– Неужели не понимаешь? – вопрос был задан Джону, повернувшемуся к нему спиной. – Ведь это ответ. Я дал тебе ключ к разгадке.
Джон остановился.
– Мне не нужен этот ответ. Присядь, Алан. Я принесу тебе выпить.
Алан вместо этого раскинул руки и закричал:
– Ну конечно же нужен! Именно это тебе и нужно. – Только тут он вспомнил о моем присутствии и прошел в гостиную. – Тим, научи этого парня уму-разуму, хорошо?
– Идите сюда, – сказал я, и Алан двинулся к дивану, с опаской глядя на Джона, пока тот не ушел в кухню. Тогда он сел рядом со мной и провел пятерней по волосам.
– Он считает, что мы можем решить что-то, убежав отсюда, – пожаловался Алан. – А я говорю, что мы должны остаться здесь и взглянуть опасности в лицо.
– Это и есть тот ответ, который вы пытаетесь ему дать? – поинтересовался я. Джон наверняка поделился со стариком планами отъезда за границу.
– Нет, нет, нет, – Алан покачал головой, возмущенный моей неспособностью понимать несколько вещей сразу. – Я ведь оставляю кресло завкафедрой, и мне хотелось бы, чтобы Джон занял его со следующего семестра. Я передам ему это место.
– Но разве вы можете сами назначить своего последователя?
– Вот что я вам скажу, – Алан положил руку мне на бедро. – Тридцать восемь лет администрация предоставляла мне абсолютно все, о чем я просил. Не думаю, что сейчас они остановятся.
Последние слова Алана были адресованы Джону, который вернулся с какой-то коричневой жидкостью в стакане.
– Все не так просто, – усевшись в кресло, Джон повернулся к телевизору.
– Нет, все очень просто, – настаивал Алан. – Я не хотел признавать того, что со мной происходит. Но я не собираюсь больше притворяться.
– Я не собираюсь занимать твое место, – сказал Джон.
– Займи свое, – возразил Алан. – Я даю тебе возможность остаться цельной личностью. А ты хочешь убежать от этой возможности. Это нехорошо, мой мальчик.
– Мне очень жаль, что ты обиделся, – сказал Джон. – Но в этом нет ничего личного.
– Нет есть! – прогромыхал зычным басом Алан.
– Мне очень жаль, что мы затронули эту тему, – сказал Джон. – Давай не будем продолжать, Алан.
Переполненный тем, что чувствовал, Алан размахивал руками, проливая виски на себя, на диван и на мои ноги. Теперь он сделал большой глоток из стакана и застонал. Надо было увести Джона от Алана, чтобы поговорить с ним наедине.
И тут Алан сам дал мне возможность это сделать.
– Поговори с ним, Тим, – снова попросил он. – Объясни ему.
Я встал и предложил Джону пройти на кухню.
– Нет, только не ты! – он смотрел на меня изумленными глазами.
– Джон! – властно произнес я, и изумление в его глазах сменилось любопытством.
– Ну хорошо, пошли.
– Хороший мальчик, – сказал Алан Брукнер.
Джон проследовал за мной в кухню. Я открыл дверь и вышел на улицу. То, что оставалось от тумана, стелилось хлопьями по траве. Джон вышел вслед за мной и закрыл дверь.
– Звонил Фонтейн, – сказал я. – Он якобы хочет обменяться информацией. Мы должны встретиться в два часа на углу улицы Вдов напротив отеля.
– Замечательно! – воскликнул Джон. – Он по-прежнему считает, что мы ему доверяем.
– Надо выбираться из города сегодня же, – сказал я. – Мы обратимся за помощью в ФБР и расскажем им все, что знаем.
– Послушай, но это же такой шанс. Он преподносит себя нам на блюдечке с голубой каемочкой.
– Ты хочешь, чтобы я встречался с ним ночью на пустынной улице?
– Мы пойдем туда пораньше. Я спрячусь в аллейке рядом с ломбардом и услышу все, что он скажет. Вдвоем мы с ним справимся.
– Это сумасшествие, – сказал я, и тут же понял, чего на самом деле хочет Джон. – Ты собираешься убить его.
Из кухни раздался голос Алана, выкрикивающего наши имена. Джон снова попробовал меня убедить.
– Побег нам не поможет, – сказал он, невольно повторяя слова Алана.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Алан.
– Ну как, тебе удалось его убедить, Тим?
– Дайте нам еще немного времени, – сказал я.
– Похоже, с разбоем в городе в основном покончено, – сообщил Алан. – Убиты четверо. Ну ладно, не буду вам мешать.
Когда Алан закрыл за собой дверь, я сказал:
– Ты хочешь убить Фонтейна. Все остальное – просто отговорки.
– В конце концов это не такой уж плохой выход. Наверное, это единственный безопасный способ общения с этим парнем. – Он подождал, пока до меня дойдет смысл его слов. – Ведь ты не сомневаешься, что этот парень – Бачелор, не так ли?
– Нет, – сказал я.
– Он убил мою жену. И Гранта Хоффмана. Он хочет убить тебя, а потом и меня. Неужели ты настаиваешь на соблюдении гражданских прав этого подонка?
– Еще двое! – прокричал в окно Алан. – Всего убито шестеро. Десять миллионов убытку.
– Не стану обманывать тебя, – сказал Джон. – Мне кажется гораздо более вероятным, что Фонтейна можно убить, чем что удастся довести дело до суда.
– Мне тоже, – сказал я. – Но подумай, что ты собираешься сделать.
– Это ведь и моя жизнь тоже, – Джон протянул мне руку и, взяв ее, я почувствовал, что мне еще больше не по себе.
Сидевший, скрючившись, у раковины Алан выжидающе посмотрел на наши лица, пытаясь понять, что же мы решили. Он успел снять пиджак, а пижамная куртка вылезла из-под пояса брюк.
– Ну как, все уладили?
– Я подумаю об этом, – сказал Джон.
– Вот и хорошо, – просиял Алан, принимая это за капитуляцию. – Это все, что я хотел услышать, сынок. – Он улыбнулся Джону. – Это надо отметить, не так ли?
– Наливай себе, пожалуйста, – сказал Джон.
Впрочем, Алан уже успел налить себе и без его разрешения. На рабочем столике стояла бутылка виски и стакан с плавающим в нем льдом. Алан подлил виски и снова повернулся к Джону.
– Давайте, присоединяйтесь, а то получается, что я отмечаю один.
Джон прошел в гостиную, а я посмотрел на часы. Одиннадцать тридцать. Я надеялся, что у Джона хватит здравого смысла оставаться трезвым. Алан схватил меня за плечо.
– Благослови тебя Бог, парень. – Он достал с полки еще один стакан и плеснул туда виски. – Это будет ненастоящее празднование, если ты к нам не присоединишься.
Джон будет водить Алана за нос, пока я не уеду из города, а потом все равно откажется от его места. Старик будет очень расстроен. Я чувствовал себя потенциальным убийцей. Вернувшись, Джон удивленно поднял брови, увидев передо мной выпивку, и улыбнулся.
– Надо успокоить нервы.
Алан чокнулся сначала с Джоном, потом со мной.
– Я уже чувствую себя лучше, – сказал он.
– За нас, – Джон поднял бокал и смерил меня ироничным взглядом. Пиджак его задрался, чуть было не обнажив рукоятку пистолета, и Джон поспешно одернул его.
Я ощутил во рту запах виски. Все тело мое содрогнулось.
– Вкусно, да? – Алан сделал глоток, улыбаясь нам с Джоном. Он явно испытывал облегчение.
Когда Джон с Аланом вышли из кухни, я вылил виски в раковину и пошел вслед за ними в гостиную, где оба они уже сидели перед телевизором.
Пижамная куртка Алана окончательно выбилась из брюк, на щеках его горел болезненный румянец.
– Мы должны идти в гетто, – говорил Алан. – Организовывать там школы, работать с этими людьми. Нужно разработать программу – это должно получиться.
Мы еще полчаса смотрели телевизор. Родители мальчика, убитого перед ратушей, передали через адвоката, что они хотят мира. На экране появилась карта города, на которой были помечены пострадавшие от пожара районы и алели красные точки в тех местах, гае имели место вооруженные столкновения. Джон снова наполнил стакан Алана. На экране появился Джимбо – теперь галстук его был на месте, волосы причесаны безукоризненно. Он объявил о том, что полиции удалось восстановить порядок практически во всем городе, кроме самых взрывоопасных районов. Пожарники продолжают борьбу с огнем.
В десять минут первого, когда голова Алана начала клониться на грудь, снова зазвонил телефон. Джон подскочил на месте и дернул меня за руку, поднимая с дивана.
– Давай, бери трубку, он тебя проверяет.
Алан поднял голову и испуганно заморгал.
– Вы просили позвонить, – прошептал в трубке женский голос. – И я звоню.
– Вы не туда попали, – сказал я.
– Это ведь мальчик Эла Андерхилла? Вы просили меня позвонить. Он вернулся. Я только что видела, как он вошел в гостиную. – Я открыл рот, не зная, что сказать. – Вы не помните?
– Да нет же, Ханна, я все помню, – произнес я наконец.
– Может быть, вы не захотите никуда ехать, такая ужасная ночь...
– Оставайтесь в доме и не включайте свет, – попросил я Ханну.
7
Вернувшись в гостиную, я сказал Алану, что снова должен поговорить с Джоном наедине. Прежде чем Алан успел о чем-либо спросить, Джон уже кинулся в кухню. Дойдя до двери черного хода, он резко обернулся и заглянул мне в глаза.
– Что он сказал? Требует, чтобы ты пришел?
– Звонила Ханна Белнап, чтобы сказать мне, что в соседнем доме кто-то есть.
– Но что он делает там сейчас?
– Может быть, воспользовался хаосом, чтобы снова перепрятать записи.
– О чем это ты?
– Может быть, мы недостаточно внимательно искали, – сказал я. – Записи должны быть там – но в наиболее безопасном месте.
Джон скривил губы.
– Он вполне мог принять решение все уничтожить.
Эта возможность пришла мне в голову за секунду до того, как Джон произнес свои слова вслух. И тут же я вспомнил, что Ханна Белнап видела Фонтейна в его бывшей комнате.
– Он сейчас наверху, – сказал я. – И если мы приедем туда достаточно быстро, то сумеем прихватить его с бумагами.
Джон открыл рот, не зная, что сказать. Глаза его были большими и ясными, но сейчас в них невозможно было что-либо прочесть.
– Поехали, – сказал он наконец. – Так только лучше.
Я тоже подумал, что так будет лучше, но совсем по другой причине. Если мы поймаем Фонтейна с летописями его убийств, у нас будет больше шансов довести дело до суда, чем если мы просто встретимся с ним на пустынной улице. Теперь требовалось только добраться до Седьмой южной улицы до того, как Фонтейн уйдет или успеет сжечь бумаги. Я подумал, что у нас в общем-то довольно много времени – возможно, Фонтейн вернулся этой ночью в свой старый дом для того, чтобы переждать два часа, оставшиеся до встречи со мной.
В дверях кухни появился Алан.
– Что происходит? – недоумевал он. – Что это за телефонный звонок?
– Мне очень жаль, Алан, но у нас нет времени на объяснения, – сказал Джон. – Мы с Тимом должны кое-куда съездить. Возможно, у нас появятся для тебя хорошие новости.
– Но куда вы едете?
– Извини, но тебя это не касается, – Джон прошел мимо Алана, который растерянно посмотрел на меня и последовал за ним.
– Уж это я буду решать, касается меня или нет, – сказал Алан, повысив голос, но еще не перейдя на крик.
Они стояли посреди гостиной примерно в двух футах друг от друга. Алан ткнул в Джона пальцем.
– Раз ты говоришь, что привезешь мне приятные новости, значит, меня это тоже касается, и я еду с вами.
Джон в отчаянии повернулся ко мне.
– Там будет опасно, – сказал я.
– Ничего, – Алан схватил с дивана и стал натягивать пиджак. – Это лучше, чем сидеть тут одному в полном неведении. Вот так.
– Алан...
Но Брукнер уже подошел к входной двери и открыл ее.
Что-то вдруг случилось с лицом Джона – оно стало мягким и безвольным, словно он собирался сдаться.
– Хорошо, – сказал он. – Поехали. Но только ты будешь сидеть на заднем сиденье и ничего не станешь делать, пока мы тебе не разрешим.
Алан посмотрел на него так, словно только сейчас понял, что ввязался во что-то опасное, но покорно вышел за дверь, не сказав ни слова.
– Ты свалял дурака, – сказал я Джону.
– Что-то я не заметил, чтобы ты особенно пытался его остановить. – Мы заставим его сидеть в машине. Может быть, свидетель даже окажется кстати.
– Свидетель чего?
Снаружи хлопнула дверца машины. Не ответив на мой вопрос, Джон вышел из дома. Я вышел за ним и закрыл за собой дверь. Алан уже устроился на заднем сиденье и смотрел вперед, игнорируя наше появление. Джон сел рядом с местом водителя. Я посмотрел на небо и отметил про себя, что ночь стоит ясная. Уличные фонари освещали Эли-плейс до самой Берлин-авеню, на небе сверкали яркие звезды. Я сел за руль и включил зажигание.
– Это имеет какое-то отношение к смерти Эйприл, – уверенно произнес на заднем сиденье Алан.
– Может быть, – откликнулся Джон.
– Я прекрасно вижу сквозь тебя. Ты сделан из стекла.
– Может быть, ты будешь так любезен замолчать? – попросил Джон.
– Хорошо, – покорно согласился Алан.
8
Ватаги парней, стоявших перед барами и вдоль стен фабрик, смотрели во все глаза на проезжавшую мимо машину. Несколько раз Джон клал руку на рукоятку револьвера, но мальчишки только отступали на шаг назад и провожали нас неприязненными взглядами.
С боковой улицы вынырнула полицейская машина, которая ехала рядом с нами до самой Гетелз. Я ждал, когда завращается мигалка и зазвучит сирена. Машина поехала за нами и на Ливермор.
– Оторвись от него, – сказал мне Джон. Я тут же повернул на Вторую южную и посмотрел в зеркало заднего вида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103