Некоторое время обезглавленный зверь стоял, потом ноги его разъехались в разные стороны, и он тяжело рухнул в обширную кровавую лужу.
– Все кончено, – томным тенорком произнесла бывшая левая голова, слабо шевельнув ушами. – Отойдите от меня… и не поесть мне завтра вкусных кермусевов…
– Идиот, – злобно сказала бывшая правая и странно клацнула зубами. – Все тебе хиханьки да хаханьки. Маоист доморощенный. Где твоя книжечка заветная, цитатничек твой?..
– Добился своего, – скосила на Ивана глаз бывшая средняя. – Ладно, забирай, что тебе надо, и проваливай. До встречи…
Как по команде все головы одновременно смежили веки. Иван в растерянности опустил меч. Вдруг сверху прямо рядом с ним на траву мягко упало нечто. Это оказалась небольшая сумка – вроде пастушечьей. Иван немного помедлил и поднял ее. Сумка была как сумка – из холстины. Иван посмотрел вверх. Ничего особенного – разве что немного посветлело. Иван осторожно заглянул внутрь сумки. Там было пусто.
– Чего смотришь? – пропищал кто-то. – Клади нас, прячь быстрее, и пошли обратно…
Иван глянул вниз и подскочил от неожиданности. У его ног, как две атакующие кобры, раскачивалась пара длинных красных раздвоенных языков.
– Ну, чего уставился? – нетерпеливо пискнул один из них. – Подставляй сумку, да поползли…
Иван молча таращился на них.
– Давай, давай, – поторопил его другой язык. – Холодно… Эй, Третий, ты где?..
– Ползу-ползу, – раздался приглушенный писк со стороны поверженного бегемота, и из пасти бывшей левой головы с трудом выбрался еще один язык. – За зуб зацепился, – пояснил он, быстро направляясь к Ивану, и, остановившись возле его ног, озабоченно добавил: – А зуб-то ядовитый…
Иван покачал головой и подставил языкам раскрытую сумку. Самостоятельно гуляющие части тела бывшего бегемота проворно заползли внутрь, повозились там, а потом кто-то из них пропищал:
– Не стой, как истукан! Пошли быстрее!..
Иван хмыкнул.
– Куда?
– Как – куда? – донеслось из сумки. – В город, конечно!
Иван подумал, потом закинул сумку на плечо и решительно зашагал обратно.
«Знатный я разведчик сегодня, – усмехнулся он про себя, – целых трех языков взял…»
Вскоре впереди показался камень. Когда Иван подошел к нему совсем близко, то увидел унылого всадника на кауром жеребце. Жеребец равнодушно покосился на Ивана и отвернулся. Всадник – в кольчуге, шлеме и с копьем наперевес – задумчиво созерцал поверхность исполинского булыжника.
– Чего задумался? – спросил Иван, подойдя вплотную.
Всадник заметно вздрогнул и посмотрел на него.
– Да вот, – криво улыбнулся он. – На битву ехать надо.
– Это на какую же? – с любопытством спросил Иван.
– Да с этим.., огнедышащим.
– Иди ты! – поразился Иван. – Неужто думаешь справиться?
– Не знаю, – честно признался всадник. – Но больно уж награда хороша…
– А что за награда?
– Злата-серебра немерено, – мечтательно произнес всадник. – А уж каменьев драгоценных…
Он восхищенно покрутил головой, потом почему-то погрустнел и вздохнул.
– А чего вздыхаешь-то? – поинтересовался Иван.
– Да на кой мне все это злато? – печально посмотрел на него всадник.
Иван удивился.
– Так не езжай туда, – сказал он, – раз золото не нужно…
Всадник опять вздохнул.
– Нужно, не нужно, – тоскливо произнес он. – А куда сейчас без него денешься…
Иван пожал плечами.
– Как хочешь. Да, – спохватился он, – а ты местный?
Всадник отрицательно мотнул головой.
– Да нет, из Иауыа… Слыхал?
– Нет, – озадаченно сказал Иван. – А где это?
– Рядом с Алльгарфом… Ну, суток двое езды.
– На чем?
– На чем хочешь, – рассеянно ответил всадник – Хочешь – на коне, хочешь – на единороге… На единороге, правда, быстрее.
Иван почесал в затылке.
– Ясно, – сказал он после паузы. – Тогда желаю удачи. Только знаешь, говорят, что огнедышащего уже того.., извели. Истребили его, трехголового.
– Брось, – невесело усмехнулся всадник. – Огнедышащего на всех хватит… И ключей тоже.
– Каких ключей? – озадаченно спросил Иван.
– Каких… К этому, как его.., да ты сам знаешь.
Иван ждал продолжения, но всадник лишь уныло махнул рукой и замолчал.
– Ладно, – сказал Иван печальному рыцарю. – Передавай привет зловредному, ежели что.
– Передам, – кивнул всадник. – Бывай.
Он решительно ударил пятками коня и поскакал вперед. Иван долго смотрел ему вслед. В сумке хихикнули.
– То ли еще будет, – донеслось оттуда. – Привыкай.
– Молчать в трюме, – строго сказал Иван.
– Мы и молчим, – смиренно сказали в сумке. – Как в глубокой этой самой – без респиратора, фонарика и компаса…
Иван не нашелся, что на это ответить, и зашагал прямиком к городским воротам. Чем ближе он к ним подходил, тем меньше ему хотелось отдавать князю говорящие бегемотьи языки. Награда наградой, конечно, и обещания обещаниями… хотя, собственно, он ничего и не обещал… Нет, не отдам, подумал Иван решительно, они, языки эти, мне самому нужны…
– И правильно, – сказали в сумке. – Мы тебе еще ой как пригодимся, хоть и не скоро… Не отдавай нас никому.
Иван остановился.
– Эт-то что еще такое? – спросил он. – Вы что, мысли читаете?
– Нет, – скромно ответили ему. – Просто догадываемся.
– И зачем же вы мне пригодитесь? – мрачно спросил Иван.
– Увидишь. Мы, брат, может статься, и не очень важные сами по себе.., но знаешь, как бывает – не было гвоздя… Понимаешь?
– Не очень, – сердито сказал Иван.
– Это к тому, что в серьезном деле важной является любая мелочь, – пояснили из сумки, – даже такая, как мы. Ты нас не отдавай на растерзание, а мы тебе еще пригодимся…
Иван решил не спорить, а подошел к городским воротам и забарабанил по ним изо всей силы. Стучать снова пришлось довольно долго – видно, стражник отчаянно манкировал своими обязанностями, и Иван порядком притомился, прежде чем отворилось окошечко в воротах.
– Это кто там? – захрипел давешний бородач. – Чего надобно?
– Да ты что, издеваешься?! – вскипел Иван. – Отворяй, а то я тебе враз по сопатке!..
Через несколько секунд ворота отворились, и Иван вошел в город.
– Вот те на! – приветствовал его стражник. – А чего это ты опять приперся?
– Как это – чего? – опешил Иван.
– Я говорю – зачем? – пояснил мужик, мигая заспанными глазками и раздвигая в зевке всклокоченную бородищу. – Али забыл чего-то?
– Да ты грезишь, дядя! Я этого гада трехголового победил, теперь вот за наградой иду…
Бородач застыл, не дозевнув. Потом со стуком захлопнул рот.
– Победил? – тупо переспросил он. – Кого?
– Этого самого вашего трехголового дурацкого бегемота, – терпеливо снизал Иван. – Все три головы его разговорчивые вот этой самой шашкой… то есть мечом, конечно.., срубил. Напрочь.
Круглые от изумления глаза бородача вдруг стали хитрыми.
– Молодец, – похвалил он. – Иди к князю. Награду получишь.
Тон бородача Ивану не понравился, но он решил не отступать и направился прямиком в княжеские палаты.
– Правильно, – пискнули из сумки. – Туда надо сходить, обязательно.., но будь осторожнее.
Иван не ответил. Во дворе возле княжьего дома народу по-прежнему было много. Ивану показалось, что людей даже прибавилось. Обвешенные холодным оружием богатыри разгуливали, гордо задравши носы и ни на кого не глядя, однако Ивану вдруг почудилось, что все они самым пристальным образом его украдкой рассматривают. Он осторожно покосился по сторонам – вроде ничего такого: но неприятное ощущение не проходило. Он поднялся по ступенькам. Стражники на этот раз внимания на него не обратили, смотрели куда-то мимо. Иван усмехнулся и вошел в палаты. Он снова оказался в просторной горнице.
Либо с прошлого раза сидящие за столом богатыри не наелись, либо принялись лопать по-новой, но хруст, чавканье и бульканье говорили об их остром и неутоленном чувстве голода. До кофе с ликерами было явно далеко. Иван поклонился князю, который сидел на прежнем месте. Присутствующие перестали жевать и посмотрели на Ивана.
– Ты ли это, добрый молодец? – с доброжелательным удивлением вопросил князь. – Ты ли это, храбрый наш?
– Я, – лаконично ответствовал Иван.
Князь улыбнулся, внимательно посмотрел на него и снова завел:
– Что же скажешь нам, смелый юноша? Бился ты али не бился? Гада страшного, зверя лютого повидал ли ты, поединничал?
– Бился, – Иван был краток. – Поединничал.
– Да неужто ты, храбрый молодец, победил его, ядовитого?
К своей краткости Иван решил не добавлять ни иксов, ни игреков, а потому лишь молча кивнул.
– Ну а коли так, языки давай, их показывай, не стесняйся уж!..
– А зачем? – спросил Иван, которому князь с его напевами нравился все меньше и меньше.
– За наградою не помедлю я, – как показалось Ивану, несколько зловеще произнес князь. – Побыстрее ты языки давай!..
– Сначала скажи, зачем тебе языки, – проговорил Иван упрямо.
– Вижу я, возгордился ты, – осуждающе покачал головой князь. – Не желаешь уж и покорствовать…
– Чего ради? – хмыкнул Иван. – Мне ты не начальство…
Глаза князя загорелись зеленым огнем.
– Эй вы, други мои, люди сильные! – повысил он голос. – Вы вяжите-ка раба злобного!..
За столом заворочались, опрокидывая блюда и кубки, мрачные богатыри. Засверкали обнаженные мечи.
– Бей зеркала! – пронзительно заверещали в сумке. – Все, кроме самого большого!..
Иван выхватил меч и быстро огляделся. Отовсюду, переворачивая столы, на него лезли огромные детины – кто с мечом, кто с веревкой, кто просто с голыми руками. Иван уклонился от чьих-то лапищ, схватил свалившийся со стола тяжелый кубок и изо всей силы запустил этим кубком в первое попавшееся зеркало. Грохнуло так, что заложило уши. Высверкнуло ярким белым пламенем, неистовый порыв ветра едва не сбил Ивана с ног: пытаясь прикрыться рукой от вихря, он с изумлением увидел, как ветер срывает с собравшихся в зале одежды, рвет их в клочья и мгновенно уносит их куда-то прочь, во тьму. Стены и потолок в зале исчезли, остались лишь зеркала, висящие в пустоте. Внезапно и они с грохотом лопнули, а в потоках льющегося отовсюду мертвенно-белого света все присутствующие, замершие в непонятном оцепенении, начали меняться.
Непрекращающийся ветер унес последние клочки их одеяний, разметал и укатил прочь посуду и утварь. Те, что были только что людьми, превращались в мерзких мохнатых карликов с огромными головами, горящими глазами и могучими ручищами. Жутко завывая, сквозь их ряды лезли еще более гнусные, скользкие и бородавчатые – карлицы, что было заметно по очевидным признакам их пола.
Иван оцепенел. Уже к самому горлу его протянулись чьи-то корявые руки, уже в сумку вцепились мокрые пальцы, а он все стоял как столб, будучи не в силах пошевелиться.
– Открой сумку! – раздался отчаянный визг, перекрывший вой ветра и рев нападавших. – Открой быстрее!
Иван очнулся. Отбросив чью-то скользкую конечность, он распахнул сумку, высоко подняв ее над головой. Наседавшие на него твари отшатнулись. И тогда ударило. Словно зажглось огромное зловещее красное солнце, озарив все вокруг мрачным светом и распустив повсюду свои лучи – тоненькие острые нити, каждая из которых стремилась к горлу каждой из обступивших Ивана тварей. Вот одна ниточка коснулась чьего-то горла – и голова отлетела прочь, покатившись остальным под ноги. Еще голова слетела, еще и еще… Твари завизжали, попятились, пытаясь уклониться, куда-то спрятаться, убежать, но тщетно – безжалостные красные нити проходили повсюду… И тут Иван уловил какое-то угрожающее движение. Он повернулся и увидел, как на том месте, где недавно восседал князь-работодатель, появился гигантский ярко-желтый двухголовый толстенный змей, и тварюга эта, широко разинув обе черные безъязыкие пасти, ползет прямо на него, на Ивана. Тщетно красные лучи-нити обвивались вокруг чудовища – он их, казалось, вообще не замечал: полз и полз себе упорно дальше. Иван отшатнулся и опустил сумку, закрыв ее. Красное солнце погасло.
– Прыгай в зеркало! – заверещали тотчас из сумки.
– В какое?! – озираясь, заорал Иван.
– Осталось одно – прямо за змеем!..
Иван увидел, что действительно, самое большое зеркало, которое раньше висело за спиной у князя, уцелело. Ничего сейчас в этом зеркале не отражалось: только мутное переливчатое багровое марево, обрамленное позолоченным дубом. Змей был уже совсем близко, злобно пялился и разевал чудовищные свои глотки. Иван коротко разбежался и сделал отчаянный прыжок, пролетев над головами экс-феодала. Скорости разбега не хватило, но, оттолкнувшись от змеиной туши, Иван головой вперед влетел прямо в багровый туман.
Он открыл глаза, потом огляделся. Приподнявшись, посмотрел на себя, на свои руки, одежду. Тряхнул головой, отгоняя сонливость. Иван находился снова в каком-то большом помещении: почему-то мелькнула мысль, что это храм. Все кругом было из светло-серого грубого камня: стены, пол, колонны, круглый стол, сиденья с подлокотниками и высокими спинками вокруг стола, на одном из которых сам Иван и находился, – все было каменным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Все кончено, – томным тенорком произнесла бывшая левая голова, слабо шевельнув ушами. – Отойдите от меня… и не поесть мне завтра вкусных кермусевов…
– Идиот, – злобно сказала бывшая правая и странно клацнула зубами. – Все тебе хиханьки да хаханьки. Маоист доморощенный. Где твоя книжечка заветная, цитатничек твой?..
– Добился своего, – скосила на Ивана глаз бывшая средняя. – Ладно, забирай, что тебе надо, и проваливай. До встречи…
Как по команде все головы одновременно смежили веки. Иван в растерянности опустил меч. Вдруг сверху прямо рядом с ним на траву мягко упало нечто. Это оказалась небольшая сумка – вроде пастушечьей. Иван немного помедлил и поднял ее. Сумка была как сумка – из холстины. Иван посмотрел вверх. Ничего особенного – разве что немного посветлело. Иван осторожно заглянул внутрь сумки. Там было пусто.
– Чего смотришь? – пропищал кто-то. – Клади нас, прячь быстрее, и пошли обратно…
Иван глянул вниз и подскочил от неожиданности. У его ног, как две атакующие кобры, раскачивалась пара длинных красных раздвоенных языков.
– Ну, чего уставился? – нетерпеливо пискнул один из них. – Подставляй сумку, да поползли…
Иван молча таращился на них.
– Давай, давай, – поторопил его другой язык. – Холодно… Эй, Третий, ты где?..
– Ползу-ползу, – раздался приглушенный писк со стороны поверженного бегемота, и из пасти бывшей левой головы с трудом выбрался еще один язык. – За зуб зацепился, – пояснил он, быстро направляясь к Ивану, и, остановившись возле его ног, озабоченно добавил: – А зуб-то ядовитый…
Иван покачал головой и подставил языкам раскрытую сумку. Самостоятельно гуляющие части тела бывшего бегемота проворно заползли внутрь, повозились там, а потом кто-то из них пропищал:
– Не стой, как истукан! Пошли быстрее!..
Иван хмыкнул.
– Куда?
– Как – куда? – донеслось из сумки. – В город, конечно!
Иван подумал, потом закинул сумку на плечо и решительно зашагал обратно.
«Знатный я разведчик сегодня, – усмехнулся он про себя, – целых трех языков взял…»
Вскоре впереди показался камень. Когда Иван подошел к нему совсем близко, то увидел унылого всадника на кауром жеребце. Жеребец равнодушно покосился на Ивана и отвернулся. Всадник – в кольчуге, шлеме и с копьем наперевес – задумчиво созерцал поверхность исполинского булыжника.
– Чего задумался? – спросил Иван, подойдя вплотную.
Всадник заметно вздрогнул и посмотрел на него.
– Да вот, – криво улыбнулся он. – На битву ехать надо.
– Это на какую же? – с любопытством спросил Иван.
– Да с этим.., огнедышащим.
– Иди ты! – поразился Иван. – Неужто думаешь справиться?
– Не знаю, – честно признался всадник. – Но больно уж награда хороша…
– А что за награда?
– Злата-серебра немерено, – мечтательно произнес всадник. – А уж каменьев драгоценных…
Он восхищенно покрутил головой, потом почему-то погрустнел и вздохнул.
– А чего вздыхаешь-то? – поинтересовался Иван.
– Да на кой мне все это злато? – печально посмотрел на него всадник.
Иван удивился.
– Так не езжай туда, – сказал он, – раз золото не нужно…
Всадник опять вздохнул.
– Нужно, не нужно, – тоскливо произнес он. – А куда сейчас без него денешься…
Иван пожал плечами.
– Как хочешь. Да, – спохватился он, – а ты местный?
Всадник отрицательно мотнул головой.
– Да нет, из Иауыа… Слыхал?
– Нет, – озадаченно сказал Иван. – А где это?
– Рядом с Алльгарфом… Ну, суток двое езды.
– На чем?
– На чем хочешь, – рассеянно ответил всадник – Хочешь – на коне, хочешь – на единороге… На единороге, правда, быстрее.
Иван почесал в затылке.
– Ясно, – сказал он после паузы. – Тогда желаю удачи. Только знаешь, говорят, что огнедышащего уже того.., извели. Истребили его, трехголового.
– Брось, – невесело усмехнулся всадник. – Огнедышащего на всех хватит… И ключей тоже.
– Каких ключей? – озадаченно спросил Иван.
– Каких… К этому, как его.., да ты сам знаешь.
Иван ждал продолжения, но всадник лишь уныло махнул рукой и замолчал.
– Ладно, – сказал Иван печальному рыцарю. – Передавай привет зловредному, ежели что.
– Передам, – кивнул всадник. – Бывай.
Он решительно ударил пятками коня и поскакал вперед. Иван долго смотрел ему вслед. В сумке хихикнули.
– То ли еще будет, – донеслось оттуда. – Привыкай.
– Молчать в трюме, – строго сказал Иван.
– Мы и молчим, – смиренно сказали в сумке. – Как в глубокой этой самой – без респиратора, фонарика и компаса…
Иван не нашелся, что на это ответить, и зашагал прямиком к городским воротам. Чем ближе он к ним подходил, тем меньше ему хотелось отдавать князю говорящие бегемотьи языки. Награда наградой, конечно, и обещания обещаниями… хотя, собственно, он ничего и не обещал… Нет, не отдам, подумал Иван решительно, они, языки эти, мне самому нужны…
– И правильно, – сказали в сумке. – Мы тебе еще ой как пригодимся, хоть и не скоро… Не отдавай нас никому.
Иван остановился.
– Эт-то что еще такое? – спросил он. – Вы что, мысли читаете?
– Нет, – скромно ответили ему. – Просто догадываемся.
– И зачем же вы мне пригодитесь? – мрачно спросил Иван.
– Увидишь. Мы, брат, может статься, и не очень важные сами по себе.., но знаешь, как бывает – не было гвоздя… Понимаешь?
– Не очень, – сердито сказал Иван.
– Это к тому, что в серьезном деле важной является любая мелочь, – пояснили из сумки, – даже такая, как мы. Ты нас не отдавай на растерзание, а мы тебе еще пригодимся…
Иван решил не спорить, а подошел к городским воротам и забарабанил по ним изо всей силы. Стучать снова пришлось довольно долго – видно, стражник отчаянно манкировал своими обязанностями, и Иван порядком притомился, прежде чем отворилось окошечко в воротах.
– Это кто там? – захрипел давешний бородач. – Чего надобно?
– Да ты что, издеваешься?! – вскипел Иван. – Отворяй, а то я тебе враз по сопатке!..
Через несколько секунд ворота отворились, и Иван вошел в город.
– Вот те на! – приветствовал его стражник. – А чего это ты опять приперся?
– Как это – чего? – опешил Иван.
– Я говорю – зачем? – пояснил мужик, мигая заспанными глазками и раздвигая в зевке всклокоченную бородищу. – Али забыл чего-то?
– Да ты грезишь, дядя! Я этого гада трехголового победил, теперь вот за наградой иду…
Бородач застыл, не дозевнув. Потом со стуком захлопнул рот.
– Победил? – тупо переспросил он. – Кого?
– Этого самого вашего трехголового дурацкого бегемота, – терпеливо снизал Иван. – Все три головы его разговорчивые вот этой самой шашкой… то есть мечом, конечно.., срубил. Напрочь.
Круглые от изумления глаза бородача вдруг стали хитрыми.
– Молодец, – похвалил он. – Иди к князю. Награду получишь.
Тон бородача Ивану не понравился, но он решил не отступать и направился прямиком в княжеские палаты.
– Правильно, – пискнули из сумки. – Туда надо сходить, обязательно.., но будь осторожнее.
Иван не ответил. Во дворе возле княжьего дома народу по-прежнему было много. Ивану показалось, что людей даже прибавилось. Обвешенные холодным оружием богатыри разгуливали, гордо задравши носы и ни на кого не глядя, однако Ивану вдруг почудилось, что все они самым пристальным образом его украдкой рассматривают. Он осторожно покосился по сторонам – вроде ничего такого: но неприятное ощущение не проходило. Он поднялся по ступенькам. Стражники на этот раз внимания на него не обратили, смотрели куда-то мимо. Иван усмехнулся и вошел в палаты. Он снова оказался в просторной горнице.
Либо с прошлого раза сидящие за столом богатыри не наелись, либо принялись лопать по-новой, но хруст, чавканье и бульканье говорили об их остром и неутоленном чувстве голода. До кофе с ликерами было явно далеко. Иван поклонился князю, который сидел на прежнем месте. Присутствующие перестали жевать и посмотрели на Ивана.
– Ты ли это, добрый молодец? – с доброжелательным удивлением вопросил князь. – Ты ли это, храбрый наш?
– Я, – лаконично ответствовал Иван.
Князь улыбнулся, внимательно посмотрел на него и снова завел:
– Что же скажешь нам, смелый юноша? Бился ты али не бился? Гада страшного, зверя лютого повидал ли ты, поединничал?
– Бился, – Иван был краток. – Поединничал.
– Да неужто ты, храбрый молодец, победил его, ядовитого?
К своей краткости Иван решил не добавлять ни иксов, ни игреков, а потому лишь молча кивнул.
– Ну а коли так, языки давай, их показывай, не стесняйся уж!..
– А зачем? – спросил Иван, которому князь с его напевами нравился все меньше и меньше.
– За наградою не помедлю я, – как показалось Ивану, несколько зловеще произнес князь. – Побыстрее ты языки давай!..
– Сначала скажи, зачем тебе языки, – проговорил Иван упрямо.
– Вижу я, возгордился ты, – осуждающе покачал головой князь. – Не желаешь уж и покорствовать…
– Чего ради? – хмыкнул Иван. – Мне ты не начальство…
Глаза князя загорелись зеленым огнем.
– Эй вы, други мои, люди сильные! – повысил он голос. – Вы вяжите-ка раба злобного!..
За столом заворочались, опрокидывая блюда и кубки, мрачные богатыри. Засверкали обнаженные мечи.
– Бей зеркала! – пронзительно заверещали в сумке. – Все, кроме самого большого!..
Иван выхватил меч и быстро огляделся. Отовсюду, переворачивая столы, на него лезли огромные детины – кто с мечом, кто с веревкой, кто просто с голыми руками. Иван уклонился от чьих-то лапищ, схватил свалившийся со стола тяжелый кубок и изо всей силы запустил этим кубком в первое попавшееся зеркало. Грохнуло так, что заложило уши. Высверкнуло ярким белым пламенем, неистовый порыв ветра едва не сбил Ивана с ног: пытаясь прикрыться рукой от вихря, он с изумлением увидел, как ветер срывает с собравшихся в зале одежды, рвет их в клочья и мгновенно уносит их куда-то прочь, во тьму. Стены и потолок в зале исчезли, остались лишь зеркала, висящие в пустоте. Внезапно и они с грохотом лопнули, а в потоках льющегося отовсюду мертвенно-белого света все присутствующие, замершие в непонятном оцепенении, начали меняться.
Непрекращающийся ветер унес последние клочки их одеяний, разметал и укатил прочь посуду и утварь. Те, что были только что людьми, превращались в мерзких мохнатых карликов с огромными головами, горящими глазами и могучими ручищами. Жутко завывая, сквозь их ряды лезли еще более гнусные, скользкие и бородавчатые – карлицы, что было заметно по очевидным признакам их пола.
Иван оцепенел. Уже к самому горлу его протянулись чьи-то корявые руки, уже в сумку вцепились мокрые пальцы, а он все стоял как столб, будучи не в силах пошевелиться.
– Открой сумку! – раздался отчаянный визг, перекрывший вой ветра и рев нападавших. – Открой быстрее!
Иван очнулся. Отбросив чью-то скользкую конечность, он распахнул сумку, высоко подняв ее над головой. Наседавшие на него твари отшатнулись. И тогда ударило. Словно зажглось огромное зловещее красное солнце, озарив все вокруг мрачным светом и распустив повсюду свои лучи – тоненькие острые нити, каждая из которых стремилась к горлу каждой из обступивших Ивана тварей. Вот одна ниточка коснулась чьего-то горла – и голова отлетела прочь, покатившись остальным под ноги. Еще голова слетела, еще и еще… Твари завизжали, попятились, пытаясь уклониться, куда-то спрятаться, убежать, но тщетно – безжалостные красные нити проходили повсюду… И тут Иван уловил какое-то угрожающее движение. Он повернулся и увидел, как на том месте, где недавно восседал князь-работодатель, появился гигантский ярко-желтый двухголовый толстенный змей, и тварюга эта, широко разинув обе черные безъязыкие пасти, ползет прямо на него, на Ивана. Тщетно красные лучи-нити обвивались вокруг чудовища – он их, казалось, вообще не замечал: полз и полз себе упорно дальше. Иван отшатнулся и опустил сумку, закрыв ее. Красное солнце погасло.
– Прыгай в зеркало! – заверещали тотчас из сумки.
– В какое?! – озираясь, заорал Иван.
– Осталось одно – прямо за змеем!..
Иван увидел, что действительно, самое большое зеркало, которое раньше висело за спиной у князя, уцелело. Ничего сейчас в этом зеркале не отражалось: только мутное переливчатое багровое марево, обрамленное позолоченным дубом. Змей был уже совсем близко, злобно пялился и разевал чудовищные свои глотки. Иван коротко разбежался и сделал отчаянный прыжок, пролетев над головами экс-феодала. Скорости разбега не хватило, но, оттолкнувшись от змеиной туши, Иван головой вперед влетел прямо в багровый туман.
Он открыл глаза, потом огляделся. Приподнявшись, посмотрел на себя, на свои руки, одежду. Тряхнул головой, отгоняя сонливость. Иван находился снова в каком-то большом помещении: почему-то мелькнула мысль, что это храм. Все кругом было из светло-серого грубого камня: стены, пол, колонны, круглый стол, сиденья с подлокотниками и высокими спинками вокруг стола, на одном из которых сам Иван и находился, – все было каменным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41