Когда они приплыли к реке, которая называется Дюрса, они увидели датчан, вернувшихся из похода. У них было много кораблей. Эрлинг напал на них и сразился с ними. Датчане вскоре обратились в бегство и потеряли много народу, а Эрлинг и его люди пограбили корабли, а также торговый город и захватили там огромную добычу. Затем они вернулись в Норвегию. Некоторое время между Норвегией и Данией было немирье.
XXIX
Кристин, конунгова дочь, отправилась осенью на юг в Данию. Она поехала в гости к Вальдамару кенунгу, своему родичу. Они были детьми сестер. Конунг ее очень радушно принял и пожаловал ей доходы, так что она могла хорошо содержать своих людей. Она часто беседовала с конунгом, и он был очень дружествен к ней. И вот весной Кристин послала людей к Эрлингу и пригласила его приехать к конунгу датчан и помириться с ним. Следующим летом Эрлинг был в Вике. Он снарядил боевой кврабль, взял на него своих лучших людей и отправился в Йотланд. Он услышал, что Вальдамар конунг в Рандаросе. Эрлинг отправился туда и приплыл в город в то время, когда большинство людей сидело за столом. Когда они бросили якорь и разбили шатер на корабле, Эрлинг сам двенадцатый сошел на берег. Они были все в кольчугах, на шлемах у них были колпаки, а мечи спрятаны под плащами. Так они вошли в палату конунга. В это время как раз вносили еду, и двери были открыты. Эрлинг подошел со своими людьми к престолу. Эрлинг сказал:
– Мы хотим мира, конунг, и надеемся, что ты отпустишь нас с миром.
Конунг взглянул на него и сказал:
– Ты здесь, Эрлинг?
Тот ответил:
– Да, Эрлинг здесь, но говори скорей, отпустишь ли ты нас с миром.
В палате было восемьдесят людей конунга, но все они были безоружны. Конунг сказал:
– Я отпущу вас с миром, Эрлинг, как ты просишь. Я никогда не поступаю низко с теми, кто приходит ко мне.
Тут Эрлинг поцеловал руку у конунга, а затем вышел и отправился на свой корабль. Он оставался там некоторое время в гостях у конунга. Они беседовали о примирении между ними и между их странами, и они договорились, что Эрлинг останется заложником у конунга датчан, а Асбьёрн Петля, брат Абсалона архиепископа, поедет заложником в Норвегию.
XXX
Однажды Вальдамар конунг и Эрлинг беседовали друг с другом. Эрлинг сказал:
– Государь, наверно, всего больше способствовало бы миру, если бы Вы получили ту часть Норвегии, которая Вам была обещана в нашем договоре. Но если бы Вы ее получили, кого бы вы назначили ее правителем? Какого-нибудь датчанина.? Нет, – продолжал он, – никакой датский вельможа не захотел бы ехать в Норвегию и там иметь дело с упрямым и непокорным народом, когда им и здесь у Вас достаточно хорошо. Я приехал сюда потому, что не хотел бы ни за что потерять Вашу дружбу. Сюда в Данию уже раньше приезжали люди из Норвегии, Хакон сын Ивара и Финн сын Арни, и Свейн конунг, Ваш родич, обоих сделал своими ярлами. У меня не меньше власти в Норвегии, чем было тогда у них, а конунг отдал под их власть Халланд, землю, которой он владел раньше. Я полагаю, что Вы вполне могли бы отдать мне Вашу землю в Норвегии, если я стану Вашим ленником, при условии, что я получу от Вас эту землю. Также и Магнус конунг, мой сын, ничего не будет иметь против этого, а я буду служить Вам так, как подобает ярлу.
Такие и подобные им слова говорил Эрлинг, и кончилось тем, что Эрлинг сделался ленником Вальдамара конунга, а конунг возвел Эрлинга на престол ярла и дал ему Вик в леи. И вот Эрлинг вернулся в Норвегию и с тех пор был ярлом, пока жил, и всегда оставался в мире с конунгом датчан.
У Эрлинга было четверо сыновей от его наложниц. Одного звали Хрейдар, другого – Эгмунд. У них была одна мать. Третьего звали финн, а четвертого – Сигурд. Их матерью была Аса Светлая. Они были младшие. У Кристин, конунговой дочери, и Эрлинга была дочь, которую звали Рагнхильд. Она была замужем за Йоном сыном Торберга из Рандаберга. Кристин уехала из страны с человеком, которого звали Грим Русли. Они поехали в Миклагард и жили там некоторое время, и у них было несколько детей.
XXXI
Олав, сын Гудбранда сына Скавхёгга и Марии, дочери конунга Эйстейна сына Магнуса, воспитывался у Сигурда Колпака в Упплёнде. Когда Эрлинг был в Дании, Олав и его воспитатель Сигурд собрали войско, и к ним примкнули многие жители Упилёнда. Олав был провозглашен конунгом. Они прошли со своим войском по Упплёнду, бывали иногда в Вике, а иногда на востоке в пограничных лесах. Кораблей у них не было.
Когда Эрлинг услышал об этом войске, он отправился со своими людьми в Вик. Он оставался летом на кораблях, а осенью был в Осло и там же праздновал йоль. Он выслал разведчиков вглубь страны и сам углублялся в страну в поисках войска Олава. С ним был Орм Конунгов Брат. Когда они подошли к озеру, которое называется (…) они захватили все корабли, которые были на озере.
XXXII
Священник, который служил в Рюдъёкуле – это на берегу озера, – пригласил ярла на пир на сретенье. Ярл принял приглашение. Он решил, что хорошо послушать там службу. Они поплыли туда через озеро вечером накануне праздника. Но у священника был злой умысел. Он послал людей к Олаву, чтобы сообщить тому о приезде Эрлинга. А вечером он напоил Эрлинга и его людей крепким напитком. Им были приготовлены постели там, где они пировали. Проспав немного, ярл проснулся и спросил, не пора ли начинать раннюю мессу. Но священник сказал, что еще только начало ночи, они могут спокойно спать. Ярл ответил:
– У меня сегодня много снов, мне не спится.
Затем он снова заснул. Еще раз он проснулся и велел священнику встать и начинать службу. Но священник сказал, что еще только полночь и можно спать. Ярл лег, но, проспав немного, вскочил и велел своим людям вставать и одеваться. Они так и сделали и взяли свое оружие. Затем они пошли в церковь и оставили свое оружие снаружи, а священник начал раннюю мессу.
XXXIII
Олаву донесли вечером, и они прошли за ночь шесть миль пути, и его людям показалось, что это ужасно много. Они пришли в Рюдъёкуль во время ранней мессы. Еще была темная ночь. Олав и его люди бросились к дому, издав боевой клич. Они убили в нем несколько человек, которые не пошли в церковь.
Когда Эрлинг и его люди услышали боевой клич, они кинулись к своему оружию и затем направились к кораблям. Олав и его люди сошлись с ними у какого-то забора, и завязалась битва. Эрлинг и его люди пробирались к озеру вдоль забора, и он их защищал. Их было много меньше, и многие из них были убиты или ранены. Больше всего помогло им то, что люди Олава не могли их разглядеть, такая была темь. Люди Эрлинга упорно пробивались к кораблям. Тут погиб Ари сын Торгейра, отец Гудмунда епископа, и многие другие дружинники Эрлинга. Эрлинг был ранен в левый бок, и некоторые рассказывают, что он поранился, вынимая свой меч. Орм был тяжело ранен. Еле-еле они добрались до кораблей и сразу же отчалили.
Все говорили, что Олаву очень не повезло, так как Эрлинг и его люди погибли бы, если бы Олав действовал умнее. Люди стали звать его с тех пор Олавом Несчастье, а некоторые называли его людей колпаками.
Войско Олава, как и раньше, ходило по стране, а Эрлинг ярл вернулся в Вик к своим кораблям и оставался там до конца лета. Олав со своими людьми держался в Упплёнде, а иногда на востоке в пограничных лесах. Его войско не расходилось и вторую зиму.
XXXIV
Следующей весной Олав со своими людьми отправился в Вик и взял там конунговы подати. Они долго оставались там летом. Эрлинг услышал об этом и двинулся со своим войском на восток навстречу им. Они сошлись на восточном берегу фьорда в месте, которое называется Стангир. Завязалась жаркая битва, и Эрлинг одержал победу. Сигурд Колпак и многие из людей Олава были убиты, а Олав спасся бегством. Он направился на юг в Данию и следующую зиму был в Алаборге в Йотланде. А следующей весной он заболел и умер. Он погребен в Церкви Марии. Датчане считают его святым.
XXXV
Николас Улитка, сын Паля сына Скофти, был лендрманном Магнуса конунга. Он захватил Харальда, о котором говорили, что он сын конунга Сигурда сына Харальда и Кристин конунговой дочери и единоутробный брат Магнуса конунга. Николас отвез Харальда в Бьёргюн и передал его Эрлингу ярлу. Когда враги попадали в руки Эрлинга, то у него было в обычае не говорить ничего или говорить мало и сдержанно, если он решил, что их надо убить, и осыпать их руганью, если он хотел, чтобы они остались в живых. Эрлинг говорил мало с, Харальдом, и люди поняли, что он замыслил. Они попросили Магнуса конунга, чтобы тот заступился за Харальда. Конунг так и сделал. Тогда ярл сказал:
– Так тебе советуют твои друзья. Но ты будешь недолго править державой в покое, если будешь добросердечным.
Затем Эрлинг велел отвезти Харальда на Норднес, и там ему отрубили голову.
XXXVI
Эйстейном звался человек, который говорил, что он сын конунга Эйстейна сына Харальда. Он был тогда еще совсем молодым, когда, как рассказывают, он приехал одним летом на восток в Швецию и явился к Биргиру Улыбка. Тот был тогда женат на Бригиде, дочери Харальда Гилли, сестре отца Эйстейна. Эйстейн рассказал им о своих намерениях и попросил их помочь ему. Ярл и его жена приняли его хорошо и обещали свою поддержку. Он оставался там некоторое время, Биргир ярл дал Эйстейну несколько людей и денег на дорогу и хорошо его снарядил. Он и его жена обещали ему свою дружбу.
Эйстейн отправился на север в Норвегию и приехал в Вик. К нему сразу же стал стекаться народ, и войско его росло. Они провозгласили Эйстейна конунгом и оставались зиму в Вике. Но так как у них не было денег, они занялись грабежом. Лендрманны и бонды собрались и выступили против них и обратили их в бегство. Они бежали в леса и долго оставались в лесной глуши. Одежда у них износилась, так что они завертывали ноги в бересту. Поэтому бонды стали называть их берестениками.
Они часто вовершали набеги на селения, появлялись то здесь, то там, и сразу нападали, когда им противостояло мало народу. Они дали несколько битв бондам, и то одни, то другие одерживали верх. В трех битвах берестеники сражались, построившись в боевые порядки, и во всех них они одержали победу. А в Крокаскоге они чуть не потерпели поражение. Там на них напало войско бондов, очень многочисленное. Берестеники устроили завал из деревьев и затем ускользнули в леса. Берестеники были два года в Вике и за это время ни разу не уходили на север страны.
XXXVII
Магнус конунг пробыл тринадцать лет конунгом, когда появились берестеники. На третье лето они раздобыли корабли. Они стали плавать вдоль берегов, добывая добро и вербуя людей. Сначала они оставались в Вике, но к концу лета они отправились на север страны и плыли так быстро, что об их приближении ничего не было известно до тех пор, пока они не приплыли в Трандхейм.
В войске берестеников большинство было из пограничных лесов и с Гаут-Эльва, но многие из них были из Теламёрка. Они были тогда хорошо вооружены. Эйстейн, их конунг, был человек статный, с узким, но красивым лицом, не очень большого роста. Многие называли его Эйстейн Девчушка. Магнус конунг и Эрлинг ярл были в Бьёргюне, когда берестеники плыли на север мимо них, но они не знали, что те плывут мимо.
Эрлинг был человеком могущественным и умным, очень воинственным, если шла война, умелым и властным правителем. Его считали крутым и суровым и в основном потому, что он мало кому из своих врагов разрешал остаться в стране, как они ни просили об этом, сдаваясь на его милость, и поэтому многие сразу же примыкали к тем, кто восставал против него. Эрлинг был высок и крепко сложен, у него была несколько короткая шея, длинное лицо, острые черты лица, светлые сильно поседевшие волосы. Голову он держал немного вкривь. Он был обходителен и степенен. Одевался он по-старинному: носил длинную безрукавку, куртку и рубашку с длинными рукавами, вадьский плащ и очень высокие сапоги. Он так же заставлял одеваться и конунга, пока тот был молод. Но когда конунг стал самостоятелен, он одевался очень нарядно. Магнус конунг был легкомыслен и склонен к шутке. Он любил повеселиться и был большим женолюбом.
XXXVIII
Матерью Николаса, сына Сигурда сына Храни, была Скьяльдвёр, дочь Брюньольва Верблюда, сестра Халльдора сына Брюньольва и единоутробная сестра конунга Магнуса Голоногого.
Николас был могущественный муж. На острове Энгуль в Халогаланде у него было поместье, которое называется Стейг. У Николаса была также усадьба в Нидаросе выше Церкви Йона, где были владения Торгейра капеллана. Николас часто бывал в Каупанге, и горожане его слушались. Скьяльдвёр, дочь Николаса, была замужем за Эйриком сыном Арни. Тот тоже был лендрманном.
XXXIX
Случилось, что когда во время праздника рождества богородицы люди возвращались с ранней мессы в городе, Эйрик подошел к Николасу и сказал:
– Тесть, какие-то рыбаки, которые вернулись с моря, рассказывают, что боевые корабли плывут с моря по фьорду, и люди предполагают, что это берестеники. Вели трубить сбор, тесть, чтобы горожане собрались во всеоружии на Эйраре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
XXIX
Кристин, конунгова дочь, отправилась осенью на юг в Данию. Она поехала в гости к Вальдамару кенунгу, своему родичу. Они были детьми сестер. Конунг ее очень радушно принял и пожаловал ей доходы, так что она могла хорошо содержать своих людей. Она часто беседовала с конунгом, и он был очень дружествен к ней. И вот весной Кристин послала людей к Эрлингу и пригласила его приехать к конунгу датчан и помириться с ним. Следующим летом Эрлинг был в Вике. Он снарядил боевой кврабль, взял на него своих лучших людей и отправился в Йотланд. Он услышал, что Вальдамар конунг в Рандаросе. Эрлинг отправился туда и приплыл в город в то время, когда большинство людей сидело за столом. Когда они бросили якорь и разбили шатер на корабле, Эрлинг сам двенадцатый сошел на берег. Они были все в кольчугах, на шлемах у них были колпаки, а мечи спрятаны под плащами. Так они вошли в палату конунга. В это время как раз вносили еду, и двери были открыты. Эрлинг подошел со своими людьми к престолу. Эрлинг сказал:
– Мы хотим мира, конунг, и надеемся, что ты отпустишь нас с миром.
Конунг взглянул на него и сказал:
– Ты здесь, Эрлинг?
Тот ответил:
– Да, Эрлинг здесь, но говори скорей, отпустишь ли ты нас с миром.
В палате было восемьдесят людей конунга, но все они были безоружны. Конунг сказал:
– Я отпущу вас с миром, Эрлинг, как ты просишь. Я никогда не поступаю низко с теми, кто приходит ко мне.
Тут Эрлинг поцеловал руку у конунга, а затем вышел и отправился на свой корабль. Он оставался там некоторое время в гостях у конунга. Они беседовали о примирении между ними и между их странами, и они договорились, что Эрлинг останется заложником у конунга датчан, а Асбьёрн Петля, брат Абсалона архиепископа, поедет заложником в Норвегию.
XXX
Однажды Вальдамар конунг и Эрлинг беседовали друг с другом. Эрлинг сказал:
– Государь, наверно, всего больше способствовало бы миру, если бы Вы получили ту часть Норвегии, которая Вам была обещана в нашем договоре. Но если бы Вы ее получили, кого бы вы назначили ее правителем? Какого-нибудь датчанина.? Нет, – продолжал он, – никакой датский вельможа не захотел бы ехать в Норвегию и там иметь дело с упрямым и непокорным народом, когда им и здесь у Вас достаточно хорошо. Я приехал сюда потому, что не хотел бы ни за что потерять Вашу дружбу. Сюда в Данию уже раньше приезжали люди из Норвегии, Хакон сын Ивара и Финн сын Арни, и Свейн конунг, Ваш родич, обоих сделал своими ярлами. У меня не меньше власти в Норвегии, чем было тогда у них, а конунг отдал под их власть Халланд, землю, которой он владел раньше. Я полагаю, что Вы вполне могли бы отдать мне Вашу землю в Норвегии, если я стану Вашим ленником, при условии, что я получу от Вас эту землю. Также и Магнус конунг, мой сын, ничего не будет иметь против этого, а я буду служить Вам так, как подобает ярлу.
Такие и подобные им слова говорил Эрлинг, и кончилось тем, что Эрлинг сделался ленником Вальдамара конунга, а конунг возвел Эрлинга на престол ярла и дал ему Вик в леи. И вот Эрлинг вернулся в Норвегию и с тех пор был ярлом, пока жил, и всегда оставался в мире с конунгом датчан.
У Эрлинга было четверо сыновей от его наложниц. Одного звали Хрейдар, другого – Эгмунд. У них была одна мать. Третьего звали финн, а четвертого – Сигурд. Их матерью была Аса Светлая. Они были младшие. У Кристин, конунговой дочери, и Эрлинга была дочь, которую звали Рагнхильд. Она была замужем за Йоном сыном Торберга из Рандаберга. Кристин уехала из страны с человеком, которого звали Грим Русли. Они поехали в Миклагард и жили там некоторое время, и у них было несколько детей.
XXXI
Олав, сын Гудбранда сына Скавхёгга и Марии, дочери конунга Эйстейна сына Магнуса, воспитывался у Сигурда Колпака в Упплёнде. Когда Эрлинг был в Дании, Олав и его воспитатель Сигурд собрали войско, и к ним примкнули многие жители Упилёнда. Олав был провозглашен конунгом. Они прошли со своим войском по Упплёнду, бывали иногда в Вике, а иногда на востоке в пограничных лесах. Кораблей у них не было.
Когда Эрлинг услышал об этом войске, он отправился со своими людьми в Вик. Он оставался летом на кораблях, а осенью был в Осло и там же праздновал йоль. Он выслал разведчиков вглубь страны и сам углублялся в страну в поисках войска Олава. С ним был Орм Конунгов Брат. Когда они подошли к озеру, которое называется (…) они захватили все корабли, которые были на озере.
XXXII
Священник, который служил в Рюдъёкуле – это на берегу озера, – пригласил ярла на пир на сретенье. Ярл принял приглашение. Он решил, что хорошо послушать там службу. Они поплыли туда через озеро вечером накануне праздника. Но у священника был злой умысел. Он послал людей к Олаву, чтобы сообщить тому о приезде Эрлинга. А вечером он напоил Эрлинга и его людей крепким напитком. Им были приготовлены постели там, где они пировали. Проспав немного, ярл проснулся и спросил, не пора ли начинать раннюю мессу. Но священник сказал, что еще только начало ночи, они могут спокойно спать. Ярл ответил:
– У меня сегодня много снов, мне не спится.
Затем он снова заснул. Еще раз он проснулся и велел священнику встать и начинать службу. Но священник сказал, что еще только полночь и можно спать. Ярл лег, но, проспав немного, вскочил и велел своим людям вставать и одеваться. Они так и сделали и взяли свое оружие. Затем они пошли в церковь и оставили свое оружие снаружи, а священник начал раннюю мессу.
XXXIII
Олаву донесли вечером, и они прошли за ночь шесть миль пути, и его людям показалось, что это ужасно много. Они пришли в Рюдъёкуль во время ранней мессы. Еще была темная ночь. Олав и его люди бросились к дому, издав боевой клич. Они убили в нем несколько человек, которые не пошли в церковь.
Когда Эрлинг и его люди услышали боевой клич, они кинулись к своему оружию и затем направились к кораблям. Олав и его люди сошлись с ними у какого-то забора, и завязалась битва. Эрлинг и его люди пробирались к озеру вдоль забора, и он их защищал. Их было много меньше, и многие из них были убиты или ранены. Больше всего помогло им то, что люди Олава не могли их разглядеть, такая была темь. Люди Эрлинга упорно пробивались к кораблям. Тут погиб Ари сын Торгейра, отец Гудмунда епископа, и многие другие дружинники Эрлинга. Эрлинг был ранен в левый бок, и некоторые рассказывают, что он поранился, вынимая свой меч. Орм был тяжело ранен. Еле-еле они добрались до кораблей и сразу же отчалили.
Все говорили, что Олаву очень не повезло, так как Эрлинг и его люди погибли бы, если бы Олав действовал умнее. Люди стали звать его с тех пор Олавом Несчастье, а некоторые называли его людей колпаками.
Войско Олава, как и раньше, ходило по стране, а Эрлинг ярл вернулся в Вик к своим кораблям и оставался там до конца лета. Олав со своими людьми держался в Упплёнде, а иногда на востоке в пограничных лесах. Его войско не расходилось и вторую зиму.
XXXIV
Следующей весной Олав со своими людьми отправился в Вик и взял там конунговы подати. Они долго оставались там летом. Эрлинг услышал об этом и двинулся со своим войском на восток навстречу им. Они сошлись на восточном берегу фьорда в месте, которое называется Стангир. Завязалась жаркая битва, и Эрлинг одержал победу. Сигурд Колпак и многие из людей Олава были убиты, а Олав спасся бегством. Он направился на юг в Данию и следующую зиму был в Алаборге в Йотланде. А следующей весной он заболел и умер. Он погребен в Церкви Марии. Датчане считают его святым.
XXXV
Николас Улитка, сын Паля сына Скофти, был лендрманном Магнуса конунга. Он захватил Харальда, о котором говорили, что он сын конунга Сигурда сына Харальда и Кристин конунговой дочери и единоутробный брат Магнуса конунга. Николас отвез Харальда в Бьёргюн и передал его Эрлингу ярлу. Когда враги попадали в руки Эрлинга, то у него было в обычае не говорить ничего или говорить мало и сдержанно, если он решил, что их надо убить, и осыпать их руганью, если он хотел, чтобы они остались в живых. Эрлинг говорил мало с, Харальдом, и люди поняли, что он замыслил. Они попросили Магнуса конунга, чтобы тот заступился за Харальда. Конунг так и сделал. Тогда ярл сказал:
– Так тебе советуют твои друзья. Но ты будешь недолго править державой в покое, если будешь добросердечным.
Затем Эрлинг велел отвезти Харальда на Норднес, и там ему отрубили голову.
XXXVI
Эйстейном звался человек, который говорил, что он сын конунга Эйстейна сына Харальда. Он был тогда еще совсем молодым, когда, как рассказывают, он приехал одним летом на восток в Швецию и явился к Биргиру Улыбка. Тот был тогда женат на Бригиде, дочери Харальда Гилли, сестре отца Эйстейна. Эйстейн рассказал им о своих намерениях и попросил их помочь ему. Ярл и его жена приняли его хорошо и обещали свою поддержку. Он оставался там некоторое время, Биргир ярл дал Эйстейну несколько людей и денег на дорогу и хорошо его снарядил. Он и его жена обещали ему свою дружбу.
Эйстейн отправился на север в Норвегию и приехал в Вик. К нему сразу же стал стекаться народ, и войско его росло. Они провозгласили Эйстейна конунгом и оставались зиму в Вике. Но так как у них не было денег, они занялись грабежом. Лендрманны и бонды собрались и выступили против них и обратили их в бегство. Они бежали в леса и долго оставались в лесной глуши. Одежда у них износилась, так что они завертывали ноги в бересту. Поэтому бонды стали называть их берестениками.
Они часто вовершали набеги на селения, появлялись то здесь, то там, и сразу нападали, когда им противостояло мало народу. Они дали несколько битв бондам, и то одни, то другие одерживали верх. В трех битвах берестеники сражались, построившись в боевые порядки, и во всех них они одержали победу. А в Крокаскоге они чуть не потерпели поражение. Там на них напало войско бондов, очень многочисленное. Берестеники устроили завал из деревьев и затем ускользнули в леса. Берестеники были два года в Вике и за это время ни разу не уходили на север страны.
XXXVII
Магнус конунг пробыл тринадцать лет конунгом, когда появились берестеники. На третье лето они раздобыли корабли. Они стали плавать вдоль берегов, добывая добро и вербуя людей. Сначала они оставались в Вике, но к концу лета они отправились на север страны и плыли так быстро, что об их приближении ничего не было известно до тех пор, пока они не приплыли в Трандхейм.
В войске берестеников большинство было из пограничных лесов и с Гаут-Эльва, но многие из них были из Теламёрка. Они были тогда хорошо вооружены. Эйстейн, их конунг, был человек статный, с узким, но красивым лицом, не очень большого роста. Многие называли его Эйстейн Девчушка. Магнус конунг и Эрлинг ярл были в Бьёргюне, когда берестеники плыли на север мимо них, но они не знали, что те плывут мимо.
Эрлинг был человеком могущественным и умным, очень воинственным, если шла война, умелым и властным правителем. Его считали крутым и суровым и в основном потому, что он мало кому из своих врагов разрешал остаться в стране, как они ни просили об этом, сдаваясь на его милость, и поэтому многие сразу же примыкали к тем, кто восставал против него. Эрлинг был высок и крепко сложен, у него была несколько короткая шея, длинное лицо, острые черты лица, светлые сильно поседевшие волосы. Голову он держал немного вкривь. Он был обходителен и степенен. Одевался он по-старинному: носил длинную безрукавку, куртку и рубашку с длинными рукавами, вадьский плащ и очень высокие сапоги. Он так же заставлял одеваться и конунга, пока тот был молод. Но когда конунг стал самостоятелен, он одевался очень нарядно. Магнус конунг был легкомыслен и склонен к шутке. Он любил повеселиться и был большим женолюбом.
XXXVIII
Матерью Николаса, сына Сигурда сына Храни, была Скьяльдвёр, дочь Брюньольва Верблюда, сестра Халльдора сына Брюньольва и единоутробная сестра конунга Магнуса Голоногого.
Николас был могущественный муж. На острове Энгуль в Халогаланде у него было поместье, которое называется Стейг. У Николаса была также усадьба в Нидаросе выше Церкви Йона, где были владения Торгейра капеллана. Николас часто бывал в Каупанге, и горожане его слушались. Скьяльдвёр, дочь Николаса, была замужем за Эйриком сыном Арни. Тот тоже был лендрманном.
XXXIX
Случилось, что когда во время праздника рождества богородицы люди возвращались с ранней мессы в городе, Эйрик подошел к Николасу и сказал:
– Тесть, какие-то рыбаки, которые вернулись с моря, рассказывают, что боевые корабли плывут с моря по фьорду, и люди предполагают, что это берестеники. Вели трубить сбор, тесть, чтобы горожане собрались во всеоружии на Эйраре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122