В здании было спокойно, но работа кипела. Дежурный ждал Джоунаса в вестибюле. Повсюду были сотрудники службы безопасности.
— Никого не пускайте и не выпускайте, — приказал дежурный офицер, — пока все не выяснится.
Джоунас сообщил сотрудникам имена своих помощников, чтобы тех пропустили в здание, когда они приедут.
Поднявшись на восьмой этаж, Джоунас услышал негромкие слова: это действовали круглосуточные радиостанции, работавшие на Азию и Восточную Европу. МЭТБ никогда не закрывалось. Ведь в какой-нибудь стране сейчас обязательно день.
Дежурный офицер провел Джоунаса в холл. Когда они вошли в кабинет Джоунаса, дежурный включил компьютер и затребовал главный файл. Немедленно появилась надпись в оранжевой рамочке: «Данные стерты». Экран замигал.
Джоунас уселся за свой стол и начал нажимать на кнопки, все глубже проникая в память компьютера.
— О Господи! — воскликнул он и провел рукой по лицу. У него заболела голова и стало трудно дышать. Затем он снова вернулся к клавиатуре, еще раз проделал те же самые операции. Результат оказался тот же.
Приехали помощники Джоунаса. Он поднял на них глаза.
— Здесь были данные о русских агентах. Кто-то запросил всю информацию о них: имена, основные сведения, фамилии связных, явки — все. А потом убрал это из главной памяти.
— У нас нет копий твердых дисков, — сказал один из его помощников. — И вообще никаких запасных копий нет. Если этих данных не окажется в оперативной памяти, значит, мы потеряли всю информацию о советской агентурной сети.
В этот миг зазвонил внутренний телефон, стоявший на столе Джоунаса.
— Да? — Джоунас нажал на кнопку переговорного устройства.
— Тут к вам пришли. — Джоунас узнал голос одного из сотрудников службы безопасности, дежурившего в вестибюле.
— Кто?
— Генерал Хэдли, сэр.
Джоунас, у которого душа ушла в пятки, сказал:
— Пропустите его, пусть поднимется ко мне.
Он послал дежурного офицера к лифту встречать Хэдли и попросил всех остальных покинуть комнату.
Боже мой! — подумал Джоунас. Он ведь должен был вернуться только через два дня!
Дежурный впустил Хэдли в кабинет и вышел, закрыв за собой дверь.
— Ну, как дела, Джоунас? — поинтересовался Хэдли. — Давненько мы не виделись.
Хотя Сэму Хэдли было уже за восемьдесят, он по-прежнему оставался красавцем-мужчиной. Волосы его побелели, глубокие морщины избороздили лицо, а на руках выступили пигментные пятна. Однако энергия по-прежнему била в нем ключом, а в глазах светился острый ум.
Хэдли сел в кресло.
— Сколько уже мы с тобой друг друга знаем, Джоунас? — спросил он.
— Долго, — откликнулся Джоунас.
— Значит, надо вернуться к самым истокам, да? Вернуться в Токио, в то время, когда МЭТБ еще даже не родилось, — Хэдли покачал головой и вздохнул. — Что здесь творится, Джоунас?
— Сегодня вечером?
— Нет, не только сегодня вечером, — сказал Хэдли. — Сегодняшняя беда, увы, подготавливалась целых шесть лет. О Господи! — подумал Джоунас. Он видел сводку!
— И насколько плохо обстоят ваши дела? — спросил Хэдли.
Джоунас рассказал ему все, что ему было известно.
— Боже милостивый! — ахнул Хэдли. — Если русские действительно заполучили эту информацию, наша разведка отброшена назад на... да лет на десять, а может, и больше! — Он покачал головой. — Даже явки раскрыты? Кошмар!
Он встал и начал мерить шагами комнату.
— Но кто нас продал, Джоунас? Это может быть только кто-то из нашей организации, причем тот, кто знает секретные шифры, имеет доступ к главной памяти и может потом уничтожить данные.
— Таких людей совсем немного, — задумчиво протянул Джоунас. — Даже большинство начальников не знает стирающих программ.
Хэдли нахмурился.
— Но зачем вообще уничтожать данные? Почему бы просто не украсть их? Компьютер этого даже не засек бы, как он засек уничтожение информации. То есть благодаря этому быстрее напали на след.
— Но, может быть, — предположил Джоунас, — именно в этом и состоит весь замысел. Может быть, неизвестный — кто бы он ни был — хотел, чтобы мы догадались о его поступке. Если так, значит его можно засечь. Надо попытаться прямо сейчас что-нибудь сделать! Это крайне важно!
Джоунас потянулся к телефону, но Хэдли взмахнул рукой, останавливая его.
— Не нужно.
— Но в чем дело?
— Мы с тобой старые соратники, — сказал Хэдли. — Больше того, мы старые друзья. Так что, наверное, тебе будет легче услышать это от меня.
Он перестал расхаживать по комнате и остановился напротив Джоунаса с таким видом, словно ему представлялась возможность высказать свою последнюю просьбу.
— Это конец, Джоунас. — В глазах Хэдли сквозило отчаяние. — Я привлекаю к работе новых людей. Нам нужна молодая кровь. МЭТБ устарело, в нашей организации застой, сюда просочились предатели. Время МЭТБ прошло.
У Джоунаса закружилась голова, в ушах зазвенело. Ощущение было такое, будто начинается сердечный приступ.
— Сэр, вы не можете...
— Мне искренне жаль, — сказал Хэдли, — но приказания уже отданы. Президенту доложили, и мои люди уже опечатывают здание. С минуту на минуту сюда прибудут мои следователи. Так что можешь расслабиться. Больше тут работы для тебя нет. Начиная с этого момента МЭТБ прекращает свое существование.
Бледный как мел Джоунас бессильно поник в кресле.
* * *
Удэ, по-прежнему прижимая к груди малыша, вытащил из кармана комбинезона стальной сякен. Он стоял у подножия трапа. Толпа вопила и металась. Удэ ощущал истерию, витавшую в воздухе, подобно терпкому запаху духов, и его это возбуждало.
Вооруженный охранник, который раньше пытался преследовать Майкла и Элиан, стоял очень близко. Удэ взмахнул рукой, и охранник выпучил глаза, в ужасе глядя, как звездочка летит по воздуху и вонзается ему в грудь. Он упал на колени, попробовал опереться на руки, но завалился набок.
Удэ подбежал к рухнувшему охраннику и подобрал с земли его пистолет. Проверил, заряжен ли, и вставил два патрона, позаимствовав их из подсумка, пристегнутого к поясу охранника.
Из служебных ворот вынырнуло еще трое охранников, а может быть, полицейских. Удэ прицелился, нажал на курок, и все трое по очереди попадали на землю, словно жестяные утки в тире. Вообще-то охранники совершенно не интересовали Удэ, но тут ему приходилось считать потраченные пули, так что он запомнил, скольких уложил.
Он полез под шасси «ДС-10». Здесь остров Мауи, и Удэ знал, что новые полицейские подоспеют не так уж и скоро. Но все равно времени мало. И важно было правильно им распорядиться.
Добравшись до хвоста самолета, Удэ увидел, что люки, ведущие в грузовой и служебный отсеки, отдраены. Он бросил ребенка на асфальт. А сам, хрипло дыша, залез в темное, холодное багажное отделение.
Засунув пистолет в карман комбинезона, он поднял руки, пытаясь нащупать внутреннюю панель, которая открыла бы ему доступ в кабину. Перегородка, как обычно в таких самолетах, была сделана из алюминия. Через десять — пятнадцать дюймов располагались ребра жесткости, поддерживающие тонкие, спаянные между собой листы. Удэ обнаружил панель и принялся ощупывать ее кончиками пальцев. Маленький круглый ободок свидетельствовал о том, что обычным способом вскрыть эту панель невозможно: она была привинчена с другой стороны.
Порывшись в карманах комбинезона, Удэ выудил то, что ему дали люди Омэ, с которыми он рано утром повстречался у бара в квартале Вайлуку. Это был его излюбленный способ проникать в дома в долине Яо. Удэ выяснил через своих знакомых на Мауи, где находится дом, который снимает Элиан Ямамото. Именно там Удэ намеревался убить Майкла. Но теперь Майкл сидел в «ДС-10»... ну, что ж, этот метод и здесь себя оправдает... послужит той же самой цели.
Удэ торопливо достал моток ленты. Она была молочного цвета, шириной в четверть дюйма, мягкая, как пластилин. Удэ приклеил ленту взрывчатки на внутреннюю сторону выступавшего ребра жесткости.
Сделав это, Удэ отрезал остаток ленты карманным ножиком и бросил моток на пол. Потом пошарил вокруг, нашел какой-то ящик и подтащил его к панели, которая вела в кабину. Поставил на ящик два чемодана. Теперь взрывчатка была подперта и замаскирована импровизированной стенкой. Взрыв, как любая энергия, ищет путь наименьшего сопротивления. Если бы Удэ не загородил взрывчатку, то взрыв, разнеся панель, вероятнее всего, убил бы его.
Спрятавшись за ящиком, Удэ зажег спичку, и бросил ее на пластиковую взрывчатку «примакорд».
Ба-бах!
Самолет задрожал, Удэ вскочил и вскарабкался на ящик. Он не боялся горящего металла, ведь алюминий быстро воспламеняется, но, так же быстро и остывает. Удэ пролез в рваное отверстие, красовавшееся на месте бывшей панели.
Он выпустил две пули в двух членов экипажа, которые кинулись к нему. Они упали, он промчался мимо. Наконец-то Удэ увидел тех, кто был ему нужен! Когда раздался взрыв, они как раз пробирались в кабину пилота.
Майкл — вот его цель!
* * *
Главный заводской комплекс «Ямамото Хэви Индастриз» занимал шесть кварталов на окраине портового города Кобе, к югу от Токио. Территория была такой огромной, что из одного здания в другое персонал ездил на мототележках, изготовленных, разумеется, фирмой Ямамото.
Когда Масаси подъехал к комплексу, охранник в форме проверил его пропуск по списку. Масаси припарковал машину на главной стоянке, затем пересел на поджидавшую его голубую мототележку и направился к авиакосмическому цеху.
Этот цех занимал большую часть юго-восточного сектора. Двенадцатиэтажное железобетонное сооружение устремилось в затянутое смогом небо. Но если остальные цеха «Ямамото Хэви Индастриз» напоминали островерхие башни, то авиакосмический цех — или кобун - располагался в нескольких длинных зданиях.
Служащий на тележке подвез Масаси ко входу, где у него еще раз проверили пропуск. К нему приставили охранника, чтобы он и проводил Масаси, куда нужно, и приглядел за ним. В этой компании с посетителями так обращались всегда, и Масаси мог лишь восхищаться надежностью охраны.
Сторож провел Масаси в помещение, которое на первый взгляд могло показаться самым большим — и пустым — в мире складом. Как только глаза Масаси привыкли к тусклому освещению — здесь не было ни одного окна, — он понял, куда попал. В ангар для самолетов!
Посредине ангара стоял Нобуо Ямамото. Над ним нависла какая-то громадная тень. Сердце Масаси бешено заколотилось.
Вот оно! — подумал он. Вот наше орудие уничтожения! Огромная стальная птица, которая принесет славу Японии!
Подходя к Нобуо, Масаси заметил, что громада, нависавшая над ним, затянута брезентом. Лицо Нобуо было скрыто в тени.
— Это он? — спросил Масаси? — Он готов?
Нобуо резко кивнул.
— Мы собираемся провести контрольные испытания. Это — первый экземпляр. Мы проверяли каждую деталь — и до сборки, и после.
Глаза Масаси сияли.
— Я хочу посмотреть на него, — сказал он таким тоном, каким обычно мужчина просит свою возлюбленную показаться ему обнаженной.
Нобуо, внимательно следивший за Масаси, не почувствовал ничего, кроме гадливости. Он презирал и этого человека, чья жадность, очевидно, не знала границ, и себя самого за свою слабость, за то, что он дает Масаси в руки адское орудие уничтожения.
Ибо если Масаси выполнит свой план, на Земле воцарится ад, думал Нобуо.
Но что я мог поделать? — мысленно оправдывался он. У него моя внучка. Неужели я должен принести ее в жертву ради борьбы с безумцем? Неужели ее мать меня поймет, узнав, что я принял решение: пожертвовать жизнью ребенка во имя спасения родины?
Нобуо раздирали противоречивые чувства. Его пальцы судорожно сжали шнурок, свисавший с ближнего угла брезентового чехла. Он дернул...
И перед ними предстал гладкий и сверкающий, странный, словно сошедший с рисунков футуристов, истребитель «Ямамото ФАКС». Короткий фюзеляж, скошенный нос и такой же безобразный куцый хвост с четырьмя цилиндрическими двигателями. Крылья были тоже заостренные, широкие и невероятно маленькие для такого самолета, с резко скошенными закрылками.
— Он готов? — повторил свой вопрос Масаси.
— Сейчас увидим, — откликнулся Нобуо. В его сердце прокрался холод, руки и ноги окоченели, ему казалось, что это говорит не он, а кто-то другой. Экипаж начал готовиться к старту. Нобуо сказал:
— Он развивает среднюю скорость четыре маха, но, конечно, способен разогнаться и до шести.
Пилот забрался в кабину. Он закрыл «фонарь» и, как только все ушли с дороги, включил двигатели.
— Но этот истребитель хорош не только своей скоростью, — добавил Нобуо. — Отнюдь!
В дальнем конце ангара открылись ворота, и показалась бетонная полоса. «ФАКС» выехал на нее и остановился, приготовившись к взлету. Они слышали вой набиравших обороты моторов. Из сопел вырывались клубы сине-черного дыма.
Нобуо привел Масаси на временный командный пункт. Они стояли возле включенного радарного экрана, на котором было видно, что происходило на взлетной полосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74