— Пулеметы?
— У них ничего нет! Даже, — он презрительно скривился, — джиннов нет. А уж выдрючивался — я крутой, я такой, я сякой!
— «Джинн» это что? — сморщил лоб Яни, — Гранатомет этот новый? Ну, раз нет, так и говорить не о чем. Давай, ребята! Пошел! Пошел!
Ребята бросились к вертолетам, придерживая береты, чтобы их не сдуло ветром от вращающихся лопастей. Вертолеты по одному начали подниматься в воздух. Гиви следил за ними, приоткрыв рот.
Это почище джиннов будет, одобрительно размышлял он.
— Давай, командир, шевелись! — прикрикнул Яни, — на месте разберемся! А ты, радость моя?
Яни сдвинул берет на затылок и, прижав Алку мускулистыми руками к не менее мускулистой груди, лихо взлетел на трап. Гиви отвернулся.
Он стоял так, пока Яни не скрылся в чреве вертолета, и готов был стоять так вечно.
— Македонский, — пробормотал он себе под нос, — тоже мне… Царь времен… Я-то точно знаю, что царь времен — это я.
— Командир! — крикнул Яни, высунувшись из люка, — вперед!
— Эх! — сказал Гиви и, поплевав на ладони, полез по трапу.
Машина взревела. Лопасти слились в один полупрозрачный круг.
Гиви нырнул в темную кабину, где фосфорически мерцали огоньки приборной панели, и плюхнулся на кожаное сиденье.
— Интересно, — заорал Яни, перекрикивая гул винтов, — как у них тут с нефтью?

* * *
Площадка на крыше дворца была словно предназначена для высадки десанта. Вертолеты по очереди зависали над ней, исторгая из чрева очередную порцию. Гивин вертолет был последним.
Стоя на плоской крыше Гиви огляделся.
Ирам сиял под ним, переливаясь изразцами, отблескивая черепицей крыш, осыпанный солнечной пылью, омытый горячим ветром пустыни.
Гиви вздохнул.
Деловитые израильские парни уже спустили по стенам канаты и теперь карабкались по ним, как мухи, проникая в узкие окна. Вниз сыпались пестрые стекла, выбитые крепкими локтями.
— Такая красота, — пробормотал Гиви, — эх! Жалко.
Яни хлопнул его крепкой рукой по плечу.
— Мир хижинам, война дворцам, командир, а?
— Ага, — печально отозвался Гиви.
Где— то внизу раздалась короткая автоматная очередь и жалобный звон разлетающейся черепицы.
— Они там ничего такого не натворят, твои ребята? — забеспокоился Гиви.
— Демонстрация силы, только и всего, — Яни поглядел на светящийся циферблат на запястье. — Порядок. Сейчас и мы пойдем.
— По веревкам? — оживленно осведомилась Алка.
— Нет, — отозвался Яни с явным сожалением, — ребята сейчас там все обработают и откроют нам вход. Это что, командир? Вон та башня?
— Обсерватория, типа того, — неопределенно ответил Гиви, — там местный звездочет обосновался.
— А! — Яни отцепил висящую на поясе рацию, — через нее и войдем! Она сообщается с основным корпусом?
— Вроде, да, — закивал Гиви, обрадованный, что не пришлось лезть по веревкам.
— Беседер! — Яни что-то коротко скомандовал в микрофон, — ну все, командир, пошли!
— Население надо бы успокоить, — озабоченно произнес Гиви.
— После успокоишь, командир! — отмахнулся Яни, — с утра пораньше выйдешь на балкон, скажешь речь! Громкоговоритель тебе выдадим… пошли, поглядим, где тут твой Александр Македонский засел.
— А… что, еще не нашли? — робко осведомился Гиви.
— Пока нет, — Яни пожал плечами, — ничего, командир, найдем! От нас не убежишь.
Алка продвинулась к краю крыши, осторожно глянула вниз. Ветер от лопастей вертолета живописно развевал пестрые шелка. Алка пыталась удержать одеяние, стягивая его плотнее ловкими руками, отчего плавные изгибы еще четче обрисовывались в лучах прожекторов.
— Ах ты, птичка! — рассеянно восхитился Яни, снимая автомат с предохранителя.
— Мишку надо обязательно найти, — деловито произнесла Алка, не менее рассеянно оглаживая складки на тонкой ткани, — иначе я за него не ручаюсь.
— Найдем, — согласился Яни.
— И учти, он, скорее всего в аффекте. Я его знаю, этого царя вселенной. При очередном жизненном крахе он просто звереет.
— Вырубим, — успокоил Яни.
— Я — царь вселенной! — безнадежно пробормотал Гиви себе под нос. Его никто не услышал.
Резная дверца обсерватории разлетелась с первого же удара.
Внутрь здания вела узкая винтовая лестница, ее основание терялось в темноте. Яни прогремел подкованными ботинками, Алка двинулась за ним, время от времени припадая к мощному плечу.
Гиви проследовал за ними, стиснув зубы.
— Все чисто? — спросил на ходу Яни, отбрасывая носком ботинка астролябию.
— Вроде, да, командир, — крикнул снизу десантник, — вот этого, правда, нашли!
Луч фонарика выхватил тощую фигуру в бесформенном темном балахоне, расшитом астрономическими символами.
— А! — обрадовался Гиви, — это Дубан, звездочет!
— Ты ли это, о, Гиви? — мрачно вопросил Дубан, — во главе полчища демонов?
— Ну, я, — неохотно признался Гиви, — но это вполне покладистые демоны, о, Дубан! Они легко поддаются управлению.
— Лучше бы ты управил их так, чтобы они убрались отсюда! Ибо неисчислимые беды принесло Ираму их появление!
— Да ладно тебе, отец, я про эти неисчислимые беды уже сто раз слышал. Нормальные ребята. Ну пошуровали немножко, пошумели!
— Я тебе не отец, о, марид, повелитель маридов! — скрипнул зубами Дубан, — а что до беды, так хочу тебе сказать, что твой бывший друг и бывший властелин…
Пол под ногами у Гиви резко накренился, по стене башни змейками побежали трещины.
Дубан, чтобы не упасть, ухватился за ворот гивиной джуббы.
— Ух, ты! — удивился Яни.
— Он читает! Он читает книгу Разиэля! — возопил Дубан, вцепившись в Гиви так, что ткань затрещала, — Он подлинный царь! Сила, которую он обретет, будет неизмерима!
— Ну ладно, — успокаивающе произнес Гиви, — ну читает! И что с того? Где он ее взял, кстати?
— Вы сами доставили ее в Ирам! — прокричал Дубан.
Земля вновь качнулась. С дальнего горизонта, где громоздились горы Мрака, в белесое небо ударил столб огня.
— Ого! — хладнокровно сказал Яни, — у вас там что? Полигон?
— Погоди! — завопил Гиви, пытаясь вывернуться из цепких рук звездочета, — Что стряслось?
Дубан, наконец, выпустил треснувший ворот и, развернувшись, кинулся вниз по лестнице. Гиви бросился за ним.
Яни какое-то время озадаченно глядел им вслед, восклицая:
— Эй! Наверх надо! Наверх! Обвалится же!
Но потом, отчаянно махнув рукой, тоже бросился следом.
В зале было пусто. На полу лежали обломки глазурованной черепицы. Во всем дворце, казалось, не было ни одного человека.
— Что ты говоришь, не понимаю, — Гиви пытался перекрыть нарастающий гул, который, казалось, шел отовсюду, — где Миша? Где все?
Дубан безнадежно махнул рукой.
— Разбежались! Или ты хотел, чтобы они остались тут ждать своей погибели?
— Не верю! — заорал Гиви, — Миша не мог убежать!
— Разумеется, — скривился Дубан, — он же царь! А потому, когда твои мариды поразили его войско, он вернулся во дворец и сразу призвал к себе эмира и везиря… и спросил немногих верных…
— Каких верных? — перебил его Гиви, — Джамаля?
— Ну да, — неохотно признал Дубан, издавна с везирем не ладивший, — ибо когда все его покинули, Джамаль его не покинул, а, к моему удивлению, выказал себя верным, надежным…
— Этот… — Гиви задохнулся, — этот…
— И Джамаль обратился ко мне, и спросил, нет ли средства, чтобы одолеть этих твоих маридов, и я сказал, что нет, разве что предание о возвращении Царя Времен окажется верным во всем и вместе с владетелем вернется и книга Разиэля! И тогда Джамаль сказал, что вот, есть некий атрибут, доставленный от стоянки разбойников доблестным Масруром! И вот, поглядел я на искомое, и увидел, что сие есть и впрямь она, о чем ему и сказал…
— Разиэль? — переспросил Гиви, — Это какой? Типа, архангел? Друг Шемхазая?
— Странно, что ты столь осведомлен в этом деле, о, повелитель маридов, — признал Дубан.
— Откуда книга? — замотал головой Гиви. Пол под ним качался как палуба, отчего он вынужден был все время приседать на согнутых ногах, — у нас не было никаких книг!
— Да это вовсе и не книга, — вдруг произнесла отчетливым музыкальным голосом Алка, — это такая каменная плита с письменами. В стамбульском музее. Рядом с саркофагом. А на саркофаге ее же изображение. Только как она сюда попала?
— Подлинный царь притягивает ее, — пояснил Дубан, — а она притягивает подлинных царей, потомков Еноха.
— Я — царь! — безнадежно сказал Гиви, — мама говорила, что это мы, грузины — потомки Александра Македонского! Он свой гарем у нас бросил, на Кавказе!
— Он по гарему в каждой Богом забытой дыре оставил, судя по россказням, — пожал плечами звездочет, — так что насчет тебя я не знаю. Но знаю доподлинно, что Искандер Великий велел плотно завязать глаза нубийским ослам, взял скрижаль сию, собрал верных, надежных, и отправился в сердце гор! Ибо теперь путь туда открыт и безопасен!
— Ты решай, что делать, командир, — нетерпеливо произнес Яни, — свой вертолет я поставил во внутреннем дворе, так что забирать всех надо, пока не поздно.
— Ясно, — вздохнул Гиви, — Так куда они направились, о, Дубан?
— Говорю же тебе, в сердце Гор Мрака, к Черному камню! Ибо открылось царю времен, что потребно установить сию скрижаль на Черном камне и прочесть заклинание, там запечатленное. И тогда на тебя снизойдет сила, которой еще не было в мире.
— А… Миша может? сказать?
— Может, — угрюмо подтвердил Дубан, — он же царь!
— И что будет?
— Он будет воистину царь времен, — угрюмо проговорил Дубан, — Его остановить будет нельзя.
— Ясно, — устало сказал Гиви. — Значит, он обретет силу, какой еще не было. Тогда такой вопрос, о, Дубан. Ежели как ты говоришь, Искандер Великий от начала времен с собой таскает сию скрижаль, то какого ифрита он ее не прочел в первое свое появление в Ираме?
— Ее нельзя просто прочесть, — пояснил Дубан, — ее надо прочесть в должное время в должном месте.
— Ну так отвез бы ее на этот… Черный камень. Он, насколько я помню, хотел омыть сандалии в Индийском океане и вообще править миром! Разве не за этим он пришел в Ирам? Не за силой? Не за властью?
— Командир, уходить надо…
— Он и хотел сие сделать, о, любопытный, — вздохнул Дубан, — и уже перегнал в Ирам нубийских ослов…
— Опять нубийские ослы! — застонал Гиви.
— А без них — никак! — отрезал Дубан, — Ибо нет солнца в горах Мрака, и на самом ужасном месте во всем подлунном мире надобно установить сию скрижаль! Однако ж велика была отвага Двурогого и дух его взыскал подвига! Но тут печальный конец его постиг…
— Насколько я знаю, — деловито произнесла Алка, — отравили его.
— Вот именно! Некий мерзопакостный старец, именующий себя его наставником…
— Аристотель, — подсказала Алка.
— Верно говоришь, о, женщина. Этот проклятый Аристотель под видом воды из источника жизни прислал смертный яд.
— Учитель, — прокомментировал Гиви, — имел право.
Бу— бух!
В проломе дворцовой стены было видно, как новый столб огня и дыма вырвался из далекой пропасти. Он мотался взад-вперед над горами, точно гигантская рука, слепо шарящая в небе.
— Ясно, — вздохнул Гиви. — Яни!
— Да, командир!
— Обойдемся без нубийских ослов! Поднимай ребят! Посмотрим, что там за пропасть! Пойдешь со мной, о, Дубан. Как местный специалист…
— Или ты совсем потерял разум, о, Гиви? — возмутился Дубан, — чтобы я по своей воле полез в чрево этой нечисти!
— Полезешь не по своей! — сухо сказал Гиви.
— Чистая механика, отец, — доброжелательно пояснил Яни, — винты, подъемная сила… Ты что, вертолетов не видел?
— Доселе Бог миловал, — пятясь, ответствовал Дубан.
Гиви вновь вздохнул. В ответ тяжким вздохом отозвались стены дворца. По лазурной стене побежали трещины.
— Все! — сказал он, — я, данной мне властью прекращаю бесплодные рассуждения и перехожу к решительным действиям. Алка! — велел он, — двигай к вертолету! И быстрее, пока тут все окончательно не рассыпалось! Шевелись же, о, звездозаконник, неужто слабая женщина храбрее тебя?
— Это не женщина, — здраво ответствовал Дубан, — это казнь египетская!
— Сказано, лезь, о, болтливый!
Вертолет во внутреннем дворике ревел, как взбесившийся нубийский осел. Несколько десантников крутились около, еще один сидел в люке, свесив ноги. Яни на бегу что-то орал в рацию.
Гиви втолкнул Дубана и прыгнул сам — как раз вовремя, чтобы оглянуться и увидеть, как изящная башня обсерватории медленно кренится на бок, а потом оседает вовнутрь.

* * *
Вертолет снижался. Пилот растерянно обернулся к Гиви.
— Что это, командир? — заорал он, перекрикивая шум моторов.
Скалы вдруг распахнулись — так, расходясь в сторону, раскрываются лепестки гигантского цветка. Даже в ослепительном свете прожекторов было видно, как из каменных недр бьют в черное небо столбы пламени. Земля тряслась так, что контуры гор казались смазанными.
— Не знаю! — орал в ответ Гиви, зубы которого стучали то ли от вибрации машины, то ли просто от страха, — но нам туда!
— Командир, это опасно!
— Слушай, я сказал, спускайся!
Вертолет завис над относительно ровным участком и неохотно опустился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54