Эль-Неренн присела перед ним.
— Сможешь. Тебе нужно было подойти к ней сразу. В первый же раз.
Мейсте помотал головой.
— Вазы очень дорогие, теаренти . Меня сразу бы выгнали. Я не хочу домой. Не хочу возвращаться в свинарник.
Эль-Неренн усмехнулась.
— Домой не хочешь? А на каторгу?
Мейсте умолк, спрятал лицо в ладонях.
— Тебе сказали, что как только ты откажешься помогать, госпоже сразу же скажут про вазы?
Парень кивнул.
— Мейсте, чем они это докажут? Ты же сказал, что выбросил обломки.
Мейсте поднял голову. Изумление отразилось на его лице.
— Где ты держишь свои вещи?
— Здесь, — он обвёл рукой всё вокруг себя. — И в кладовке. В сундучке. Там…
Он вновь замолк. Похоже, до него начало доходить.
— Это должен быть кто-то из домашних, — эль-Неренн взяла его за руку. — Если у тебя нет обломков вазы — ничего не доказать. У тебя в комнате есть тайники?
— Нет, теаренти .
— Откуда ты знаешь?
— Дед сказал, — Мейсте сообщил, отчего-то шёпотом. — Он сказал, что знает все комнаты, в которых есть тайники. Он тридцать лет здесь работает.
— Обыщи комнату, — посоветовала эль-Неренн. — Ты говоришь, что должен был передать картины сегодня. Такое уже было — чтобы она не приходила?
— Было, — парень кивнул.
— Она должна будет позвонить?
Ещё один кивок.
— Что будет, если ты сломаешь телефон? Случайно сломаешь?
— Мне… мне дадут новый. Я уже терял его, теаренти .
— Когда и как тебе дадут новый?
— Когда поеду в город. На выходных.
— Отлично, — эль-Неренн взяла телефон, бросила на пол и с силой наступила на него. Вынула из кучки осколков почти не пострадавшую телефонную карту, спрятала в карман.
Мейсте был бледен, как полотно.
— Мейсте, я не могу ничего обещать. Если будешь делать всё так, как я скажу, может быть, я помогу тебе выпутаться. Но если ты хоть что-то утаишь, хоть раз не послушаешься, я сама расскажу госпоже. В тот же день. Понимаешь? Я не буду соучастницей.
Мейсте кивнул.
— Я всё расскажу, теаренти .
— Ньер. Не обращайся «теаренти ». Теарин Леронн будет очень недовольна.
Он рассмеялся. Безнадёжность начала покидать его лицо.
— Я всё расскажу, Ньер.
— Завтра, Мейсте. В парке. Утром, после завтрака. Ты сможешь вернуть на место то, что взял — незаметно?
— Конечно, Ньер, — самообладание возвращалось к нему на глазах. Он встал. — Спасибо.
— У нас с тобой свидание, верно? — эль-Неренн сняла шапочку. — Я могу уйти, если хочешь.
— Нет, — он ответил почти сразу. — Не уходи… те.
-
Стало понятно, для чего ивовый коврик. Мейсте уселся на него. Эль-Неренн поправила волосы, выключила свет в комнате — остался только ночник, тускло тлеющий у дальней стены. Села напротив, улыбаясь.
«Взгляд в глаза». Самое простое… то, с чего начинают все.
Когда глаза немного привыкли к сумраку, она увидела . Ту самую сеть точек — на лице, на шее Мейсте. Подняла голову… где — то возле его макушки виднелось большое тускло — красное «пятно».
«Сеть сновидений». То, что она видит — пять точек на его правой щеке. Мейсте медленно, неуверенно протянул руку, прикоснулся к её правой щеке. Эль-Неренн прижала свою ладонь поверх его. Замедлила дыхание. Точки — пятнышки — что она видела на Мейсте, разгорались ярче.
Она взяла обе его руки, медленно положила на его колени.
— Закрой глаза, — шепнула она. — Думай о чём-нибудь приятном.
Мейсте вздрогнул, когда её пальцы прикоснулись к верхней точке «сети». Точка почти сразу стала из тускло — оранжевой тёмно — зелёной. Понять бы, что означают эти цвета. Следующая… следующая… пальцам было горячо, а вскоре стало жарко и ей самой.
Пятая точка, под подбородком. Когда «позеленела» и она, Мейсте заснул. Или впал в оцепенение. Улыбка осталась на его лице.
Сжать все пальцы. Чуть развести, так, чтобы между каждым было расстояние — шириной ещё в один палец. Отвести большой в сторону. Положить так, чтобы большой палец касался верхней точки «сети сновидений»…
Горячо. Горячо ладони. Вот она, «точка грёз». Если знать, как искать, найти легко.
Мейсте вздрогнул, сильно, когда эль-Неренн прикоснулась к «точке грёз». Надавить на неё, резко. Одновременно — сильно надавить иди уколоть в среднюю точку «сети сновидений». Всё сказано в книгах — но не сказано, что точки можно видеть .
Мейсте вздрогнул ещё раз, едва не свалился. Замер. Эль-Неренн прижимала ладони к его голове, ощущая, что рукам становится горячо.
Она не сразу осознала, что вокруг что-то изменилось. Сонливость наплывала на неё — усталость, переживания, но не только. Но удавалось не заснуть.
Вспышка. Яркая, зелёная вспышка.
-
Эль-Неренн открыла глаза.
Огромная, бескрайняя цветочная поляна. Холмы вокруг, ясное небо. Роса на траве. Она наклонилась, в изумлении прикоснулась к листьям. Мокрые от росы.
Осмотрелась. Та же одежда, в которой она вошла к Мейсте в комнату.
— Где я? — спросила она. Голос прозвучал неожиданно громко. Во сне, надо полагать. Давно уже не было таких ярких, запоминающихся снов. Эль-Неренн засмеялась. Ароматы луга окутывали её, голова кружилась. Ветерок, приятно обдувающий щёку.
Эль-Неренн побежала. Бежать оказалось легко. Очень легко. Словно ветер поддерживал её. Колокольчики и ромашки, мать-и — мачеха, клевер… Все цветы, которые эль-Неренн когда-либо видела, были собраны здесь. Все цвели. Её не удивило такое сочетание — сон есть сон.
Она обежала валун — замшелый, влажный, тёмно-бурый — и чуть не споткнулась о Мейсте.
— Теаренти ? — он был удивлён. — Вы… тоже здесь? Вы видите это? — он указал вокруг.
Эль-Неренн кивнула.
— Тебе снится это место, Мейсте?
Он кивнул. Было видно, что он счастлив.
— Я никогда не мог… почти никогда… вот, смотрите, — он указал на валун. Ближе к вершине были нацарапаны четыре буквы «М».
— Что это?
— Это я. Я загадал… если смогу оставить надпись, то вернусь сюда ещё раз. Я вернулся, — он засмеялся. Эль-Неренн ощутила холодок, проползающий по коже. — В пятый раз. Спасибо, теаренти .
— Ты оставлял здесь надписи?! Во сне?
— Попробуйте, — он указал рукой. — Оставьте. Вот, — протянул обломок камня. Эль-Неренн послушалась, нацарапала букву «Т».
— Почему «Т»? — поинтересовался Мейсте.
— Тайна, — подмигнула эль-Неренн. — Расскажу, потом. Здесь есть что-нибудь интересное, Мейсте?
— Много, — он кивнул, протянул руку. — Я покажу. Побежали!
И они побежали.
-
Эль-Неренн очнулась — рывком. Так и сидела, прижав ладони к голове Мейсте. Тот спал — спокойно, улыбаясь. Ему было хорошо. Ей самой — тоже.
эль-Неренн осторожно положила Мейсте на бок, поднялась. Немного затекла правая нога. Сколько они сидят так — час, два?
Нет, всего лишь десять минут. Эль-Неренн не поверила своим глазам, но часы продолжали утверждать — десять минут. Ну, пятнадцать, не важно.
Она ощущала, что энергия переполняет её. Как в ту ночь. Новое «видение» было сильным, запахи и звуки воспринимались ярко, насыщенно. Эль-Неренн тихо рассмеялась…
Ты видел, Грейвен. Я сдержала слово, он не прикоснулся ко мне. Никто не прикоснётся, пока я не отомщу за тебя.
Осторожно взяла с кровати подушку, покрывало. Подложила подушку под голову Мейсте, укрыла его покрывалом. Он не проснулся.
Медленно, прищурившись — в коридоре свет покажется нестерпимо ярким — эль-Неренн выскользнула наружу. Тихо закрыла за собой дверь, нажала до щелчка. Добрых сновидений, Мейсте.
На входе никого по-прежнему не было. Эль-Неренн надела шапочку… спать не хотелось, но не бродить же по дому всю ночь. Три часа до рассвета. Попытаться уснуть — бодрость неправильная, может окончиться так же неожиданно, как возникла.
Плач. Вначале эль-Неренн думала, что ей показалось. Потом… вновь. Где-то на пороге восприятия.
Она медленно скользнула на женскую половину (Тери спит на посту, довольная, всё на свете забыла). Замерла, вслушалась. Вновь показалось — как тогда, во сне, где Аголан…
…Лас-Тесан…
…пряталась в углу зеркального коридора.
Звук стал громче.
Эль-Неренн двигалась, иногда останавливаясь. Двери не заперты, просто закрыты и — спасибо Кесстеру — не скрипят. Вниз, мимо дверей в большую кухню, направо, в подвал — в ту его часть, где хранятся съестные припасы.
У дверей в подвал сидела, прямо на полу, Тимо и тихо плакала.
-
— Тимо?
Та вскинулась, чуть не вскрикнула… эль-Неренн прижала ладонь к её губам.
— Тихо, тихо… что случилось, Тимо? Почему ты здесь?
Та обхватила альбиноску, прижалась к ней, продолжая всхлипывать.
— Она сказала… она сказала, что меня отвезут назад. В приют. Я не хочу в приют, Ньер… не хочу-у — у-у…
— Тихо, — эль-Неренн осторожно приподняла девочку, поставила на ноги. Сама присела, держа её за руки. — Кто сказал?
— Она , — шёпотом сообщила девочка. — Во сне. Она сказала, что всё расскажет госпоже, всё… — некоторое время Тимо боролась со слезами, но слёзы победили. Эль-Неренн прижимала её к себе, пока Тимо не успокоилась.
— Кто она такая, Тимо? Что она расскажет? — Тимо смотрела на неё странным взглядом. — Я никому не скажу, — пообещала эль-Неренн. — Слово.
— Что я таскаю печенье… из кладовки.
— А ты таскаешь? — не удержалась эль-Неренн, улыбнулась.
Тимо мрачно кивнула.
— Я ничего больше не брала… ничего — ничего… я никогда не трогала полки, правда… Только то, что в коробке, на полу.
В коробке на полу обычно оставляли обломки, крошки — ничего такого, за что стоило бы наказывать. Правда, Леронн может иметь по этому поводу своё мнение. Мейсте только на памяти эль-Неренн пороли пять раз, по её приказу — то за разбитое стекло, то за треснувшую тарелку. У бедняги на заду, видимо, уже мозоль.
— Не слушай её , Тимо. Не бойся её . Скажи, что сама признаешься госпоже. Вот и всё. Она тебя не тронет.
— Правда? — прошептала Тимо.
Эль-Неренн кивнула. Вновь вспомнился Новый год и Аголан, стоящая перед ней, с подарком — медальоном — в руке.
— Правда-правда.
Тимо вновь прижалась к ней.
— Идём, Тимо. Ложись спать.
Девочка кивнула. Она позволила взять себя за руку и проводить до женской половины. Фыркнула, вовремя прижав ладонь ко рту, когда увидела спящую Тери.
— Подожди меня здесь, — велела эль-Неренн, когда они дошли до двери в комнату Тимо. Быстро вернулась к себе, недолго копалась в шкафчике. Вернулась, протянула девочке пакетик — лесные орехи.
— «Тимо» значит «белочка», правда?
— Кто тебе сказал? — глаза Тимо округлились.
— Ты похожа, — эль-Неренн приподняла верхнюю губу и изобразила, как белка грызёт орех. — Немножко.
Тимо рассмеялась… вновь прижала ладони ко рту. Взяла орехи — похоже, эль-Неренн угадала, что может её утешить.
— Спокойной ночи, Ньер, — прошептала она.
— Спокойной ночи, Тимо, — ответила эль-Неренн закрывающейся двери.
Вернулась в свою комнату, взяла книгу… подумала и вышла в коридор. Осторожно потрясла Тери за плечо.
Та вскинулась, почти как Тимо.
— Ох… — мгновенно покраснела. Только не это, подумала эль-Неренн. Сейчас я услышу: «она сказала мне…»
— Я знаю, — эль-Неренн прикоснулась к её щеке. — Но никому не скажу. Иди спать, Тери. Я подежурю.
Рыжеволосая обняла её (эль-Неренн чувствовала страх… да, Тери, я никому не скажу — хотя бы потому, что не знаю), отпустила. И побрела к себе в комнату.
Эль-Неренн так и не заснула. Не захотелось. И вчерашний длинный день продолжился.
* * *
Сразу после завтрака эль-Неренн вышла на задний двор и в парк. Мейсте появился там через минуту.
Он всё ещё волновался, но говорил куда более связно. В субботу он поедет в город, и должен будет зайти в один из книжных магазинов. Там с ним и встретятся. Мейсте также перечислил, сколько картин уже успел «отдать для копирования», сколько статуэток «случайно разбил». Поразительно, подумала эль-Неренн. Всё указывает на Леронн. Она решает все вопросы с прислугой. И то, за что Мейсте давно бы уже выгнали в шею, оборачивается только выговорами. Иногда — поркой.
Но доказательства, доказательства! Их нет. Мейсте клялся, что не знает, кто с ним говорил. Не видел её лица. Не слышал раньше её запаха. Голос запомнил, при случае сможет опознать.
Договорились на том, что Мейсте будет извещать эль-Неренн обо всём, что связано с этой историей.
— Вы… вы были там, теаренти ? — спросил Мейсте шёпотом, когда эль-Неренн кивнула и собралась возвращаться в дом. — Там, во сне. Это были вы?
— Я, — улыбнулась эль-Неренн. — Буква «Т», Мейсте. Я могу написать ещё несколько букв. Если хочешь.
Он смутился, склонил голову. Эль-Неренн прикоснулась к его щеке и, кивнув, отправилась в дом.
Вести о том, что госпожа в отъезде, уже разошлись. Как следствие, дисциплина слегка ухудшилась — может быть и потому, что старшая тоже уехала, в город — распоряжаться о покупке хозяйственных припасов.
-
— Что-то Мейсте сегодня сияет, — отметила Тери. — Как солнышко. И с утра ещё ничего не разбил. Просто чудо…
— Я знаю, что за чудо, — Инни откровенно смотрела на эль-Неренн. Та листала одну из «живых книг», неприкрыто скучая. — Скажи, Ньер… почему ты начала с него?
— Я?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50