– Нет, – односложно ответил Йеттмар.
– Господи, что тут непонятного? В него заложили программу, если вам так больше нравится, которую он должен выполнить при любых обстоятельствах. Соответственно, он должен обеспечить успешное выполнение программы. И вмешивается, если чувствует, что программе угрожает опасность.
– Ив чем суть этой программы, если позволите спросить?
– Естественно, возрождение Иму. Карабинас покачал головой.
– Ты сам в это не веришь.
– Почему же нет? – вспыхнул Хальворссон. – Почему нет? Я утверждаю, что он и сейчас наблюдает за нами и фиксирует каждое наше слово И не удивлюсь, если через несколько минут эти голограммы появятся снова.
Селия ободряюще потрепала великана по спине.
– Вперед, Кнут! Потолкуйте с ним немного… Вдруг послушается вас!
И тут случилось неожиданное. Вместо того чтобы обидеться, Хальворссон наклонился над моей ладонью и принялся нашептывать скарабею, словно он и в самом деле верил в то, что только что сказал.
– Слушай, ты, маленький проказник! Докажи-ка, что ты тот, за кого я тебя принимаю! От тебя зависит программа, понимаешь? Если ты не докажешь, что ты разумное существо, мы не сможем посеять семя и никогда из него не вырастет колос. Понимаешь? Сделай же что-нибудь, малыш!
Но скарабей лишь лежал неподвижно, и совсем ничего не происходило.
Я сжал ладонь и спрятал от него жука.
– Давайте сохранять серьезность, – сказал я и положил жука на край стола. – То, что вы думаете. Кнут, очень мало вероятно. Если бы он понимал, что мы говорим, или если бы хоть догадывался, то, очевидно, постарался бы как-то повлиять на нас.
– Вчера же он проявил себя!
– Это была явная случайность!
– Нет у нас никаких доказательств! Я поднял руку, чтобы угомонить их.
– Это предложение граничит со сверхъестественным! Предлагаю попробовать иной путь.
– И я как раз это хотел сказать, – поднялся Миддлтон. – И у меня есть идея.
– Да?
– Может быть, он излучает через определенные промежутки времени…
– Вы хотите сказать, независимо ни от чего?
– Это только предположение. Представим себе, что в него, скажем, встроили какую-то автоматику. И эта автоматика через регулярные промежутки времени повторяет передачу. Это все бы объяснило.
– И то, почему он бездействует сейчас.
– А откуда он берет для этого энергию?
– Не представляю, – сказал Миддлтон. – Может быть…
– От солнца! – гаркнул Осима. – От солнца! Как я не подумал об этом!
– А в склепе? – спросила с иронией Селия.
– В склепе он не передает. Да и зачем? Какому черту? Мумии Иму?
– Пожалуй, вы правы, – сказал Йеттмар.
– Послушайте меня, – сказал Осима и откинулся назад в кресле. – Он наверняка работает от солнечной энергии. Ведь и Киндлер еще говорил, что когда на него издает сильный свет, то цвет его меняется.
– И какое это имеет значение? – спросил Йеттмар.
– Пока не знаю. Может быть, слишком сильное излучение выводит передатчик из строя. Ему достаточно и рассеянного света. Поэтому под действием сильного излучения оживает защитный механизм.
– А из этого следует, что он может повторить передачу в любую минуту?
– Ясно. Вопрос лишь в том, сколько времени должно проходить между отдельными передачами.
– А если пятьсот лет? – спросила Селия. Никто не ответил, все озадаченно молчали. Я почувствовал, что пора высказать то, о чем я думал уже несколько минут.
– Позвольте мне одно замечание, – начал я. – Мысль Миддлтона представляет несомненный интерес, но есть здесь некоторые трудности…
– Еще бы! – сказал Йеттмар. – А где их нет?
– Должен сообщить, что я не очень верю в предусмотрительно вмонтированную автоматику. Тот, кто изготовил скарабея, должен был, если уж они имели такую высоконравственную технику, подумать и о том, что будет, если прибор попадет не в те руки.
– Прибор?
– Да. Скарабей.
– Не сердитесь, Петер, – сказала Розалинда.– Я не очень улавливаю вашу мысль…
– Вот послушайте. Они должны были считаться и с тем, что те, кто найдет могилу Иму, не смогут понять, чего от них хотят. Или же находка может попасть в руки людей, которые напугаются до смерти, когда перед ними появятся голограммы, и могут уничтожить склеп. Понимаете? Если бы они установили передачу на автоматику, то могло бы случиться, что Иму появился, скажем, в средние века. А там не очень церемонились бы. Что-то в таком роде.
– И что отсюда следует? – спросил нетерпеливо Миддлтон.
– То, что это не может быть автоматика. Они должны были иметь уверенность в том, что голограмма появится только тогда, когда в этом возникнет необходимость, и только в соответствующем месте.
– Спасибо, Петер! – подскочил Хальворссон. – Ведь вы тем самым поддерживаете мою теорию! Я был вынужден умерить его пыл.
– Вовсе нет. Я могу еще себе представить, что в нем солнечные батареи. Очевидно, так оно и есть… хотя…
– Хотя?
– Может быть и другой, вечный источник энергии.
– Какой же?
– Это уже не наша компетенция. Лучше я продолжу. Так вот, они разработали такой способ, согласно которому скарабей сработает только в присутствии того, кому эта информация предназначена.
– Например,– вам? – с некоторой иронией спросил Осима.
– Ничего подобного, – покачал я головой. – Очевидно, информация, или как это назвать, должна была обнаружиться лишь в том случае и тогда, когда Иму уже возродится.
– Возродится?
– То есть… когда появится колос.
– Вы считаете, что это послание обращено к нему?
– Я уверен в этом. Именно потому скарабей был спрятан на мумии Иму. Очевидно, они рассчитывали, что те, кто найдет склеп, сначала выполнят инструкцию, и только потом отдадут скарабея в его руки.
– А он?
– Не знаю. Вероятно, он будет знать, что с ним нужно делать…
– Откуда, черт возьми?
– Может быть, у него в генах какая-то программа. Некое подобие послания.
Хальворссон покачал головой.
– Руку даю на отсечение, если в вашей идее мистики не больше, чем в моей!..
Йеттмар повернул ко мне хмурое лицо.
– Я верю вам. Странно, однако, верю. Что-то подсказывает мне, что мы напали на верный след. Но остается пара вещей, которых я не понимаю…
– Что же?
– Если все так, как вы говорите, тогда почему Иму появился перед нами, иными словами, почему скарабей выдал информацию? Ведь мы же ничего с ним не делали…
– И я не понимаю, – ответил я искренне. – Может быть, какой-то технический дефект.
– Технический дефект?
– По-видимому, автоматика должна срабатывать на какое-то внешнее воздействие. Скажем, если сын Иму возьмет жука в руки и они излучают волны, присущие только ему и никакому другому живому существу… Понимаете?
– Тогда опять же: как он заработал вчера?
– Что-то могло оказать на него аналогичное действие. Если бы мы смогли на это ответить, то тем самым в целом подтвердили бы мою теорию.
Йеттмар угрюмо смотрел прямо перед собой.
– Давайте попробуем вспомнить, что случилось вчера…
– Была гроза, – сказала Селия. Все подняли голову.
– Может быть, магнитная буря.
– И молния сверкала.
– Может быть, от электрической энергии? Осима неожиданно встал и замер, глядя в окно.
– Голубой свет! – пробормотал он вполголоса, потом посмотрел на меня и повторил: – Голубой свет!
– Ну и что?
– Не помните? В окно падал голубой свет…
– Он шел от скарабея, – сказал я. Тот потряс головой.
– Снаружи он шел. Он мог только отражаться от жука. Он точно шел снаружи! Я видел!
– Что это могло быть за диво? – посмотрела на меня Розалинда. – Удар молнии? Осима снова потряс головой.
– Нет… Что-то другое… Подождите-ка! – и с этими словами он побежал к двери, открыл ее и скрылся в коридоре.
– Что на него нашло? – спросила Селия, но не получила ответа.
Миддлтон задумчиво поднял указательный палец.
– Я, пожалуй, согласен с вами, Петер. Теперь, когда я вспоминаю передачу, у меня такое ощущение, словно мы ее видели не с начала. Словно мы подключились к проекции где-то с середины.
– Вы полагаете?
– Может быть, автоматику включило и названное вами воздействие, но насильственно и не так, как это должно было быть при нормальных условиях.
– Нормальные условия! – прыснула Селия, Мы еще поговорили о том о сем, но так ни к чему и не пришли. Осима все еще не возвращался, а без него мне не хотелось приступать к обсуждению самого важного.
Спустя минут пятнадцать-двадцать он влетел через дверь также поспешно, как и умчался, Всклокоченные волосы свисали ему на лоб, узкие глаза блестели, как в лихорадке.
– Ну, что я говорил? – крикнул он нам. – Послушайте-ка его! – с этими словами он кивнул на дверь, в которую в это мгновение входил высокий мужчина в оранжевом комбинезоне с натянутой извиняющейся улыбкой на губах.
Осима схватил его за руку и подтащил к столу. Мужчина поправил сползавшую с плеча сумку с инструментами и вопросительно посмотрел на меня,
– Ну? -с торжествующим видом спросил Осима.
Селия склонила голову и хихикнула. Хальворссон спрятал лицо в бороду. Даже всегда спокойный Миддлтон ошарашенно переводил взгляд с мужчины на Осиму и обратно.
– Вы кто? – осторожно спросил я, пытаясь обнаружить в лице мужчины черты Иму. Откровенно говоря, с минимальным успехом.
– Кадикс, – ответил он.
– Точно. Мистер Кадикс, – сказал тогда Осима и похлопал его по плечу. – Мистер Кадикс работает у нас в мастерской. Расскажите-ка, Кадикс, джентльменам, что случилось вчера, когда на нас обрушилась гроза. Точно так, как рассказали мне.
– И то самое?
– И это тоже.
– Ну… мистер Джекобе как раз хотел отпустить нас домой, – начал мужчина, – когда там, на юге, начался страшный грохот. Со стороны Санта-Люсии. Гроза приходит чаще всего оттуда, где-то в восьми случаях из десяти. Я уже успел помыться, когда мистер Джекобе сказал, что нужно остаться, потому что в лаборатории еще человек десять-пятнадцать, а у врачей какая-то большая операция.
– Большая операция?
– Так сказал мистер Джекобе. Кажется, оперировали бегемота.
– Бегемота? – переспросил опешивший Хальворссон.
– Бегемота из зоопарка. Вроде он сожрал что-то.
Поэтому нам пришлось остаться. Из-за работы в операционной, Вдруг будет какой-то непорядок со снабжением током,
– У нас есть и свой источник тока, – заметила Селия.
– Конечно, – сказал мужчина. – Только его хватит ненадолго. Им можно пользоваться часа три. Поэтому лучше, чтобы кто-то присматривал за сетью.
Я постепенно начал понимать, почему Осима притащил сюда Кадикса.
– И вы присматривали? – спросил я с жадным любопытством,
– Ну, как могли, – сказал мужчина озабоченно. – Не всегда бывает удачно.
– А вчера?
– Короткого замыкания не было, – сказал Кадикс.
– Не уверен, – позволил я себе замечание.
– А могло бы и быть. Молния ударила прямо в контактные провода электрокаров) Я вам говорю, сам господь бог хранил этого бегемота. И, понятно, мы… Если бы я не опустил рубильник в тот момент, когда стрелку вольтметра зашкалило, все бы поплавилось.
Честно говоря, я не очень в этом разбирался и не старался проникнуть в профессиональные тайны мистера Кадикса. Я удовлетворился тем, что молния ударила в контактные провода электрокаров, и если бы мистер Кадикс не был так ловок в обращении с каким-то рубильником, то прекратилась бы подача тока, то есть нам пришлось бы переключиться на собственный, более слабый источник электроэнергии.
Я задумчиво разглядывал довольное лицо Кадикса, Какое все это имеет отношение к скарабею?
– Куда ударила молния? – спросил неожиданно Йеттмар.
Кадикс показал за окно.
– Вот сюда! Как раз под вашим окном. Так что не только бегемоту, но и вам, уж прошу прощения, повезло обалденно. Если бы она прыгнула чуть дальше, то… Даже я испугался, а я ведь старый электрик.
– И вы были тут поблизости?
– Ну, не совсем, метрах в трехстах отсюда, но я еще ни разу не видел такого света при ударе молнии…
Тут мы все уставились на него. Осима упивался своим триумфом.
– Какой свет? – спросил я осторожно.
– Сначала он был белый, потом голубой, затем снова белый. Сначала я даже не понял, что это такое.
– То есть как сначала?
– Ну… когда молния ударила, я решил, что она попала в какую-то лабораторию и взорвала реактивы. Что еще можно было подумать? Ведь я не видел контактных проводов электрокаров.
– А… что вы увидели потом?
– Так свет, конечно. Как выбежал во двор, сразу же понял, что это было.
Воцарилась гнетущая тишина.
Наконец глубокое молчание нарушил шепот Розалинды.
– И… что же это все-таки было?
– Вольтова дуга, – сказал Кадикс. – Обыкновенная вольтова дуга.
– Вольтова дуга? – спросили одновременно несколько человек. – Но как же, черт возьми?
– Я и сам не знаю точно, – Кадикс подтянул повыше снова сползшую во время беседы сумку. – А впрочем, это не так уж и важно. С проводами ничего особенного не случилось, и подача тока не прекращалась. Но если вас интересует…
Осима поднял палец.
– Скажите-ка, мистер Кадикс, часто ли случается, что от удара молнии возникает вольтова дуга?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60