ноты. Единственный раз все притихли, когда явилась пара патрульных эладельди и стала разнюхивать, потому что все сборища на равнине — общественные и частные — находятся в их ведении. Я предложила им выпить, а они просто оскалили зубы из вежливости.
Я заметила альтесеанина, прятавшегося под столом. Я подумала, что он пытается спрятаться от эладельди, но он просто шарил там в поисках каких-нибудь оброненных вещей. Видишь ли, я думала о капитане Фрэнке. Жаль, что я потеряла с ним контакт. Я потеряла контакт со столькими людьми. Элис.
— ЛЮДИ ПРИХОДЯТ И УХОДЯТ.
— Я скажу тебе, кого я увидела в тот вечер из тех, с кем не хотела встречаться. Одна была из компании «Хай-Бразил» — Вера Шоу, с бритой головой, в тоге, сандалиях и все такое прочее.
— Привет, Табита, — сказала она. — Я слышала, сегодня полагается приносить поздравления.
Она произнесла это так, словно я ждала ребенка.
— На твоем месте я бы зарегистрировала ее как можно скорее, — сказала Вера. — Убедись, что журнал в порядке.
— Она уже семь лет не летает, — ответила я. — Она была у Сансау. С ней все чисто.
Вера положила руку мне на локоть:
— Все равно, Табита, — сказала она, — тебе будет нужно дать эладельди ее осмотреть.
— Нет, — сказала я. Ну и зануда, честное слово. — Они везде полезут вплоть до сортира.
Вера наградила меня чопорным взглядом.
— Ты несносна, Табита, — сказала она. — Ты же знаешь, ты должна дать им проверить корабль.
Я уставилась на нее.
— Я забыла, — тупо сказала я.
Она могла бы нагрубить мне в ответ, но она выпивала у меня в доме. Я похлопала ее по шелковистому плечу.
— Желаю тебе хорошо повеселиться. Вера, — сказала я и попыталась скрыться, но она стала рассказывать мне все, что ей известно о «Кобольдах», все что с ней случилось, когда она летала на «Кобольде», что случалось, когда кто-нибудь из ее знакомых летал на них, и вообще все, что происходило с кем угодно, кому приходилось летать на «Кобольдах», независимо от того, была она с ними знакома или нет.
— ЖАЛЬ, ЧТО Я НЕ МОГЛА ЭТОГО СЛЫШАТЬ. Я БЫ ХОТЕЛА ПОЗНАКОМИТЬСЯ С ВЕРОЙ ШОУ. ОНА ПРОСТО ЗАВОРАЖИВАЕТ.
— Нет. Она зануда. Я терпеть не могу людей вроде Веры. Ну, хорошо, мы всем обязаны Капелле. Но это же не значит, что мы должны все время воскурять фимиам благодарности. Если бы я была капеллийцем, мне бы это даже было не нужно.
— А КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧЕГО БЫ ТЫ ЗАХОТЕЛА, ЕСЛИ БЫ БЫЛА КАПЕЛЛИЙЦЕМ?
— Если бы я была капеллийцем, у меня было бы все, что я захочу, правда?
— КОНЕЧНО, ОНИ ОЖИДАЮТ КАКИХ-ТО ПРОЯВЛЕНИЙ.
— А может, нет. Может, это была ошибка.
— КАПЕЛЛИЙЦЫ НЕ ДОПУСКАЮТ ОШИБОК.
— Ты это уже раньше говорила. Но они же сделали ошибку, дав привод фраскам.
— У ФРАСКОВ БЫЛ СВОЙ ПРИВОД.
— Разве?
— ДА, БЫЛ.
— Откуда ты это знаешь?
— НАВЕРНОЕ, ГДЕ-ТО СЛУЧАЙНО УСЛЫШАЛА.
— Что ж, особой пользы им это не принесло. Пришла Мэй Ли и вызволила меня. Фактически она схватила меня за локоть: «Ну?» — спросила она.
— Что «ну»? — в ответ спросила я.
— Привет, Вера, — сказала Мэй Ли, послав ей через мое плечо ледяную улыбку, и, прежде чем Вера успела ответить, продолжала:
— Когда ты собираешься показать нам КОРАБЛЬ? Все просто умирают от желания его увидеть.
— А это правда «Кобольд» Сансау? — спросила Молли. — Один из «Кобольдов» Сансау?
Я хотела поинтересоваться, что она имеет в виду, но Мэй перебила. Она подбивала гостей пойти и проинспектировать приобретение, и все требовали моего внимания.
Мэй Ли и Молли Джейн. Интересно, что с ними стало. Мэй Ли, наверное, все еще там. Сейчас она уже, наверное, заправляет ремонтной мастерской. Или чьим-нибудь флотом. Ты помнишь Мэй Ли, Элис? Она настаивала на том, чтобы тебя полностью проверить прямо на месте.
— Я ПОМНЮ МЭЙ ЛИ. У НЕЕ БЫЛИ ЧУДЕСНЫЕ РУКИ.
— Только не говори мне, что могла чувствовать ее руки.
— КОНЕЧНО, НЕТ. НО Я ИХ ЗАМЕТИЛА. ОНА БЫЛА ОЧЕНЬ ИСКУСНОЙ. ПОД ЕЕ РУКАМИ Я СЕБЯ ЧУВСТВОВАЛА МУЗЫКАЛЬНЫМ ИНСТРУМЕНТОМ.
— Хорошо.
— ИДЕАЛЬНО НАСТРОЕННЫМ.
— Хорошо!
— ИЗВИНИ, КАПИТАН, Я ПРОСТО ПРЕДАВАЛАСЬ ВОСПОМИНАНИЯМ. ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, У МЕНЯ И В МЫСЛЯХ НЕ БЫЛО ЖАЛОВАТЬСЯ НА ТВОЙ СТИЛЬ ТЕХОБСЛУЖИВАНИЯ. СЕЙЧАС Я К НЕМУ УЖЕ СОВСЕМ ПРИВЫКЛА.
— Замолчи, пожалуйста.
— ИЗВИНИ.
— Элис, обещаю тебе, в ту же минуту, как мы выберемся из этой передряги, что бы это там ни было, — как только мне заплатят, обещаю тебе хороший капитальный ремонт, расточку, очистку, все работы.
— САМОЕ ГЛАВНОЕ — ОСЕВОЙ ЗАПОР.
— Все, что угодно! Ты получишь все, что угодно. Как только я получу плату.
— НАДЕЮСЬ, ЭТО БУДЕТ ДОСТАТОЧНО СКОРО, КАПИТАН. ДЛЯ МЕНЯ БЫЛО БЫ УЖАСНО ПОДВЕСТИ ТЕБЯ.
9
Неожиданно в небе расцвел белый огонь — хризантемы на бархате — и превратился черно-красный. Голубые вспышки магнезии спиралью взвились в зябкую ночь. Над всеобщим весельем и суматохой в темпе стаккато трассировали всплески багряного света. На берегу канала толклись маленькие фигурки со столбиками огня, перескакивая из лодки в лодку, ускользающий огонь подхватывал их тени, отбрасывая их в разные стороны, и тени прыгали по стенам зданий, расположенных на другом берегу. Сквозь стекло снизу доносился приглушенный звук рожков и пьяные приветственные возгласы.
Табита Джут стояла, слегка покачиваясь, в окне квартиры Марко Метца в пентхаусе, и смотрела вниз на бренные останки карнавала в Скиапарелли. Неужели они никогда не отправятся по домам спать?
Табита ткнула в силовое поле, препятствовавшее проникновению холода. Поле вяло укусило ее за палец. Окно было от потолка до пола, генераторы поля — безмолвны и невидимы. Играла музыка. Табита попыталась опереться на поле.
— Не надо этого делать, — сказал Марко. — Ты только что сюда пришла.
Он подошел к ней сзади, положил одну руку ей на плечо, вторую — на талию, прижался губами к ее шее.
Табита повернулась и очутилась в его объятиях. Она прильнула губами к его твердым губам, прижалась к его крепко сбитому маленькому телу.
Марко поцеловал ее в щеку и шепнул ей на ухо:
— Может быть, тебе лучше снять жакет?
— Может быть, — ответила Табита. Она была совершенно разбита. Казалось, все стремительно несется вперед, и она легко металась во времени, как ригелийская сильфида. Все было таким блестящим, покрытым серебряной пленкой. Она стряхивала звездную пыль со своих ног. Она потянулась к своему великолепному мужчине, но он повел себя очень практично и взял ее сумку — ее сумку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Табита подняла глаза на огромные стены монолитного розового камня, поднимавшиеся вверх на сотни метров и исчезавшие в темноте. Между ними, как гигантские автострады, перекидывая мосты через бездны пустого пространства, тянулись прогоны, балки и порталы. Табита могла со всеми удобствами посадить на любой из них Элис, и еще осталось бы место.
Скоростная лодка ровно двигалась между пустыми набережными вдоль гигантских суровых зданий. То там, то здесь вспыхивали огни. Со стоявших у причалов праздничных яхт над красно-фиолетовой водой неслась музыка, и раздавались голоса. Хриплый вой двигателя отзывался мертвым пустым эхо.
Они причалили в заводи под небом, черным, как запекшаяся кровь, и пошли по понтону на бетонированную площадку дока. В темноте бассейн казался тусклой лужей темно-красного вина, в которой, как огромная жемчужина, тонул Деймос. У дока собрались люди, они высыпали из склада, где было полно еды, напитков, свежего воздуха и оглушительно гремела музыка.
8
BGK009059 LOG
TXJ. STD
ПЕЧАТЬ
с// basprrr$TXJ! a222/ in% ter&& &
РЕЖИМ? VOX
КОСМИЧЕСКАЯ ДАТА? 07.31.33
ГОТОВА
— Привет, Элис.
— ПРИВЕТ, КАПИТАН. ТЫ СНОВА ПРИШЛА ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ?
— Там, внутри, просто сумасшедший дом.
— Я УЖЕ ВИЖУ. НАДЕЮСЬ, ОНИ НИЧЕГО НЕ ПОЛОМАЮТ.
— Они ломают меня.
— НУ, КОНЕЧНО ЖЕ, НЕТ, КАПИТАН.
— Это вроде как нескончаемая вечеринка у тебя дома.
— ТЫ ЖЕ ЛЮБИШЬ ВЕЧЕРИНКИ.
— Я люблю на них ходить. На вечеринки к другим людям. Сама я их устраивать не люблю. И уж конечно, мне не нравится, когда мне их навязывают.
Впрочем, однажды у меня действительно была хорошая вечеринка. На Равнине Утопии. Когда я получила тебя, я устроила грандиозный сабантуй, чтобы это отметить. Он и вправду хорошо получился. Пришли все: Сэм, Мэй Ли, Мьюни Вега. Фриц Джувенти со «Стойкости Валенсуэлы» в своей треуголке и коротких гетрах — он ничуть не постарел. Кое-кто из девчонок с «Хай-Бразил» поддразнивали его, но Фриц всегда притворяется, что он просто очарован. Его на мякине не проведешь.
Некоторые из них приехали издалека, даже с Фобоса — те, кого я знала, еще когда вкалывала, чтобы получить белую карточку. Я увидела Доджер Гиллспай — сверкая белками, она требовала сигареты у перепуганной стюардессы межпространственных линий.
— Доджер! — сказала я, обнимая ее. — Я думала, ты на Поясе.
— Я и была там, — ворчливо отозвалась она. — Отказалась от парочки верных дел, чтобы попасть на твой чертов прием с булочками, — пожаловалась она, хотя все это время смотрела на бедную девочку, полузакрыв глаза и вскинув голову так, чтобы в белках отражался свет. Стюардесса послушно протягивала ей пачку сигарет. Доджер, наконец, соизволила взять одну. — Спасибо, милочка, — сказала она и как следует съездила мне по локтю, давая понять, чтобы я убиралась, впрочем, полушутливо — у Доджер всегда все только наполовину серьезно.
Так что я решила остаться, просто чтобы ее позлить.
Я спросила у ее жертвы:
— Вам здесь нравится?
— О, да — ответила та. Она вопросительно посмотрела на Доджер, потом перевела взгляд на меня, но Доджер просто стояла и смотрела на меня, склонив к плечу голову, и ее взгляд говорил: «Чтоб ты сдохла». Никого знакомить она не собиралась.
— Я Табита, — сказала я с обворожительной улыбкой. — Табита Джут.
— Ах, ну тогда это же ваша вечеринка! — пискнула Доджерова стюардесса.
— Вот именно, — ответила я.
Доджер вздохнула и выпустила клуб дыма прямо в нас.
— Так, значит, вы теперь будете летать самостоятельно, — сказала жертва и снова полезла за своими сигаретами. Я позволила ей вытащить их и предложить мне и только тогда покачала головой.
Это все из-за того, что Доджер была рядом. Она на меня плохо влияет.
— Извините, — задохнулась стюардесса. — Я Мойра. Здравствуйте.
— Я в восторге, — пробурчала Доджер.
Мойра смутилась и посмотрела на Доджер. Но в этот момент ей хотелось поговорить со мной.
— Жаль, что у меня нет корабля, — вздохнула она. — Я бы летала с таким удовольствием.
— Но вы же летаете, — заметила я.
Девушка бросила на меня такой взгляд, что сразу стало ясно — у нее есть характер, просто выучка заставляет ее вести себя, как солдатик.
— То есть, вы хотите сказать, что я помогаю старым дамам выпутываться из ремней, — язвительно сказала она. — Я подаю коктейли и улыбаюсь.
— Что ж, когда-то и я этим занималась, — призналась я.
После этого ее уже было не остановить. Подумать только — сначала водить туристов, а кончить тем, что получить собственный корабль!
Я не могла ей сказать, что у нее мало шансов повторить пройденный мною путь. Она бы подумала, что я просто зазналась. Я кончила тем, что оставила ее стоять с разочарованным видом, а Доджер — с видом сардонической благодарности.
— Желаю вам приятно провести время, — сказала я.
Я ушла, чтобы пройтись между гостями. Я и понятия не имела, что пригласила столько народу. Там была даже парочка беспилотников — не знаю, как они ко мне попали — и, похоже, все из салона по найму. Я рисовалась, потому что мне уже не надо было туда ходить. Никаких больше полетов по контракту, когда пилоты-владельцы обращаются с тобой, как с грязью. Никаких больших досок с объявлениями, никакого салона по найму!
— А ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ, КАПИТАН?
— Ну, понимаешь, когда ты впервые приезжаешь на станцию, ты никого не знаешь, так что ты завязан на официальной сети, на досках для приезжих дельцов, на салоне для местной публики. Очень скоро ты понимаешь, что это пустая трата времени. За всем надзирают эладельди, и все равно сведения о стоящей работе передаются по слухам. Но к тому времени, когда ты это выясняешь, ты уже познакомилась с несколькими людьми, и тебе уже не надо больше болтаться в салоне. Что надо делать — так это облюбовать себе уголок в какой-нибудь кантине или гимнастическом зале. Где-нибудь да подвернутся новости. Кое-кто из «стариков» пристроился в полицейских участках и помещениях транспортного контроля. Но если у тебя есть свой корабль и нет аллергии на работу, ты можешь выбирать.
— НО НАМ ВСЕ ЖЕ НЕ ВСЕГДА ТАК ЛЕГКО УДАЕТСЯ НАЙТИ РАБОТУ, НЕ ПРАВДА ЛИ?
— Да. Не всегда. Мы делаем глупые ошибки и кончаем тем, что связываемся с каким-нибудь придурком вроде этого.
— ИЗВИНИ, КАПИТАН. Я НЕ ХОТЕЛА ПРИДИРАТЬСЯ. ПРОДОЛЖАЙ ПРО СВОЮ ВЕЧЕРИНКУ. ПРО СВОЙ НАСТОЯЩИЙ УСПЕХ.
— Это и был успех. За весь вечер ни одной секунды скуки и ни одной фальшивой ноты. Единственный раз все притихли, когда явилась пара патрульных эладельди и стала разнюхивать, потому что все сборища на равнине — общественные и частные — находятся в их ведении. Я предложила им выпить, а они просто оскалили зубы из вежливости.
Я заметила альтесеанина, прятавшегося под столом. Я подумала, что он пытается спрятаться от эладельди, но он просто шарил там в поисках каких-нибудь оброненных вещей. Видишь ли, я думала о капитане Фрэнке. Жаль, что я потеряла с ним контакт. Я потеряла контакт со столькими людьми. Элис.
— ЛЮДИ ПРИХОДЯТ И УХОДЯТ.
— Я скажу тебе, кого я увидела в тот вечер из тех, с кем не хотела встречаться. Одна была из компании «Хай-Бразил» — Вера Шоу, с бритой головой, в тоге, сандалиях и все такое прочее.
— Привет, Табита, — сказала она. — Я слышала, сегодня полагается приносить поздравления.
Она произнесла это так, словно я ждала ребенка.
— На твоем месте я бы зарегистрировала ее как можно скорее, — сказала Вера. — Убедись, что журнал в порядке.
— Она уже семь лет не летает, — ответила я. — Она была у Сансау. С ней все чисто.
Вера положила руку мне на локоть:
— Все равно, Табита, — сказала она, — тебе будет нужно дать эладельди ее осмотреть.
— Нет, — сказала я. Ну и зануда, честное слово. — Они везде полезут вплоть до сортира.
Вера наградила меня чопорным взглядом.
— Ты несносна, Табита, — сказала она. — Ты же знаешь, ты должна дать им проверить корабль.
Я уставилась на нее.
— Я забыла, — тупо сказала я.
Она могла бы нагрубить мне в ответ, но она выпивала у меня в доме. Я похлопала ее по шелковистому плечу.
— Желаю тебе хорошо повеселиться. Вера, — сказала я и попыталась скрыться, но она стала рассказывать мне все, что ей известно о «Кобольдах», все что с ней случилось, когда она летала на «Кобольде», что случалось, когда кто-нибудь из ее знакомых летал на них, и вообще все, что происходило с кем угодно, кому приходилось летать на «Кобольдах», независимо от того, была она с ними знакома или нет.
— ЖАЛЬ, ЧТО Я НЕ МОГЛА ЭТОГО СЛЫШАТЬ. Я БЫ ХОТЕЛА ПОЗНАКОМИТЬСЯ С ВЕРОЙ ШОУ. ОНА ПРОСТО ЗАВОРАЖИВАЕТ.
— Нет. Она зануда. Я терпеть не могу людей вроде Веры. Ну, хорошо, мы всем обязаны Капелле. Но это же не значит, что мы должны все время воскурять фимиам благодарности. Если бы я была капеллийцем, мне бы это даже было не нужно.
— А КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧЕГО БЫ ТЫ ЗАХОТЕЛА, ЕСЛИ БЫ БЫЛА КАПЕЛЛИЙЦЕМ?
— Если бы я была капеллийцем, у меня было бы все, что я захочу, правда?
— КОНЕЧНО, ОНИ ОЖИДАЮТ КАКИХ-ТО ПРОЯВЛЕНИЙ.
— А может, нет. Может, это была ошибка.
— КАПЕЛЛИЙЦЫ НЕ ДОПУСКАЮТ ОШИБОК.
— Ты это уже раньше говорила. Но они же сделали ошибку, дав привод фраскам.
— У ФРАСКОВ БЫЛ СВОЙ ПРИВОД.
— Разве?
— ДА, БЫЛ.
— Откуда ты это знаешь?
— НАВЕРНОЕ, ГДЕ-ТО СЛУЧАЙНО УСЛЫШАЛА.
— Что ж, особой пользы им это не принесло. Пришла Мэй Ли и вызволила меня. Фактически она схватила меня за локоть: «Ну?» — спросила она.
— Что «ну»? — в ответ спросила я.
— Привет, Вера, — сказала Мэй Ли, послав ей через мое плечо ледяную улыбку, и, прежде чем Вера успела ответить, продолжала:
— Когда ты собираешься показать нам КОРАБЛЬ? Все просто умирают от желания его увидеть.
— А это правда «Кобольд» Сансау? — спросила Молли. — Один из «Кобольдов» Сансау?
Я хотела поинтересоваться, что она имеет в виду, но Мэй перебила. Она подбивала гостей пойти и проинспектировать приобретение, и все требовали моего внимания.
Мэй Ли и Молли Джейн. Интересно, что с ними стало. Мэй Ли, наверное, все еще там. Сейчас она уже, наверное, заправляет ремонтной мастерской. Или чьим-нибудь флотом. Ты помнишь Мэй Ли, Элис? Она настаивала на том, чтобы тебя полностью проверить прямо на месте.
— Я ПОМНЮ МЭЙ ЛИ. У НЕЕ БЫЛИ ЧУДЕСНЫЕ РУКИ.
— Только не говори мне, что могла чувствовать ее руки.
— КОНЕЧНО, НЕТ. НО Я ИХ ЗАМЕТИЛА. ОНА БЫЛА ОЧЕНЬ ИСКУСНОЙ. ПОД ЕЕ РУКАМИ Я СЕБЯ ЧУВСТВОВАЛА МУЗЫКАЛЬНЫМ ИНСТРУМЕНТОМ.
— Хорошо.
— ИДЕАЛЬНО НАСТРОЕННЫМ.
— Хорошо!
— ИЗВИНИ, КАПИТАН, Я ПРОСТО ПРЕДАВАЛАСЬ ВОСПОМИНАНИЯМ. ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, У МЕНЯ И В МЫСЛЯХ НЕ БЫЛО ЖАЛОВАТЬСЯ НА ТВОЙ СТИЛЬ ТЕХОБСЛУЖИВАНИЯ. СЕЙЧАС Я К НЕМУ УЖЕ СОВСЕМ ПРИВЫКЛА.
— Замолчи, пожалуйста.
— ИЗВИНИ.
— Элис, обещаю тебе, в ту же минуту, как мы выберемся из этой передряги, что бы это там ни было, — как только мне заплатят, обещаю тебе хороший капитальный ремонт, расточку, очистку, все работы.
— САМОЕ ГЛАВНОЕ — ОСЕВОЙ ЗАПОР.
— Все, что угодно! Ты получишь все, что угодно. Как только я получу плату.
— НАДЕЮСЬ, ЭТО БУДЕТ ДОСТАТОЧНО СКОРО, КАПИТАН. ДЛЯ МЕНЯ БЫЛО БЫ УЖАСНО ПОДВЕСТИ ТЕБЯ.
9
Неожиданно в небе расцвел белый огонь — хризантемы на бархате — и превратился черно-красный. Голубые вспышки магнезии спиралью взвились в зябкую ночь. Над всеобщим весельем и суматохой в темпе стаккато трассировали всплески багряного света. На берегу канала толклись маленькие фигурки со столбиками огня, перескакивая из лодки в лодку, ускользающий огонь подхватывал их тени, отбрасывая их в разные стороны, и тени прыгали по стенам зданий, расположенных на другом берегу. Сквозь стекло снизу доносился приглушенный звук рожков и пьяные приветственные возгласы.
Табита Джут стояла, слегка покачиваясь, в окне квартиры Марко Метца в пентхаусе, и смотрела вниз на бренные останки карнавала в Скиапарелли. Неужели они никогда не отправятся по домам спать?
Табита ткнула в силовое поле, препятствовавшее проникновению холода. Поле вяло укусило ее за палец. Окно было от потолка до пола, генераторы поля — безмолвны и невидимы. Играла музыка. Табита попыталась опереться на поле.
— Не надо этого делать, — сказал Марко. — Ты только что сюда пришла.
Он подошел к ней сзади, положил одну руку ей на плечо, вторую — на талию, прижался губами к ее шее.
Табита повернулась и очутилась в его объятиях. Она прильнула губами к его твердым губам, прижалась к его крепко сбитому маленькому телу.
Марко поцеловал ее в щеку и шепнул ей на ухо:
— Может быть, тебе лучше снять жакет?
— Может быть, — ответила Табита. Она была совершенно разбита. Казалось, все стремительно несется вперед, и она легко металась во времени, как ригелийская сильфида. Все было таким блестящим, покрытым серебряной пленкой. Она стряхивала звездную пыль со своих ног. Она потянулась к своему великолепному мужчине, но он повел себя очень практично и взял ее сумку — ее сумку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67