Баррикады разобрали, бунтовщиков разогнали, а я с видимым удовольствием наблюдал, как Гаврош, сидящий на спине деревянного слона, стрелял в солдат из рогатки. Контрэ-ну де ля тирания!
Не потерплю красной заразы на вверенной мне планете! Хочу жить в милом буржуазном обществе, отягощенном всеми грехами и добродетелями, ходить в салоны Вердюренов и Германтов, носить цилиндр, смокинг и тросточку, и кататься вокруг света за восемьдесят дней на колесных пароходах, дирижаблях или паровозах. Наверное, это тоже романтика, только не по Томасу Мэллори, как у Дастина, а, если мне не изменяет память, по Киплингу:
Романтика меж тем водила поезд Девять-Семь.
Послушен под рукой рычаг,
И смазаны золотники,
И будят насыпь и овраг
Ее тревожные свистки…
У меня, замечу, полным ходом шло колониальное освоение здешнего аналога Индии, которую Сергей разместил на противоположном конце материка — падишахи, махараджи, павлины, наследство Алмазного Раджи, заброшенные города в джунглях, Маугли с Багирой и прочая экзотика, не исключая украшенных бакенбардами «английских» офицеров в пробковых шлемах.
Таким образом, в моей половине мира приключений хватало с избытком. Единственно, они имели более цивилизованный вид, и на другой конец полусферического микрокосма путешественники отправлялись на «Восточном экспрессе», а не как мы сейчас — лягушонки в коробчонке.
Не подумайте, я ничего не имею против Томаса Мэллори, доблестных паладинов, прекрасных леди и волшебников. Даже драконы, если рассудить здраво, имеют право на жизнь (желательно где-нибудь подальше от меня). Но давайте согласимся: жить в микрокосме, где каждую секунду нарушаются законы логики и разума, ни один приличный человек не сможет. Я знаю, что коробки из большеберцовых костей, запряженные вампирами, не могут летать! Я знаю, что таскать на себе кольчугу неудобно — во-первых, в ней почти не повернуться, а во-вторых, потеешь. Я знаю, что против интриг канцлера можно противопоставить грубую силу официального представителя демиурга, стукнуть кулаком по столу и вернуть настоящую Валону на трон, а не устраивать идиотский спектакль с нападением злого волшебника на королевский замок.
Это знаю я. И Дастин тоже знает. Но ему хочется поиграть. В конце концов, он же не осуждает мой прожект, связанный с охотой на кракена при поддержке подводной лодки «Наутилус»?
…Вампиры Гарбагота, впрочем, по тактико-техническим характеристиками вполне соответствовали аэропланам «эпохи пара и электричества», царящей на моем континенте. Полет на высоте двух-трех километров, скорость примерно 120 км в час, тянут ровненько, воздушные ямы почти не ощущаются, костяная коробка подогревается каким-то адским устройством, изобретенным Гарбаготом, а сам владелец летучей упряжки развлекает пассажиров леденящими душу историями из жизни черных магов.
Я мельком подумал, сможет ли простенький низкочастотный радар засечь стайку крылатых каттаканов или волшебные существа не отражают радиолуч? Надо будет как-нибудь проверить. В более спокойные времена.
— Мы близко, — осведомил нас Гарбагот, указывая на мерцающие под корпусом костяной лодки огоньки. — Окраины Альбенго, медиоланской столицы. Одноименный замок находится в полуденной части города.
— В какой? — переспросил я. — Дастин, до сих пор не могу привыкнуть к твоим глупым наименованиям в географии и топонимике. Курс на два лаптя правее солнца!
— Полдень — юг, — отозвался напарник. — Ничего сложного. Мисс Александра, вы готовы?
— Платье неудобное, — пожалобилась Саша. — Надеюсь, дома можно будет носить что-нибудь более просторное? Столу, например? Или просто юбку?
— Только не сегодня, — отрезал Дастин. — Скоро коронация, вы должны блистать и сверкать. Гарбагот, сможешь произвести посадку незаметно? Верхний двор замка, у парадного входа. Придется вырубить охрану, чтобы не помешали. Спальня принцессы на втором этаже. Мы поднимемся, я спрячу Тео и ее высочество в комнате служанки, а ты начинай действовать. И попышнее, попышнее! Можешь даже что-нибудь спалить. Но смотри, не увлекайся!
— Ладно, — поморщился Гарбагот. — Не учи злого колдуна творить темные делишки. Главное, чтоб свидетели были, а то размаха никто не оценит. Держитесь, приземляемся.
Свистнул в воздухе кнут, и вампиры безмолвно устремили воздушную повозку к сереющем в ночной мгле ажурным башенкам замка Альбенго.
* * *
— Саша, запомните, это самый ответственный момент в вашей жизни! Сидите здесь и носа не высовывайте, пока представление не закончится…
— Самый ответственный момент в моей жизни уже миновал вместе с экзаменом по технологии охлаждения рыбопродуктов, — легкомысленно отозвалась кандидатка на трон Медиолана и чинно присела на скамеечку. — Вы бегите, по-моему, начинается. Слышите гром?
Я слышал. Яростные громовые раскаты оглашали небеса над королевской резиденцией, а это означало, что Гарбагот вышел на сцену и начал исполнять увертюру. Ее будущее высочество пришлось оставить в небольшой каморке под лестницей — надеюсь, во время грядущей паники ее не обнаружат. Колдун, правда, усыпил большую часть стражи дворца минут на пятнадцать, чтобы мы успели подготовиться. Роли распределили в соответствии со статусом каждого участника: Гарбагот злодействует, Дастин вызывает его на смертный бой, я прикрываю тылы и занимаюсь техническим обеспечением проекта, то есть отправляю самого смышленого вампира из упряжки волшебника в спальню принцессы, чтобы тот успел незаметно украсть подменыша, заодно присматриваю за персоналом замка и исполняю роль оруженосца Дастина.
По лестнице вниз, попутно можно дать пинка сонным гвардейцам, дабы пробудились, огласить парадный всход личных апартаментов принцессы диким воплем «Нападение! Тревога! Все сюда!». Вываливаюсь во двор.
Ох ты, Боже мой…
Как я уже говорил, Гарбагот претендует на утонченный эстетический вкус и, боюсь, его притязания вполне оправданы. Запоминающееся шоу. В Медиолане события этой ночи точно занесут в летописи, менестрели сложат баллады, а лет через сто бабушки будут рассказывать внучкам волшебную сказку о черном маге и герое в блистающих доспехах.
Ночь вошла в самую темную свою половину. Все луны планеты канули за горизонт, небеса внезапно покрылись тучами, цвет которых отлично характеризовался поэтическим определением «чернее мрака», а из висящих над самыми башнями тугих облаков по окрестностям замка разили бледно-зеленые, голубые и фиолетовые молнии. О таких банальностях, как зловещий свист ветра, раздающийся время от времени жуткий хохот или душераздирающем собачьем вое, думаю, и упоминать не стоит.
Ожидалось лишь прибытие главного действующего лица.
— Гарбагот рехнулся, — едва не плача, сказал мне Дастин, когда я выбежал на середину весьма обширного двора, вымощенного гранитными плитами. — Зачем привлекать внимание всего города? О, черт! Только этого не хватало!
Здоровенная, толстая как ствол дерева молния ударила в павильон, стоявший на нижней террасе замка, и превратила его в живописные развалины, над которыми взметнулось багровое пламя.
— Ты ему сам разрешил что-нибудь поджечь, — я критически рассматривал картину разрушений. — Зато теперь светло и молнии не так слепят. Ага, вот и наш приятель! Приготовились!
Гарбагот и здесь не упустил возможности сделать себе лишнюю рекламу. Где-то над близлежащими холмами образовался извивающийся как змея черный смерч, подсвеченный кружащимися огоньками. Вихрь сделал два круга над городом (на колокольнях успели ударить в набат), и помчался к замку. Прямо над нашими головами длинный хобот торнадо завис, рассыпался фейерверком искр, из которых возникла неописуемо чудовищная светящаяся тень, постепенно преобразовавшаяся в Гарбагота. Стража Альбенго, высыпавшая на двор, попыталась стрелять из луков и арбалетов, но, разумеется, стрелы исчезали во вспышках пламени, не касаясь фигуры волшебника.
— Ха-ха-ха! — прогоготал наш подельник, и для острастки запустил огненный шарик в какого-то чересчур ретивого гвардейца. — Именем Вековечной Тьмы!
— Что он несет? — вздохнул Дастин. — У него что, пунктик на этой вековечной тьме? Да кто ее в глаза видел! Ведь договорились — работать быстро!
— Тьмою все созданы и в Тьму все уйдут! — продолжал надрываться Гарбагот, стращая окаменевшую публику. Все, кроме меня и Дастина, охотно стращались. — Ибо Черное и Белое рвутся по живому, и лишь бесконечная ночь определит ваш путь в изначальном Мраке!
— Хватит! — прошипел я, надеясь, что Гарбагот расслышит. Маг, однако, слышал только себя и явно увлекся. Картину дополнили пять оставшихся каттаканов, вынырнувших из облаков и теперь выписывавших над замком фигуры высшего пилотажа, сопровождая свои акробатические номера истошным визгом.
— Вашим повелителем буду я! — наконец провозгласил колдун и в качестве доказательства поразил вышедшего навстречу супостату Дастина молнией. Напарник громко сказал «Ой!» и шлепнулся на мостовую. Меч со звоном отлетел в сторону.
— С ума сошел! — взвыл я, бросаясь к напарнику. Дастин не шевелился, видимо, потерял сознание. — Забыл условия сделки?
— Контракт аннулирован, — Гарбагот величественно подошел к нам, дал время насладиться зрелищем развевающейся черной хламиды и пылающего серебряным пламенем навершием посоха, после чего наклонился и прошептал: — Извините, ребята, но такую возможность упустить не могу. Для чего мне два несмышленых героя, пусть и приближенных к престолу нашего демиурга? Думаете, он за вас заступится? Ничего подобного!
— Ты просто неблагодарная скотина, Гарбагот!
— Я знаю… А вот и принцесса! Только не ваша, а моя.
Я растерянно обернулся и узрел выбежавшую на крыльцо тощенькую рыжеволосую девицу, почти в точности копирующую бедную Сашу. Только прическа немного другая и меч в руке.
Принцесса, пусть и поддельная, в обморок почему-то не падала, не рыдала, не стенала, и для начала сделала отчаянную попытку треснуть Гарбагота клинком по голове. Маг без труда уклонился, сверкнул очами, покачал головой и произнес:
— Ай-ай, как невежливо, ваше высочество. Кроме того, вы отнюдь не высочество, а всего-навсего Вайра, дочь владельца хутора Мазиебебри. Я прав?
— Ну-у… — растерянно протянула девица и попятилась. — В какой-то степени… А ты кто?
— Я тот, кто сделает тебя настоящей королевой! — любезно улыбнулся Гарбагот. — Прости, но сегодня нам предстоит две церемонии. Сначала свадьба, затем коронация.
— И повешение государственного изменника, — с кровожадной готовностью изрекла Вайра-Валона, потыкав кончиком меча бездыханное тело Дастина. Затем перевела взгляд на меня. — Пособника, думаю, тоже надо вздернуть…
— Эй, эй, Гарбагот! — я потянул мага за плащ. — Нарушение контракта, преднамеренное убийство! Мы тебе, в конце концов, деньги заплатили!
— Деньги? — фыркнул колдун, вытянув из рукава вексель Дастина. — Да у меня столько долговых расписок от этого героя, что не знаю, куда девать! Тебя я, допустим, еще могу отпустить — убирайся в свой Изнаночный мир и сиди там, носа не высовывая! Но этого повесим точно. Милая, может прямиком отправимся в спальню, обсудим планы на будущее?
— Сперва женись, — твердо заявила принцесса и мечтательно закатила глаза. — Ничего себе, выйти замуж за настоящего мага! Теперь будем держать Медиолан в дикообразовых рукавицах!
— В ежовых… — мрачно поправил я, пытаясь сообразить, как теперь поступать. Попутно вспомнилось, что бедная Саша сидит в кладовке и ждет нашего победного возращения под грохот барабанов и рев фанфар. — Ваше высочество, может быть, вы передумаете?
— Обоих изменников — в цепи! — скомандовала принцесса и посмотрела на Гарбагота. — Это ты подослал ко мне вампира?
— Они! — незамедлительно отрекся маг, указывая на меня и Дастина. — Кстати, где несчастное животное?
— Зарезала серебряным кинжалом. Голову завтра приколотим над воротами замка.
Вот такие девочки живут и процветают на хуторе Мазиебебри! Кажется, с местного наречия это переводится как Малые Бобры. Или Бобрики?
* * *
Сижу за решеткой в темнице сырой…
Оковы на меня надевали всего один раз в жизни, и случилось это на Афродите после инсценированного Сергеем убийства Дастина. Однако легкие титановые наручники по сравнению со ржавыми кандалами на руках и ногах, да еще скрепленных цепью, покажутся лишь невинным развлечением.
Уже целых четыре часа я вместе с напарником пребываю в престрашном узилище, а именно — в самой глубокой и сырой камере дворцового подземелья. Если бы Дастину не было так худо, я бы ему собственными руками рыло начистил. У меня на Теодории тюрьмы чистенькие, камеры проветриваются, никаких насекомых или мокриц, а надзиратели учат наизусть Декларацию о правах человека. Квазифеодальный мир о подобных извращениях не догадывается, и, как следствие… Низкий заплесневелый потолок, лужи на полу, в качестве одеяла и матраса можно использовать кучу перепревшей влажной соломы, а в качестве обеда — хорошо прогнившую чечевицу, каковую принесли в полдень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Не потерплю красной заразы на вверенной мне планете! Хочу жить в милом буржуазном обществе, отягощенном всеми грехами и добродетелями, ходить в салоны Вердюренов и Германтов, носить цилиндр, смокинг и тросточку, и кататься вокруг света за восемьдесят дней на колесных пароходах, дирижаблях или паровозах. Наверное, это тоже романтика, только не по Томасу Мэллори, как у Дастина, а, если мне не изменяет память, по Киплингу:
Романтика меж тем водила поезд Девять-Семь.
Послушен под рукой рычаг,
И смазаны золотники,
И будят насыпь и овраг
Ее тревожные свистки…
У меня, замечу, полным ходом шло колониальное освоение здешнего аналога Индии, которую Сергей разместил на противоположном конце материка — падишахи, махараджи, павлины, наследство Алмазного Раджи, заброшенные города в джунглях, Маугли с Багирой и прочая экзотика, не исключая украшенных бакенбардами «английских» офицеров в пробковых шлемах.
Таким образом, в моей половине мира приключений хватало с избытком. Единственно, они имели более цивилизованный вид, и на другой конец полусферического микрокосма путешественники отправлялись на «Восточном экспрессе», а не как мы сейчас — лягушонки в коробчонке.
Не подумайте, я ничего не имею против Томаса Мэллори, доблестных паладинов, прекрасных леди и волшебников. Даже драконы, если рассудить здраво, имеют право на жизнь (желательно где-нибудь подальше от меня). Но давайте согласимся: жить в микрокосме, где каждую секунду нарушаются законы логики и разума, ни один приличный человек не сможет. Я знаю, что коробки из большеберцовых костей, запряженные вампирами, не могут летать! Я знаю, что таскать на себе кольчугу неудобно — во-первых, в ней почти не повернуться, а во-вторых, потеешь. Я знаю, что против интриг канцлера можно противопоставить грубую силу официального представителя демиурга, стукнуть кулаком по столу и вернуть настоящую Валону на трон, а не устраивать идиотский спектакль с нападением злого волшебника на королевский замок.
Это знаю я. И Дастин тоже знает. Но ему хочется поиграть. В конце концов, он же не осуждает мой прожект, связанный с охотой на кракена при поддержке подводной лодки «Наутилус»?
…Вампиры Гарбагота, впрочем, по тактико-техническим характеристиками вполне соответствовали аэропланам «эпохи пара и электричества», царящей на моем континенте. Полет на высоте двух-трех километров, скорость примерно 120 км в час, тянут ровненько, воздушные ямы почти не ощущаются, костяная коробка подогревается каким-то адским устройством, изобретенным Гарбаготом, а сам владелец летучей упряжки развлекает пассажиров леденящими душу историями из жизни черных магов.
Я мельком подумал, сможет ли простенький низкочастотный радар засечь стайку крылатых каттаканов или волшебные существа не отражают радиолуч? Надо будет как-нибудь проверить. В более спокойные времена.
— Мы близко, — осведомил нас Гарбагот, указывая на мерцающие под корпусом костяной лодки огоньки. — Окраины Альбенго, медиоланской столицы. Одноименный замок находится в полуденной части города.
— В какой? — переспросил я. — Дастин, до сих пор не могу привыкнуть к твоим глупым наименованиям в географии и топонимике. Курс на два лаптя правее солнца!
— Полдень — юг, — отозвался напарник. — Ничего сложного. Мисс Александра, вы готовы?
— Платье неудобное, — пожалобилась Саша. — Надеюсь, дома можно будет носить что-нибудь более просторное? Столу, например? Или просто юбку?
— Только не сегодня, — отрезал Дастин. — Скоро коронация, вы должны блистать и сверкать. Гарбагот, сможешь произвести посадку незаметно? Верхний двор замка, у парадного входа. Придется вырубить охрану, чтобы не помешали. Спальня принцессы на втором этаже. Мы поднимемся, я спрячу Тео и ее высочество в комнате служанки, а ты начинай действовать. И попышнее, попышнее! Можешь даже что-нибудь спалить. Но смотри, не увлекайся!
— Ладно, — поморщился Гарбагот. — Не учи злого колдуна творить темные делишки. Главное, чтоб свидетели были, а то размаха никто не оценит. Держитесь, приземляемся.
Свистнул в воздухе кнут, и вампиры безмолвно устремили воздушную повозку к сереющем в ночной мгле ажурным башенкам замка Альбенго.
* * *
— Саша, запомните, это самый ответственный момент в вашей жизни! Сидите здесь и носа не высовывайте, пока представление не закончится…
— Самый ответственный момент в моей жизни уже миновал вместе с экзаменом по технологии охлаждения рыбопродуктов, — легкомысленно отозвалась кандидатка на трон Медиолана и чинно присела на скамеечку. — Вы бегите, по-моему, начинается. Слышите гром?
Я слышал. Яростные громовые раскаты оглашали небеса над королевской резиденцией, а это означало, что Гарбагот вышел на сцену и начал исполнять увертюру. Ее будущее высочество пришлось оставить в небольшой каморке под лестницей — надеюсь, во время грядущей паники ее не обнаружат. Колдун, правда, усыпил большую часть стражи дворца минут на пятнадцать, чтобы мы успели подготовиться. Роли распределили в соответствии со статусом каждого участника: Гарбагот злодействует, Дастин вызывает его на смертный бой, я прикрываю тылы и занимаюсь техническим обеспечением проекта, то есть отправляю самого смышленого вампира из упряжки волшебника в спальню принцессы, чтобы тот успел незаметно украсть подменыша, заодно присматриваю за персоналом замка и исполняю роль оруженосца Дастина.
По лестнице вниз, попутно можно дать пинка сонным гвардейцам, дабы пробудились, огласить парадный всход личных апартаментов принцессы диким воплем «Нападение! Тревога! Все сюда!». Вываливаюсь во двор.
Ох ты, Боже мой…
Как я уже говорил, Гарбагот претендует на утонченный эстетический вкус и, боюсь, его притязания вполне оправданы. Запоминающееся шоу. В Медиолане события этой ночи точно занесут в летописи, менестрели сложат баллады, а лет через сто бабушки будут рассказывать внучкам волшебную сказку о черном маге и герое в блистающих доспехах.
Ночь вошла в самую темную свою половину. Все луны планеты канули за горизонт, небеса внезапно покрылись тучами, цвет которых отлично характеризовался поэтическим определением «чернее мрака», а из висящих над самыми башнями тугих облаков по окрестностям замка разили бледно-зеленые, голубые и фиолетовые молнии. О таких банальностях, как зловещий свист ветра, раздающийся время от времени жуткий хохот или душераздирающем собачьем вое, думаю, и упоминать не стоит.
Ожидалось лишь прибытие главного действующего лица.
— Гарбагот рехнулся, — едва не плача, сказал мне Дастин, когда я выбежал на середину весьма обширного двора, вымощенного гранитными плитами. — Зачем привлекать внимание всего города? О, черт! Только этого не хватало!
Здоровенная, толстая как ствол дерева молния ударила в павильон, стоявший на нижней террасе замка, и превратила его в живописные развалины, над которыми взметнулось багровое пламя.
— Ты ему сам разрешил что-нибудь поджечь, — я критически рассматривал картину разрушений. — Зато теперь светло и молнии не так слепят. Ага, вот и наш приятель! Приготовились!
Гарбагот и здесь не упустил возможности сделать себе лишнюю рекламу. Где-то над близлежащими холмами образовался извивающийся как змея черный смерч, подсвеченный кружащимися огоньками. Вихрь сделал два круга над городом (на колокольнях успели ударить в набат), и помчался к замку. Прямо над нашими головами длинный хобот торнадо завис, рассыпался фейерверком искр, из которых возникла неописуемо чудовищная светящаяся тень, постепенно преобразовавшаяся в Гарбагота. Стража Альбенго, высыпавшая на двор, попыталась стрелять из луков и арбалетов, но, разумеется, стрелы исчезали во вспышках пламени, не касаясь фигуры волшебника.
— Ха-ха-ха! — прогоготал наш подельник, и для острастки запустил огненный шарик в какого-то чересчур ретивого гвардейца. — Именем Вековечной Тьмы!
— Что он несет? — вздохнул Дастин. — У него что, пунктик на этой вековечной тьме? Да кто ее в глаза видел! Ведь договорились — работать быстро!
— Тьмою все созданы и в Тьму все уйдут! — продолжал надрываться Гарбагот, стращая окаменевшую публику. Все, кроме меня и Дастина, охотно стращались. — Ибо Черное и Белое рвутся по живому, и лишь бесконечная ночь определит ваш путь в изначальном Мраке!
— Хватит! — прошипел я, надеясь, что Гарбагот расслышит. Маг, однако, слышал только себя и явно увлекся. Картину дополнили пять оставшихся каттаканов, вынырнувших из облаков и теперь выписывавших над замком фигуры высшего пилотажа, сопровождая свои акробатические номера истошным визгом.
— Вашим повелителем буду я! — наконец провозгласил колдун и в качестве доказательства поразил вышедшего навстречу супостату Дастина молнией. Напарник громко сказал «Ой!» и шлепнулся на мостовую. Меч со звоном отлетел в сторону.
— С ума сошел! — взвыл я, бросаясь к напарнику. Дастин не шевелился, видимо, потерял сознание. — Забыл условия сделки?
— Контракт аннулирован, — Гарбагот величественно подошел к нам, дал время насладиться зрелищем развевающейся черной хламиды и пылающего серебряным пламенем навершием посоха, после чего наклонился и прошептал: — Извините, ребята, но такую возможность упустить не могу. Для чего мне два несмышленых героя, пусть и приближенных к престолу нашего демиурга? Думаете, он за вас заступится? Ничего подобного!
— Ты просто неблагодарная скотина, Гарбагот!
— Я знаю… А вот и принцесса! Только не ваша, а моя.
Я растерянно обернулся и узрел выбежавшую на крыльцо тощенькую рыжеволосую девицу, почти в точности копирующую бедную Сашу. Только прическа немного другая и меч в руке.
Принцесса, пусть и поддельная, в обморок почему-то не падала, не рыдала, не стенала, и для начала сделала отчаянную попытку треснуть Гарбагота клинком по голове. Маг без труда уклонился, сверкнул очами, покачал головой и произнес:
— Ай-ай, как невежливо, ваше высочество. Кроме того, вы отнюдь не высочество, а всего-навсего Вайра, дочь владельца хутора Мазиебебри. Я прав?
— Ну-у… — растерянно протянула девица и попятилась. — В какой-то степени… А ты кто?
— Я тот, кто сделает тебя настоящей королевой! — любезно улыбнулся Гарбагот. — Прости, но сегодня нам предстоит две церемонии. Сначала свадьба, затем коронация.
— И повешение государственного изменника, — с кровожадной готовностью изрекла Вайра-Валона, потыкав кончиком меча бездыханное тело Дастина. Затем перевела взгляд на меня. — Пособника, думаю, тоже надо вздернуть…
— Эй, эй, Гарбагот! — я потянул мага за плащ. — Нарушение контракта, преднамеренное убийство! Мы тебе, в конце концов, деньги заплатили!
— Деньги? — фыркнул колдун, вытянув из рукава вексель Дастина. — Да у меня столько долговых расписок от этого героя, что не знаю, куда девать! Тебя я, допустим, еще могу отпустить — убирайся в свой Изнаночный мир и сиди там, носа не высовывая! Но этого повесим точно. Милая, может прямиком отправимся в спальню, обсудим планы на будущее?
— Сперва женись, — твердо заявила принцесса и мечтательно закатила глаза. — Ничего себе, выйти замуж за настоящего мага! Теперь будем держать Медиолан в дикообразовых рукавицах!
— В ежовых… — мрачно поправил я, пытаясь сообразить, как теперь поступать. Попутно вспомнилось, что бедная Саша сидит в кладовке и ждет нашего победного возращения под грохот барабанов и рев фанфар. — Ваше высочество, может быть, вы передумаете?
— Обоих изменников — в цепи! — скомандовала принцесса и посмотрела на Гарбагота. — Это ты подослал ко мне вампира?
— Они! — незамедлительно отрекся маг, указывая на меня и Дастина. — Кстати, где несчастное животное?
— Зарезала серебряным кинжалом. Голову завтра приколотим над воротами замка.
Вот такие девочки живут и процветают на хуторе Мазиебебри! Кажется, с местного наречия это переводится как Малые Бобры. Или Бобрики?
* * *
Сижу за решеткой в темнице сырой…
Оковы на меня надевали всего один раз в жизни, и случилось это на Афродите после инсценированного Сергеем убийства Дастина. Однако легкие титановые наручники по сравнению со ржавыми кандалами на руках и ногах, да еще скрепленных цепью, покажутся лишь невинным развлечением.
Уже целых четыре часа я вместе с напарником пребываю в престрашном узилище, а именно — в самой глубокой и сырой камере дворцового подземелья. Если бы Дастину не было так худо, я бы ему собственными руками рыло начистил. У меня на Теодории тюрьмы чистенькие, камеры проветриваются, никаких насекомых или мокриц, а надзиратели учат наизусть Декларацию о правах человека. Квазифеодальный мир о подобных извращениях не догадывается, и, как следствие… Низкий заплесневелый потолок, лужи на полу, в качестве одеяла и матраса можно использовать кучу перепревшей влажной соломы, а в качестве обеда — хорошо прогнившую чечевицу, каковую принесли в полдень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71