Да и кому не приятно посидеть в «Синей вороне»...
Арнис с Ильгет пришли первыми. Заняли столик в углу. Заказали по бокалу вина с артиксийской морской закуской. Сидели молча, слушая музыку. В «Вороне» акустика уникальная. Столики отделены друг от друга не только ажурными перегородками с вьющейся по ним листвой, но и невидимым изолирующим полем, так что если за одним столом шумно празднует какое-то событие пьяная компания ско, за соседним свободно может ворковать в полной тишине влюбленная пара. При этом от эстрады ко всем столикам проведен акустический канал, так что музыканта слышно везде. А вот он чувствует себя абсолютно одиноким, словно играет для себя — он не слышит происходящего в зале и почти никого не видит.
Со столика, где сидели Кейнсы, не было видно эстрады, при желании можно вызвать голографическое изображение, но — к чему? Играл синтар, пел на чужом, незнакомом языке приятный женский голос.
Дэцин появился точно в назначенное время. Присел за столик, внимательно посмотрел на своих бойцов.
— Айре.
— Айре, Дэцин, — хором ответили они. Командир взял меню, просмотрел, ткнул пальцем в какую-то строчку. Потом положил лист и снова уставился на Арниса.
— Ну что, — сказал он, — начнем. Сразу быка за рога, или как?
— Да ладно уж, Дэцин, не тяните, — ответила Ильгет.
— Ну хорошо. Так вот, ребята. Речь пойдет о Ярне. Ярна, как вы знаете, стоит сейчас во втором списке. То есть она постепенно созревает для повторного вмешательства. Идеально было бы, конечно, избежать этого. То есть заранее найти и обезвредить сагона, который там постепенно продвигается к власти. Этим занимаются наши агенты. Ну то есть — отслеживание информационных потоков, и все такое. Так вот. В Лонгине наш резидент сидит уже пять лет. И пора бы его сменить. Поскольку только в нашем отряде есть коренная жительница Ярны, — Дэцин взглянул на Ильгет... — словом, вы поняли.
Подъехала бесшумно тележка-робот. Дэцин переставил на стол поднос с заказанным блюдом... стакан чая и пачка соленых чипсов. Ильгет слегка вытАйрещила глаза, но ничего не сказала.
— То есть нужен резидент, — уточняюще сказал Арнис.
— То есть у нас есть два варианта. Первый — Ильгет работает на Ярне одна. Это два-три года работы, возможно, и больше. Второй — вы работаете вместе. Что касается детей, то их можно взять с собой.
Дэцин хрустнул чипсами и тут же запил их чаем.
— Работа не слишком опасная, — продолжил он, — вы понимаете, что даже в случае разоблачения ничего страшного не произойдет, власти Ярны относятся к нам с пониманием, более того, вы будете с ними сотрудничать. Единственная опасность — встретиться с сагоном.
Ильгет и Арнис переглянулись. Никто из них не проронил слова.
— Вы сами понимаете, — добавил Дэцин, — что это важно. Тем более, есть большая вероятность, что сагон один, и что он именно где-то в Лонгине базируется.
Арнис, помолчав немного, ответил.
— Мы все понимаем, Дэцин. Деваться нам некуда, работать будем. Вот только, знаешь, неожиданно это как-то... я про детей.
— Ну что дети? Ваш старший уже самостоятельный человек, я слышал, пошел по военной части. Остальные... есть вариант — вы оставите их у бабушки, или, скажем, с Иволгой поговорим. Будете навещать. Хотя для резидента это... но я поговорю с начальством.
— Нет, — резко сказала Ильгет, — если уж лететь, то всем вместе. Я не оставлю их так надолго. Они же вырастут за это время... Но, — она коснулась ладонями висков, — Господи, Дэцин, в какое положение вы нас ставите. Ведь мы должны лишить детей нормальной школы, образования...
— Они нагонят, — медленно сказал Арнис, — ты вообще не училась в нашей школе, но теперь почти не отличаешься от нас.
— Дети не солдаты, Арнис. Они не обязаны идти на войну.
— Но иногда война сама приходит к детям, — ответил Арнис. Ильгет задохнулась. Да, это правда. Она помнила детей на Визаре, на Инастре, на Анзоре. У нас нет другого выхода — только выполнять приказ ДС, хотя бы и ценой счастья детей... вырвать их из привычной обстановки... от друзей, родной катервы, любимых учителей... да в конце концов просто развлечений и удовольствий квиринской жизни. Рисковать ими — ведь дети могут стать заложниками... речь идет о сагоне, об эмменДарах, риск нельзя недооценивать.
— Боже мой, — прошептала она, — ну ладно, Анри, он у нас орел... Дара, она к нам привязана больше, чем ко всему. А остальные-то... ну как лишить Эльма его комнаты, его игрушек?
— В материальном отношении на Ярне можно будет все организовать, — утешающе заметил Дэцин, — ведь там внедряются наши технологии... хотя и медленно.
— Может, и правда, не всех детей взять, — сказал Арнис, — Лайна и Арли, возможно, захотят остаться. Надо спросить их самих.
Повисло молчание. Негромкий голос невидимого певца резал тишину.
Крылья сломались, когда еще воздух был пуст.
Кто мог сказать ему, что за плечами лишь груз?
Кто мог что-то сказать ему?
Мы знали, что он впереди.
И я шепнул ему вслед:
Лети, мой ангел, лети!
... И все же выхода-то нет никакого. В ДС — либо ты выполняешь приказ, либо просто уходишь. Дэцин, правда, не сказал так — возможно, решение и добровольное. Может, им будет разрешено просто остаться в отряде. Как всегда. Ждать следующей акции... возможно, она будет на Ярне.
Возможно, резануло вдруг Ильгет, в следующей акции будет участвовать Анри.
А какая разница... не он, так другие.
— Ладно, Дэцин, — Арнис поднял бокал, посмотрел сквозь него на свет, — Давай хоть выпьем, что ли. За успех нашей работы на Ярне...
Предыдущий резидент поработал серьезно — путем анализа информационных потоков (то есть анализа СМИ, планетарной сети, тенденций искусства и массовой культуры, настроений людей) были уже выявлены несколько центров возможного пребывания сагона в Лонгине. Так же, как и намеченный сагоном путь к власти — теперь это было для него очень нелегко, а власть, хотя бы теневая, была ему необходима. В одном из этих центров и находилась база резидента, и теперь он, точнее, она готовила базу для семьи Кейнс. То есть подыскивала им квартиру, работу, составляла легенду. И центр этот находился в почти родном городе Ильгет — в Заре.
Бывают ли в мире случайности?
На подготовку резиденту требовалось еще несколько месяцев. Пока Кейнсы могли готовиться — но что готовиться к работе в мире, который был для Ильгет родным, для Арниса — знакомым лучше, чем любой другой.
Вскоре Арнис собрал семейный совет. Несколько дней они готовились, размышляли, каким образом подадут это детям. Прогнозировали реакцию. Анри, скорее всего, останется на Квирине. Он уже нашел себе наставника и вовсю занимался учебой. У него свой путь... Возможно, захотят остаться Лайна и Арли — им хорошо в катерве, много друзей, много увлечений.
Арнис в этот вечер сам читал Евангелие.
Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною,
ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее;
(Мф 16, 24-25)
Он закрыл книгу. Глянул на детей. Дара слушала, как обычно, очень внимательно и явно размышляла над чем-то напряженно. Эльм болтал ножкой и смотрел куда-то вдаль. Анри сидел прямо с непроницаемым лицом — не то весь во внимании, не то вид такой делает. Лайна и Арли прижались с обеих сторон к Ильгет, золотинка и чернушка — им важно не столько Евангелие, сколько возможность посидеть в уютном семейном кругу, прижаться к маме.
— Ну вот, ребята, — сказал Арнис, — у нас есть для вас кое-какие новости. Не слишком хорошие.
Дети дружно глянули на него.
— Мы с мамой должны лететь на Ярну работать. Надолго. Года на два, три.
— У-у...
— Нам разрешили взять вас с собой. Если вы хотите...
— Ура!
— Конечно хотим!
— Погодите, — Арнис чуть повысил голос, чтобы остановить гвалт, — не отвечайте так сразу. Подумайте хорошо. Мы не можем отказаться от этой работы. Это очень важная работа, для всего Квирина. Но кто-то из вас вполне может остаться здесь, так даже будет лучше. Можно жить у бабушки или у Иволги.
— У Иволги, — задумчиво протянула Лайна. Она любила бывать там.
— Да, вот именно. Ходить в школу, как обычно. В свою катерву. А если вы полетите с нами, там будет тяжело. Мы с мамой там будем работать, а вы ходить в школу. Но на Ярне совсем другие школы. Там нет никаких общих игр. Там будет скучно. И вам нельзя будет никому говорить, что мы на самом деле с Квирина. Нам все время нужно будет притворяться и врать. Там совсем другая жизнь. Нет никакой Бетрисанды, и моря нет, и развлечений никаких. Лошадей там тоже нет.
— А Ритику можно с собой взять? — тихо спросила Арли.
— Да, Ритику мы возьмем с собой. Но там будет скучно, еда там не такая вкусная, летать не на чем , будем ездить на машине. Вообще все по-другому. И наверное, нам нельзя будет улететь с Ярны, пока мы не закончим работу, а это долго, года два или три.
— Я хочу с вами, — решительно сказала Дара и уцепилась за папин локоть.
Арнис хотел еще упомянуть об опасности, но благоразумно промолчал. Этим орлам только намекни на какую-нибудь опасность, романтика в крови взыграет сразу...
— Мы полетим, — заявила Арли. Ильгет глянула на нее.
— Говори за себя.
— Я тоже полечу, — сказала Лайна, — раз Арли, то и я.
— А ты, Эльм? Может, с бабушкой останешься?
— Я хочу с вами, — жалобно сказал мальчик.
— Анри? — отец взглянул на старшего. Темные глаза блеснули в ответ.
— Арнис, вы будете работать?
— Да.
— Я с вами.
— Но, Анри, подумай. Ты ведь хотел сейчас учиться.
— Я успею. Я ведь рано сдал минимум, — Анри улыбнулся, — я с вами хочу.
Арнис тяжело вздохнул. Ясно, парень что-то себе навоображал... Но с другой стороны, оставлять четырнадцатилетнего совсем одного, ведь с бабушкой он жить не будет — как-то тоже... не очень хорошо. Пусть уж с нами.
— Ладно, договорились, — сказал он, — тогда с завтрашнего дня начинаем готовиться.
Все дети знали лонгинский язык, давно уже. От Ильгет. Теперь дома начали разговаривать только по-лонгински. Пели песенки из детства Ильгет, читали книжки. Дети воспринимали все это, как очередную игру, словно в школе погружались в ярнийскую культуру.
Но кроме языка и культуры, необходимо было и другое. Со всеми детьми, включая шестилетнего Эльма, проводили дважды в неделю психологический тренинг.
Запомнить свою новую фамилию — имена можно было оставить прежними, все эти имена на Ярне хоть и редкие, но допустимые. Запомнить легенду. По легенде семья приехала в Зару из Томы, в связи с работой отца. В Томе дети обучались в школе по квиринской методике (иначе невозможно было объяснить их явное преимущество в развитии перед остальными детьми). Все необходимое, умение пользоваться обычной на Ярне бытовой техникой, знание местных реалий — нужно было прочно запомнить. К счастью, теперь и Эльму разрешалось использовать мнемоизлучатель.
Ильгет все это смущало. Как можно рассчитывать на то, что дети сохранят тайну? Мало ли кто и как будет у них спрашивать... они могут случайно проболтаться приятелям, да мало ли что. Слава Богу, что их не учили хотя бы психоблокировке!
Ничего страшного, объяснял Дэцин. Степень секретности не слишком высокая. Правительство обо всем осведомлено. А сагон и так все поймет при личном контакте. Секретность нужна лишь для удобства выхода на сагона — к ярнийцам отнесутся проще, чем к квиринцам. Если поползут какие-то слухи о происхождении семьи — это не так уж важно. Лучше, чтобы таких слухов не было, но если они возникнут, это тоже не смертельно.
Арнис почему-то был уверен, что дети будут вполне надежно хранить тайну. Тем более, что с ними в самом деле серьезно работали психологи.
Иногда Ильгет думала, что это все же ненормально — брать с собой на акцию детей. Даже на такую, безопасную. Хотя с другой стороны, на Квирине и вообще относятся к детям... ну не совсем как к детям. Многие эстарги — биологи, например, планетологи, спасатели — берут с собой подросших детей в патрули или в экспедиции. Это принято. И на Ярне, пожалуй, даже безопаснее в каком-то смысле. Единственное, что грозит — это встреча с сагоном, но она может случиться с любым ребенком, в любом уголке космоса, кроме, правда, самого Квирина.
В теплый сентябрьский день почти все собрались в гостиной. Дом Кейнсов постепенно превращался в излюбленное место встреч — как-то повелось с того печального Нового Года, что все привыкли собираться здесь. Ильгет сидела рядом с Иволгой и Венисом, нахохлившись над рыжеватым гладким телом гитары. Светло-коричневая Ритика растянулась у ног хозяйки. Марцелл и Ландзо тихо разговаривали у стола. Остальные — кто где, разбрелись по комнате. Арнис болтал ногой, сидя на подоконнике, и смотрел на сосновые стволы, за которыми полоскался закат, солнце вновь опускалось в море.
Запели негромко Иволгину, терранскую песню.
Эх, дороги... пыль да туман.
Холода, тревоги, да степной бурьян.
Знать не можешь доли своей,
Может, крылья сложишь посреди степей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Арнис с Ильгет пришли первыми. Заняли столик в углу. Заказали по бокалу вина с артиксийской морской закуской. Сидели молча, слушая музыку. В «Вороне» акустика уникальная. Столики отделены друг от друга не только ажурными перегородками с вьющейся по ним листвой, но и невидимым изолирующим полем, так что если за одним столом шумно празднует какое-то событие пьяная компания ско, за соседним свободно может ворковать в полной тишине влюбленная пара. При этом от эстрады ко всем столикам проведен акустический канал, так что музыканта слышно везде. А вот он чувствует себя абсолютно одиноким, словно играет для себя — он не слышит происходящего в зале и почти никого не видит.
Со столика, где сидели Кейнсы, не было видно эстрады, при желании можно вызвать голографическое изображение, но — к чему? Играл синтар, пел на чужом, незнакомом языке приятный женский голос.
Дэцин появился точно в назначенное время. Присел за столик, внимательно посмотрел на своих бойцов.
— Айре.
— Айре, Дэцин, — хором ответили они. Командир взял меню, просмотрел, ткнул пальцем в какую-то строчку. Потом положил лист и снова уставился на Арниса.
— Ну что, — сказал он, — начнем. Сразу быка за рога, или как?
— Да ладно уж, Дэцин, не тяните, — ответила Ильгет.
— Ну хорошо. Так вот, ребята. Речь пойдет о Ярне. Ярна, как вы знаете, стоит сейчас во втором списке. То есть она постепенно созревает для повторного вмешательства. Идеально было бы, конечно, избежать этого. То есть заранее найти и обезвредить сагона, который там постепенно продвигается к власти. Этим занимаются наши агенты. Ну то есть — отслеживание информационных потоков, и все такое. Так вот. В Лонгине наш резидент сидит уже пять лет. И пора бы его сменить. Поскольку только в нашем отряде есть коренная жительница Ярны, — Дэцин взглянул на Ильгет... — словом, вы поняли.
Подъехала бесшумно тележка-робот. Дэцин переставил на стол поднос с заказанным блюдом... стакан чая и пачка соленых чипсов. Ильгет слегка вытАйрещила глаза, но ничего не сказала.
— То есть нужен резидент, — уточняюще сказал Арнис.
— То есть у нас есть два варианта. Первый — Ильгет работает на Ярне одна. Это два-три года работы, возможно, и больше. Второй — вы работаете вместе. Что касается детей, то их можно взять с собой.
Дэцин хрустнул чипсами и тут же запил их чаем.
— Работа не слишком опасная, — продолжил он, — вы понимаете, что даже в случае разоблачения ничего страшного не произойдет, власти Ярны относятся к нам с пониманием, более того, вы будете с ними сотрудничать. Единственная опасность — встретиться с сагоном.
Ильгет и Арнис переглянулись. Никто из них не проронил слова.
— Вы сами понимаете, — добавил Дэцин, — что это важно. Тем более, есть большая вероятность, что сагон один, и что он именно где-то в Лонгине базируется.
Арнис, помолчав немного, ответил.
— Мы все понимаем, Дэцин. Деваться нам некуда, работать будем. Вот только, знаешь, неожиданно это как-то... я про детей.
— Ну что дети? Ваш старший уже самостоятельный человек, я слышал, пошел по военной части. Остальные... есть вариант — вы оставите их у бабушки, или, скажем, с Иволгой поговорим. Будете навещать. Хотя для резидента это... но я поговорю с начальством.
— Нет, — резко сказала Ильгет, — если уж лететь, то всем вместе. Я не оставлю их так надолго. Они же вырастут за это время... Но, — она коснулась ладонями висков, — Господи, Дэцин, в какое положение вы нас ставите. Ведь мы должны лишить детей нормальной школы, образования...
— Они нагонят, — медленно сказал Арнис, — ты вообще не училась в нашей школе, но теперь почти не отличаешься от нас.
— Дети не солдаты, Арнис. Они не обязаны идти на войну.
— Но иногда война сама приходит к детям, — ответил Арнис. Ильгет задохнулась. Да, это правда. Она помнила детей на Визаре, на Инастре, на Анзоре. У нас нет другого выхода — только выполнять приказ ДС, хотя бы и ценой счастья детей... вырвать их из привычной обстановки... от друзей, родной катервы, любимых учителей... да в конце концов просто развлечений и удовольствий квиринской жизни. Рисковать ими — ведь дети могут стать заложниками... речь идет о сагоне, об эмменДарах, риск нельзя недооценивать.
— Боже мой, — прошептала она, — ну ладно, Анри, он у нас орел... Дара, она к нам привязана больше, чем ко всему. А остальные-то... ну как лишить Эльма его комнаты, его игрушек?
— В материальном отношении на Ярне можно будет все организовать, — утешающе заметил Дэцин, — ведь там внедряются наши технологии... хотя и медленно.
— Может, и правда, не всех детей взять, — сказал Арнис, — Лайна и Арли, возможно, захотят остаться. Надо спросить их самих.
Повисло молчание. Негромкий голос невидимого певца резал тишину.
Крылья сломались, когда еще воздух был пуст.
Кто мог сказать ему, что за плечами лишь груз?
Кто мог что-то сказать ему?
Мы знали, что он впереди.
И я шепнул ему вслед:
Лети, мой ангел, лети!
... И все же выхода-то нет никакого. В ДС — либо ты выполняешь приказ, либо просто уходишь. Дэцин, правда, не сказал так — возможно, решение и добровольное. Может, им будет разрешено просто остаться в отряде. Как всегда. Ждать следующей акции... возможно, она будет на Ярне.
Возможно, резануло вдруг Ильгет, в следующей акции будет участвовать Анри.
А какая разница... не он, так другие.
— Ладно, Дэцин, — Арнис поднял бокал, посмотрел сквозь него на свет, — Давай хоть выпьем, что ли. За успех нашей работы на Ярне...
Предыдущий резидент поработал серьезно — путем анализа информационных потоков (то есть анализа СМИ, планетарной сети, тенденций искусства и массовой культуры, настроений людей) были уже выявлены несколько центров возможного пребывания сагона в Лонгине. Так же, как и намеченный сагоном путь к власти — теперь это было для него очень нелегко, а власть, хотя бы теневая, была ему необходима. В одном из этих центров и находилась база резидента, и теперь он, точнее, она готовила базу для семьи Кейнс. То есть подыскивала им квартиру, работу, составляла легенду. И центр этот находился в почти родном городе Ильгет — в Заре.
Бывают ли в мире случайности?
На подготовку резиденту требовалось еще несколько месяцев. Пока Кейнсы могли готовиться — но что готовиться к работе в мире, который был для Ильгет родным, для Арниса — знакомым лучше, чем любой другой.
Вскоре Арнис собрал семейный совет. Несколько дней они готовились, размышляли, каким образом подадут это детям. Прогнозировали реакцию. Анри, скорее всего, останется на Квирине. Он уже нашел себе наставника и вовсю занимался учебой. У него свой путь... Возможно, захотят остаться Лайна и Арли — им хорошо в катерве, много друзей, много увлечений.
Арнис в этот вечер сам читал Евангелие.
Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною,
ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее;
(Мф 16, 24-25)
Он закрыл книгу. Глянул на детей. Дара слушала, как обычно, очень внимательно и явно размышляла над чем-то напряженно. Эльм болтал ножкой и смотрел куда-то вдаль. Анри сидел прямо с непроницаемым лицом — не то весь во внимании, не то вид такой делает. Лайна и Арли прижались с обеих сторон к Ильгет, золотинка и чернушка — им важно не столько Евангелие, сколько возможность посидеть в уютном семейном кругу, прижаться к маме.
— Ну вот, ребята, — сказал Арнис, — у нас есть для вас кое-какие новости. Не слишком хорошие.
Дети дружно глянули на него.
— Мы с мамой должны лететь на Ярну работать. Надолго. Года на два, три.
— У-у...
— Нам разрешили взять вас с собой. Если вы хотите...
— Ура!
— Конечно хотим!
— Погодите, — Арнис чуть повысил голос, чтобы остановить гвалт, — не отвечайте так сразу. Подумайте хорошо. Мы не можем отказаться от этой работы. Это очень важная работа, для всего Квирина. Но кто-то из вас вполне может остаться здесь, так даже будет лучше. Можно жить у бабушки или у Иволги.
— У Иволги, — задумчиво протянула Лайна. Она любила бывать там.
— Да, вот именно. Ходить в школу, как обычно. В свою катерву. А если вы полетите с нами, там будет тяжело. Мы с мамой там будем работать, а вы ходить в школу. Но на Ярне совсем другие школы. Там нет никаких общих игр. Там будет скучно. И вам нельзя будет никому говорить, что мы на самом деле с Квирина. Нам все время нужно будет притворяться и врать. Там совсем другая жизнь. Нет никакой Бетрисанды, и моря нет, и развлечений никаких. Лошадей там тоже нет.
— А Ритику можно с собой взять? — тихо спросила Арли.
— Да, Ритику мы возьмем с собой. Но там будет скучно, еда там не такая вкусная, летать не на чем , будем ездить на машине. Вообще все по-другому. И наверное, нам нельзя будет улететь с Ярны, пока мы не закончим работу, а это долго, года два или три.
— Я хочу с вами, — решительно сказала Дара и уцепилась за папин локоть.
Арнис хотел еще упомянуть об опасности, но благоразумно промолчал. Этим орлам только намекни на какую-нибудь опасность, романтика в крови взыграет сразу...
— Мы полетим, — заявила Арли. Ильгет глянула на нее.
— Говори за себя.
— Я тоже полечу, — сказала Лайна, — раз Арли, то и я.
— А ты, Эльм? Может, с бабушкой останешься?
— Я хочу с вами, — жалобно сказал мальчик.
— Анри? — отец взглянул на старшего. Темные глаза блеснули в ответ.
— Арнис, вы будете работать?
— Да.
— Я с вами.
— Но, Анри, подумай. Ты ведь хотел сейчас учиться.
— Я успею. Я ведь рано сдал минимум, — Анри улыбнулся, — я с вами хочу.
Арнис тяжело вздохнул. Ясно, парень что-то себе навоображал... Но с другой стороны, оставлять четырнадцатилетнего совсем одного, ведь с бабушкой он жить не будет — как-то тоже... не очень хорошо. Пусть уж с нами.
— Ладно, договорились, — сказал он, — тогда с завтрашнего дня начинаем готовиться.
Все дети знали лонгинский язык, давно уже. От Ильгет. Теперь дома начали разговаривать только по-лонгински. Пели песенки из детства Ильгет, читали книжки. Дети воспринимали все это, как очередную игру, словно в школе погружались в ярнийскую культуру.
Но кроме языка и культуры, необходимо было и другое. Со всеми детьми, включая шестилетнего Эльма, проводили дважды в неделю психологический тренинг.
Запомнить свою новую фамилию — имена можно было оставить прежними, все эти имена на Ярне хоть и редкие, но допустимые. Запомнить легенду. По легенде семья приехала в Зару из Томы, в связи с работой отца. В Томе дети обучались в школе по квиринской методике (иначе невозможно было объяснить их явное преимущество в развитии перед остальными детьми). Все необходимое, умение пользоваться обычной на Ярне бытовой техникой, знание местных реалий — нужно было прочно запомнить. К счастью, теперь и Эльму разрешалось использовать мнемоизлучатель.
Ильгет все это смущало. Как можно рассчитывать на то, что дети сохранят тайну? Мало ли кто и как будет у них спрашивать... они могут случайно проболтаться приятелям, да мало ли что. Слава Богу, что их не учили хотя бы психоблокировке!
Ничего страшного, объяснял Дэцин. Степень секретности не слишком высокая. Правительство обо всем осведомлено. А сагон и так все поймет при личном контакте. Секретность нужна лишь для удобства выхода на сагона — к ярнийцам отнесутся проще, чем к квиринцам. Если поползут какие-то слухи о происхождении семьи — это не так уж важно. Лучше, чтобы таких слухов не было, но если они возникнут, это тоже не смертельно.
Арнис почему-то был уверен, что дети будут вполне надежно хранить тайну. Тем более, что с ними в самом деле серьезно работали психологи.
Иногда Ильгет думала, что это все же ненормально — брать с собой на акцию детей. Даже на такую, безопасную. Хотя с другой стороны, на Квирине и вообще относятся к детям... ну не совсем как к детям. Многие эстарги — биологи, например, планетологи, спасатели — берут с собой подросших детей в патрули или в экспедиции. Это принято. И на Ярне, пожалуй, даже безопаснее в каком-то смысле. Единственное, что грозит — это встреча с сагоном, но она может случиться с любым ребенком, в любом уголке космоса, кроме, правда, самого Квирина.
В теплый сентябрьский день почти все собрались в гостиной. Дом Кейнсов постепенно превращался в излюбленное место встреч — как-то повелось с того печального Нового Года, что все привыкли собираться здесь. Ильгет сидела рядом с Иволгой и Венисом, нахохлившись над рыжеватым гладким телом гитары. Светло-коричневая Ритика растянулась у ног хозяйки. Марцелл и Ландзо тихо разговаривали у стола. Остальные — кто где, разбрелись по комнате. Арнис болтал ногой, сидя на подоконнике, и смотрел на сосновые стволы, за которыми полоскался закат, солнце вновь опускалось в море.
Запели негромко Иволгину, терранскую песню.
Эх, дороги... пыль да туман.
Холода, тревоги, да степной бурьян.
Знать не можешь доли своей,
Может, крылья сложишь посреди степей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90