А если мы дадим им уйти, они укрепят силы Кендры.
– Тогда что же нам делать? – спросила Коригана.
Линан и Эйджер обменялись усталыми взглядами.
– Сделать можно только одно, – сказал Эйджер.
– И сделать это могут только два знамени. Твой клан и Краснорукие.
Коригана озадаченно посмотрела на них.
– Что вы задумали?
Линан выпрямился, оставив саблю воткнутой в землю, и извлек из ножен гладиус.
– Найди мне Терина.
– И что теперь? – спросил офицер, оглашая вопрос, сидевший гвоздем в головах у всех. Они стояли втроем в центре каре – последние офицеры, оставшиеся в живых. – Нельзя же оставаться здесь. Они просто окружат нас, продолжая осыпать стрелами, и подождут, пока мы не начнем умирать от жажды.
– Можно попробовать двинуться вперед, – предложил другой офицер. – Если мы будем продвигаться медленно, то должны суметь сохранить каре.
– И куда же мы двинемся?
Офицер пожал плечами.
– Ну… к Кендре.
– Нам потребуется год туда топать!
– Остается только одно, – сказал третий. – Дождаться ночи и бежать.
– Именно этого они и будут ждать.
– Я и не говорил, что это станет для них неожиданностью. Но ничего другого все равно не остается – а так некоторым из нас удастся спастись.
– На севере что-то происходит, – сообщили из строя.
Все три офицера посмотрели в указанную сторону.
– Не верю своим глазам. Я думал, четты никогда не дрались пешими.
– И что это у них в руках?
– Твою мать!.. Да у них короткие мечи. Кто бы мог подумать, а?
– Что делать? – спросил первый офицер, повышая от страха голос.
– Для начала – сохранять спокойствие.
– Атаковать их? – предложил второй офицер.
– Глянь на запад, вон там, на фоне солнца, – указал третий. – Там эти клятые четтские уланы. Стоит нам развернуться для атаки их пехоты, как они ударят по нам с фланга и погонят нас до самого Разделяющего моря.
– Должно же быть что-то, что мы можем сделать.
– Сражаться и умереть, – ответил третий офицер, отходя, чтобы присоединиться к своей роте. – Сражаться и умереть.
Линан позволил Эйджеру спланировать и возглавить атаку. Тот развернул свой клан и Красноруких поэскадронно и выстроил эскадроны вдоль косой линии. Когда все были готовы, он взмахнул мечом. Строй двинулся вперед. Сперва четты хорошо держали линию, однако непривычные шагать на сколь-нибудь приличное расстояние, не говоря уже о том, чтобы шагать в ногу, они скоро сбили строй, хотя общий принцип построения в основном сохранился. Эйджер шагал с головным эскадроном, Линан со средним, а Гудон с последним, и их приказы и твердость не дали атаке превратиться в беспорядочный бросок. Когда они оказались всего в тридцати шагах от вражеского каре, Зйджер снова поднял меч и прибавил шагу. С его спиной он не мог по-настоящему бежать, но когда эскадрон отделяло от врага всего десять шагов, он предоставил ему бежать самостоятельно, и бойцы врезались в стену из щитов, ныряя под копья, вырывая щиты и нанося гладиусами колющие удары в лицо. Второй ряд копьеносцев, в свою очередь, колол четтов, находя незащищенные шеи и головы, но недостаточно быстро, чтобы помешать стене содрогнуться от удара. В свалку лезли все новые копьеносцы, стоящие слишком далеко позади для действенного применения оружия, но способные укрепить передние ряды своим физическим весом.
И тут ударил второй эскадрон четтов. Как и при столкновении с первым, стена заколыхалась от толчка и начала подаваться – но поддержать ее навалились новые копьеносцы, и каре устояло.
А затем на врага бросился третий эскадрон, за ним четвертый и пятый. Стена начала прогибаться, четты лезли через убитых, хватались за древки копий, выдергивали их из рук врага, коля и рубя мечами. Копьеносцы, стеная, попятились – прижимая к лицам ладони, ослепленные, изувеченные, окровавленные и умирающие. В каре врезались все новые четты, а затем настала очередь Линана с первым эскадроном Красноруких. Они разорвали воздух боевым кличем Белого Волка и прыгнули между вражескими копьями, обрушиваясь на преграждавшие им путь щиты. Линан вонзал меч во всякое лицо под шлемом, а свободной рукой хватался за щиты и древки копий. Колеблющийся строй тяжелой пехоты начинал было прогибаться, но вновь выправлялся, когда в его ряды вступали новые солдаты.
Один копьеносец ткнул Линана в лицо. Линан пригнулся и ответил колющим ударом – но попал лишь в воздух. Копьеносец ударил вновь, и Линан вторично машинально увернулся. Но копьеносец позволил своему копью скользнуть в руке, и оно стало несбалансированным; наконечник копья опустился, солдат сжал древко покрепче и ткнул им изо всех сил.
Линан пронзительно закричал от неожиданной боли, когда наконечник копья скользнул по его правому боку как раз над бедром. Двое Красноруких схватили его под локти и вытащили из свалки. Воины вокруг него ринулись затыкать разрыв в строю – но многие прекратили сражаться, глядя на Линана; они никогда не видели, чтобы их непобедимый вождь истекал кровью.
Он переложил меч в левую руку, прижав к ране ладонь правой. И снова шагнул в строй.
– Ерунда! – крикнул он. – Неужто Краснорукие испугаются капельки крови?
Краснорукие обменялись усмешками. С Линаном все в порядке. Победа все равно будет за ними.
Копьеносцы, образующие три другие стороны каре, не видели, что именно происходит, но слышали страшный шум боя и пронзительные крики раненых и умирающих – и невольно начали смыкаться теснее. Каре начало распадаться, а затем случилось неизбежное. Последняя атака нашла разрыв в рядах и прошла сквозь них, после чего атакующие напали на копьеносцев изнутри их построения.
Линан мгновенно понял, когда рухнуло каре. Это произошло быстро и неожиданно – всего миг назад его окружали враги, а в следующий он уже стоял в одиночестве. Он велел себе присоединиться к преследованию разбитого противника, но знал, что Корига-на с Терином ждали именно этого мгновения, и чувствовал по дрожи земли, как скачут уланы и верховые стрелки, нанося добивающий удар. Линан велел своим ногам двигаться, но тело взбунтовалось. Рана в боку пульсировала, и кровь струилась по ноге в правый сапог, так что там уже хлюпало. Он совершенно вымотался и не мог решительно ничего сделать, даже сесть. Повсюду звенели крики победоносных четтов и вой врагов, знавших, что им предстоит умереть.
«Великая Армия уничтожена», – сказал себе Линан, спрашивая, почему не испытывает ничего, кроме стыда.
– Я ничего не мог поделать, – бормотал про себя Деджанус. – Мне говорили, что это Великая Армия. А она оказалась всего лишь пустой тыквой, пустым обещанием.
Он сидел на краю причала, в стороне от своих сотоварищей – тех немногочисленных членов его эскорта, кому удалось спастись вместе с ним в первые ужасающие мгновения четтской засады. И теперь он снова находился в рыбацкой деревушке в южной Чандре, куда прибыл всего несколько дней назад, и дожидался любого судна, которое могло бы забрать его обратно в Кендру. Ехать сушей он не осмеливался. Четты рыскали повсюду. Единственное, что Деджанус знал наверняка, так это то, что у четтов пока нет военного флота. Он внимательно оглядел поданную ему трактирщиком кружку дешевого красного вина. Паскудное пойло – но оно действовало, и поэтому он отпил еще глоток. Немного вина стекло струйками из уголков рта.
Деджанус нахмурился. Он вернется в Кендру и скажет Оркиду пару теплых слов о его так называемой Великой Армии. А может, скажет пару ласковых и этой суке-королеве. Они пытались подставить его под удар. Пытались заставить его погибнуть с их Великой Армией. Он икнул.
«Придется им снова сделать меня коннетаблем. Главным привратником. Да, никаким четтам нет интереса нападать из засады на главных привратников».
Деджанус увидел в темноте фосфоресцирующую носовую волну, означающую приближение корабля, встал и принялся ждать. Когда корабль приблизился, он понял, что это небольшой шлюп – вероятно, местный торговец. К завтрашнему вечеру его доставят в Кендру, если капитан плывет туда. Он махнул своему эскорту. Эскорт позаботится, чтобы капитан плыл именно туда.
Деджанус решил снова присесть. По какой-то причине ноги не хотели его держать.
Да, завтра он будет уже в Кендре и скажет пару ласковых Оркиду Грейвспиру. На самом-то деле он ему много чего скажет.
Может быть, канцлер даст ему новую армию. Настоящую армию с настоящими солдатами и настоящими припасами.
Это будет справедливо. А с настоящей армией за спиной ему больше никогда не придется бояться.
Коригана сама перевязала Линана. Никого другого она к нему и близко не подпустила бы. Линан изо всех сил старался подавить вскрики, но никогда еще не испытывал такой сильной боли. Ему стало стыдно.
– Извини, – сказал он Коригане.
– Тебе незачем доказывать мне, какой ты молодец, Линан Розетем, – тихо проговорила она.
Линан посмотрел на нее – и вдруг понял, что с тех пор, как погибла Дженроза, он толком не глядел на Коригану. Он избегал ее как только мог, и поступал с ней жестоко. И тут он потрясенно сообразил еще кое-что, о чем ему следовало бы знать все это время.
– И все же, – сказал он, – я сожалею. Уж по крайней мере ты заслуживаешь большего.
Она взглянула на него, на миг оторвавшись от перевязки, мимолетно встретилась с ним взглядом.
– Ты мой король, – сказала она. – Я не вправе ожидать от тебя большего, чем…
– Прекрати, – оборвал ее он. – Мы оба знаем, что ты для меня больше, чем подданная.
– Да?
Он коснулся ее лица и нагнулся поцеловать ее в макушку, не обращая внимания на вызванный этим движением спазм боли.
– Силона сказала, что любил я Дженрозу… – начал было объяснять он.
– Нет! – перебила она. – Я не должна этого знать…
– Нет, должна, – в свою очередь перебил он. – Я и правда любил ее. Она была моим другом и возлюбленной Камаля. Но Силона лгала мне, и я только теперь начинаю понимать, насколько сильно. Ты значишь для меня больше, чем просто утешение. Ты не просто моя спутница. Ты мне не просто любовница.
Коригана снова встретилась с ним взглядом и на этот раз не отвела его.
– Так ты ЛЮБИШЬ меня? – спросила она.
Линан понял, что именно она имела в виду.
– Да, – кивнул он.
ГЛАВА 34
Олио и Эдейтор возвращались во дворец по завершению инспекции первой из новых больниц, учрежденных при содействии теургии и Церкви. Они увлеклись разговором и почти не замечали других людей на улицах и в переулках, по которым шли. Впереди и позади них шагал небольшой эскорт из гвардейцев, скучающих и думающих о пиве, которого они выпьют, едва их сменят. Когда в стену над головой Олио ударил камень, вся группа остановилась, пораженная. Эдейтор нагнулся и подобрал камень.
– По-моему, кто-то БРОСИЛ его в вас.
Он в удивлении поднял взгляд на Олио.
Гвардейцы, разом насторожившиеся, окружили своего царственного подопечного, свирепо глядя кругом в поисках любого признака противника в мельтешащей толпе, но не видя никого особо подозрительного.
Олио заливался румянцем. Ему было трудно поверить, будто кто-то мог достаточно сильно невзлюбить его, чтобы пожелать причинить ему вред. Поняв, что это задело его чувства, он смутился.
– А может, его бросили в ТЕБЯ, – сказал он Эдейтору, лишь наполовину шутя.
Эдейтор даже не потрудился ответить. Он глядел на двух молодых парней, болтающих у входа в таверну на другой стороне улицы. А затем он заметил, что гвардейцы начинают беспокоиться. Им не нравилось вне привычного окружения; они хотели забрать своего принца в безопасное место за стеной дворца.
– А вы идите, – велел он принцу.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Олио, которому не понравилась мысль оставить прелата. – Что, если камень все же предназначался вам? Я оставлю с вами гвардейца.
– Нет, – твердо отказался Эдейтор. – Идите домой, ваше высочество. Я приду и увижусь с вами ближе к вечеру.
Он кивнул командиру гвардейцев, который занял место позади принца и строевым шагом двинулся в сторону дворца, вынуждая Олио шагать вперед.
– Эдейтор! – выкрикнул Олио.
– Нынче вечером! – прокричал Эдейтор ему вслед.
Он подождал, пока группа не исчезла в толпе, а затем подошел к двум замеченным им ранее юношам. Те притворялись, будто его нет, поэтому Эдейтор кашлянул, привлекая внимание.
– Чем можем помочь? – с деланной скукой спросил один из юнцов.
– Почему вы бросили камень в принца Олио? – спокойно спросил он.
– Не бросал я никакого камня! – с негодующим видом воскликнул юноша.
– Один из вас бросил.
– Вы не можете этого доказать! – сердито объявил второй юнец,
– А мне и не надо, – ответил Эдейтор. – Мне требовалось лишь высказать королевским гвардейцам предположение, что это вы напали на их принца, и они без колебаний зарубили бы вас на месте.
Юнцы побледнели, но, похоже, не оробели.
– Но теперь вы сами по себе, прелат Фэнхоу, – сказал ему первый. – И поблизости нет никаких гвардейцев, способных помочь вам.
Эдейтор наклонился поближе – так, что его лицо оказалось всего в ладони от лица парня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Тогда что же нам делать? – спросила Коригана.
Линан и Эйджер обменялись усталыми взглядами.
– Сделать можно только одно, – сказал Эйджер.
– И сделать это могут только два знамени. Твой клан и Краснорукие.
Коригана озадаченно посмотрела на них.
– Что вы задумали?
Линан выпрямился, оставив саблю воткнутой в землю, и извлек из ножен гладиус.
– Найди мне Терина.
– И что теперь? – спросил офицер, оглашая вопрос, сидевший гвоздем в головах у всех. Они стояли втроем в центре каре – последние офицеры, оставшиеся в живых. – Нельзя же оставаться здесь. Они просто окружат нас, продолжая осыпать стрелами, и подождут, пока мы не начнем умирать от жажды.
– Можно попробовать двинуться вперед, – предложил другой офицер. – Если мы будем продвигаться медленно, то должны суметь сохранить каре.
– И куда же мы двинемся?
Офицер пожал плечами.
– Ну… к Кендре.
– Нам потребуется год туда топать!
– Остается только одно, – сказал третий. – Дождаться ночи и бежать.
– Именно этого они и будут ждать.
– Я и не говорил, что это станет для них неожиданностью. Но ничего другого все равно не остается – а так некоторым из нас удастся спастись.
– На севере что-то происходит, – сообщили из строя.
Все три офицера посмотрели в указанную сторону.
– Не верю своим глазам. Я думал, четты никогда не дрались пешими.
– И что это у них в руках?
– Твою мать!.. Да у них короткие мечи. Кто бы мог подумать, а?
– Что делать? – спросил первый офицер, повышая от страха голос.
– Для начала – сохранять спокойствие.
– Атаковать их? – предложил второй офицер.
– Глянь на запад, вон там, на фоне солнца, – указал третий. – Там эти клятые четтские уланы. Стоит нам развернуться для атаки их пехоты, как они ударят по нам с фланга и погонят нас до самого Разделяющего моря.
– Должно же быть что-то, что мы можем сделать.
– Сражаться и умереть, – ответил третий офицер, отходя, чтобы присоединиться к своей роте. – Сражаться и умереть.
Линан позволил Эйджеру спланировать и возглавить атаку. Тот развернул свой клан и Красноруких поэскадронно и выстроил эскадроны вдоль косой линии. Когда все были готовы, он взмахнул мечом. Строй двинулся вперед. Сперва четты хорошо держали линию, однако непривычные шагать на сколь-нибудь приличное расстояние, не говоря уже о том, чтобы шагать в ногу, они скоро сбили строй, хотя общий принцип построения в основном сохранился. Эйджер шагал с головным эскадроном, Линан со средним, а Гудон с последним, и их приказы и твердость не дали атаке превратиться в беспорядочный бросок. Когда они оказались всего в тридцати шагах от вражеского каре, Зйджер снова поднял меч и прибавил шагу. С его спиной он не мог по-настоящему бежать, но когда эскадрон отделяло от врага всего десять шагов, он предоставил ему бежать самостоятельно, и бойцы врезались в стену из щитов, ныряя под копья, вырывая щиты и нанося гладиусами колющие удары в лицо. Второй ряд копьеносцев, в свою очередь, колол четтов, находя незащищенные шеи и головы, но недостаточно быстро, чтобы помешать стене содрогнуться от удара. В свалку лезли все новые копьеносцы, стоящие слишком далеко позади для действенного применения оружия, но способные укрепить передние ряды своим физическим весом.
И тут ударил второй эскадрон четтов. Как и при столкновении с первым, стена заколыхалась от толчка и начала подаваться – но поддержать ее навалились новые копьеносцы, и каре устояло.
А затем на врага бросился третий эскадрон, за ним четвертый и пятый. Стена начала прогибаться, четты лезли через убитых, хватались за древки копий, выдергивали их из рук врага, коля и рубя мечами. Копьеносцы, стеная, попятились – прижимая к лицам ладони, ослепленные, изувеченные, окровавленные и умирающие. В каре врезались все новые четты, а затем настала очередь Линана с первым эскадроном Красноруких. Они разорвали воздух боевым кличем Белого Волка и прыгнули между вражескими копьями, обрушиваясь на преграждавшие им путь щиты. Линан вонзал меч во всякое лицо под шлемом, а свободной рукой хватался за щиты и древки копий. Колеблющийся строй тяжелой пехоты начинал было прогибаться, но вновь выправлялся, когда в его ряды вступали новые солдаты.
Один копьеносец ткнул Линана в лицо. Линан пригнулся и ответил колющим ударом – но попал лишь в воздух. Копьеносец ударил вновь, и Линан вторично машинально увернулся. Но копьеносец позволил своему копью скользнуть в руке, и оно стало несбалансированным; наконечник копья опустился, солдат сжал древко покрепче и ткнул им изо всех сил.
Линан пронзительно закричал от неожиданной боли, когда наконечник копья скользнул по его правому боку как раз над бедром. Двое Красноруких схватили его под локти и вытащили из свалки. Воины вокруг него ринулись затыкать разрыв в строю – но многие прекратили сражаться, глядя на Линана; они никогда не видели, чтобы их непобедимый вождь истекал кровью.
Он переложил меч в левую руку, прижав к ране ладонь правой. И снова шагнул в строй.
– Ерунда! – крикнул он. – Неужто Краснорукие испугаются капельки крови?
Краснорукие обменялись усмешками. С Линаном все в порядке. Победа все равно будет за ними.
Копьеносцы, образующие три другие стороны каре, не видели, что именно происходит, но слышали страшный шум боя и пронзительные крики раненых и умирающих – и невольно начали смыкаться теснее. Каре начало распадаться, а затем случилось неизбежное. Последняя атака нашла разрыв в рядах и прошла сквозь них, после чего атакующие напали на копьеносцев изнутри их построения.
Линан мгновенно понял, когда рухнуло каре. Это произошло быстро и неожиданно – всего миг назад его окружали враги, а в следующий он уже стоял в одиночестве. Он велел себе присоединиться к преследованию разбитого противника, но знал, что Корига-на с Терином ждали именно этого мгновения, и чувствовал по дрожи земли, как скачут уланы и верховые стрелки, нанося добивающий удар. Линан велел своим ногам двигаться, но тело взбунтовалось. Рана в боку пульсировала, и кровь струилась по ноге в правый сапог, так что там уже хлюпало. Он совершенно вымотался и не мог решительно ничего сделать, даже сесть. Повсюду звенели крики победоносных четтов и вой врагов, знавших, что им предстоит умереть.
«Великая Армия уничтожена», – сказал себе Линан, спрашивая, почему не испытывает ничего, кроме стыда.
– Я ничего не мог поделать, – бормотал про себя Деджанус. – Мне говорили, что это Великая Армия. А она оказалась всего лишь пустой тыквой, пустым обещанием.
Он сидел на краю причала, в стороне от своих сотоварищей – тех немногочисленных членов его эскорта, кому удалось спастись вместе с ним в первые ужасающие мгновения четтской засады. И теперь он снова находился в рыбацкой деревушке в южной Чандре, куда прибыл всего несколько дней назад, и дожидался любого судна, которое могло бы забрать его обратно в Кендру. Ехать сушей он не осмеливался. Четты рыскали повсюду. Единственное, что Деджанус знал наверняка, так это то, что у четтов пока нет военного флота. Он внимательно оглядел поданную ему трактирщиком кружку дешевого красного вина. Паскудное пойло – но оно действовало, и поэтому он отпил еще глоток. Немного вина стекло струйками из уголков рта.
Деджанус нахмурился. Он вернется в Кендру и скажет Оркиду пару теплых слов о его так называемой Великой Армии. А может, скажет пару ласковых и этой суке-королеве. Они пытались подставить его под удар. Пытались заставить его погибнуть с их Великой Армией. Он икнул.
«Придется им снова сделать меня коннетаблем. Главным привратником. Да, никаким четтам нет интереса нападать из засады на главных привратников».
Деджанус увидел в темноте фосфоресцирующую носовую волну, означающую приближение корабля, встал и принялся ждать. Когда корабль приблизился, он понял, что это небольшой шлюп – вероятно, местный торговец. К завтрашнему вечеру его доставят в Кендру, если капитан плывет туда. Он махнул своему эскорту. Эскорт позаботится, чтобы капитан плыл именно туда.
Деджанус решил снова присесть. По какой-то причине ноги не хотели его держать.
Да, завтра он будет уже в Кендре и скажет пару ласковых Оркиду Грейвспиру. На самом-то деле он ему много чего скажет.
Может быть, канцлер даст ему новую армию. Настоящую армию с настоящими солдатами и настоящими припасами.
Это будет справедливо. А с настоящей армией за спиной ему больше никогда не придется бояться.
Коригана сама перевязала Линана. Никого другого она к нему и близко не подпустила бы. Линан изо всех сил старался подавить вскрики, но никогда еще не испытывал такой сильной боли. Ему стало стыдно.
– Извини, – сказал он Коригане.
– Тебе незачем доказывать мне, какой ты молодец, Линан Розетем, – тихо проговорила она.
Линан посмотрел на нее – и вдруг понял, что с тех пор, как погибла Дженроза, он толком не глядел на Коригану. Он избегал ее как только мог, и поступал с ней жестоко. И тут он потрясенно сообразил еще кое-что, о чем ему следовало бы знать все это время.
– И все же, – сказал он, – я сожалею. Уж по крайней мере ты заслуживаешь большего.
Она взглянула на него, на миг оторвавшись от перевязки, мимолетно встретилась с ним взглядом.
– Ты мой король, – сказала она. – Я не вправе ожидать от тебя большего, чем…
– Прекрати, – оборвал ее он. – Мы оба знаем, что ты для меня больше, чем подданная.
– Да?
Он коснулся ее лица и нагнулся поцеловать ее в макушку, не обращая внимания на вызванный этим движением спазм боли.
– Силона сказала, что любил я Дженрозу… – начал было объяснять он.
– Нет! – перебила она. – Я не должна этого знать…
– Нет, должна, – в свою очередь перебил он. – Я и правда любил ее. Она была моим другом и возлюбленной Камаля. Но Силона лгала мне, и я только теперь начинаю понимать, насколько сильно. Ты значишь для меня больше, чем просто утешение. Ты не просто моя спутница. Ты мне не просто любовница.
Коригана снова встретилась с ним взглядом и на этот раз не отвела его.
– Так ты ЛЮБИШЬ меня? – спросила она.
Линан понял, что именно она имела в виду.
– Да, – кивнул он.
ГЛАВА 34
Олио и Эдейтор возвращались во дворец по завершению инспекции первой из новых больниц, учрежденных при содействии теургии и Церкви. Они увлеклись разговором и почти не замечали других людей на улицах и в переулках, по которым шли. Впереди и позади них шагал небольшой эскорт из гвардейцев, скучающих и думающих о пиве, которого они выпьют, едва их сменят. Когда в стену над головой Олио ударил камень, вся группа остановилась, пораженная. Эдейтор нагнулся и подобрал камень.
– По-моему, кто-то БРОСИЛ его в вас.
Он в удивлении поднял взгляд на Олио.
Гвардейцы, разом насторожившиеся, окружили своего царственного подопечного, свирепо глядя кругом в поисках любого признака противника в мельтешащей толпе, но не видя никого особо подозрительного.
Олио заливался румянцем. Ему было трудно поверить, будто кто-то мог достаточно сильно невзлюбить его, чтобы пожелать причинить ему вред. Поняв, что это задело его чувства, он смутился.
– А может, его бросили в ТЕБЯ, – сказал он Эдейтору, лишь наполовину шутя.
Эдейтор даже не потрудился ответить. Он глядел на двух молодых парней, болтающих у входа в таверну на другой стороне улицы. А затем он заметил, что гвардейцы начинают беспокоиться. Им не нравилось вне привычного окружения; они хотели забрать своего принца в безопасное место за стеной дворца.
– А вы идите, – велел он принцу.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Олио, которому не понравилась мысль оставить прелата. – Что, если камень все же предназначался вам? Я оставлю с вами гвардейца.
– Нет, – твердо отказался Эдейтор. – Идите домой, ваше высочество. Я приду и увижусь с вами ближе к вечеру.
Он кивнул командиру гвардейцев, который занял место позади принца и строевым шагом двинулся в сторону дворца, вынуждая Олио шагать вперед.
– Эдейтор! – выкрикнул Олио.
– Нынче вечером! – прокричал Эдейтор ему вслед.
Он подождал, пока группа не исчезла в толпе, а затем подошел к двум замеченным им ранее юношам. Те притворялись, будто его нет, поэтому Эдейтор кашлянул, привлекая внимание.
– Чем можем помочь? – с деланной скукой спросил один из юнцов.
– Почему вы бросили камень в принца Олио? – спокойно спросил он.
– Не бросал я никакого камня! – с негодующим видом воскликнул юноша.
– Один из вас бросил.
– Вы не можете этого доказать! – сердито объявил второй юнец,
– А мне и не надо, – ответил Эдейтор. – Мне требовалось лишь высказать королевским гвардейцам предположение, что это вы напали на их принца, и они без колебаний зарубили бы вас на месте.
Юнцы побледнели, но, похоже, не оробели.
– Но теперь вы сами по себе, прелат Фэнхоу, – сказал ему первый. – И поблизости нет никаких гвардейцев, способных помочь вам.
Эдейтор наклонился поближе – так, что его лицо оказалось всего в ладони от лица парня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71