Она никогда с вами не расплатится.
— Да, инспектор, — Виккеру явно было весело. — Она мне тоже нравится. Поэтому и работаю.
Оба улыбались, глядя друг другу в глаза.
— Хорошо, Тигарр, — Виккер отпил ещё. — Я скажу. Только между нами. Как только я взялся за её дело, у меня всё стало получаться.
— Талисман?
— Наподобие. Официально это называется обязательствами перед клиентом.
— Талисман из неё никакой, — инспектор допил остатки кофе. — Я с ней четыре года, как и вы, и всё наоборот — никакого просвета. До сегодняшнего дня. Ещё кофе?
— Нет, спасибо. Мне пора. Услуга за услугу, инспектор. Разумеется, конфиденциально. Вы сможете рассказать, в общих чертах, кто именно на неё охотился? Тоже для частного использования.
— Почему бы и нет. Условия те же — никаких записей.
Виккер кивнул.
— Да, кстати, — инспектор глянул на часы. — Я думал, ей дадут-таки гражданство. В качестве премии. Получается, ей ещё отрабатывать эти её полгода?
— У нас прецедентное право, инспектор. И пятнадцать тысяч иммигрантов в год.
— Понятно. Надеюсь, на этот раз её не отправят куда-нибудь в…
— Не отправят. Даю слово.
5. Дождь и грязь
— Присаживайтесь, теарин , — директор указал на кресло напротив себя. Эль-Неренн присела.
— Формально я не имею права задерживать вас, — директор поправил очки. — Мы начислили вам шесть тысяч баллов — достаточно, чтобы выйти отсюда в любой момент. Вы уже знаете, что вам отказали в предоставлении временного гражданства на льготных условиях. Выражаю сочувствие. Я сделал всё, что мог.
— Спасибо, теариан-то .
— Мы не располагаем возможностью предоставить вам личную охрану вне нашего учреждения, теарин . Насколько я знаю, в городе вам жить негде. Я хотел бы повторить: я не задерживаю вас здесь. Но ваш адвокат и представители полиции настаивают, чтобы вас не отпускали одну.
— Хольте… Хоальтен Легвар вернулась, теариан-то . Она предлагала мне остановиться у неё.
— Да, это хорошая мысль, — директор кивнул. — Я свяжусь с ней сейчас же. Ваши вещи доставят — те, которые вы не захотите оставить у нас в хранилище.
Девушка кивнула. Хранилище здесь надёжное. Хоть что-то здесь надёжное.
— Через две недели вы должны будете прибыть на место службы, — директор вновь поправил очки. — С вами свяжутся. Пожалуйста, не покидайте город. Правила вы знаете.
Эль-Неренн встала.
— Всего наилучшего, теарин .
* * *
У ворот, за которыми начиналась территория исправительного учреждения, эль-Неренн замерла. Показалось, что один шаг за условную границу ворот перенёс её в совершенно другой мир. Звуки и запахи стали ярче, сильнее. Это длилось недолго.
Оглянулась. Стены похожи на крепостные. Электрические «метёлки» украшают их — не перелезть, не подняв тревоги. До чего она устала каждый день видеть эти «метёлки»…
При себе небольшой рюкзак. Одета не так чтобы модно, но и не пугало. Автобусная и телефонная карточки, «кошелёк» — расчётная карта. Когда открывала счёт, попросила Виккера сделать так, чтобы для снятия больших сумм требовалось его разрешение. И не зря — давно бы уже всё потратила. Книги. Так много книг! Но они ужасно дороги, а на текущие расходы выделяется всего ничего.
Хольте сообщила адрес на другом конце города. Взяла бы такси, но… жалко денег. Всего две недели на отдых, а потом — снова куда-то ехать, на кого-то работать. Виккер сказал, что нашёл хорошее место, где нужна прислуга. Опять прислуга…
— Здравствуйте! — окликнули её. Такси. И не просто, а экспресс, чёрный роскошный «Гепард» — каталась бы и каталась. Если бы была богатой.
Девушка подошла поближе к машине. Водитель высунулся из окошка, помахал ей.
— Здравствуйте, теаренти ! Вы меня не узнаёте?
Эль-Неренн отрицательно покачала головой.
— Я отвозил вас, под Новый год. Вас, молодого человека и двух полицейских. Совсем не помните? Из Дворца Правосудия. Вы ещё попросили остановиться на мосту.
— Да, — эль-Неренн улыбнулась. — Теперь помню. Испортила я вам праздник …
— Ну что вы. Подвезти?
— Нет, спасибо. Если честно, я не при деньгах.
— Никаких денег, теаренти . За мой счёт. Прошу.
Эль-Неренн не решалась подойти ближе. Да, она вспомнила его лицо. И никакого беспокойства не испытывала. Но ей чётко сказали, как именно следует добираться. На чём можно, на чём нельзя.
— Понимаю, — водитель кивнул. — Если хотите, я позвоню, меня проверят.
Я ещё пожалею, подумала эль-Неренн. Кивнула, подошла ближе. Дверца открылась.
Внутри оказалось уютно. Не просто «Гепард», а представительский — зал совещаний, спальное место и комната отдыха — одновременно. Эль-Неренн подавила желание улечься на длинном удобном сидении. Очень хотелось. Один вид этого сидения предлагал устроиться удобнее и подремать.
— Куда вам? — водитель выглядел молодо, хотя ему под сорок. Эль-Неренн протянула карточку с адресом.
— Через двадцать минут будем на месте, — он вернул карточку. — Может, прокатить вас? Не думайте о деньгах.
— Меня ждут, теариан . Лучше в другой раз.
Водитель кивнул, и машина тронулась. Эль-Неренн ненадолго вжало в сидение, но это был единственный признак того, что они в пути. Двигатель было едва слышно.
— Я тогда был на мели, теаренти , — водитель взглянул на неё в зеркало заднего вида. — Думал продать машину, бросить дело. А через неделю… нет, через месяц — я уже был богачом. Клиенты пошли — отбою не было. Я вас и запомнил — с вас всё началось. Ну а вчера прочёл о вас в новостях.
Эль-Неренн кивнула, улыбнулась. Водитель улыбнулся в ответ и молчал остаток дороги.
Дом оказался новым — не самый престижный район, но из приличных.
— Вам сюда, — водитель указал. — Хорошее место, тихое. Вот, возьмите, — протянул ей визитку. — Вызовите, если потребуется. Приеду с удовольствием.
— Вам не влетит за то, что прокатили бесплатно?
— Нет, — он улыбнулся во весь рот. — Я один из владельцев этой компании. Знаете, люблю иногда поездить. Сам, как сегодня. С детства люблю машины, теаренти .
* * *
Привратник впустил её почти без вопросов, хотя и ему, несомненно, видеть альбиносов доводилось нечасто. Эль-Неренн уже привыкла к тому, что на неё глазеют — раз уж родилась, буквально, белой вороной, надо с этим жить.
— Хозяйка велела позвонить, когда вы прибудете, — привратник распахнул перед ней двери. — Вот ваш ключ. Пожалуйста, снимите перчатку… приложите ладонь сюда. Спасибо.
— Для чего это? — то, к чему она приложила ладонь, неприятно напоминало вездесущие охранные устройства «зверинца» и то окружение, в котором там живёшь — решётки со всех сторон, охрана со всех сторон, вечная «вата в ушах» от «угомона» и неизбежное ощущение собственного ничтожества.
— Чтобы замок запомнил вас, теаренти , — привратник указал. — Вставляете ключ, прикладываете пальцы вот сюда. Да, достаточно одного. Тогда вас впустят.
Эль-Неренн кивнула и вошла.
Неплохо устроилась Хольте! Обстановки почти не было — видно, живёт здесь недавно — но апартаменты скромными не назвать. Если так живут безработные, надо срочно оформиться безработной!
Обследовать все апартаменты эль-Неренн не рискнула. Побоялась заблудиться. Эхо её шагов отдавалось отовсюду — ничего и никого нет. Обоняние подтверждает. Ощущать все запахи, всё их разнообразие оказалось очень приятным. Хотя врачи говорили, что последствия «угомона» проходят иногда месяцами.
Отыскала ванную комнату и умылась. Всё время было неприятное ощущение — наверное оттого, что кругом были зеркала. Не люблю зеркал, подумала эль-Неренн, стараясь не встречаться взглядом с отражением. Но и без взгляда ему — ей — в глаза чувство, что смотрят в спину, становилось всё более и более неприятным.
На одной из дверей — небольшая записка. «Ньер, располагайся — буду ближе к вечеру». И подпись — одна буква.
Внутри… да, такого эль-Неренн не ожидала. Гостиница, да и только. Причём из дорогих. В «номере» была спальня, кабинет… нет, пора, пора регистрироваться безработной.
эль-Неренн сделала всего три шага, как почувствовала, что смертельно устала. Сил не хватило добраться до кровати. Пришла неубедительная мысль, что следует подняться и сделать ещё пару шагов, но…
* * *
Эль-Неренн проснулась — рывком. За окном сгущались сумерки. Вскочила на ноги. Часов в комнате не было. Проспала до вечера. Однако!
Чувствовала себя спокойной, отдохнувшей, жутко голодной. Первым делом ещё раз умылась. Просто великолепно. У входа в «номер» обнаружились коробки и два чемодана. Прислали её вещи. Значит, Хольте уже дома — будить не стала. А ведь эль-Неренн считала, что спит чутко.
Так, посмотрим, во что тут можно переодеться. Прямо сказать, переодеваться было почти не во что. Девять десятых времени эль-Неренн жила либо у знакомых разной степени случайности, либо снимала недорогие комнаты. Та одежда, которая чудом пережила неизбежное в таких случаях воровство, выглядела менее чем прилично. Но выбор невелик.
Ощущая себя бедной родственницей — надоедливой, никчёмной бедной родственницей — эль-Неренн осмелилась выглянуть наружу.
Судя по звукам, работает телевизор. Музыкальная программа. Точно, в «первой гостиной» — ближайшей ко входу в апартаменты — виден свет, отблески на стенах. И не просто телевизор, а «волшебная комната» — можно смотреть панорамное или объёмное кино. С ума сойти. Откуда всё это?
— Проснулась? — Хольте появилась из-за поворота. — Ты должна быть голодной. Идём, сюда.
Эль-Неренн потребовалось некоторое усилие, чтобы соблюдать правила приличия за столом. До того хотелось есть. Хольте, сменившая облачение, уже не выглядела полицейским. Или охранником. Если не всматриваться в её глаза — казалась милой пожилой родственницей. Тётушкой, скажем.
— Знаю, о чём ты подумала, — Хольте предложила кофе, и эль-Неренн не стала отказываться. — Откуда у безработного охранника деньги на всё это? Я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
— Именно со мной? — удивилась девушка.
— С тобой. Идём туда, в южную комнату. Ты не любишь зеркала, я знаю. Там их нет.
«Откуда ты знаешь про зеркала?»
«Южная комната» — ещё одна гостиная — напомнила, неуловимо, то самое кафе с камином. Хольте поставила кофейник с чашками на столик, села рядом в кресло. Эль-Неренн уселась напротив.
— Мне показалось, что ты… служишь в полиции.
— Да, теперь — служу, — кивнула Хольте. — Там, в кафе, у меня просто был значок. Так предложил инспектор. Не думала, что он так грамотно устроит засаду.
— Грамотно?
— Я работала в охране три года. Три ранения, почётный знак — видела «золотой щит»? У меня их два.
Эль-Неренн отпила кофе, опустила взгляд, ожидая продолжения.
— За десять дней до твоего перевода в «зверинец» со мной связался Аспид, — Хольте откинулась на сидение. — Сказал, что его люди знают, где моя дочь. Что Старуха хочет от меня ещё одну небольшую услугу. По-родственному, так сказать.
Она уселась в кресле, выпрямилась.
— Я его едва не застрелила. Но дочь… я позвонила, куда он сказал. Потом… в общем, подробности не нужны. Её действительно похитили, я проверила это. Аспид сказал мне, что сделать, кого найти и для чего. Тогда я о тебе почти не знала.
— Почти? — эль-Неренн подняла взгляд.
— Я знала, что «Мама Львица» тобой очень недовольна. Что запретила тебе работать на своей территории. Что заплатит за твою голову, если ты нарушишь запрет.
— Голову?
— Она собирает головы. Никогда не видела её коллекцию?
— Нет, — эль-Неренн ощутила, что её пробирает озноб. Она запомнила запах — Львицу легко опознать по нему; действительно, напоминает запах дикого зверя. Голос запомнился смутно — Львица говорила шёпотом. Ни лица Львицы, ни даже очертания её, внешнего вида — ничего такого не видела. Но то, что удалось запомнить, запомнилось навсегда. Особенно — её знак, татуировка на сгибе левого локтя. Пять треугольничков, пять коготков. Глупая девочка захотела работать у самой Львицы…
— Это страшно, — Хольте налила им обеим ещё кофе. — Я видела. Предпочту больше не видеть. Аспид сообщил мне всё, что нужно. Я не знала, что он служит Старухе — пока не поговорила с ним.
Эль-Неренн взглянула ей в лицо. Хольте прикрыла глаза и продолжила.
— Ньер, мне было совершенно безразлично, что с тобой станет. Аспид дал понять: буду помогать — Старуха заплатит. Откажусь хоть в мелочи — она вышлет мне мою дочь. По частям. Я знаю, кто такая Аллирон ан Рекенте, Ньер. Она всегда выполняет обещания. Я служила у неё семь лет.
Эль-Неренн отвела взгляд в сторону.
— В тот вечер, Ньер. Когда ты сумела выбраться из карцера, разрезала себе горло. Я поняла, когда увидела. Когда ты чуть не разорвала Сурка на части.
— Сурка? — эль-Неренн взглянула непонимающе.
— Того, толстого охранника. Он давно служит Старухе. Я иногда думаю, что Львица по сравнению с ней — мелочь, мелкая неприятность. В общем… я увидела, как ты бросилась, Ньер. А потом увидела, что стало с Аспидом.
— Он жив?
— Уже нет. Сумел покончить с собой. Думаю, легко отделался. Львица собиралась выкрасть его — есть у неё свои счёты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Да, инспектор, — Виккеру явно было весело. — Она мне тоже нравится. Поэтому и работаю.
Оба улыбались, глядя друг другу в глаза.
— Хорошо, Тигарр, — Виккер отпил ещё. — Я скажу. Только между нами. Как только я взялся за её дело, у меня всё стало получаться.
— Талисман?
— Наподобие. Официально это называется обязательствами перед клиентом.
— Талисман из неё никакой, — инспектор допил остатки кофе. — Я с ней четыре года, как и вы, и всё наоборот — никакого просвета. До сегодняшнего дня. Ещё кофе?
— Нет, спасибо. Мне пора. Услуга за услугу, инспектор. Разумеется, конфиденциально. Вы сможете рассказать, в общих чертах, кто именно на неё охотился? Тоже для частного использования.
— Почему бы и нет. Условия те же — никаких записей.
Виккер кивнул.
— Да, кстати, — инспектор глянул на часы. — Я думал, ей дадут-таки гражданство. В качестве премии. Получается, ей ещё отрабатывать эти её полгода?
— У нас прецедентное право, инспектор. И пятнадцать тысяч иммигрантов в год.
— Понятно. Надеюсь, на этот раз её не отправят куда-нибудь в…
— Не отправят. Даю слово.
5. Дождь и грязь
— Присаживайтесь, теарин , — директор указал на кресло напротив себя. Эль-Неренн присела.
— Формально я не имею права задерживать вас, — директор поправил очки. — Мы начислили вам шесть тысяч баллов — достаточно, чтобы выйти отсюда в любой момент. Вы уже знаете, что вам отказали в предоставлении временного гражданства на льготных условиях. Выражаю сочувствие. Я сделал всё, что мог.
— Спасибо, теариан-то .
— Мы не располагаем возможностью предоставить вам личную охрану вне нашего учреждения, теарин . Насколько я знаю, в городе вам жить негде. Я хотел бы повторить: я не задерживаю вас здесь. Но ваш адвокат и представители полиции настаивают, чтобы вас не отпускали одну.
— Хольте… Хоальтен Легвар вернулась, теариан-то . Она предлагала мне остановиться у неё.
— Да, это хорошая мысль, — директор кивнул. — Я свяжусь с ней сейчас же. Ваши вещи доставят — те, которые вы не захотите оставить у нас в хранилище.
Девушка кивнула. Хранилище здесь надёжное. Хоть что-то здесь надёжное.
— Через две недели вы должны будете прибыть на место службы, — директор вновь поправил очки. — С вами свяжутся. Пожалуйста, не покидайте город. Правила вы знаете.
Эль-Неренн встала.
— Всего наилучшего, теарин .
* * *
У ворот, за которыми начиналась территория исправительного учреждения, эль-Неренн замерла. Показалось, что один шаг за условную границу ворот перенёс её в совершенно другой мир. Звуки и запахи стали ярче, сильнее. Это длилось недолго.
Оглянулась. Стены похожи на крепостные. Электрические «метёлки» украшают их — не перелезть, не подняв тревоги. До чего она устала каждый день видеть эти «метёлки»…
При себе небольшой рюкзак. Одета не так чтобы модно, но и не пугало. Автобусная и телефонная карточки, «кошелёк» — расчётная карта. Когда открывала счёт, попросила Виккера сделать так, чтобы для снятия больших сумм требовалось его разрешение. И не зря — давно бы уже всё потратила. Книги. Так много книг! Но они ужасно дороги, а на текущие расходы выделяется всего ничего.
Хольте сообщила адрес на другом конце города. Взяла бы такси, но… жалко денег. Всего две недели на отдых, а потом — снова куда-то ехать, на кого-то работать. Виккер сказал, что нашёл хорошее место, где нужна прислуга. Опять прислуга…
— Здравствуйте! — окликнули её. Такси. И не просто, а экспресс, чёрный роскошный «Гепард» — каталась бы и каталась. Если бы была богатой.
Девушка подошла поближе к машине. Водитель высунулся из окошка, помахал ей.
— Здравствуйте, теаренти ! Вы меня не узнаёте?
Эль-Неренн отрицательно покачала головой.
— Я отвозил вас, под Новый год. Вас, молодого человека и двух полицейских. Совсем не помните? Из Дворца Правосудия. Вы ещё попросили остановиться на мосту.
— Да, — эль-Неренн улыбнулась. — Теперь помню. Испортила я вам праздник …
— Ну что вы. Подвезти?
— Нет, спасибо. Если честно, я не при деньгах.
— Никаких денег, теаренти . За мой счёт. Прошу.
Эль-Неренн не решалась подойти ближе. Да, она вспомнила его лицо. И никакого беспокойства не испытывала. Но ей чётко сказали, как именно следует добираться. На чём можно, на чём нельзя.
— Понимаю, — водитель кивнул. — Если хотите, я позвоню, меня проверят.
Я ещё пожалею, подумала эль-Неренн. Кивнула, подошла ближе. Дверца открылась.
Внутри оказалось уютно. Не просто «Гепард», а представительский — зал совещаний, спальное место и комната отдыха — одновременно. Эль-Неренн подавила желание улечься на длинном удобном сидении. Очень хотелось. Один вид этого сидения предлагал устроиться удобнее и подремать.
— Куда вам? — водитель выглядел молодо, хотя ему под сорок. Эль-Неренн протянула карточку с адресом.
— Через двадцать минут будем на месте, — он вернул карточку. — Может, прокатить вас? Не думайте о деньгах.
— Меня ждут, теариан . Лучше в другой раз.
Водитель кивнул, и машина тронулась. Эль-Неренн ненадолго вжало в сидение, но это был единственный признак того, что они в пути. Двигатель было едва слышно.
— Я тогда был на мели, теаренти , — водитель взглянул на неё в зеркало заднего вида. — Думал продать машину, бросить дело. А через неделю… нет, через месяц — я уже был богачом. Клиенты пошли — отбою не было. Я вас и запомнил — с вас всё началось. Ну а вчера прочёл о вас в новостях.
Эль-Неренн кивнула, улыбнулась. Водитель улыбнулся в ответ и молчал остаток дороги.
Дом оказался новым — не самый престижный район, но из приличных.
— Вам сюда, — водитель указал. — Хорошее место, тихое. Вот, возьмите, — протянул ей визитку. — Вызовите, если потребуется. Приеду с удовольствием.
— Вам не влетит за то, что прокатили бесплатно?
— Нет, — он улыбнулся во весь рот. — Я один из владельцев этой компании. Знаете, люблю иногда поездить. Сам, как сегодня. С детства люблю машины, теаренти .
* * *
Привратник впустил её почти без вопросов, хотя и ему, несомненно, видеть альбиносов доводилось нечасто. Эль-Неренн уже привыкла к тому, что на неё глазеют — раз уж родилась, буквально, белой вороной, надо с этим жить.
— Хозяйка велела позвонить, когда вы прибудете, — привратник распахнул перед ней двери. — Вот ваш ключ. Пожалуйста, снимите перчатку… приложите ладонь сюда. Спасибо.
— Для чего это? — то, к чему она приложила ладонь, неприятно напоминало вездесущие охранные устройства «зверинца» и то окружение, в котором там живёшь — решётки со всех сторон, охрана со всех сторон, вечная «вата в ушах» от «угомона» и неизбежное ощущение собственного ничтожества.
— Чтобы замок запомнил вас, теаренти , — привратник указал. — Вставляете ключ, прикладываете пальцы вот сюда. Да, достаточно одного. Тогда вас впустят.
Эль-Неренн кивнула и вошла.
Неплохо устроилась Хольте! Обстановки почти не было — видно, живёт здесь недавно — но апартаменты скромными не назвать. Если так живут безработные, надо срочно оформиться безработной!
Обследовать все апартаменты эль-Неренн не рискнула. Побоялась заблудиться. Эхо её шагов отдавалось отовсюду — ничего и никого нет. Обоняние подтверждает. Ощущать все запахи, всё их разнообразие оказалось очень приятным. Хотя врачи говорили, что последствия «угомона» проходят иногда месяцами.
Отыскала ванную комнату и умылась. Всё время было неприятное ощущение — наверное оттого, что кругом были зеркала. Не люблю зеркал, подумала эль-Неренн, стараясь не встречаться взглядом с отражением. Но и без взгляда ему — ей — в глаза чувство, что смотрят в спину, становилось всё более и более неприятным.
На одной из дверей — небольшая записка. «Ньер, располагайся — буду ближе к вечеру». И подпись — одна буква.
Внутри… да, такого эль-Неренн не ожидала. Гостиница, да и только. Причём из дорогих. В «номере» была спальня, кабинет… нет, пора, пора регистрироваться безработной.
эль-Неренн сделала всего три шага, как почувствовала, что смертельно устала. Сил не хватило добраться до кровати. Пришла неубедительная мысль, что следует подняться и сделать ещё пару шагов, но…
* * *
Эль-Неренн проснулась — рывком. За окном сгущались сумерки. Вскочила на ноги. Часов в комнате не было. Проспала до вечера. Однако!
Чувствовала себя спокойной, отдохнувшей, жутко голодной. Первым делом ещё раз умылась. Просто великолепно. У входа в «номер» обнаружились коробки и два чемодана. Прислали её вещи. Значит, Хольте уже дома — будить не стала. А ведь эль-Неренн считала, что спит чутко.
Так, посмотрим, во что тут можно переодеться. Прямо сказать, переодеваться было почти не во что. Девять десятых времени эль-Неренн жила либо у знакомых разной степени случайности, либо снимала недорогие комнаты. Та одежда, которая чудом пережила неизбежное в таких случаях воровство, выглядела менее чем прилично. Но выбор невелик.
Ощущая себя бедной родственницей — надоедливой, никчёмной бедной родственницей — эль-Неренн осмелилась выглянуть наружу.
Судя по звукам, работает телевизор. Музыкальная программа. Точно, в «первой гостиной» — ближайшей ко входу в апартаменты — виден свет, отблески на стенах. И не просто телевизор, а «волшебная комната» — можно смотреть панорамное или объёмное кино. С ума сойти. Откуда всё это?
— Проснулась? — Хольте появилась из-за поворота. — Ты должна быть голодной. Идём, сюда.
Эль-Неренн потребовалось некоторое усилие, чтобы соблюдать правила приличия за столом. До того хотелось есть. Хольте, сменившая облачение, уже не выглядела полицейским. Или охранником. Если не всматриваться в её глаза — казалась милой пожилой родственницей. Тётушкой, скажем.
— Знаю, о чём ты подумала, — Хольте предложила кофе, и эль-Неренн не стала отказываться. — Откуда у безработного охранника деньги на всё это? Я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
— Именно со мной? — удивилась девушка.
— С тобой. Идём туда, в южную комнату. Ты не любишь зеркала, я знаю. Там их нет.
«Откуда ты знаешь про зеркала?»
«Южная комната» — ещё одна гостиная — напомнила, неуловимо, то самое кафе с камином. Хольте поставила кофейник с чашками на столик, села рядом в кресло. Эль-Неренн уселась напротив.
— Мне показалось, что ты… служишь в полиции.
— Да, теперь — служу, — кивнула Хольте. — Там, в кафе, у меня просто был значок. Так предложил инспектор. Не думала, что он так грамотно устроит засаду.
— Грамотно?
— Я работала в охране три года. Три ранения, почётный знак — видела «золотой щит»? У меня их два.
Эль-Неренн отпила кофе, опустила взгляд, ожидая продолжения.
— За десять дней до твоего перевода в «зверинец» со мной связался Аспид, — Хольте откинулась на сидение. — Сказал, что его люди знают, где моя дочь. Что Старуха хочет от меня ещё одну небольшую услугу. По-родственному, так сказать.
Она уселась в кресле, выпрямилась.
— Я его едва не застрелила. Но дочь… я позвонила, куда он сказал. Потом… в общем, подробности не нужны. Её действительно похитили, я проверила это. Аспид сказал мне, что сделать, кого найти и для чего. Тогда я о тебе почти не знала.
— Почти? — эль-Неренн подняла взгляд.
— Я знала, что «Мама Львица» тобой очень недовольна. Что запретила тебе работать на своей территории. Что заплатит за твою голову, если ты нарушишь запрет.
— Голову?
— Она собирает головы. Никогда не видела её коллекцию?
— Нет, — эль-Неренн ощутила, что её пробирает озноб. Она запомнила запах — Львицу легко опознать по нему; действительно, напоминает запах дикого зверя. Голос запомнился смутно — Львица говорила шёпотом. Ни лица Львицы, ни даже очертания её, внешнего вида — ничего такого не видела. Но то, что удалось запомнить, запомнилось навсегда. Особенно — её знак, татуировка на сгибе левого локтя. Пять треугольничков, пять коготков. Глупая девочка захотела работать у самой Львицы…
— Это страшно, — Хольте налила им обеим ещё кофе. — Я видела. Предпочту больше не видеть. Аспид сообщил мне всё, что нужно. Я не знала, что он служит Старухе — пока не поговорила с ним.
Эль-Неренн взглянула ей в лицо. Хольте прикрыла глаза и продолжила.
— Ньер, мне было совершенно безразлично, что с тобой станет. Аспид дал понять: буду помогать — Старуха заплатит. Откажусь хоть в мелочи — она вышлет мне мою дочь. По частям. Я знаю, кто такая Аллирон ан Рекенте, Ньер. Она всегда выполняет обещания. Я служила у неё семь лет.
Эль-Неренн отвела взгляд в сторону.
— В тот вечер, Ньер. Когда ты сумела выбраться из карцера, разрезала себе горло. Я поняла, когда увидела. Когда ты чуть не разорвала Сурка на части.
— Сурка? — эль-Неренн взглянула непонимающе.
— Того, толстого охранника. Он давно служит Старухе. Я иногда думаю, что Львица по сравнению с ней — мелочь, мелкая неприятность. В общем… я увидела, как ты бросилась, Ньер. А потом увидела, что стало с Аспидом.
— Он жив?
— Уже нет. Сумел покончить с собой. Думаю, легко отделался. Львица собиралась выкрасть его — есть у неё свои счёты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50