– Заткнись, – прошипел Уилл.
– … он пришвартуется прямо над Уайтчейплом.
– Уайтчейпл, – повторил Уилл. Тихо и многозначительно.
– Готов поспорить, – сказал Тим, – эта летучая пентаграмма зависнет точно над той пентаграммой, которую ты получил, соединив линями места преступления Джека-Потрошителя. Я прав, Уилл?
– Абсолютно, – кивнул тот.
– В яблочко, – добавил Барри.
– Ты спишь? Вот и спи дальше.
– Прости? – удивился Тим.
– Это Барри, – пояснил Уилл.
– Итак, – подытожил мистер Уэллс, – нам остается ждать возвращения графа Отто.
– Тоже неплохо, – одобрил Тим. – Рождество на носу. Я еще никогда не встречал настоящее викторианское Рождество. Уилл, у нас будут рождественский пудинг и тамагочи?
– Только первые два пункта, и то с определенной вероятностью, – отозвался Уилл. – Сделай одолжение, закажи еще.
Тим направился к стойке.
– Славное заведение, – заметил мистер Уэллс. – Эль выше всяких похвал, обслуживание на уровне, стулья удобные…
– Там здоровяк-барочник и его приятель-коротышка заказывают себе выпивку, – сообщил Тим, вернувшись за столик. – И косятся в нашу сторону.
– Пойти, что ли, перекинуться с ними парой слов… – задумчиво произнес Уилл.
– Не нужно. Я уже об этом позаботился. Бармен, который работает здесь неполный день, уже выдворяет их.
Уилл оглянулся. Именно этим и занимался бармен, который работал в «Летящем Лебеде» неполный день.
– Просто фантастика, – сказал Герберт Уэллс.
– Вы не так уж далеки от истины, – отозвался Уилл, – Итак, наш план…
– Только один нюанс – прежде, чем вы его изложите, – подал голос мастер Скриббенс. – Согласно контракту, я обязан выступить в цирке графа Отто во время праздников.
– Внедряем агента, – объявил Тим.
– Вы действительно этого хотите? – спросил Уилл.
– Кроме того… Деньги – штука хорошая, – добавил Мальчик-улитка. – Особенно в твоем собственном кармане.
– Мистер Уэллс, – проговорил Уилл. – Вы уверены, что эта «Программа Судного Дня» находится на борту летающего цирка графа Отто?
– У меня нет причин в этом сомневаться. А у вас? Уилл покачал головой.
– Значит, начинаем действовать, как только цирк вернется в Англию и зависнет над Уайтчейплом. То есть тридцать первого декабря.
– А до этого как следует отметим Рождество, – добавил Тим. – Где будем отмечать? Слушай, Уилл, ты знаешь хоть один приятный отель, куда нас еще пустят?
– Знаю, и не один. Но мы поступим не так. Предлагаю действовать немедленно. Незачем ждать две недели. Мы переместимся во времени – точно в тот момент, когда можно будет приступать к операции.
– И кто нас туда переместит? – спросил Тим.
– Барри.
– Хр-р-р, – отозвался Барри.
– Барри! – снова окликнул его Уилл.
– О… что там, шеф?
– Барри, пора просыпаться и за дело.
– Как, ты уже во что-то влип, шеф?
– Нет, – ответил Уилл. – Но у меня есть для тебя поручение. Помнишь, ты говорил мне, что не можешь перенести меня в точное время и место, где должна случиться большая беда?
– Конечно, шеф. Если это известно только мне, а тебе не известно – не могу. Это вне моей компетенции. Прости, но так устроен мир.
– Прекрасно, Барри. Теперь я знаю, где и когда мне надо быть. С абсолютной точностью. Ты можешь перебросить меня туда немедленно?
– Конечно, могу.
– Тогда я бы хотел, чтобы ты перенес нас всех…
– Вас всех, шеф?
– Нас всех, Барри.
– А вот это не могу, шеф. Я могу взять тебя и мистера Макгрегора, но не мистера Уэллса и мастера Скриббенса.
– Не страшно, – ответил Уилл. – Они могут встретить нас там, в будущем.
– Как далеко?
– Недалеко. Всего на пятнадцать дней.
– А… – сказал Барри.
– Ага. Мы с Тимом собираемся в цирк.
ГЛАВА 41
Это было чудо. Даже в ту эпоху чудес.
«Цирк-Фантастик» графа Отто Блэка висел в ночном небе над Уайтчейплом. Огромный дирижабль с гондолой в форме звезды сверкал тысячами электрических лампочек, которые по очереди вспыхивали и гасли, складываясь то в имя графа Отто, то в изображения скачущих галопом лошадей, резвящихся клоунов и танцующих медведей, канатоходцев и жонглеров, мимов и мартышек.
Было тридцать первое декабря тысяча восемьсот девяносто девятого года, половина десятого, и шел дождь.
Уилл с Тимом вышли из заведения под названием «Веселый Епископ» на шумную улицу. Здесь было людно, горожане уже веселились в преддверии Нового года и нового века. Люди размахивали британскими флагами, гигантских размеров. Многие уже успели пропустить стаканчик-другой, а некоторые – и не по одному.
Уилл поглядел вверх и присвистнул. Уже сами размеры летающего цирка внушали трепет.
– Ну и громадина… Больше слов у него не нашлось.
Тим покачал головой и пригладил растрепавшиеся волосы.
– Невообразимо, – произнес он. – В голосе не укладывается.
– Что именно?
Братьев толкали и пихали со всех сторон локтями. Юный оборванец по имени Уинстон, потерпев неудачу при попытке устроиться сторожем в Галерею Тэйт, пошел по дурной дорожке. И ровно миг или полмгновенья назад ловко избавил Уилла от кошелька.
– То, как это сделано, – зачарованно пробормотал Тим, не сводя глаз с дирижабля. – С ума сойти. Граф Отто Блэк сам спроектировал свой летающий цирк?
– Так говорится в афише, которая висит в пабе.
– Я только не понимаю одного: столько трудов, такие расходы – к чему все это? Как только пробьет полночь, будет запущена «Программа Судного Дня» и вся эта лавочка накроется медным тазом. То есть попросту прекратит свое существование.
Уилл пожал плечами. Брат Уинстона Уиклиф только что ловко избавил его от карманных часов.
– Это дьявольский заговор, – ответил Уилл. – А смысл дьявольских заговоров ясен только самому Дьяволу, который суть главный заговорщик. Так я думаю.
– Бессмыслица, – проворчал Тим.
– Что само по себе весьма любопытно, – Уилл улыбнулся. – До сих пор, если не ошибаюсь, все было ясно как божий день.
– Ирония судьбы, верно?
Уилл машинально кивнул. Еще один брат Уинстона, Элвис, избавил Уилла от билетов в цирк.
– Э нет, – возмутился Уилл, хватая Элвиса запястье и поднимая в воздух. – Без часов и кошелька я как-нибудь проживу, но эти билеты мне нужны.
– Конечно, сэр, – пролепетал Элвис, болтаясь в воздухе. Билеты снова перекочевали из руки Элвиса, обтянутой грязной перчаткой, в карман Уилла.
– Хороший мальчик, – сказал Уилл и поставил Элвиса на мостовую.
Еще один брат Уинстона, Кайли, ловко избавил Элвиса от дисковых наручных часов, которые тот недавно стащил у франта по имени Берлингтон Берти. Тим протянул руку и ловко избавил Кайли от пачки «Спанглс». Уилл в свою очередь ловко избавил Тима от соломенной шляпки.
– На мне не было соломенной шляпки, – заметил Тим.
– Это моя шляпка! – вскричала дама, которая была в соломенной шляпке, выхватывая свою шляпку из рук Уилла.
– Простите, – сказал Уилл, – случайно получилось.
Дама, которая снова стала дамой в соломенной шляпке, чувствительно пнула Уилла по щиколотке. Тем временем Уинстон избавил ее от стопки «Боевого Клича».
– Хватит, – сказал Уилл, – мы что-то разошлись.
– Кто избавил меня от ботинок? – возопил Уиклиф.
– Идем, Тим, – обронил Уилл.
– Ты уверен? – Спросил Тим. – Я разжился пачкой «Спанглс»…. О нет. Кто спер мои сигареты?!
– Нам пора, – повторил Уилл. – Это не смешно. И не остроумно.
– Какой недоносок спер мою деревяшку? – вскричал пират, падая на кучу несобранного собачьего помета.
Тим и Уилл застегнули все пуговицы на своих пальто, сунули руки в карманы и продолжили свой путь сквозь толпу. Уличные торговцы неистовствовали, предлагая британские флаги, жареные каштаны, сувениры, связанные с памятными датами уходящего столетия, и портреты Литтл Тича.
– Дерьмо на палочке, ваша милость? – спросил юный бродяжка.
– Дерьмо на палочке? – переспросил Тим.
– Издали выглядит как медовое яблочко, ваша милость.
– Две штуки, пожалуйста, – откликнулся Тим.
– А ну прекрати, – потребовал Уилл.
– Футы-нуты на палочке! – закричал другой бродяжка. – Издали выглядит как…
– Вперед, – бросил Уилл. Тиму ничего не оставалось, как двигаться за ним с удвоенной энергией.
– Слушай, Уилл, – проговорил он, изо всех сил работая локтями, – каковы наши планы на текущий момент?
– На текущий момент планы таковы. У нас два бесплатных билета, которые дал мне мастер Скриббенс. Сам он сейчас наверху и наверняка вовсю готовится к выступлению.
– А с чем он собирается выступать?
Уилл пожал плечами:
– Честно говоря, я не совсем понял. Он упоминал какие-то элементы скольжения…
– Надеюсь, мы попадем туда вовремя и не пропустим его выход – если ты понял, о чем я. А как насчет мистера Уэллса?
– Сегодня утром он поднялся на борт летающего цирка вместе с мастером Скриббенсом. У него был день на поиски компьютерной программы. Будем надеяться, что это ему удалось. Аэрокэб ждет нас на углу Хобс-лейн, я недавно его заказал. На нем мы поднимемся к цирку. Как только мы окажемся там, мистер Уэллс проведет тебя в компьютерный зал и ты выведешь из строя систему…
– Все верно, – ответил Тим, но особой уверенности в его голосе не прозвучало.
– … А я позабочусь о графе Отто.
– Ты хочешь передать его в руки правосудия? Каким образом?
– Я его убью.
– Что?!
– Это он виновен в смерти мистера Рюна. Я знаю, что у меня нет настоящих доказательств. Но я в этом уверен на сто процентов. И еще он король всех ведьм. Все, через что прошли мы с моим другим «я», случилось по его вине. Он непременно должен умереть.
– Дикость какая, – произнес Тим. – Ты станешь убийцей. Как ты сможешь с этим жить?
– Мне не придется с этим жить.
– Как так?
– А так. Если я расстрою планы графа Отто, нашего будущего больше не будет, Тим. И нас тоже.
– Это не самый блестящий план. А как-нибудь по-другому нельзя?
– Сколько раз он пытался меня убить? И тебя, кстати, тоже. Между прочим, один раз он тебя убил. Один из его терминаторов застрелил тебя из Минипушки Дженерал Электрик.
Тима передернуло.
– Давай делай то, что считаешь нужным, – сказал он. – Мое дело – «Программа Судного Дня».
Тем временем они оказались на углу Хобс-лейн, где их уже ждал аэрокэб. Уилл обернулся и взял Тима за руку.
– Этой ночью все закончится, – сказал он. – Через несколько часов. И как бы это ни закончилось, я хочу тебе сказать: ты самый лучший друг, какой у меня был. И самый лучший брат.
– Прекрати, – огрызнулся Тим. – Из-за тебя у меня губы дергаются.
– Прости, что втянул тебя в эту историю.
– Да хватит тебе, – усмехнулся Тим. – Я бы столько удовольствия в жизни не получил.
– Ну так что, идем?
Возница распахнул дверь для пассажиров.
– Присаживайтесь, джентльмены, – произнес он.
Вялая рука Брентфордского Мальчика-улитки скользнула через столик в уборной «Исполнителей Низшего Класса». Вялая рука подцепила пуховку, и мастер Скриббенс принялся пудрить лицо толченым мелом. Из ярко освещенного зеркала на него смотрело собственное отражение. Пожалуй, он выглядел на уровне требований – хотя нельзя сказать, что на должном уровне. Не хватало изюминки.
Уборная была битком набита «Исполнителями» низшего класса – сиамскими близнецами, женщинами со свиными головами, карликами и лилипутами, мальчиками-собаками и девочками-аллигаторами.
Мастер Скриббенс вздохнул. Это его народ. Он – такой же уродец, чудовище, изгой, который существует для того, чтобы смешить так называемых «нормальных» людей.
– Настоящий денди, – прошептал сзади чей-то голос. – Любимец дам.
Мастер Мэйкпис Скриббенс прервал созерцание своего отражения и посмотрел чуть в сторону – на отражение человека, который стоял у него за спиной.
Впрочем, это был не совсем человек.
Это был мистер Джозеф Меррик.
Сегодня он появился без маски, в огромном цилиндре, белом галстуке и фраке. На правую руку, которая не пострадала чуть больше двух недель назад, он натянул белую лайковую перчатку (для дубления которых в качестве активного компонента, как известно, используется собачий помет), а левую прятал в муфту тюленьего меха. Он опирался на трость черного дерева и криво усмехался, отчего выглядел еще нелепей.
– Джой? – сказал мастер Скриббенс. – Я и не знал, что ты сегодня в программе.
– Меня там и нет, – Человек-слон присел рядом с Мальчиком-улиткой. – Я гость Ее Величества, благослови ее Бог – в том числе и за все, что она для меня сделала. Я сижу в королевской ложе. Рядом с принцессой Александрой.
– Счастливчик, – вздохнул мастер Скриббенс.
– Она меня просто умоляла, – похвастался мистер Меррик. – И все трогает мое здоровое колено. Я вхожу в моду, точно тебе говорю.
– Я пока не достиг зрелости, – мастер Скриббенс вздохнул. – Но когда стану постарше, надеюсь, буду пользоваться не меньшим успехом у дам, чем ты.
Джозеф Меррик протрубил по слоновьи.
– Извини. Не восприми это как насмешку… но погляди на себя. Все, что у тебя есть, – это обильная естественная смазка. Дамы, которых я ублажаю, увлажняются от одного моего вида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59