Ведь вы, ребята, тоже со мной?
- А то как же! - хором ответили все бегуны. Похоже, они держались тесной группой и все делали сообща.
Тибор тихонько спросил Поттера и Джексона:
- Можно доверять этой публике?
Сейчас его воображению рисовалась страшная картина: как эти милые бегуны увлекают его в глухомань, где убивают, чтобы присвоить замечательную тележку. Время такое крутое, что даже таким мохнатым очаровашкам не очень-то доверяешь.
- Этим доверять можно, - сказал Поттер. - От них никакого вреда. Чего не скажешь про этих вонючих багсов!
Тут он наподдал ногой одного из них, другие бросились врассыпную -подальше от его чешуйчатой задней лапы.
- К ПАМЗу! К ПАМЗу! - весело распевали бегуны, вприпрыжку несясь впереди тележки.
Голштинка, равнодушная к калейдоскопу новых престранных знакомцев, резво шла по полю, изредка мыча, - ей были не по душе эти прогулки в темноте. Тибор тихо лежал в тележке, нервы его были снова предельно напряжены.
- Мы прыг-прыг - одна нога здесь, другая там! Мы прыг-скок к замечательному ПАМЗу, где дешево починят тележку безрукого-безногого! -распевали бегуны, пересмеиваясь и от избытка чувств бегая кругами вокруг движущейся тележки. - Душка ПАМЗ, прилежный электронный малый, гарантийный даст талон: на миллион миль или на тыщу лет - смотря по тому, что раньше истечет: километраж или годаж.
- Увидимся, когда вы будете возвращаться, - крикнул Тибору вслед Джексон. - Обязательно возьмите для верности письменную гарантию у этого самого ПАМЗа!
- Вы хотите сказать, что меня там могут надуть? Ответа он не расслышал.
До ПАМЗа они добрались на рассвете. До неприличия ярко окрашенные облака плыли по небу, словно нарисованные озорным ребенком. Птицы и квазиптицы щебетали в кустарнике, растущем по бокам тропы.
- Где-то тут, совсем близко, - сказал Эрл, предводитель бегунов, и остановился. Имя Тибор узнал, прочитав в лучах рассвета надпись на его комбинезоне. - Погодите, сейчас соображу.
- А как насчет перекусить? - спросил Эрла один из его товарищей.
- У ПАМЗа должно найтись что-нибудь съедобное, - сказал Эрл, мудро покачивая мохнатой головой. - Вперед, дружище! - скомандовал он Тибору, сопроводив свои слова энергичным взмахом лапы.
Во время ночного путешествия колесо тиборовской тележки скрипело все жалобней и жалобней - большая удача, что бегуны подметили опасность, когда Тибор еще ни о чем не подозревал!
- Здесь повернем направо, - сказал Эрл, приближаясь к зарослям тысячелистника, - а потом резко налево.
Его хвост замелькал среди кустов.
- Ага, вот и вход! А тележка может проехать вот здесь.
- Дорого обойдется? - настороженно спросил художник.
- Да ни во сколько, я думаю, - ответил Эрл, бежавший перед тиборовской тележкой. - Сюда нынче никто не заглядывает. Разруха и запустение. Так что ПАМЗ, вероятнее всего, только порадуется работе. Ему без дела и без компании, должно быть, скучно. Он, хоть и электронный, но, полагай, не каменный. Чувства имеет. Своего рода.
Миновав прогал между кустами, тележка Тибора выехала на большое ровное поле. Казалось, здесь всю растительность как ножом срезало. Центр проплешины занимал внушительных размеров плоский металлический диск; наверху имелась крышка. Весь ПАМЗ находился под землей, а металлический диск был только его макушкой.
Никакого движения. Тишина. Лишь зловещее посверкивание металла в лучах рассвета.
- Привет, - сказал Тибор, обращаясь к ПАМЗу. Бегуны даже припрыгнули от ужаса.
- Не разговаривайте с ним подобным тоном, - тихо подсказал Эрл, нервно подергивая усами. - Побольше почтения, а не то эта штуковина поубивает нас! Она ведь производила оружие и ремонтировала военную технику. Запрограммирована в том числе и на отражение диверсий и вражеских нападений! ПАМЗ мнителен и недоверчив - и вообще у него премерзостный характер.
- Добрый день, - сказал Тибор. - Всячески рад приветствовать вас, о высокоумный электронный брат по разуму.
- Если вы будете витийствовать или почтительно хамить, - мягко произнес Эрл, - она нас всех укокошит!
Тон бегуна был спокойный, очень терпеливый - словно он ребенка поучал.
"А может, - подумал Тибор, - я и есть ребенок относительно этой "штуковины". Растерянный, беспомощный ребенок. Эта "штуковина", как ни крути, почище мутантов, которые хоть как-то похожи на людей, - так что некий подход всегда можно найти".
- Мой друг, - обратился Тибор к ПАМЗу, который до сих пор не подавал никаких признаков жизни, - не можете ли вы помочь мне?
Эрл тихонько застонал.
- Тогда сами обращайтесь к нему! - раздраженно бросил Тибор.
"К какому количеству словесных па надо прибегнуть, чтобы разбудить интеллект этой причудливой конструкции, созданной во время войны? Замучишься делать коленца!"
- Послушайте, - твердо сказал Тибор, обращаясь разом к Эрлу и ПАМЗу, - мне действительно нужна помощь, но я не собираюсь рассыпаться мелким бесом, юлить и канючить только для того, чтобы мне починили одно чертово колесо. Овчинка не стоит выделки!
"Да гори оно все синим пламенем, - подумал он. - Подобные штуковины смешали человеческую расу с дерьмом, а я перед ними буду хребет гнуть!"
- Всемогущий ПАМЗ, - зычно провозгласил Эрл, - мы пришли, дабы просить у вас поддержки. Этот несчастный безногий и безрукий человек не сможет завершить свое путешествие без вашей любезной помощи. Правое переднее колесо его тележки подвело его в трудную годину.
Тут Эрл замолчал и внимательно прислушался, вытянув свою узкую голову, которая сильно напоминала собачью морду.
- Вот оно! - восхищенно пискнул самый маленький бегун, явно зачарованный величием опасного момента.
Крышка ПАМЗа распахнулась. Из его глубины лифтоподобный механизм выдвинул длинный металлический стержень, на конце которого было что-то вроде репродуктора. Репродуктор заходил из стороны в сторону, потом раструбом точно нацелился на Тибора.
- Если вас угораздило забеременеть, - скрежещущим голосом произнес репродуктор, - я могу предложить вам старинные средства: мышьяк, настой из ржавчины, воду, которой обмывали покойников, сухие толченые почки мула, пену с верблюжьих губ. Что вы предпочитаете?
- Нет, - сказал Эрл. - Беременность не имеет места. У повозки этого человека сносилось колесо. Будьте добры слушать внимательнее, сэр.
- Я никому не позволю разговаривать с собой в подобном тоне! -рявкнул ПАМЗ. - Я требую надлежащего уважения!
Секундой позже тот же лифт выплюнул из недр мини-завода второй металлический стержень - с носиком на конце. Похоже, это был газораспылитель.
- Я расцениваю ваши слова как государственное преступление, - сказал ПАМЗ. - Это словесная диверсия - подрыв в моем лице авторитета военнопромышленного комплекса. Вас ожидает смерть. Приговор обжалованию не подлежит.
При этом из газораспылителя ПАМЗа вылетело облачко сероватого дыма. Бегуны попятились.
- Я вас научу вежливости, хамье двуногое! Последние слова потонули в шипении. Тибор не был даже уверен, что расслышал правильно. Из репродуктора неслись отрывистые клокочущие звуки - должно быть, что-то сломалось в речевом оборудовании ветхого мини-завода. Оба стержня беспорядочно заерзали вверх-вниз - один хрипел, другой поплевывал крохотными облачками газа. С отравляющим газом тоже что-то было не в порядке. Затем стержни замерли, а из глубины заводика потянуло темным дымком. Оттуда же послышался противный скрежет - видать, зубчатая передача где-то полетела. Тибор осведомился у Эрла:
- Почему он настроен так враждебно?
В то же мгновение из недр ПАМЗа вырвались целые клубы черного дыма.
- Я не настроен враждебно! - яростно проорал репродуктор. - Ах ты, хренов сукин сын, в бога душу твою мать!.. Я очень дружелюбен - и в порошок сотру любого, кто думает иначе!
Шипение, еще больше дыма, подземный нарастающий рокот, который завершился жутким грохотом, как будто на протяжении нескольких секунд захлопнули одну за другой тысячу металлических крышек на контейнерах с мусором.
- Мне кажется, вы убили его, - пискнул бегун-кроха.
- Боже мой! - с отвращением выдохнул Эрл. - А впрочем, он скорее всего и не смог бы вам помочь. - Но голос Эрла горестно задрожал, когда он добавил: - Похоже, это я все испортил… Что нам теперь делать?
- Пущусь дальше в путь, - со вздохом сказал Тибор.
Он тронул спину голштинки своим манипулятором. Корова с коротким "му" развернула тележку и потащила в том направлении, откуда они приехали.
- Погодите! - воскликнул Эрл, поднимая свою мохнатую руку. - Давайте попробуем еще раз! - Он вытащил из кармана еще довоенную записную книжку и ручку. - Попробуем подать нашу просьбу в письменном виде - как делалось раньше. Опустим заявку в щель. Если и это не сработает, тогда уйдем восвояси.
Он медленно написал что-то, неумело водя пером по бумаге, затем вырвал страничку и направился с ней к открытому люку ПАМЗа.
- А стоит ли наступать на грабли во второй раз? - пискнул бегун-кроха. - Лбы у нас не чугунные.
- Верно! - сказал Тибор. - Оставьте этого электронного психа в покое.
Его тележка катила прочь. Неисправное колесо противно подвывало.
- Очевидно, вся беда в репродукторе, - отозвался Эрл. - Если мы сумеем…
- Всего доброго, - решительно сказал Тибор. Вскоре бегуны скрылись за кустами. Тележка покатила по дороге.
Тибора вдруг объяла меланхолия, приятное обволакивающее чувство безмятежного уныния. Откуда взялось это странное чувство? Неужели это бегуны его навеяли? От этих суетливых существ исходит такой покой… По непроверенным слухам, они одним своим теплым взглядом могут усмирять тайфуны. А вот с ПАМЗом что-то не справились. И все же приятно, что есть внутренне уравновешенные существа - посреди повсеместного хаоса.
Тележка погромыхивала, влекомая неутомимой коровенкой, а Тибору вдруг припала охота петь - и он затянул:
Освети тот угол, во коем ты…
Следующие слова этого старинного церковного гимна позабылись, поэтому он затянул другой:
Се мир отеческий. Каменья,
дерева и ветр…
Нет, не то. И он попробовал свой излюбленный старинный псалом номер сто:
Восславим же Его, источник всех милостей
и благ. Всякая тварь земная восславляет Его.
Хвала тому, кто над нами, на небесах.
Возблагодарим Отца, и Сына, и Духа Святого.
Но, похоже, он перевирал слова, и получалось не очень складно. Зато на душе сразу полегчало.
Тут Тибор обратил внимание на то, что злополучное колесо больше не подвывает. Он свесил голову и взглянул на ступицу. Ничего себе! Колесо вообще заклинило.
"Эх,, мало было печали, так черти еще накачали! - с горечью подумал он, натягивая поводья. - Тпру, милая!.. Ну, пегашка ты моя волоокая, далеко мы с тобой уехали, да не очень".
Тибор сидел неподвижно и впитывал в себя окрестные звуки: шелест кустарника и скрип деревьев на ветру, попискивание каких-то зверушек - одни проворно бежали по своим делам, другие - всякая мелкота - весело резвились на утреннем лacковом солнышке. Все они - дети мира сего, даром что тела их изуродованы, вид у них гротескный, гены порченые. Но и у этих смешных или страшных уродцев есть право веселиться на припеке.
Совы позасыпали. Правда, проснулись краснохвостые ястребы. Где-то вдали умиротворяюще красиво пела птица. А пела она - словами: "Освети тот угол, во коем ты…" Потом какая-то невнятица - и дивной трелью: "Хвала тому, кто дал крыло, и древо, и каменья. Благодарим! Твитти-туддл, твитти-туддл!" И птица начала пение сначала, повторяя все прежде спетое Тибором.
Эге, да это мутант - квазиптица. Интересно, она понимает, что поет? Или она вроде попугая? Кто ж знает… Он не может пойти к кусту и глянуть на нее - природа ходилок не дала. Ну а теперь вот еще и колесо заколдобило, будь оно неладно. "А мне было бы полезно побеседовать с квазиптицей. Вдруг ей доводилось встречать Господа Гнева, и она знает, где его искать?"
Тут в зарослях справа от него началось какое-то шевеление, оттуда показалось нечто большое, Тибор вытаращился в сторону зарослей - и глазам своим не поверил.
Там, свившись витками, лежал громадный червь - размером поболее питона. Червячище, медленно развиваясь, пополз в сторону остолбеневшего художника. Страшилище - то ли человекообразный червь, то ли червеобразный человек - тащилось вперед с небольшой скоростью, оставляя за собой заметный маслянистый след на траве. По мере приближения оно начало пищать -тоненьким пронзительным голоском.
Тибор совершенно растерялся - сидел, пришибленный, и ждал, что будет дальше.
Маслянистые струйки с червячища, попадая на листья - серые, зеленые, рыжие, - сперва окрашивали их, словно лаком, затем листья на глазах скручивались, будто облитые кислотой. По дороге исполинский червь задевал деревья, и с них сыпались мертвые плоды. Когда эта тварь доползла до дороги, от ее фырканья завихрилась пыль.
- Эй ты! - прошипел червячище. - Я могу тебя убить!
"Господи, и этот налаживается меня прикончить! Что ж вы все, сукины дети, повадились меня убивать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35