Рот фраска все еще был открыт. Между его маленькими прутяными зубками свисали яркие струйки слюны.
Он не двинулся с места.
Табита осторожно протянула руку к пульту и включила свое аудио.
— Элис, тут фраск, а я не знаю, понимает ли он меня, что мне делать.
Ответа не было.
— Ну, давай же, Элис, ты же только что была здесь, я знаю.
По-прежнему ничего.
— Черт!
Табита вызвала Саскию. Она пробовала все местные частоты в надежде, что выйдет на нее через всю эту статику. И неожиданно для себя, отчаянно надеясь, что Саския жива:
— Алло, алло, Саския, ты меня слышишь?
Последовал ответ. Голос Саскии пел:
— …к солнцу, пока не сольемся воедино, почти начали, дыша… мы… бежали, к с…
Сигнал проходил безобразно, но она явно бредила на грани срыва. Табита закрыла глаза. Ее отчаянию не было предела. Эта планета забирала их, одного за другим…
— Алло… бита… слышишь?
Это была Саския. Пение продолжалось: это был Могул.
— Саския! Где ты?
Фраск рядом с ней резко пошевельнулся. Когда он двигался, что он делал очень внезапно и конвульсивно, все его ветви перестраивались, так, словно они были эластичными трубками, протянутыми между крошечными странными наростами. Затем, когда он останавливался, что он тоже проделывал очень неожиданно и при этом застывал намертво, ветки снова становились твердыми, как кость.
— …Убежал, — говорила Саския. Или Могул, Табита уже не различала.
Очень издалека доносился и голос Марко:
— …Иду к тебе, — сказал он. — Через пару минут.
Он все еще давал обещания.
— Ваш приятель здесь, — передала Табита, сама не зная, кто ее услышит, если услышит вообще. — Ваш приятель здесь. Он здесь.
Фраск снова коротко дернулся:
— С-с-служи мне, — сказал он. Звук «м» у него был больше похож на «н». «С-с-служи нне».
Табита начала злиться:
— Ты хочешь лететь на Титан? — спросила она и снова указала на трюм: — Тогда ступай туда, сядь и заткнись.
Он снова двинулся, отходя от Табиты, перебирая конечностями, пошел вдоль прохода, сминая мусор своими колосовидными ногами.
Но он просто мерял шагами помещение. Табите захотелось кричать. Ей надо не обращать на него внимания и посмотреть, не оставит ли он ее в покое. Табита повернулась к пульту, ее сердце билось при этом гораздо быстрее, чем ей того хотелось бы.
Незваный пассажир неожиданно хлопнул другой сухой когтистой лапой по пульту совсем рядом с ее левой рукой.
Табита подскочила. У нее перехватило дыхание. Она обернулась к нему лицом.
Фраск пристально смотрел на нее сверху вниз.
— Восссстанови меня, — сказал он. — Тст.
В наушниках Табита снова услышала голоса.
Наконец-то. Они вернулись.
— Марко, — передала Табита. Она уже чуть не падала. — Отзови эту штуку.
— Отозвать что? — спросил Марко. Его голос звучал сердито и устало. Она не поняла, то ли он ее расслышал, то ли не знал, что фраск объявился.
— Гектора, — сказала Табита. — Или как его там. Просто позови его по имени, Марко.
— Да я не знаю, как его зовут, так его и разэтак, — заявил Марко.
— Замечательно, — сказала Табита.
Усталыми пальцами Табита отстегнула ремни и встала.
Фраск не пошевелился. Он загораживал ей дорогу.
— Извини меня, — сказала Табита.
Это было все равно что говорить с деревом. Слишком измученная, чтобы бояться, Табита оттолкнула его и прошла.
Он ее не убил.
Ветки были жесткими, как кости.
Табита выглянула из одного иллюминатора, потом — из другого с противоположной стороны. Она уже видела их, они возвращались из леса с совершенно неожиданной стороны. На Могуле был скафандр цвета электрик, с рукавами и брюками, похожими на укрепленный рифленый шланг, и двумя короткими воздуховодами, совсем другой, чем у Саскии. Он брел неверной походкой, с болтающимися руками и ногами, и смотрел вверх на деревья и небо. Саскии и Марко приходилось изрядно трудиться, направляя его по правильному пути.
Могул увидел Элис, висевшую между деревьями. Табита услышала, как он громко и радостно рассмеялся.
Табита обернулась и подозвала фраска.
— Марко Метц, — сказала она. — Могул. Саския. Твои друзья. Вон там, — она указала рукой.
Фраск подошел к верхней ступеньке лестницы и там остановился.
Табита попыталась опять жестикулировать, но потом ей это надоело. Она подошла и взяла одну из его конечностей. Он выдернул руку, так что она взялась за другую.
— Твои друзья! — повторяла Табита. Каким-то образом ей удалось провести его вниз по трапу к внутренней двери и открыть обе двери одновременно: — Смотри!
Могул вскрикнул, крик прозвучал, как сигнал тревоги и вызова. Он вырвался от своих поводырей, разбрызгивая грязь, помчался между переломанными деревьями и выскочил на просеку.
Марко и Саския бросились за ним, окликая его по имени.
Могул, спотыкаясь, бежал к кораблю, Саския гналась за ним, Марко замыкал процессию. Могул бежал прямо к двери, где стояла Табита, а над ней нависал фраск, и одним прыжком вскочил на порог, ухватившись обеими руками за дверную раму.
Его визор полностью открывал лицо. На тыльной стороне стекла и на лице была кровь. Кожа Могула, обычно фарфоровой белизны, похожая на выбеленную кость, сейчас была вся в красных и пурпурных пятнах, в разрывах кровяных сосудов. Его скафандр, пригодный разве что для прогулки по Цересу, перегрелся. Венера испортила охлаждающее устройство и подкладку для давления. Глаза Могула были огромны, как зеркальные антенны, рот широко разинут, губы растянуты, обнажая зубы, длинные, как у лошади.
Фраск рывком пришел в движение. Казалось, он хочет почесать себе спину.
Вместо этого он вынул маленький металлический синий пистолет и направил его на прыгавшего на него человека.
Оружие выстрелило.
Одной рукой Могул отбросил Табиту в сторону, сбив ее с ног. Она растянулась на пороге внешней двери, почти упав на Саскию, бросившуюся вслед за братом. Они столкнулись, и Саския упала навзничь в грязь.
Фраск снова выстрелил. Заряд ударил наружу, сквозь дверь и попал в землю, забрызгав грязью маску Марко.
Табита поднялась на одно колено. Саския лихорадочно пыталась взобраться на порог позади нее. Могул сцепился с фраском, что-то нечленораздельно крича ему и заталкивая его назад через внутреннюю дверь. Фраск извивался, гибко растягиваясь во всех направлениях с бешеной скоростью, размахивая рукой, державшей пистолет, в туманном воздухе.
Могул дернулся. Из его скафандра в шлюз вырвался клуб льдисто-голубого пара.
Саския пронзительно закричала.
Табита бросилась на боровшихся, пытаясь схватить пистолет. Пытаться поймать руку фраска было все равно что пытаться схватить скользкий кабель, который тащит огромная лебедка.
Могул лежал на полу, он зацепился в проходе и старался увлечь за собой фраска. Он обхватил своими длинными руками его ноги и ухватился за две руки фраска. Табита стиснула обеими руками лапу, сжимавшую пистолет, и стала тянуть. Фраск вывернулся и ослабил хватку. Пистолет полетел в кабину.
Промчавшись мимо Табиты, перепрыгнув через брата, кувыркаясь, Саския ринулась вверх по трапу за оружием.
Марко уже был на борту и вступил в драку. Фраск схватил Табиту поперек груди и швырнул ее через всю палубу. Согнувшись, сквозь пелену боли она увидела, как он, двигаясь теперь еще быстрее, подхватил Марко и просто выбросил его из корабля, и потащил за собой кричавшего Могула по инерции.
Саския прыжками промчалась по трапу с пистолетом в руке. Она выстрелила всю обойму в спину фраска.
Тот даже не обратил внимания. Он наклонился над ее братом.
Фраск метался по кораблю. Табита видела, как его ноги лягали воздух. Она силилась подняться.
Фраск, все так же двигаясь с бешеной скоростью, развернулся на бедрах на сто восемьдесят градусов. Держа Могула за шею, он поднял его вверх и швырнул на палубу. Шейный герметик Могула треснул, выбросив мощную струю голубого пара и алой крови.
Саския кричала и пыталась броситься на фраска, но Табита схватила и удержала ее. Саския была легкой, как ребенок.
Фраск сжал шею Могула двумя руками. Лицевое стекло его скафандра стало покрываться красным. Внезапно оно покрылось трещинами, сразу и по всей ширине. Тело Могула выгнулось, длинные руки раскрылись, широко растопырив пальцы. Его каблуки колотили по палубе. А потом он упал и уже лежал совершенно неподвижно.
Саския пронзительно вскрикнула, сделала последнюю отчаянную попытку броситься на фраска, а потом обхватила руками Табиту и прижалась к ней так крепко, что Табита почти ощущала ее тело сквозь костюм.
Фраск подошел, стуча и протягивая к ней все свои руки.
47
BGK009059
TXJ. STD
ПЕЧАТЬ
t &&n — hf = st = sqtmm &%' xjxJXJ
РЕЖИМ? VOX
КОСМИЧЕСКАЯ ДАТА? 18.08.67
ГОТОВА
— «Контрабанде» следовало бы выступить на 5-свадьбе. Им следовало бы где-нибудь выступить. Где угодно, только не здесь.
У них бы по-настоящему хорошо получилось на 5-свадьбе.
Знаешь, я ведь как-то ходила на одну.
— ОДНУ ЧТО, КАПИТАН?
— 5-свадьбу. А ведь найдется совсем немного людей, кто может этим похвастаться.
— ПОЛАГАЮ, НЕМНОГО.
— Не так уж много найдется людей, которые оказались запертыми на Мнтсе, не говоря уж о том, чтобы пойти на 5-свадьбу.
— КАПИТАН?
— Да, Элис?
— ЧТО ТАКОЕ 5-СВАДЬБА?
— Палернианская. Палернианская свадьба. Ты помнишь, как мы летали на Мнтсе?
— ПАРУ ЛЕТ НАЗАД?
— Правильно. У нас был субподряд на общественное питание.
— У НАС БЫЛ ГРУЗ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ.
— Всякие вещи, которые любят есть палернианцы. Вулканический хлеб.
— ЛИШАЙНИКИ.
— Правильно. Желуди, корзины, корзины с желудями.
— ВЫСУШЕННАЯ НА ВЕТРУ ЛОШАДИНАЯ ТРЕБУХА.
— Целые катушки лакричной тесьмы.
— Я СТОЯЛА ТАМ ОЧЕНЬ ДОЛГО.
— Ну, так там была свадьба. А потом они меня заблокировали. Я тебе разве не рассказывала, когда вернулась?
— ТЫ ПО ЭТОМУ СЛУЧАЮ БЫЛА НЕ СЛИШКОМ РАЗГОВОРЧИВА, КАПИТАН.
— Неужели?
— ТЫ НЕ СЛИШКОМ ХОРОШО СЕБЯ ЧУВСТВОВАЛА.
— Это было довольно тяжко.
— СВАДЬБЫ — ЭТО ВЕДЬ БРАЧНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ, ТАК?
— Правильно.
— ТОГДА ЧТО ТАКОЕ 5-СВАДЬБА?
— Палернианцы все делают пятерками. Ты же знаешь.
— НО ВЕДЬ У НИХ ЖЕ НЕ ПЯТЬ ПОЛОВ, ТАК?
— Нет, это социальное явление. Они вообще очень общественные существа на самом деле. Когда ты выходишь замуж, ты выходишь за одного из своих родственников и за одного из родственников другого лица и за одного из их супругов. За всех вместе. Я имею в виду, что так у них и получается пятерка на 5-свадьбе. Не знаю, что они там делают в постели, но если 5-свадьба сама по себе является каким-то показателем…
И они размножаются — это уж точно.
Коридоры Мнтсе полны детишек — курчавых подростков, которые повсюду пасут целые стада пушистых малышей, едва научившихся ходить. Ты знаешь, что они умудрились вырастить целых два поколения с тех пор, как появились здесь?
Создается такое впечатление, что дети просто царят в этом месте — они были в мастерских, на таможне, в барах, повсюду у тебя под ногами болталась малышня. Они носились везде с бешеной скоростью, верещали, гулили и таскали из баров нут. Иногда самые маленькие залезали к тебе на колени, прижимались и рылись у тебя в карманах.
Я там однажды нарвалась на Фрица Джувенти — он там сидел с какой-то скользкой дипломатической миссией, занимался закулисными делами. Не знаю, по-моему, устанавливал какой-то тариф в пользу Валенсуэлы. Ему там страшно нравилось. В нем пробуждались не то отцовские, не то дедовские чувства, так, кажется, это называется? Он прогуливался по кварталу, отведенному для делегаций, держа на каждой руке по ребенку, а какая-то совсем уж кроха при этом ехала у него на плечах. Она все время натягивала парик ему на глаза. Он кричал и шел дальше:
— Эй! Я же не вижу, куда иду!
И нарочно ходил кругами и упирался в стену, а кроха у него на плечах пронзительно вопила. Ей казалось, что все это просто здорово.
— Если я ничего не буду видеть, я могу тебя уронить. — И Фриц делал вид, что роняет ее на пол, и в последнюю минуту подхватывал ее, а остальные свистели и отскакивали от стен. Они считали, что Фриц — замечательный.
Это он впервые рассказал мне про 5-свадьбы:
— Если у тебя когда-нибудь будет возможность туда пойти, Табита, я тебе настоятельно советую ей воспользоваться. И он сидел там в своих брюках гольф и широком воротнике, добродушно ухмыляясь поверх своего огромного носа и похлопывая меня по ноге. Старый развратник. Он говорил таким тоном, словно речь шла об экскурсии на св.Астрею Капеллу, но я-то помнила его со времен тех ночей на старой «Стойкости». Когда дядюшка Фриц сверхтрезв и сверхвежлив, надо держать ухо востро.
Именно поэтому я и была так обрадована, когда меня пригласили. На 5-свадьбу, я имею в виду. Это была свадьба дочери офицера Колд Рива и брата Пилота Лимбо, а остальные были — дай подумать — брат ее матери, я хочу сказать 5-брат, или это был его 5-брат, и другого мужа ее матери…
— ПО-МОЕМУ, У МЕНЯ ГДЕ-ТО ЕСТЬ СХЕМА, КАПИТАН, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, Я МОГУ ЕЕ НАЙТИ.
— Не стоит трудиться, Элис. Как бы там ни было, она все равно очень сложная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Он не двинулся с места.
Табита осторожно протянула руку к пульту и включила свое аудио.
— Элис, тут фраск, а я не знаю, понимает ли он меня, что мне делать.
Ответа не было.
— Ну, давай же, Элис, ты же только что была здесь, я знаю.
По-прежнему ничего.
— Черт!
Табита вызвала Саскию. Она пробовала все местные частоты в надежде, что выйдет на нее через всю эту статику. И неожиданно для себя, отчаянно надеясь, что Саския жива:
— Алло, алло, Саския, ты меня слышишь?
Последовал ответ. Голос Саскии пел:
— …к солнцу, пока не сольемся воедино, почти начали, дыша… мы… бежали, к с…
Сигнал проходил безобразно, но она явно бредила на грани срыва. Табита закрыла глаза. Ее отчаянию не было предела. Эта планета забирала их, одного за другим…
— Алло… бита… слышишь?
Это была Саския. Пение продолжалось: это был Могул.
— Саския! Где ты?
Фраск рядом с ней резко пошевельнулся. Когда он двигался, что он делал очень внезапно и конвульсивно, все его ветви перестраивались, так, словно они были эластичными трубками, протянутыми между крошечными странными наростами. Затем, когда он останавливался, что он тоже проделывал очень неожиданно и при этом застывал намертво, ветки снова становились твердыми, как кость.
— …Убежал, — говорила Саския. Или Могул, Табита уже не различала.
Очень издалека доносился и голос Марко:
— …Иду к тебе, — сказал он. — Через пару минут.
Он все еще давал обещания.
— Ваш приятель здесь, — передала Табита, сама не зная, кто ее услышит, если услышит вообще. — Ваш приятель здесь. Он здесь.
Фраск снова коротко дернулся:
— С-с-служи мне, — сказал он. Звук «м» у него был больше похож на «н». «С-с-служи нне».
Табита начала злиться:
— Ты хочешь лететь на Титан? — спросила она и снова указала на трюм: — Тогда ступай туда, сядь и заткнись.
Он снова двинулся, отходя от Табиты, перебирая конечностями, пошел вдоль прохода, сминая мусор своими колосовидными ногами.
Но он просто мерял шагами помещение. Табите захотелось кричать. Ей надо не обращать на него внимания и посмотреть, не оставит ли он ее в покое. Табита повернулась к пульту, ее сердце билось при этом гораздо быстрее, чем ей того хотелось бы.
Незваный пассажир неожиданно хлопнул другой сухой когтистой лапой по пульту совсем рядом с ее левой рукой.
Табита подскочила. У нее перехватило дыхание. Она обернулась к нему лицом.
Фраск пристально смотрел на нее сверху вниз.
— Восссстанови меня, — сказал он. — Тст.
В наушниках Табита снова услышала голоса.
Наконец-то. Они вернулись.
— Марко, — передала Табита. Она уже чуть не падала. — Отзови эту штуку.
— Отозвать что? — спросил Марко. Его голос звучал сердито и устало. Она не поняла, то ли он ее расслышал, то ли не знал, что фраск объявился.
— Гектора, — сказала Табита. — Или как его там. Просто позови его по имени, Марко.
— Да я не знаю, как его зовут, так его и разэтак, — заявил Марко.
— Замечательно, — сказала Табита.
Усталыми пальцами Табита отстегнула ремни и встала.
Фраск не пошевелился. Он загораживал ей дорогу.
— Извини меня, — сказала Табита.
Это было все равно что говорить с деревом. Слишком измученная, чтобы бояться, Табита оттолкнула его и прошла.
Он ее не убил.
Ветки были жесткими, как кости.
Табита выглянула из одного иллюминатора, потом — из другого с противоположной стороны. Она уже видела их, они возвращались из леса с совершенно неожиданной стороны. На Могуле был скафандр цвета электрик, с рукавами и брюками, похожими на укрепленный рифленый шланг, и двумя короткими воздуховодами, совсем другой, чем у Саскии. Он брел неверной походкой, с болтающимися руками и ногами, и смотрел вверх на деревья и небо. Саскии и Марко приходилось изрядно трудиться, направляя его по правильному пути.
Могул увидел Элис, висевшую между деревьями. Табита услышала, как он громко и радостно рассмеялся.
Табита обернулась и подозвала фраска.
— Марко Метц, — сказала она. — Могул. Саския. Твои друзья. Вон там, — она указала рукой.
Фраск подошел к верхней ступеньке лестницы и там остановился.
Табита попыталась опять жестикулировать, но потом ей это надоело. Она подошла и взяла одну из его конечностей. Он выдернул руку, так что она взялась за другую.
— Твои друзья! — повторяла Табита. Каким-то образом ей удалось провести его вниз по трапу к внутренней двери и открыть обе двери одновременно: — Смотри!
Могул вскрикнул, крик прозвучал, как сигнал тревоги и вызова. Он вырвался от своих поводырей, разбрызгивая грязь, помчался между переломанными деревьями и выскочил на просеку.
Марко и Саския бросились за ним, окликая его по имени.
Могул, спотыкаясь, бежал к кораблю, Саския гналась за ним, Марко замыкал процессию. Могул бежал прямо к двери, где стояла Табита, а над ней нависал фраск, и одним прыжком вскочил на порог, ухватившись обеими руками за дверную раму.
Его визор полностью открывал лицо. На тыльной стороне стекла и на лице была кровь. Кожа Могула, обычно фарфоровой белизны, похожая на выбеленную кость, сейчас была вся в красных и пурпурных пятнах, в разрывах кровяных сосудов. Его скафандр, пригодный разве что для прогулки по Цересу, перегрелся. Венера испортила охлаждающее устройство и подкладку для давления. Глаза Могула были огромны, как зеркальные антенны, рот широко разинут, губы растянуты, обнажая зубы, длинные, как у лошади.
Фраск рывком пришел в движение. Казалось, он хочет почесать себе спину.
Вместо этого он вынул маленький металлический синий пистолет и направил его на прыгавшего на него человека.
Оружие выстрелило.
Одной рукой Могул отбросил Табиту в сторону, сбив ее с ног. Она растянулась на пороге внешней двери, почти упав на Саскию, бросившуюся вслед за братом. Они столкнулись, и Саския упала навзничь в грязь.
Фраск снова выстрелил. Заряд ударил наружу, сквозь дверь и попал в землю, забрызгав грязью маску Марко.
Табита поднялась на одно колено. Саския лихорадочно пыталась взобраться на порог позади нее. Могул сцепился с фраском, что-то нечленораздельно крича ему и заталкивая его назад через внутреннюю дверь. Фраск извивался, гибко растягиваясь во всех направлениях с бешеной скоростью, размахивая рукой, державшей пистолет, в туманном воздухе.
Могул дернулся. Из его скафандра в шлюз вырвался клуб льдисто-голубого пара.
Саския пронзительно закричала.
Табита бросилась на боровшихся, пытаясь схватить пистолет. Пытаться поймать руку фраска было все равно что пытаться схватить скользкий кабель, который тащит огромная лебедка.
Могул лежал на полу, он зацепился в проходе и старался увлечь за собой фраска. Он обхватил своими длинными руками его ноги и ухватился за две руки фраска. Табита стиснула обеими руками лапу, сжимавшую пистолет, и стала тянуть. Фраск вывернулся и ослабил хватку. Пистолет полетел в кабину.
Промчавшись мимо Табиты, перепрыгнув через брата, кувыркаясь, Саския ринулась вверх по трапу за оружием.
Марко уже был на борту и вступил в драку. Фраск схватил Табиту поперек груди и швырнул ее через всю палубу. Согнувшись, сквозь пелену боли она увидела, как он, двигаясь теперь еще быстрее, подхватил Марко и просто выбросил его из корабля, и потащил за собой кричавшего Могула по инерции.
Саския прыжками промчалась по трапу с пистолетом в руке. Она выстрелила всю обойму в спину фраска.
Тот даже не обратил внимания. Он наклонился над ее братом.
Фраск метался по кораблю. Табита видела, как его ноги лягали воздух. Она силилась подняться.
Фраск, все так же двигаясь с бешеной скоростью, развернулся на бедрах на сто восемьдесят градусов. Держа Могула за шею, он поднял его вверх и швырнул на палубу. Шейный герметик Могула треснул, выбросив мощную струю голубого пара и алой крови.
Саския кричала и пыталась броситься на фраска, но Табита схватила и удержала ее. Саския была легкой, как ребенок.
Фраск сжал шею Могула двумя руками. Лицевое стекло его скафандра стало покрываться красным. Внезапно оно покрылось трещинами, сразу и по всей ширине. Тело Могула выгнулось, длинные руки раскрылись, широко растопырив пальцы. Его каблуки колотили по палубе. А потом он упал и уже лежал совершенно неподвижно.
Саския пронзительно вскрикнула, сделала последнюю отчаянную попытку броситься на фраска, а потом обхватила руками Табиту и прижалась к ней так крепко, что Табита почти ощущала ее тело сквозь костюм.
Фраск подошел, стуча и протягивая к ней все свои руки.
47
BGK009059
TXJ. STD
ПЕЧАТЬ
t &&n — hf = st = sqtmm &%' xjxJXJ
РЕЖИМ? VOX
КОСМИЧЕСКАЯ ДАТА? 18.08.67
ГОТОВА
— «Контрабанде» следовало бы выступить на 5-свадьбе. Им следовало бы где-нибудь выступить. Где угодно, только не здесь.
У них бы по-настоящему хорошо получилось на 5-свадьбе.
Знаешь, я ведь как-то ходила на одну.
— ОДНУ ЧТО, КАПИТАН?
— 5-свадьбу. А ведь найдется совсем немного людей, кто может этим похвастаться.
— ПОЛАГАЮ, НЕМНОГО.
— Не так уж много найдется людей, которые оказались запертыми на Мнтсе, не говоря уж о том, чтобы пойти на 5-свадьбу.
— КАПИТАН?
— Да, Элис?
— ЧТО ТАКОЕ 5-СВАДЬБА?
— Палернианская. Палернианская свадьба. Ты помнишь, как мы летали на Мнтсе?
— ПАРУ ЛЕТ НАЗАД?
— Правильно. У нас был субподряд на общественное питание.
— У НАС БЫЛ ГРУЗ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ.
— Всякие вещи, которые любят есть палернианцы. Вулканический хлеб.
— ЛИШАЙНИКИ.
— Правильно. Желуди, корзины, корзины с желудями.
— ВЫСУШЕННАЯ НА ВЕТРУ ЛОШАДИНАЯ ТРЕБУХА.
— Целые катушки лакричной тесьмы.
— Я СТОЯЛА ТАМ ОЧЕНЬ ДОЛГО.
— Ну, так там была свадьба. А потом они меня заблокировали. Я тебе разве не рассказывала, когда вернулась?
— ТЫ ПО ЭТОМУ СЛУЧАЮ БЫЛА НЕ СЛИШКОМ РАЗГОВОРЧИВА, КАПИТАН.
— Неужели?
— ТЫ НЕ СЛИШКОМ ХОРОШО СЕБЯ ЧУВСТВОВАЛА.
— Это было довольно тяжко.
— СВАДЬБЫ — ЭТО ВЕДЬ БРАЧНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ, ТАК?
— Правильно.
— ТОГДА ЧТО ТАКОЕ 5-СВАДЬБА?
— Палернианцы все делают пятерками. Ты же знаешь.
— НО ВЕДЬ У НИХ ЖЕ НЕ ПЯТЬ ПОЛОВ, ТАК?
— Нет, это социальное явление. Они вообще очень общественные существа на самом деле. Когда ты выходишь замуж, ты выходишь за одного из своих родственников и за одного из родственников другого лица и за одного из их супругов. За всех вместе. Я имею в виду, что так у них и получается пятерка на 5-свадьбе. Не знаю, что они там делают в постели, но если 5-свадьба сама по себе является каким-то показателем…
И они размножаются — это уж точно.
Коридоры Мнтсе полны детишек — курчавых подростков, которые повсюду пасут целые стада пушистых малышей, едва научившихся ходить. Ты знаешь, что они умудрились вырастить целых два поколения с тех пор, как появились здесь?
Создается такое впечатление, что дети просто царят в этом месте — они были в мастерских, на таможне, в барах, повсюду у тебя под ногами болталась малышня. Они носились везде с бешеной скоростью, верещали, гулили и таскали из баров нут. Иногда самые маленькие залезали к тебе на колени, прижимались и рылись у тебя в карманах.
Я там однажды нарвалась на Фрица Джувенти — он там сидел с какой-то скользкой дипломатической миссией, занимался закулисными делами. Не знаю, по-моему, устанавливал какой-то тариф в пользу Валенсуэлы. Ему там страшно нравилось. В нем пробуждались не то отцовские, не то дедовские чувства, так, кажется, это называется? Он прогуливался по кварталу, отведенному для делегаций, держа на каждой руке по ребенку, а какая-то совсем уж кроха при этом ехала у него на плечах. Она все время натягивала парик ему на глаза. Он кричал и шел дальше:
— Эй! Я же не вижу, куда иду!
И нарочно ходил кругами и упирался в стену, а кроха у него на плечах пронзительно вопила. Ей казалось, что все это просто здорово.
— Если я ничего не буду видеть, я могу тебя уронить. — И Фриц делал вид, что роняет ее на пол, и в последнюю минуту подхватывал ее, а остальные свистели и отскакивали от стен. Они считали, что Фриц — замечательный.
Это он впервые рассказал мне про 5-свадьбы:
— Если у тебя когда-нибудь будет возможность туда пойти, Табита, я тебе настоятельно советую ей воспользоваться. И он сидел там в своих брюках гольф и широком воротнике, добродушно ухмыляясь поверх своего огромного носа и похлопывая меня по ноге. Старый развратник. Он говорил таким тоном, словно речь шла об экскурсии на св.Астрею Капеллу, но я-то помнила его со времен тех ночей на старой «Стойкости». Когда дядюшка Фриц сверхтрезв и сверхвежлив, надо держать ухо востро.
Именно поэтому я и была так обрадована, когда меня пригласили. На 5-свадьбу, я имею в виду. Это была свадьба дочери офицера Колд Рива и брата Пилота Лимбо, а остальные были — дай подумать — брат ее матери, я хочу сказать 5-брат, или это был его 5-брат, и другого мужа ее матери…
— ПО-МОЕМУ, У МЕНЯ ГДЕ-ТО ЕСТЬ СХЕМА, КАПИТАН, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, Я МОГУ ЕЕ НАЙТИ.
— Не стоит трудиться, Элис. Как бы там ни было, она все равно очень сложная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67