два колесика; маленький перочинный нож и катушку ниток и окинула свое богатство критическим взглядом.
– И что из этого может приглянуться обитателям Призрачного Мира? – ехидно спросила она Эдерна.
– Услуга, – спокойно ответил он.
– Какого рода?
– Ну, это они сами решат.
Джоди вздохнула:
– Ох, не знаю… – Она покосилась на кошку, пристально наблюдающую за ними через щель между ящиками. – И потом, сперва нам нужно выбраться из этой мышеловки.
– Но когда мы выберемся…
Джоди запихнула свои сокровища обратно в карман, оставив лишь печенье. Один кусочек она предложила Эдерну, другой съела сама.
– Камни на пустоши, – пробормотала она, горько сожалея о том, что поблизости нет ни капли пресной воды, чтобы запить скудный сухой паек. – Каменные кресты и тому подобное, да?
Эдерн кивнул.
– Интересно, как бы все сложилось, если бы Бог послал на землю своего ангела – посмотреть, что тут с нами происходит? Вряд ли тот изъявил бы желание спасти меня – ведь я наверняка не записана в его Книге.
– Едва ли такое случится.
– Ты думаешь, что Бога нет?
– Я думаю о Мерри Мэйденс.
– О, я помню эту историю. Тринадцать девушек осмелились танцевать в воскресенье, за что Бог превратил их в камни. Там еще были двое музыкантов, которые пытались сбежать, но их постигла та же участь.
– А почему ты вдруг заговорила о Боге?
– Ну, ты же сам начал.
– Вовсе нет. И согласно моей версии, Мерри Мэйденс – всего лишь русалки, которых восход солнца застал на берегу.
– Чушь какая!
– Дело в том, – продолжал Эдерн, не обращая никакого внимания на замечание Джоди, – что в этих камнях заключена Мудрость Моря, и, если она согласится нам помочь…
– Бьюсь об заклад, что Мудрости я тоже не понравлюсь, – потупилась девушка. – Вся моя семья пришлась ей не по душе.
Отец и дядя Джоди утонули, а спустя год после их гибели ее мать умерла от горя, так что море и в этом виновато.
Джоди долго молчала, думая о родителях, которых помнила очень смутно, потому что была еще слишком мала, когда их не стало.
– Джоди?
Девушка помотала головой, чтобы стряхнуть с себя внезапно нахлынувшую тоску.
– Я в порядке, – сказала она. – Я просто задумалась.
– О камнях?
– Да. Я все-таки не верю, что море станет слушать нас.
– Есть еще Мен-эн-Тол, хотя он находится дальше.
– Я пролезала через его дыру девять раз – говорят, это должно разбудить спящее в нем волшебство, но так ничего и не произошло.
– Это было на восходе луны?
– Нет, но… – Джоди усмехнулась. – Поверить не могу, что мы все это обсуждаем!
– Ты и в колдовство не верила, пока Вдова не наложила на тебя заклятие.
– Верно… Пожалуй, нам и вправду стоит обратиться за помощью к твоим камням, но прежде всего нужно выкрасть пуговицу у Вдовы.
– Нет, Джоди. Лучше сначала пойти к камню и попробовать снять заклятие, а потом уже отправляться за пуговицей к Вдове.
– Чтобы она тут же уменьшила нас снова.
– Не уменьшит, если мы заберемся в дом в ее отсутствие.
– Не знаю…
– Возможно, Маленькие Человечки подскажут нам, как защититься от ее чар…
Джоди запрокинула голову:
– А может, нам полететь к камню на листочке, чтобы поберечь время и силы? Гром и молния! Я так устала от всех этих твоих «возможно»!
Выпрямившись, она подняла с земли ближайший камень и швырнула его в кошку:
– Эй, ты! Проваливай!
К величайшему удивлению, это сработало: кошка отскочила, бросила быстрый взгляд направо, а затем пустилась наутек.
Джоди победно улыбнулась:
– Попала наконец!
Однако Эдерн почему-то совсем не обрадовался. Побледнев, он молча уставился на щель, возле которой еще несколько секунд назад дежурила хищница. С ужасным предчувствием Джоди проследила за его взглядом.
И встретилась глазами с Уиндлом. Фамильяр Вдовы прогнал кошку, чтобы занять ее пост и охранять добычу до прибытия хозяйки.
– Нашел что-нибудь, сладкий мой? – раздался знакомый голос.
Она уже была здесь.
3
В «Корабельном дворе» стояла плотная дымовая завеса, поскольку даже те, у кого не было трубки или сигары, сжимали в зубах тоненькие сигаретки и выпускали белые клубы. Щурясь от едкого дыма, Дензил пробрался к стойке и с обреченным видом уселся рядом с Топином.
Бренджи Топин и вправду был похож на философа. Тощий как щепка, он одевался в невероятные отрепья, делавшие его похожим на огородное пугало. Его вытянутое, осунувшееся лицо оживляли только веселые глаза. Копна неровно подстриженных каштановых волос напоминала птичье гнездо, поскольку из нее вечно торчали какие-нибудь листочки и веточки, и Дензилу все время казалось, что оттуда вот-вот вылетит птичка.
– Выпьешь? – предложил он Топину и, не дожидаясь ответа, заказал бармену пару пинт горького пива.
– Очень любезно с твоей стороны, – ответил Топин и сделал изрядный глоток, оставляя пену на верхней губе.
– Не стоит благодарности, – пробормотал Дензил, жалея, что поленился дойти до следующего бара.
Вообще-то, несмотря ни на что, Дензил и Топин неплохо ладили: оба любили поговорить на серьезные философские темы, а в Бодбери трудно было найти достойного собеседника.
– У меня есть кое-что для тебя, – сообщил Топин. Покопавшись в одном из своих бездонных карманов, он вынул из него какую-то механическую штуковину.
Дензил сразу оживился – он всегда питал слабость к различного рода механизмам, причем чем непонятнее было их назначение, тем больше они его занимали.
– Что это такое? – изумился он.
– Понятия не имею. Но взгляни.
Топин встряхнул механизм и положил его на стойку бара. В течение минуты или двух ничего не происходило, но затем дернулся небольшой зубец и повлек за собой следующий, а тот привел в движение маленький стержень, который вернул первый зубец в прежнее положение, между тем как второй задел третий, а тот четвертый, и вскоре зашевелился стержень на другом конце устройства. Тем временем первый зубец снова вздрогнул и зацепил второй.
Дензил наблюдал за всем этим с открытым ртом.
– И долго он будет так работать?
Топин усмехнулся:
– Ну, это, конечно, не вечный двигатель, над которым ты наверняка давно уже корпишь, но с час он точно продержится.
– И чтобы завести его, достаточно просто встряхнуть?
Топин кивнул.
– А где ты его взял?
– На барахолке в Прейде. Занятная вещица, да? Можешь забрать ее себе, если хочешь.
– Сколько она стоит?
– А… – махнул рукой Топин, демонстрируя полнейшее равнодушие к деньгам. – Пригласи меня как-нибудь на ужин. Но только готовит пусть Джоди. Я не разделяю твоих представлений о правильном питании.
Не без сожаления оторвав взгляд от механизма, который в этот момент принялся вытворять что-то невообразимое, Дензил внимательно посмотрел на Топина.
– Я как раз собирался поговорить о ней.
– О ком? О Джоди? Славная девчушка. Смекалистая. Схватывает все прямо на лету. Немного с причудами, но, как говорится, с кем поведешься…
– Это точно. Поэтому было бы неплохо, если бы ты перестал потчевать ее своими байками.
– А чем они могут ей навредить?
– Так девочка никогда не научится мыслить логически.
Топин рассмеялся.
– Послушай, – начал он, указывая на механизм. – Так ты видишь мир. Все на своем месте. Работает точно, как часы. Из одного события логически вытекает другое. Когда же что-то не срабатывает, это происходит лишь потому, что мы еще не до конца постигли принцип его действия.
– И что?
Топин залез в другой карман и вытащил оттуда целую груду всякого хлама: небольшую потрепанную книжку, завернутую в кусок рыболовной сети; вистл, в одном конце которого застряло перо, а в другом – что-то очень похожее на крысиный хвостик; лоскуток с пуговицами и фрагментом вышивки; клешню краба, проколотую проволокой, и камешек со следами какой-то надписи.
Остальные предметы Дензил просто не узнал.
– А так устроен мир на самом деле, – заявил Топин. – Это хаос, в котором одни вещи наделены явным смыслом, в то время как другие – он покрутил в руке вистл – навсегда останутся для нас загадкой.
Выбрав из кучи своего барахла камешек, Топин протянул его Дензилу. Тот осторожно, словно опасаясь укуса, потрогал еще видневшиеся на нем символы неизвестного языка, по-видимому, очень древние.
– Я нашел его случайно на берегу, – пояснил Топин и жестом обвел свое барахло, сваленное на барную стойку. – Вот истинное лицо мироздания, Дензил, – все в нем переплетено в немыслимом узоре, но при этом каким-то образом взаимосвязано и, в конечном счете, образует все тот же единый механизм.
– Очень интересная аналогия. Жаль только, что ошибочная.
– И все же мы с тобой не так уж сильно отличаемся друг от друга. Ведь мы оба ищем Истину.
– Нет, мы с тобой очень разные, – возразил Дензил. – Я ищу Истину рациональным, научным путем, а ты надеешься наткнуться на нее благодаря слепой удаче или какой-нибудь побрякушке.
Топин поднял свою кружку:
– За Мудрость, независимо от того, можно ли найти ее в этом мире.
– В данный момент я хочу найти Джоди.
– Не помнишь, на какую полку ее засунул, да?
– Я не шучу!
Улыбка исчезла с лица Топина, когда Дензил вкратце обрисовал ему ситуацию.
– Все это совершенно нелепо, – вздохнул Дензил.
– Абсолютно, – согласился Топин.
– Это совсем не похоже на Джоди.
– Ничуть.
– И я не знаю, с чего начинать поиски.
Довольно долго Топин молчал, и лишь его нахмуренные брови свидетельствовали о том, что он напряженно над чем-то размышляет. Наконец он сгреб свои безделушки обратно в карманы и одним глотком допил пиво.
– У нас два пути, – объявил он.
– Какие же?
– Мы начнем с логического метода мистера Госсипа и обыщем весь город, спрашивая о Джоди всех и каждого, включая ребятишек из Трущоб.
– А второй метод?
– Ну, пройдя логическим путем, мы свернем на нелогический и попытаемся принять в расчет невероятное…
Дензил покачал головой:
– Не понимаю.
– Я чувствую запах магии в воздухе! – выпалил Топин.
– Какая чушь! – фыркнул Дензил.
– Может быть. Но я все равно его чувствую. В конце концов, недаром ходят слухи, что Вдова Пендер – ведьма. Но сперва мы поступим по-твоему, – быстро добавил Топин, заметив, что Дензил начинает заводиться.
Тот сердито кивнул, отчего его очки свалились с носа. Он поправил их и постарался взять себя в руки. Дензилу нужна была помощь. Конечно, было бы лучше привлечь кого-то более разумного, однако выбирать не приходилось.
Прикончив свою выпивку, Дензил сунул подаренный Топином механизм в карман и поднялся.
– В таком случае нам пора.
Отчаяние музыканта
Если вы живете на берегу моря или на краю земли; если вы умеете внимательно слушать и пристально наблюдать, то сможете постичь смысл того, что недоступно взгляду и слуху других людей.
Гилберт Шенк. Временная последовательность
1
Возвращаясь из Пензанса в Маусхол, Феликс думал о Лине. Она показалась ему очень милой девушкой, и все же он чувствовал себя неловко из-за ее столь явного интереса к нему. Не то чтобы она была непривлекательна или смутила его своей раскованностью – просто Феликс боялся еще больше запутать свою и без того сложную жизнь.
Но ему было жаль Лину. Брошенная дружком в чужой стране, с больной ногой…
Японская мудрость гласит: тот, кто спасает жизнь другого человека, берет на себя ответственность за его дальнейшую судьбу. Конечно, Лине не угрожала смертельная опасность и Феликс ничего особенного не сделал, но все же теперь, зная ее грустную историю, он не мог оставаться в стороне.
Он прекрасно понимал Лину, потому что сам испытывал такие же чувства, однако вместе с тем она вызывала в нем какую-то смутную тревогу, причину которой он был не в состоянии объяснить.
Хотя лучше раз и навсегда перестать думать об этом. Феликс вообще очень жалел, что они встретились, и еще больше жалел, что пообещал зайти к Лине завтра. Это только добавит проблем.
Или отныне вся его жизнь будет такой?
У Северного утеса Феликс свернул и зашагал по Дак-стрит. Подойдя к Дедушкиному дому, он обнаружил свои вещи выставленными за калитку и понял, что настоящие проблемы только начинаются.
Интересно, что случилось на этот раз? Сердце Феликса бешено забилось.
Оставив вещевой мешок и футляр с аккордеоном снаружи, молодой человек вошел во двор и постучал в дверь. Отворил ему Томас Литтл, и взгляд старика не предвещал ничего хорошего.
– Привет, Том. Что…
– Убирайся отсюда!
– Могу я узнать, что тут происходит?
– Это он? – донесся изнутри голос Джейни.
– Не стоит тратить на него время, дорогая, – крикнул Дедушка, однако Джейни все-таки вышла.
Феликс был поражен, увидев ее заплаканное лицо и страдание в глазах, быстро сменяющееся гневом.
– Я ненавижу тебя за то, что ты сделал, – заявила девушка убийственно спокойным тоном.
Феликс как будто оцепенел, и все вокруг поплыло, словно кадры замедленной съемки.
– И что же такого я сделал? – спросил он, и ему почудилось, что слова доносятся откуда-то издалека.
– Нам все известно о тебе и твоей… – голос Джейни дрогнул, и в глазах снова заблестели слезы, – твоей маленькой потаскушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– И что из этого может приглянуться обитателям Призрачного Мира? – ехидно спросила она Эдерна.
– Услуга, – спокойно ответил он.
– Какого рода?
– Ну, это они сами решат.
Джоди вздохнула:
– Ох, не знаю… – Она покосилась на кошку, пристально наблюдающую за ними через щель между ящиками. – И потом, сперва нам нужно выбраться из этой мышеловки.
– Но когда мы выберемся…
Джоди запихнула свои сокровища обратно в карман, оставив лишь печенье. Один кусочек она предложила Эдерну, другой съела сама.
– Камни на пустоши, – пробормотала она, горько сожалея о том, что поблизости нет ни капли пресной воды, чтобы запить скудный сухой паек. – Каменные кресты и тому подобное, да?
Эдерн кивнул.
– Интересно, как бы все сложилось, если бы Бог послал на землю своего ангела – посмотреть, что тут с нами происходит? Вряд ли тот изъявил бы желание спасти меня – ведь я наверняка не записана в его Книге.
– Едва ли такое случится.
– Ты думаешь, что Бога нет?
– Я думаю о Мерри Мэйденс.
– О, я помню эту историю. Тринадцать девушек осмелились танцевать в воскресенье, за что Бог превратил их в камни. Там еще были двое музыкантов, которые пытались сбежать, но их постигла та же участь.
– А почему ты вдруг заговорила о Боге?
– Ну, ты же сам начал.
– Вовсе нет. И согласно моей версии, Мерри Мэйденс – всего лишь русалки, которых восход солнца застал на берегу.
– Чушь какая!
– Дело в том, – продолжал Эдерн, не обращая никакого внимания на замечание Джоди, – что в этих камнях заключена Мудрость Моря, и, если она согласится нам помочь…
– Бьюсь об заклад, что Мудрости я тоже не понравлюсь, – потупилась девушка. – Вся моя семья пришлась ей не по душе.
Отец и дядя Джоди утонули, а спустя год после их гибели ее мать умерла от горя, так что море и в этом виновато.
Джоди долго молчала, думая о родителях, которых помнила очень смутно, потому что была еще слишком мала, когда их не стало.
– Джоди?
Девушка помотала головой, чтобы стряхнуть с себя внезапно нахлынувшую тоску.
– Я в порядке, – сказала она. – Я просто задумалась.
– О камнях?
– Да. Я все-таки не верю, что море станет слушать нас.
– Есть еще Мен-эн-Тол, хотя он находится дальше.
– Я пролезала через его дыру девять раз – говорят, это должно разбудить спящее в нем волшебство, но так ничего и не произошло.
– Это было на восходе луны?
– Нет, но… – Джоди усмехнулась. – Поверить не могу, что мы все это обсуждаем!
– Ты и в колдовство не верила, пока Вдова не наложила на тебя заклятие.
– Верно… Пожалуй, нам и вправду стоит обратиться за помощью к твоим камням, но прежде всего нужно выкрасть пуговицу у Вдовы.
– Нет, Джоди. Лучше сначала пойти к камню и попробовать снять заклятие, а потом уже отправляться за пуговицей к Вдове.
– Чтобы она тут же уменьшила нас снова.
– Не уменьшит, если мы заберемся в дом в ее отсутствие.
– Не знаю…
– Возможно, Маленькие Человечки подскажут нам, как защититься от ее чар…
Джоди запрокинула голову:
– А может, нам полететь к камню на листочке, чтобы поберечь время и силы? Гром и молния! Я так устала от всех этих твоих «возможно»!
Выпрямившись, она подняла с земли ближайший камень и швырнула его в кошку:
– Эй, ты! Проваливай!
К величайшему удивлению, это сработало: кошка отскочила, бросила быстрый взгляд направо, а затем пустилась наутек.
Джоди победно улыбнулась:
– Попала наконец!
Однако Эдерн почему-то совсем не обрадовался. Побледнев, он молча уставился на щель, возле которой еще несколько секунд назад дежурила хищница. С ужасным предчувствием Джоди проследила за его взглядом.
И встретилась глазами с Уиндлом. Фамильяр Вдовы прогнал кошку, чтобы занять ее пост и охранять добычу до прибытия хозяйки.
– Нашел что-нибудь, сладкий мой? – раздался знакомый голос.
Она уже была здесь.
3
В «Корабельном дворе» стояла плотная дымовая завеса, поскольку даже те, у кого не было трубки или сигары, сжимали в зубах тоненькие сигаретки и выпускали белые клубы. Щурясь от едкого дыма, Дензил пробрался к стойке и с обреченным видом уселся рядом с Топином.
Бренджи Топин и вправду был похож на философа. Тощий как щепка, он одевался в невероятные отрепья, делавшие его похожим на огородное пугало. Его вытянутое, осунувшееся лицо оживляли только веселые глаза. Копна неровно подстриженных каштановых волос напоминала птичье гнездо, поскольку из нее вечно торчали какие-нибудь листочки и веточки, и Дензилу все время казалось, что оттуда вот-вот вылетит птичка.
– Выпьешь? – предложил он Топину и, не дожидаясь ответа, заказал бармену пару пинт горького пива.
– Очень любезно с твоей стороны, – ответил Топин и сделал изрядный глоток, оставляя пену на верхней губе.
– Не стоит благодарности, – пробормотал Дензил, жалея, что поленился дойти до следующего бара.
Вообще-то, несмотря ни на что, Дензил и Топин неплохо ладили: оба любили поговорить на серьезные философские темы, а в Бодбери трудно было найти достойного собеседника.
– У меня есть кое-что для тебя, – сообщил Топин. Покопавшись в одном из своих бездонных карманов, он вынул из него какую-то механическую штуковину.
Дензил сразу оживился – он всегда питал слабость к различного рода механизмам, причем чем непонятнее было их назначение, тем больше они его занимали.
– Что это такое? – изумился он.
– Понятия не имею. Но взгляни.
Топин встряхнул механизм и положил его на стойку бара. В течение минуты или двух ничего не происходило, но затем дернулся небольшой зубец и повлек за собой следующий, а тот привел в движение маленький стержень, который вернул первый зубец в прежнее положение, между тем как второй задел третий, а тот четвертый, и вскоре зашевелился стержень на другом конце устройства. Тем временем первый зубец снова вздрогнул и зацепил второй.
Дензил наблюдал за всем этим с открытым ртом.
– И долго он будет так работать?
Топин усмехнулся:
– Ну, это, конечно, не вечный двигатель, над которым ты наверняка давно уже корпишь, но с час он точно продержится.
– И чтобы завести его, достаточно просто встряхнуть?
Топин кивнул.
– А где ты его взял?
– На барахолке в Прейде. Занятная вещица, да? Можешь забрать ее себе, если хочешь.
– Сколько она стоит?
– А… – махнул рукой Топин, демонстрируя полнейшее равнодушие к деньгам. – Пригласи меня как-нибудь на ужин. Но только готовит пусть Джоди. Я не разделяю твоих представлений о правильном питании.
Не без сожаления оторвав взгляд от механизма, который в этот момент принялся вытворять что-то невообразимое, Дензил внимательно посмотрел на Топина.
– Я как раз собирался поговорить о ней.
– О ком? О Джоди? Славная девчушка. Смекалистая. Схватывает все прямо на лету. Немного с причудами, но, как говорится, с кем поведешься…
– Это точно. Поэтому было бы неплохо, если бы ты перестал потчевать ее своими байками.
– А чем они могут ей навредить?
– Так девочка никогда не научится мыслить логически.
Топин рассмеялся.
– Послушай, – начал он, указывая на механизм. – Так ты видишь мир. Все на своем месте. Работает точно, как часы. Из одного события логически вытекает другое. Когда же что-то не срабатывает, это происходит лишь потому, что мы еще не до конца постигли принцип его действия.
– И что?
Топин залез в другой карман и вытащил оттуда целую груду всякого хлама: небольшую потрепанную книжку, завернутую в кусок рыболовной сети; вистл, в одном конце которого застряло перо, а в другом – что-то очень похожее на крысиный хвостик; лоскуток с пуговицами и фрагментом вышивки; клешню краба, проколотую проволокой, и камешек со следами какой-то надписи.
Остальные предметы Дензил просто не узнал.
– А так устроен мир на самом деле, – заявил Топин. – Это хаос, в котором одни вещи наделены явным смыслом, в то время как другие – он покрутил в руке вистл – навсегда останутся для нас загадкой.
Выбрав из кучи своего барахла камешек, Топин протянул его Дензилу. Тот осторожно, словно опасаясь укуса, потрогал еще видневшиеся на нем символы неизвестного языка, по-видимому, очень древние.
– Я нашел его случайно на берегу, – пояснил Топин и жестом обвел свое барахло, сваленное на барную стойку. – Вот истинное лицо мироздания, Дензил, – все в нем переплетено в немыслимом узоре, но при этом каким-то образом взаимосвязано и, в конечном счете, образует все тот же единый механизм.
– Очень интересная аналогия. Жаль только, что ошибочная.
– И все же мы с тобой не так уж сильно отличаемся друг от друга. Ведь мы оба ищем Истину.
– Нет, мы с тобой очень разные, – возразил Дензил. – Я ищу Истину рациональным, научным путем, а ты надеешься наткнуться на нее благодаря слепой удаче или какой-нибудь побрякушке.
Топин поднял свою кружку:
– За Мудрость, независимо от того, можно ли найти ее в этом мире.
– В данный момент я хочу найти Джоди.
– Не помнишь, на какую полку ее засунул, да?
– Я не шучу!
Улыбка исчезла с лица Топина, когда Дензил вкратце обрисовал ему ситуацию.
– Все это совершенно нелепо, – вздохнул Дензил.
– Абсолютно, – согласился Топин.
– Это совсем не похоже на Джоди.
– Ничуть.
– И я не знаю, с чего начинать поиски.
Довольно долго Топин молчал, и лишь его нахмуренные брови свидетельствовали о том, что он напряженно над чем-то размышляет. Наконец он сгреб свои безделушки обратно в карманы и одним глотком допил пиво.
– У нас два пути, – объявил он.
– Какие же?
– Мы начнем с логического метода мистера Госсипа и обыщем весь город, спрашивая о Джоди всех и каждого, включая ребятишек из Трущоб.
– А второй метод?
– Ну, пройдя логическим путем, мы свернем на нелогический и попытаемся принять в расчет невероятное…
Дензил покачал головой:
– Не понимаю.
– Я чувствую запах магии в воздухе! – выпалил Топин.
– Какая чушь! – фыркнул Дензил.
– Может быть. Но я все равно его чувствую. В конце концов, недаром ходят слухи, что Вдова Пендер – ведьма. Но сперва мы поступим по-твоему, – быстро добавил Топин, заметив, что Дензил начинает заводиться.
Тот сердито кивнул, отчего его очки свалились с носа. Он поправил их и постарался взять себя в руки. Дензилу нужна была помощь. Конечно, было бы лучше привлечь кого-то более разумного, однако выбирать не приходилось.
Прикончив свою выпивку, Дензил сунул подаренный Топином механизм в карман и поднялся.
– В таком случае нам пора.
Отчаяние музыканта
Если вы живете на берегу моря или на краю земли; если вы умеете внимательно слушать и пристально наблюдать, то сможете постичь смысл того, что недоступно взгляду и слуху других людей.
Гилберт Шенк. Временная последовательность
1
Возвращаясь из Пензанса в Маусхол, Феликс думал о Лине. Она показалась ему очень милой девушкой, и все же он чувствовал себя неловко из-за ее столь явного интереса к нему. Не то чтобы она была непривлекательна или смутила его своей раскованностью – просто Феликс боялся еще больше запутать свою и без того сложную жизнь.
Но ему было жаль Лину. Брошенная дружком в чужой стране, с больной ногой…
Японская мудрость гласит: тот, кто спасает жизнь другого человека, берет на себя ответственность за его дальнейшую судьбу. Конечно, Лине не угрожала смертельная опасность и Феликс ничего особенного не сделал, но все же теперь, зная ее грустную историю, он не мог оставаться в стороне.
Он прекрасно понимал Лину, потому что сам испытывал такие же чувства, однако вместе с тем она вызывала в нем какую-то смутную тревогу, причину которой он был не в состоянии объяснить.
Хотя лучше раз и навсегда перестать думать об этом. Феликс вообще очень жалел, что они встретились, и еще больше жалел, что пообещал зайти к Лине завтра. Это только добавит проблем.
Или отныне вся его жизнь будет такой?
У Северного утеса Феликс свернул и зашагал по Дак-стрит. Подойдя к Дедушкиному дому, он обнаружил свои вещи выставленными за калитку и понял, что настоящие проблемы только начинаются.
Интересно, что случилось на этот раз? Сердце Феликса бешено забилось.
Оставив вещевой мешок и футляр с аккордеоном снаружи, молодой человек вошел во двор и постучал в дверь. Отворил ему Томас Литтл, и взгляд старика не предвещал ничего хорошего.
– Привет, Том. Что…
– Убирайся отсюда!
– Могу я узнать, что тут происходит?
– Это он? – донесся изнутри голос Джейни.
– Не стоит тратить на него время, дорогая, – крикнул Дедушка, однако Джейни все-таки вышла.
Феликс был поражен, увидев ее заплаканное лицо и страдание в глазах, быстро сменяющееся гневом.
– Я ненавижу тебя за то, что ты сделал, – заявила девушка убийственно спокойным тоном.
Феликс как будто оцепенел, и все вокруг поплыло, словно кадры замедленной съемки.
– И что же такого я сделал? – спросил он, и ему почудилось, что слова доносятся откуда-то издалека.
– Нам все известно о тебе и твоей… – голос Джейни дрогнул, и в глазах снова заблестели слезы, – твоей маленькой потаскушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71