Пит ощутил на своем плече дружеское пожатие могучей руки. И в это мгновение острее ощутил свое единство с окрестным ночным волшебным миром камней и звезд.
Глава 15
Навстречу россыпи дневных впечатлений - в мир, где щебет птиц, сперва робкий, потом уверенно самозабвенный; где роса как туманный след на запотевшем зеркале, что исчезает - исчез; где постепенно меркнущее на востоке слоистое многоцветье неба, обретающего мало-помалу чистейшую голубизну; где бок о бок с востроухим псом, похожий на полуоплывшую восковую куклу, горой тряпья возлежит на тележке Тибор и созерцает неспешное рождение нового дня.
Зевок, осоловелое моргание, медлительное обретение себя.
Тибор заворочался, улегся повыше, расслабил плечевые мышцы. Не так-то просто безрукому-безногому потягиваться по утрам. Напряжение всех мышц корпуса. Расслабление. Напряжение. Расслабление…
- Доброе утро, Тоби. Смотри-ка, дожили мы до нового утра! И сегодня у нас будет решающий денек. А ты славный пес. Действительно славный! Всем собакам собака. Лучше я не встречал. А теперь, голубчик, можешь спрыгнуть на землю. Ты у меня смекалистый - попробуй найти себе что-нибудь на завтрак. Тут я тебе, увы, не помощник.
Тоби спрыгнул на землю, задрал лапку у ближайшего дерева и, прилежно принюхиваясь, обежал вокруг тележки. Тибор в свою очередь манипулятором расстегнул ширинку и совершил нехитрый утренний обряд.
Затем он задумался о своих дальнейших действиях. Надо бы опять покричать в репродуктор. Но было боязно. Ведь этот репродуктор - последняя надежда. И если никто не откликнется, надежда умрет. Поэтому Тибор оттягивал момент пробы.
Он размышлял довольно долго - не приходя ни к какому решению. Глазами шарил по небу и деревьям.
"Не ищу ли я взглядом голубую сойку?.. Сам не знаю толком, чего я ищу. Похоже, я еще не до конца проснулся. А вон Тоби понесся в заросли. А ну как этот барбос больше никогда не вернется? Или вернется к моему окоченелому трупу. Ведь нет особой надежды… Ой, заткнись ты, сонный ворчун. Ладно, ладно… Сейчас бы чашку кофе - очень бы взбодрило. Последнюю чашку кофе -как последнее желание приговоренного… Ладно, ладно, молчу! Уже беру репродуктор".
Он направил раструб на долину и проорал в микрофон:
- Эге-ге-гей! Это Тибор Макмастерс. У меня случилась авария. Моя тележка застряла. Я не могу выбраться самостоятельно. Кто меня слышит, помогите, пожалуйста. Слышит меня кто-нибудь? На помощь! Есть тут кто поблизости?
Ответом - молчание. Он выждал минут пятнадцать и повторил серию призывов. Опять безрезультатно.
На протяжении следующего часа калека еще трижды повторил свои попытки докричаться до жителей долины. Тем временем успел вернуться Тоби, тявканьем сообщил что-то корове, на что она угрюмо мукнула и отвернулась.
Чу! Слабый звук… Не крик ли это? Или это лишь обман слуха? Чего не примерещится, когда страх мешается с надеждой!
Тибора пот прошиб - до того старательно он прислушивался ко всем окружающим звукам, силясь различить среди шумов природы человечий голос.
Тоби заскулил.
Тибор резко оглянулся на пса. Тот поднялся на ноги и напряженно глядел вдоль дороги - уши торчком, каждый мускул тела напряжен.
Тибор быстро поднял репродуктор и нажал кнопку микрофона:
- Эге-ге-гей! Эй! Вы там! Есть там кто? Я застрял! Лежу в сломанной тележке. Меня зовут Тибор Макмастерс. У меня авария. Вы меня слышите?
- Да! - раздался крик, подхваченный эхом. - Мы идем к вам.
Тибор счастливо рассмеялся. Слезы увлажнили его глаза. Он глупо и радостно хихикал. В какое-то мгновение ему показалось, что меж деревьями, мелькнула голубая сойка. Нет, вроде бы померещилось.
- Тоби, мы с тобой еще повоюем, мы с тобой доведем до славного конца это Странствие! - сказал Тибор. - Мы обязательно справимся!
Прошло десять тягучих минут, прежде чем из-за поворота дороги наконец показались Пит Сэндз и Джек Шульд. Тоби прижал уши к голове и зарычал, пятясь к тележке.
- Спокойно, Тоби, спокойно, - сказал Тибор. - Одного из этих мужчин я знаю. Он идет исполнить свой христианский долг человеколюбия. Быть добрым самаритянином по отношению ко мне - и заодно следить, выглядывая из-за моего плеча. Но он мне необходим. Так что мы с ним заранее квиты.
- Тибор! - воскликнул Пит. - Вы не ранены?
- Нет, только тележка сломалась, - ответил художник. - Колесо отлетело.
Сэндз и Шульд подошли вплотную.
- Я вижу колесо - вон там, в траве, - сказал Пит. Тибор косился на его товарища, и Пит представил охотника: - Это Джек Шульд. Вчера мы с ним познакомились на дороге. А это, Джек, Тибор Макмастерс - великий художник.
Тибор важно кивнул.
- К сожалению, не могу пожать вам руку, - сказал он.
Шульд улыбнулся:
- Можете рассчитывать при нужде на мои руки. Мы в два счета поставим колесо на место. К тому же у Пита есть машинное масло для подшипников.
Шульд достал колесо из зарослей и подкатил его к тележке.
Завистливый наблюдатель за всеми, кто имеет руки, Тибор мог компетентно судить об отменной ловкости всех движений охотника. "Ну и что этому малому нужно от меня?" - подозрительно подумал Тибор.
Тоби, такой же мнительный, зарычал на Шульда, когда тот начал прилаживать колесо на ось.
- Фу, Тоби! Пошел, пошел! Эти люди помогают мне, - сказал Тибор.
Пес отбежал шагов на десять и замер, косясь на незнакомцев.
Пит стоял с масленкой наготове.
- Надо бы поднять тележку. Как мы…
- Сейчас подниму, - отозвался Шульд.
Пока они ворочали тележку, прилаживали слетевшее колесо и смазывали остальные, Тибор не утерпел:
- Позвольте спросить, куда вы путь-дорогу держите и с какой целью?
Пит поднял на него смеющиеся глаза.
- Сами знаете, - широко улыбнулся он, предварительно с упреком вздохнув. - Вы отправились в путь втихаря - рано поутру. Не хотели, чтоб я шел с вами. Ваше право. Однако совесть велит мне сопровождать вас, чтоб выручать из ситуаций, подобных сегодняшней. - Он жестом показал на предательское колесо.
- Ладно, - сказал Тибор, - убедили. Не хочу быть в роли неблагодарной свиньи. Огромное спасибо, что вы так вовремя появились.
- Можно ли истолковать эти слова как приглашение продолжить путешествие вместе?
Тибор хихикнул:
- Давайте выразимся так: мне бесполезно возражать против вашего присутствия.
- Не имею ничего против такой формулировки. Пит снова занялся починкой тележки.
- А где вы повстречали мистера Шульда?
- Он спас меня, когда я наткнулся на мобильную часть Супер-М.
- Мастер на все руки, - сказал Тибор.
Шульд рассмеялся, поддел днище своим могучим плечом, и Тибор ощутил толчок, когда тележка наполовину вознеслась в воздух.
- Джек Шульд и впрямь мастер на все руки, - весело произнес охотник. - Мастер хоть куда. И не сомневайтесь. Давайте, Пит, смазывайте скорее, не век же мне тележку на себе держать!
"А все-таки приятно, когда с тобой рядом другие люди. Приятно ощутить себя снова в кругу единоплеменников, - подумал Тибор. - После всех пережитых треволнений и страшилищ, что я встречал. И тем не менее…"
- Готово, - сказал Пит. - Опускайте.
Шульд опустил тележку и вылез из-под нее. Пит закреплял гайки.
- Премного благодарен вам, - сказал Тибор.
- Не за что, - отозвался Шульд. - Всегда рад помочь… Ваш друг говорит, что вы совершаете паломничество.
- Да. В мою задачу входит…
- Знаю, он мне и это говорил. Вы пустились в путь, чтобы взглянуть на того самого Люфтойфеля и верно изобразить его на стене церкви. По-моему, это стоящее дело. Мне кажется, вы приближаетесь к цели.
- Вам что-нибудь известно о Люфтойфеле?
- Полагаю. Мир слухами полнится. А я много брожу по свету. Ну и слышу, что люди говорят. Кое-кто утверждает, что он живет в поселке на севере. Нет-нет, и не щурьтесь, отсюда этот поселок не виден. Но если будете двигаться в избранном направлении, как раз упретесь в поселок, где, по слухам, обретается Карлтон Люфтойфель.
- Вы верите досужей молве?
Шульд задумчиво почесал свой темный, щетинистый подбородок. В его глазах появилось отрешенное выражение.
- Мне кажется, эта молва отнюдь не досужая, - сказал он. - Да. Думается мне, я его там найду.
- Вряд ли он живет под своим прежним именем, - произнес Тибор. - В его интересах было сменить фамилию.
Шульд согласно кивнул:
- В этом можно не сомневаться.
- И вы знаете ее?
- Новую фамилию? Нет. Узнаю ли я его при встрече - это другой вопрос. Надо думать, узнаю. Я слышал, что он сейчас подвизается ветеринаром, обитает в переделанном подземном противоракетном бункере, где с ним живет слабоумная девица.
- Это что - прямо в поселке?
- Нет, он живет в стороне от городка. И это место, говорят, хорошо замаскированное - мимо пройдешь и не заметишь.
Пит, прикрякнув, выпрямился и стал тереть перепачканные руки пуком листьев. Напоследок он вытер ладони о штанины.
- Все в порядке. Мы сейчас подналяжем на тележку, а вы погоняйте корову. Выедем на дорогу и проверим, как работают колеса. Давайте, Джек, помогайте.
Шульд обошел тележку и стал сзади.
- Готовы? - спросил Пит.
- Готов.
- Раз-два, взяли.
- Н-но-о, голубушка! - воскликнул Тибор, причмокивая губами.
Тележка заскрипела, качнулась вперед, откатилась назад, снова пошла вперед, потом назад - и наконец колеса высвободились из канавы, и минуту спустя тележка благополучно стояла на дороге.
- А теперь пробуйте, - сказал Пит. - Должна работать как новая.
Тибор проехал несколько метров.
- Лучше. Намного лучше. Без всяких сомнений, лучше.
Вот и отлично.
И все трое стали двигаться вниз по склону - Тибор в тележке, двое его спутников пешком.
- А вы куда направляетесь? - спросил Тибор Шульда.
- Далеко отсюда. Тот городок на севере как раз на моем пути. Так что я могу идти с вами, если вы не против.
- Не против. А вы поможете мне найти нужное место, когда мы придем в тот городок?
- Вы имеете в виду, вывести вас на Люфтойфеля? Разумеется, я попробую помочь вам отыскать тот бункер, где он, по слухам, живет.
- Буду вам весьма благодарен, - сказал Тибор. - Как по-вашему, за сколько мы туда доберемся?
- Завтра должны быть на месте. Тибор довольно кивнул.
- И что вы думаете об этом человеке? В глубине души.
- Хороший вопрос, - вздохнул охотник. - И я ожидал его. Рано или поздно вы должны были задать этот вопрос. Итак, что я думаю о нем? - Он потянул себя за нос, потом возбужденно взмахнул руками и разразился целой речью: - Я без конца путешествовал. И видел большую часть мира - до и после. На моих глазах произошла Катастрофа. Я видел, как гибли города, как вымирали деревни. Я видел, как цветущие местности превращались в пустыни. Понимаете, в прежние времена мир обладал некоторой прелестью. Даром что в больших городах было много грязи и суеты, в них иногда проявлялась дивная красота. Эту красоту мы замечали нечасто - например, когда въезжали в город после долгого отсутствия или смотрели на него новыми глазами накануне долгой отлучки. И когда вы смотрели на ночной город, залитый огнями, - скажем, с последних этажей небоскреба или с самолета в безоблачный вечер, - в этот момент вы могли приравнять это зрелище к упоительным райским видениям святого Августина. В этот прекрасный момент душевной ясности вам казалось, что ubri et orbi - город и мир - сливались в одно гармоничное целое. А когда вы вырывались за город в теплый солнечный денек, сколько зелени вас встречало там, какое буйство прочих красок, какая прозрачность журчащих вод и сладость чистого воздуха!.. Но пришел роковой день. Чаша гнева была опрокинута на Землю. Что это было? Искупление за накопленные грехи и провинности? Или маниакальный выбрык образований, которые мы именовали государствами, институтами власти, системами правления, - одномоментный психоз всех этих президентов и диктаторов, венценосных особ и парламентских балаболок, всех этих властолюбцев, которых человечество раз за разом рождает из греховного чрева своего? Или то был триумф вселенского зла - осязаемый результат долговременной и прилежной работы темных, адских сил? В чем бы мы ни усматривали причины случившегося - оно случилось. Переполненная чаша гнева была опрокинута. Добро и зло, красота и уродство, тьма и залитые светом города, леса и поля и весь, весь подлунный мир - все это на единое мгновение отразилось на занесенной над человечеством сверкающей высоко подъятой бритве. И рука, замахнувшаяся бритвой, была рукой Карлтона Люфтойфеля. Да, в ту одну секундочку, когда он вонзал бритву в горло человечества, он не был более человеком, он был самим Deus Irae - Господом Гнева. То немногое, что от мира осталось, осталось благодаря Его снисхождению. Мог добить - и не добил. И если вправе существовать какая-либо религия, то лишь такая трактовка событий может быть ее сколько-нибудь убедительным основанием. Ибо как еще можно толковать все происшедшее? Вот как я понимаю фигуру Карлтона Люфтойфеля, вот каким, по моему убеждению, вы должны изобразить его на своей фреске. И вот почему я горю желанием привести вас к нему.
- Понятно, - осторожно протянул Тибор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35