Но уж Кейт-то знал, что причина не в этом...
«Марика, милая моя, – с нежностью и грустью думал он, глядя вдаль, где за излучиной реки начинался густой девственный лес. – Ты даже не представляешь, как все наши боятся тебя. До дрожи в коленках боятся. А я боюсь за тебя...»
Глава 12
Когда Алиса заснула, Марика ещё добрых полчаса ворочалась в постели – сон упорно не хотел к ней идти. Она уже не была так взвинчена, как прежде, но тревожные мысли не оставляли её в покое, а всё роились и роились в её голове.
В конце концов Марика поняла, что не успокоится, пока не отладит портал. Утвердившись в этой мысли, она осторожно выбралась из постели, надела халат, вступила ногами в мягкие тапочки и подошла к стенному шкафу, за которым скрывался ещё не до конца отлаженный портал.
В спальне горел лишь один слабенький ночник, и если возле кровати света хватало, то угол комнаты, где находился шкаф, тонул в полумраке. Несколько секунд Марика простояла в задумчивости, а потом щёлкнула пальцами, посылая мысленную команду. Тотчас же вспыхнула лампа в торшере, и спальню залил мягкий, но достаточно яркий свет. Алиса что-то пробормотала во сне, перевернулась на другой бок, уткнулась лицом в подушку и продолжала спать.
Стараясь не шуметь, Марика распахнула настежь дверцы шкафа и принялась за работу. Теперь дело пошло на лад. Без особых усилий над собой Марике удалось полностью сосредоточить своё внимание на портале, за всё это время она не допустила ни одной мало-мальски серьёзной ошибки, и уже через двадцать минут был отлажен последний контур.
Когда портал активировался, и под сияющей золотом аркой заклубился густой белый туман, Марика чуть не завизжала от восторга. Лишь в последний момент, вспомнив о спящей Алисе, она удержалась от бурного проявления своих эмоций.
А радость переполняла её до краёв. Это был первый портал, который Марика от начала до конца соорудила самостоятельно. Сейчас для неё было совсем не важно, что она сделала вполне заурядное, хоть и весьма хлопотное дело, которое не шло ни в какое сравнение с таким действительно выдающимся событием более чем трёхлетней давности, как «оживление» портала матери и открытие пути в другой мир. В данный момент Марика об этом не думала, а просто радовалась своему новому достижению. Обладая незаурядными способностями и, что тоже важно, осознавая свою незаурядность, она, тем не менее, не могла считать себя полностью взрослой, пока не построит собственный портал. Это было её манией, её навязчивой идеей; даже тот факт, что очень многие Конноры довольствовались полученными в наследство от предков порталами и не строили для себя новых, нисколько не умерял её творческий зуд...
Усилием воли Марика заставила себя успокоиться и вновь сосредоточила всё внимание на портале. Теперь оставалось последнее – протянуть «нити» к другим порталам Конноров. В тех случаях, когда создатель портала не был настроен ни на один из уже действующих, на этом завершающем этапе приходилось прибегать к посторонней помощи, чтобы протянуть первую «нить». Но Марика не нуждалась ни в чьей помощи. В её руках уже было целых четыре «нити», которые тянулись в Мышковар, в Люблян, в Зал Совета и в подземелье Норвика, к древнему порталу Коннора-прародителя.
Естественным образом Марика выбрала свой портал в Мышковаре (вернее, портал своей матери). Единственное, что от неё требовалось, это открыть его и установить непосредственный контакт между обоими порталами. Весь дальнейший процесс занял не больше минуты и проходил без прямого вмешательства Марики. Новый портал обратился к мышковицкому с просьбой «познакомить» его с другими порталами, мышковицкий в ответ предоставил в его распоряжение свои «нити», а новый с их помощью оповестил остальные порталы о своём появлении на свет и был принят в «семью». Но это вовсе не значило, что он открыл своё местонахождение или сообщил о личности хозяина. Просто теперь другие Конноры обнаружат, что от их порталов в неизвестном направлении протянулась ещё одна «нить», – если вообще заметят её среди тысяч других «нитей».
С появлением «нитей» портал стал готов к полноценной работе. Но Марика уже была далека от восторгов. Её вдруг пронзила ужасом мысль, что, быть может, она сама выдала себя тем загадочным влиятельным людям, когда экспериментировала со «странными», по её собственному выражению, «нитями» портала Коннора МакКоя. Таких «нитей» Марика насчитала порядка двух сотен, их странность заключалась в том, что другие порталы Конноров «не знали» об их существовании. Между всеми порталами «семьи» регулярно происходил обмен сведениями о «нитях», но древний портал Коннора-прародителя, исправно сообщая о себе, тем не менее, с завидным постоянством «умалчивал» о странных «нитях». Создавалось впечатление, будто он принадлежит сразу к двум «семьям» порталов, которые по каким-то причинам не могут объединиться в одну «семью».
Марика пришла к вполне логичному выводу, что странные «нити» принадлежат порталам здешних родственников Коннора МакКоя. Порой она «дёргала» их в надежде получить ответ, но тщетно. Здесь магия умерла, и никто не слышал её зова... А может, кто-то услышал – но не тот, кто нужно. И теперь ею заинтересовались.
Хотя, с другой стороны, Кейт появился лишь год назад по здешнему времени, а Марика уже давно прекратила эксперименты со странными «нитями». Да и её мать, по словам отца, в своё время тщательно изучала «нити» – и ничего. Так что тут концы с концами не сходятся...
Но, в любом случае, факт налицо: в тайну Марики проникли посторонние люди. И, судя по поведению Кейта, от этих людей не следует ожидать ничего хорошего. Значит, нужно что-то предпринимать – и немедленно.
Оглянувшись на спящую Алису, Марика подошла к креслу, где была сложена её одежда, натянула на ноги чулки, потом достала из шкафа туфли и обула их. Уже вернувшись к порталу, она в последний момент кое-что вспомнила, щёлкнув пальцами, погасила лампу в торшере и шагнула под сияющую золотом арку. А в следующее мгновение оказалась в своём кабинете в Мышковаре.
Погасив портал в спальне Алисы, а этот оставив открытым, Марика подступила к окну, раздвинула плотные шторы и жадно прильнула глазом к щели между ставнями.
Снаружи был ясный солнечный день, и с возвышенности, на которой стоял замок, была видна, как на ладони, мышковицкая бухта, пестрящая парусами множества кораблей – от утлых рыбацких судёнышек до величественных красавцев-фрегатов. В порту и на улицах города царила обычная суматоха. Несмотря на кризис верховной власти в Империи, жизнь шла своим чередом. Мышковитяне были людьми практичными, они следили за развитием событий вокруг короны, держали ушки на макушке, а нос по ветру, но отнюдь не собирались из-за свары князей терять свои барыши.
Марика с трудом оторвалась от щели и плотнее прикрыла ставни. За четыре тамошних месяца она так соскучилась по родному городу, по тёплым и ласковым водам Ибрийского моря, по солёному, чуть горьковатому морскому воздуху, по ночному небу с привычными узорами созвездий, по знакомым и незнакомым ей людям, которых объединяло одно, главное – все они были её соотечественниками...
Вздохнув, Марика задвинула шторы и тщательно прислушалась. Хотя на время её со Стэном отсутствия доступ в их покои был запрещён для всех, включая личную прислугу, перестраховаться никогда не мешало.
Убедившись, что поблизости никого нет, Марика подошла к двери, медленно, чтобы не раздался скрип, отодвинула внутренний засов и на цыпочках проскользнула в спальню. Даже сквозь щели в ставнях и плотные шторы в комнату пробивалось достаточно света, поэтому зажигать свечу нужды не было.
Искоса глянув на свою широкую кровать – в замке сэра Генри таких больших кроватей не было – и улыбнувшись при мысли об этом, Марика проследовала в гардеробную. Каждый раз, отправляясь на свидание с братом, она обязательно переодевалась в здешний наряд – и когда Стэн по пути в Црвенеград останавливался у знакомых Конноров, и позже, когда местом их встреч стал дом Арпада Савича. Конечно, они могли бы встречаться и в Мышковаре, тогда не пришлось бы прибегать к постоянному переодеванию; однако Стэн рассудил, что это слишком опасно. Марика и так сильно рисковала, появляясь здесь, чтобы сменить одежду. Но у неё, по крайней мере, было на подхвате объяснение своему присутствию в замке на тот случай, если кто-нибудь из не в меру ретивых домочадцев, заподозрив неладное, устроит облаву на предполагаемого вора, а она не успеет скрыться, заметя за собой все следы (погасить портал, самую главную улику, не составляло труда – даже на расстоянии это было делом одной секунды). Когда Стэн покидал Мышкович, то объявил всем, что в целях безопасности отправил сестру в надёжное место; поэтому при необходимости Марика могла сказать, что это самое надёжное место находится не за сотню вёрст отсюда, а совсем недалеко. Она даже могла разыграть целый спектакль, упрашивая рьяных блюстителей господского добра не говорить брату по его возвращении, что она тайком посещала Мышковар.
«Теперь всё будет проще, – думала Марика, доставая из бельевого сундука ворох шёлковых нижних юбок. – Теперь я смогу переодеваться в спальне Алисы. Или, ещё лучше, Стэн сам будет приходить к нам в гости. Познакомлю его с отцом... Двое самых дорогих людей в моей жизни должны поладить друг с другом. Просто обязаны! Хотя бы ради меня...»
Но, прежде чем строить такие планы на будущее, следовало разобраться с влиятельными людьми Кейта...
После некоторых размышлений Марика остановила свой выбор на скромном синем платье, которое можно было надеть без посторонней помощи, собрала всю одежду в охапку и вернулась в кабинет. Задвинув засов на двери, она не спеша оделась перед зеркалом и тщательно расчесала свои длинные распущенные волосы – укладывать их на голове с помощью многочисленных заколок было слишком долго и хлопотно. Затем отступила на пару шагов и несколько минут разглядывала своё отражение.
За четыре месяца, которые Марика провела в Норвике, она соскучилась по своей обычной одежде и каждый раз, наряжаясь перед встречей с братом, не могла удержаться от соблазна полюбоваться собой в зеркале. Впрочем, нельзя было сказать, что Марике совсем уж не нравилась тамошняя мода. За последнее время, при содействии Алисы, она стала значительно лучше разбираться в ней и научилась одеваться не просто красиво, а элегантно. Вот только с брюками ничего не получилось – Марика не принимала и не признавала их. Она была твёрдо убеждена, что женщина в брюках такое же нелепое зрелище, как и мужчина в юбке – пусть даже шотландской.
Вспомнив чудаковатого дворецкого Брайана, который постоянно ходит в своём килте, Марика вновь улыбнулась и отошла от зеркала к порталу.
Ей были открыты четыре пути, по которым она могла пройти сама, без посторонней помощи, не нуждаясь ни в чьём разрешении. Один из них был только что создан ею; другим Марика до сего дня пользовалась регулярно, перемещаясь из Мышковара в Норвик и обратно; в Зал Совета она наведывалась время от времени, из чистого озорства, и ещё ни разу не попадалась с поличным; а вот люблянский портал открывала лишь однажды – в тот день, когда «оживила» портал матери. Вернее, тогда была ночь, и никто не обнаружил её присутствия. Сейчас же в Любляне шёл первый час пополудни.
У деда Марики, покойного Ладислава Шубича, сыновей не было, и, когда он умер, всё его имущество унаследовали дочери – Илона, княгиня Мышковицкая, и Зарена, княгиня Истрийская. Дом (точнее, дворец) в Любляне достался младшей из сестёр, Зарене, а поскольку богатейший купец Истрии отмахал себе хоромы пороскошнее княжеских, то после смерти тестя князь Истрийский не замедлил перенести сюда свою постоянную резиденцию.
Сосредоточившись, Марика потянулась к люблянскому порталу и произвела первые манипуляции. Тут же с того конца донёсся мысленный вопрос:
«Богдан, ты?»
Пятнадцатилетний Богдан, княжич Истрийский, был двоюродным братом Марики, сыном её тётки Зарены.
«Нет, тётя, – ответила Марика. – Это я».
«Марика?! – в мыслях княгини явственно проступило изумление. – Но как ты...»
«Сейчас я всё объясню, тётя. Ты одна? Мне можно к тебе?»
«Ну... да, конечно. Продолжай, если начала. А я уберу гобелен».
Как и её старшая сестра, княгиня Зарена скрывала свой портал за гобеленом – только на нём были изображены не алхимик или святой, а трое юных девушек-танцовщиц.
Когда всё было готово, Марика шагнула через портал – и попала прямиком в объятия тётки. Княгиня порывисто прижала её к себе и расцеловала в обе щеки.
– Ну, здравствуй, девочка моя. Давно не виделись. Где ты пропадала? Почему не приходила в гости? И почему не говорила мне раньше, что мать настроила тебя на наш портал?
– Сейчас, тётя... – взволнованно заговорила Марика. – Сейчас я всё расскажу. Я пришла к тебе, потому что Стэн уже уехал из Црвенеграда, а сама я не знаю, что делать, и решила посоветоваться с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
«Марика, милая моя, – с нежностью и грустью думал он, глядя вдаль, где за излучиной реки начинался густой девственный лес. – Ты даже не представляешь, как все наши боятся тебя. До дрожи в коленках боятся. А я боюсь за тебя...»
Глава 12
Когда Алиса заснула, Марика ещё добрых полчаса ворочалась в постели – сон упорно не хотел к ней идти. Она уже не была так взвинчена, как прежде, но тревожные мысли не оставляли её в покое, а всё роились и роились в её голове.
В конце концов Марика поняла, что не успокоится, пока не отладит портал. Утвердившись в этой мысли, она осторожно выбралась из постели, надела халат, вступила ногами в мягкие тапочки и подошла к стенному шкафу, за которым скрывался ещё не до конца отлаженный портал.
В спальне горел лишь один слабенький ночник, и если возле кровати света хватало, то угол комнаты, где находился шкаф, тонул в полумраке. Несколько секунд Марика простояла в задумчивости, а потом щёлкнула пальцами, посылая мысленную команду. Тотчас же вспыхнула лампа в торшере, и спальню залил мягкий, но достаточно яркий свет. Алиса что-то пробормотала во сне, перевернулась на другой бок, уткнулась лицом в подушку и продолжала спать.
Стараясь не шуметь, Марика распахнула настежь дверцы шкафа и принялась за работу. Теперь дело пошло на лад. Без особых усилий над собой Марике удалось полностью сосредоточить своё внимание на портале, за всё это время она не допустила ни одной мало-мальски серьёзной ошибки, и уже через двадцать минут был отлажен последний контур.
Когда портал активировался, и под сияющей золотом аркой заклубился густой белый туман, Марика чуть не завизжала от восторга. Лишь в последний момент, вспомнив о спящей Алисе, она удержалась от бурного проявления своих эмоций.
А радость переполняла её до краёв. Это был первый портал, который Марика от начала до конца соорудила самостоятельно. Сейчас для неё было совсем не важно, что она сделала вполне заурядное, хоть и весьма хлопотное дело, которое не шло ни в какое сравнение с таким действительно выдающимся событием более чем трёхлетней давности, как «оживление» портала матери и открытие пути в другой мир. В данный момент Марика об этом не думала, а просто радовалась своему новому достижению. Обладая незаурядными способностями и, что тоже важно, осознавая свою незаурядность, она, тем не менее, не могла считать себя полностью взрослой, пока не построит собственный портал. Это было её манией, её навязчивой идеей; даже тот факт, что очень многие Конноры довольствовались полученными в наследство от предков порталами и не строили для себя новых, нисколько не умерял её творческий зуд...
Усилием воли Марика заставила себя успокоиться и вновь сосредоточила всё внимание на портале. Теперь оставалось последнее – протянуть «нити» к другим порталам Конноров. В тех случаях, когда создатель портала не был настроен ни на один из уже действующих, на этом завершающем этапе приходилось прибегать к посторонней помощи, чтобы протянуть первую «нить». Но Марика не нуждалась ни в чьей помощи. В её руках уже было целых четыре «нити», которые тянулись в Мышковар, в Люблян, в Зал Совета и в подземелье Норвика, к древнему порталу Коннора-прародителя.
Естественным образом Марика выбрала свой портал в Мышковаре (вернее, портал своей матери). Единственное, что от неё требовалось, это открыть его и установить непосредственный контакт между обоими порталами. Весь дальнейший процесс занял не больше минуты и проходил без прямого вмешательства Марики. Новый портал обратился к мышковицкому с просьбой «познакомить» его с другими порталами, мышковицкий в ответ предоставил в его распоряжение свои «нити», а новый с их помощью оповестил остальные порталы о своём появлении на свет и был принят в «семью». Но это вовсе не значило, что он открыл своё местонахождение или сообщил о личности хозяина. Просто теперь другие Конноры обнаружат, что от их порталов в неизвестном направлении протянулась ещё одна «нить», – если вообще заметят её среди тысяч других «нитей».
С появлением «нитей» портал стал готов к полноценной работе. Но Марика уже была далека от восторгов. Её вдруг пронзила ужасом мысль, что, быть может, она сама выдала себя тем загадочным влиятельным людям, когда экспериментировала со «странными», по её собственному выражению, «нитями» портала Коннора МакКоя. Таких «нитей» Марика насчитала порядка двух сотен, их странность заключалась в том, что другие порталы Конноров «не знали» об их существовании. Между всеми порталами «семьи» регулярно происходил обмен сведениями о «нитях», но древний портал Коннора-прародителя, исправно сообщая о себе, тем не менее, с завидным постоянством «умалчивал» о странных «нитях». Создавалось впечатление, будто он принадлежит сразу к двум «семьям» порталов, которые по каким-то причинам не могут объединиться в одну «семью».
Марика пришла к вполне логичному выводу, что странные «нити» принадлежат порталам здешних родственников Коннора МакКоя. Порой она «дёргала» их в надежде получить ответ, но тщетно. Здесь магия умерла, и никто не слышал её зова... А может, кто-то услышал – но не тот, кто нужно. И теперь ею заинтересовались.
Хотя, с другой стороны, Кейт появился лишь год назад по здешнему времени, а Марика уже давно прекратила эксперименты со странными «нитями». Да и её мать, по словам отца, в своё время тщательно изучала «нити» – и ничего. Так что тут концы с концами не сходятся...
Но, в любом случае, факт налицо: в тайну Марики проникли посторонние люди. И, судя по поведению Кейта, от этих людей не следует ожидать ничего хорошего. Значит, нужно что-то предпринимать – и немедленно.
Оглянувшись на спящую Алису, Марика подошла к креслу, где была сложена её одежда, натянула на ноги чулки, потом достала из шкафа туфли и обула их. Уже вернувшись к порталу, она в последний момент кое-что вспомнила, щёлкнув пальцами, погасила лампу в торшере и шагнула под сияющую золотом арку. А в следующее мгновение оказалась в своём кабинете в Мышковаре.
Погасив портал в спальне Алисы, а этот оставив открытым, Марика подступила к окну, раздвинула плотные шторы и жадно прильнула глазом к щели между ставнями.
Снаружи был ясный солнечный день, и с возвышенности, на которой стоял замок, была видна, как на ладони, мышковицкая бухта, пестрящая парусами множества кораблей – от утлых рыбацких судёнышек до величественных красавцев-фрегатов. В порту и на улицах города царила обычная суматоха. Несмотря на кризис верховной власти в Империи, жизнь шла своим чередом. Мышковитяне были людьми практичными, они следили за развитием событий вокруг короны, держали ушки на макушке, а нос по ветру, но отнюдь не собирались из-за свары князей терять свои барыши.
Марика с трудом оторвалась от щели и плотнее прикрыла ставни. За четыре тамошних месяца она так соскучилась по родному городу, по тёплым и ласковым водам Ибрийского моря, по солёному, чуть горьковатому морскому воздуху, по ночному небу с привычными узорами созвездий, по знакомым и незнакомым ей людям, которых объединяло одно, главное – все они были её соотечественниками...
Вздохнув, Марика задвинула шторы и тщательно прислушалась. Хотя на время её со Стэном отсутствия доступ в их покои был запрещён для всех, включая личную прислугу, перестраховаться никогда не мешало.
Убедившись, что поблизости никого нет, Марика подошла к двери, медленно, чтобы не раздался скрип, отодвинула внутренний засов и на цыпочках проскользнула в спальню. Даже сквозь щели в ставнях и плотные шторы в комнату пробивалось достаточно света, поэтому зажигать свечу нужды не было.
Искоса глянув на свою широкую кровать – в замке сэра Генри таких больших кроватей не было – и улыбнувшись при мысли об этом, Марика проследовала в гардеробную. Каждый раз, отправляясь на свидание с братом, она обязательно переодевалась в здешний наряд – и когда Стэн по пути в Црвенеград останавливался у знакомых Конноров, и позже, когда местом их встреч стал дом Арпада Савича. Конечно, они могли бы встречаться и в Мышковаре, тогда не пришлось бы прибегать к постоянному переодеванию; однако Стэн рассудил, что это слишком опасно. Марика и так сильно рисковала, появляясь здесь, чтобы сменить одежду. Но у неё, по крайней мере, было на подхвате объяснение своему присутствию в замке на тот случай, если кто-нибудь из не в меру ретивых домочадцев, заподозрив неладное, устроит облаву на предполагаемого вора, а она не успеет скрыться, заметя за собой все следы (погасить портал, самую главную улику, не составляло труда – даже на расстоянии это было делом одной секунды). Когда Стэн покидал Мышкович, то объявил всем, что в целях безопасности отправил сестру в надёжное место; поэтому при необходимости Марика могла сказать, что это самое надёжное место находится не за сотню вёрст отсюда, а совсем недалеко. Она даже могла разыграть целый спектакль, упрашивая рьяных блюстителей господского добра не говорить брату по его возвращении, что она тайком посещала Мышковар.
«Теперь всё будет проще, – думала Марика, доставая из бельевого сундука ворох шёлковых нижних юбок. – Теперь я смогу переодеваться в спальне Алисы. Или, ещё лучше, Стэн сам будет приходить к нам в гости. Познакомлю его с отцом... Двое самых дорогих людей в моей жизни должны поладить друг с другом. Просто обязаны! Хотя бы ради меня...»
Но, прежде чем строить такие планы на будущее, следовало разобраться с влиятельными людьми Кейта...
После некоторых размышлений Марика остановила свой выбор на скромном синем платье, которое можно было надеть без посторонней помощи, собрала всю одежду в охапку и вернулась в кабинет. Задвинув засов на двери, она не спеша оделась перед зеркалом и тщательно расчесала свои длинные распущенные волосы – укладывать их на голове с помощью многочисленных заколок было слишком долго и хлопотно. Затем отступила на пару шагов и несколько минут разглядывала своё отражение.
За четыре месяца, которые Марика провела в Норвике, она соскучилась по своей обычной одежде и каждый раз, наряжаясь перед встречей с братом, не могла удержаться от соблазна полюбоваться собой в зеркале. Впрочем, нельзя было сказать, что Марике совсем уж не нравилась тамошняя мода. За последнее время, при содействии Алисы, она стала значительно лучше разбираться в ней и научилась одеваться не просто красиво, а элегантно. Вот только с брюками ничего не получилось – Марика не принимала и не признавала их. Она была твёрдо убеждена, что женщина в брюках такое же нелепое зрелище, как и мужчина в юбке – пусть даже шотландской.
Вспомнив чудаковатого дворецкого Брайана, который постоянно ходит в своём килте, Марика вновь улыбнулась и отошла от зеркала к порталу.
Ей были открыты четыре пути, по которым она могла пройти сама, без посторонней помощи, не нуждаясь ни в чьём разрешении. Один из них был только что создан ею; другим Марика до сего дня пользовалась регулярно, перемещаясь из Мышковара в Норвик и обратно; в Зал Совета она наведывалась время от времени, из чистого озорства, и ещё ни разу не попадалась с поличным; а вот люблянский портал открывала лишь однажды – в тот день, когда «оживила» портал матери. Вернее, тогда была ночь, и никто не обнаружил её присутствия. Сейчас же в Любляне шёл первый час пополудни.
У деда Марики, покойного Ладислава Шубича, сыновей не было, и, когда он умер, всё его имущество унаследовали дочери – Илона, княгиня Мышковицкая, и Зарена, княгиня Истрийская. Дом (точнее, дворец) в Любляне достался младшей из сестёр, Зарене, а поскольку богатейший купец Истрии отмахал себе хоромы пороскошнее княжеских, то после смерти тестя князь Истрийский не замедлил перенести сюда свою постоянную резиденцию.
Сосредоточившись, Марика потянулась к люблянскому порталу и произвела первые манипуляции. Тут же с того конца донёсся мысленный вопрос:
«Богдан, ты?»
Пятнадцатилетний Богдан, княжич Истрийский, был двоюродным братом Марики, сыном её тётки Зарены.
«Нет, тётя, – ответила Марика. – Это я».
«Марика?! – в мыслях княгини явственно проступило изумление. – Но как ты...»
«Сейчас я всё объясню, тётя. Ты одна? Мне можно к тебе?»
«Ну... да, конечно. Продолжай, если начала. А я уберу гобелен».
Как и её старшая сестра, княгиня Зарена скрывала свой портал за гобеленом – только на нём были изображены не алхимик или святой, а трое юных девушек-танцовщиц.
Когда всё было готово, Марика шагнула через портал – и попала прямиком в объятия тётки. Княгиня порывисто прижала её к себе и расцеловала в обе щеки.
– Ну, здравствуй, девочка моя. Давно не виделись. Где ты пропадала? Почему не приходила в гости? И почему не говорила мне раньше, что мать настроила тебя на наш портал?
– Сейчас, тётя... – взволнованно заговорила Марика. – Сейчас я всё расскажу. Я пришла к тебе, потому что Стэн уже уехал из Црвенеграда, а сама я не знаю, что делать, и решила посоветоваться с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63