.. А в чем дело?
Я вскочил на ноги, сдирая с себя куртку. Я швырнул ее на пол и
уставился на нее. Как только я ее надел, как почувствовал, как по мне
снова ползает что-то щекотное. На сей раз это ощущение было сильнее и не
такое, как раньше. На этой куртке что-то было. Клопы? Нет. Не клопы.
Что-то еще, но я не мог разглядеть, что именно. Однако что-то там точно
было. По мне пробежала судорожная дрожь.
- Эй, с вами все в порядке?
Я сел и попытался взять себя в руки, вернуть себе чувство контроля
над собой и ситуацией.
- Вы что-нибудь видите? - спросил я, а в моем голосе прозвучала
паническая одышка.
- Глаза у вас какие-то странные. Вы что, чего-то нализались или
нанюхались? - Он оглянулся. - Где?
- Прямо здесь, - сказал я, показывая пальцем. - Куртка.
- Нет, - ответил он, - я ничего не вижу. А что вы увидели?
Я с трудом оторвал взгляд от куртки.
- Да нет, ничего, забудьте об этом.
Я сидел и сидел, а мой мозг работал вхолостую. Мне страшно хотелось
встать и бегом удрать из комнаты, но как-то я не мог принять решение и
заставить себя встать.
- Наверное, мне все же следует что-нибудь выпить, - сказал я.
- Конечно. Вы такой... не в себе. Нельзя сказать, чтобы это можно
было поставить вам в упрек. - Он пошел к бару и налил мне стаканчик. - Эти
два гада хоть кого привели бы в такое состояние... - он добавил: - Вот
извращенцы!
Тут он рассмеялся.
- Знаете, там, откуда я приехал, это слово не всегда означает то же
самое, что и тут. Иногда мне приходится следить за собой, когда я говорю,
особенно при женщинах.
- Что означает? - спросил я, почти не слушая.
- Извращенец. То, как я узнал это слово, не давало мне оснований
думать, что оно имеет что-нибудь общее с сексом. Так у нас говорили,
только если кто-то пытался приставать к чьей-нибудь сестренке.
Я с трудом вернулся к разговору.
- А откуда вы? Я имею в виду, где вы родились, на Земле? Вы же не
отсюда родом.
- Я из Штатов. Лос-Анджелес, Санта-Моника.
- "Штаты"? Немногие сейчас называют эти места таким образом.
- Мне тоже так думается. - Он принес мне выпить. На сей раз в стакане
явно была не безалкогольная бурда. - Я никогда не привыкну называть тот
край, где я родился, "Новым союзом демократических республик".
Я взял стаканчик виски и опрокинул его в рот. Я совсем не
почувствовал вкуса.
- Нам надо уходить, - сказал я.
Тот, кто лежал возле двери, начал стонать.
- Вы правы. Только вот что нам с ними, черт возьми, делать?
- Оставить их как есть. Упаковать вещички, вы отправитесь в холл к
администратору, закажете другую каюту. Скажите, что у вас шумные соседи.
Если вам не найдется каюты, можете поселиться с нами в наших апартаментах.
- Хорошая мысль. Спасибо. - Он выволок из-под кровати матерчатый
чемодан и стал запихивать кучи туалетных принадлежностей и мятой одежды. -
А что, там, откуда пришли эти типы, найдутся еще?
- Да, - ответил я. - И рикки тоже.
- Господи Иисусе, вот от этих меня прямо мороз продирает по коже. Я
слышал, что, стоит этим начать за тобой гоняться, они уже не остановятся.
Я еще слышал, что... - он остановился, выпрямился и вытер пот со лба
рукавом.
- Что такое?
- Проклятая головная боль, - сказал он с болезненной гримасой. -
Иисусе! Надо же, как быстро навалилась! Наверное, обо что-то ударился.
Я вскочил на ноги и застыл.
- Пошли отсюда! Сию минуту, - сказал я.
- Да вы просто комок нервов, знаете ли, давайте полегче. Разве вы не
заперли дверь? - он нахмурил брови, потер затылок и заднюю часть шеи,
потом огляделся. - Вы что-нибудь слышите?
- Вроде чего, например? - спросил я, затаив дыхание.
- Такое противное жужжание. Что за черт?

21
Следующие несколько минут... а может, часов... мне трудно сказать,
чего именно, были словно припомненный сон, потом я словно снова видел сны.
Последнее, что я ясно помню, это то, как паренек прижал руку ко лбу и
медленно сел на кровать. Я прирос к полу. Постепенно я стал соображать,
что вокруг меня были люди, потом - что мои руки схвачены как бы в плотные
тиски, потом меня повели по коридору, по бесконечным коридорам. Затем,
наконец, привели в другую комнату.
Голоса. Я сидел в кресле, но не мог двигаться, глядя на красивые
цветные облачка, которые проплывали у меня перед глазами после яркого
света ламп над головой. В первый раз я заметил, что это были не биолюмовые
панели, а светящиеся трубки, яркие трубки, утопленные в потолок.
- Как ты думаешь, он знает? - прошептал кто-то.
Еще голос.
- Осторожнее. Он может выходить уже из своего состояния.
Второй голос я узнал. Кори Уилкс.
- Дарла, дорогуша, - сказал первый голос, - ты можешь хотя бы
примерно предположить, где находится это существо?
- Нет, - ответила Дарла. - Прендергаст ищет?
- Я понял так, что да. Кори?
- Да, ищет, но экипаж занят, как сто чертей, - сказал Уилкс. - Что-то
насчет еще одного корабля, который преследует нас по пятам.
- По-моему, жизненно важно, чтобы мы нашли ее прежде, чем мы
доберемся до Морского Дома, - сказал первый голос. - Она могла бы в порту
легко убежать с корабля.
- Ты абсолютно прав, Ван, - сказал Уилкс. - Но меня беспокоит одна
вещь. Та история, которую он рассказал Дарле насчет Хогана, была
специально придумана для того, чтобы сбить пас со следа, разумеется, по он
мог отдать ее кому-нибудь из других пассажиров.
- Тогда, значит, то, что нам рассказала девушка - это неправда?
- Нет, она-то, вероятно, говорит правду. Но Джейк мог забрать ее из
укрытия, эту обезьяну, и потом отдать ее кому-нибудь еще просто для того,
чтобы запутать следы. - Уилкс невесело рассмеялся. - Разумеется, все это
основано на предположении, что это существо и есть карта Космострады, но у
нас в этом отношении только мнение Дарлы. Честно говоря, я весьма большой
скептик в этом отношении.
- Дарла! - сказал Ван Ванс. - Ты можешь его убедить?
- Она и есть карта Космострады, - сказала твердо Дарла. - Но, прежде
чем вы получите что-нибудь полезное от Винни, я хочу получить
доказательства, что вы его отпустите.
- Таково было наше соглашение, Дарла-дорогуша, но... Кори, мы же не
можем ручаться за ретикулянцев, правда же?
- Нет, - сказал Уилкс. - Он - их священная добыча на охоте. Должны
быть выполнены церемонии, совершены обряды и так далее.
- Тогда как же быть с нашим соглашением - неужели вы его отрицаете?
- Не мы, Дарла.
- Я вас уверяю, - сказала холодно Дарла, - что вы не получите от меня
в дальнейшем никакой помощи как от переводчика, когда дело зайдет о Винни.
Уилкс даже не побеспокоился.
- О, с этим, возможно, никаких проблем не будет. Конечно, я признаю,
что это твоя область работы и все такое прочее, но я смогу найти
кого-нибудь другого.
- В этих-то внешних мирах?
Я почти слышал в голосе Уилкса его обычную улыбку чеширского кота.
- Не волнуйся, Дарла, мы его отпустим. Я почти уверен, что смогу
убедить ретикулянцев отпустить его с миром. Они обожают охоту, едва ли не
больше, чем они любят самоубийство. Но они по-прежнему будут стараться его
поймать и убить.
- Тогда мы договорились, - тихо сказала Дарла.
Передо мной мелькнула какая-то тень, но я не отвел глаз от света.
- Я хочу побольше услышать про карты, - сказал Уилкс. - Ты сказала,
что тебе удалось кое-что записать.
Шуршанье бумаги. Потом Уилкс сказал:
- Да, это похоже на ответвление Персей... а это Орион, я полагаю.
- Ага... замечательно. Значит, это упрощенная карта этой части
Галактики, насколько можно судить. А эти линии основные направления
Космострады?
- Да.
- А как насчет этих всех крестиков, что раскиданы по всей карте?
- Это открытые пересечения, насколько я понимаю. Винни называет их
"местами, где спутано много деревьев". Пересечения.
- Как прелестно. Но в этом должно скрываться нечто большее. Как
насчет той эпической поэмы, которую ты упомянула? Ты можешь процитировать
что-либо из нее?
- Попробую. Пиджин-инглиш, на котором разговаривает Винни, страшно
трудно превратить во что-нибудь разумное. Но частью там такой примерно
текст: "Вот Тропинки сквозь Лес Огней, и туда ты уйдешь, чтобы найти
дорогу домой. В стране ясной воды вечером повернись так, чтобы солнце было
у тебя по правую руку и иди по тропе к огромным деревьям на краю неба..."
- Я так понимаю, что это портал?
- Да. "Пройди через них, но не касайся их, потому что они хватают
тебя... - тут непереводимое слово, которое означает хищное растение,
которое питается мелкими животными, - и ты придешь в мир белых скал,
которые так холодны на ощупь".
- Это похоже на планету Снежок, - сказал Ван.
- Да, - Уилкс все еще не был уверен. - Продолжай, Дарла.
- "И снова на вечерней заре встань к солнцу, такому маленькому и
слабому, так, чтобы оно было у тебя по правой руке, и следуй по тропе к
огромным деревьям, которые вырастают там из белой скалы. Пройди сквозь
них, но не касайся, ибо они хватают тебя, как..." - эта строка повторяется
постоянно, что-то вроде рефрена в поэме.
- А ты говоришь - невразумительный текст! - расхохотался Ван. -
Столько поэзии, что хоть рифмуй.
Молчание, тишина, если не считать звука шагов.
Наконец Уилкс сказал:
- Я все-таки не уверен, что я в это верю.
- Кори, Дарла говорит только правду.
- Так я в ней и не сомневаюсь, Ван, я просто сомневаюсь, что это
можно назвать картой. Почему никто до сей поры не разнюхал про это? Винни
не может быть единственным членом своего племени, который владеет этой
мифологией.
- Нет, - ответила Дарла. - Однако она может принадлежать к касте
избранных, к тайному ордену, каких много и у примитивных человеческих
племен.
- Я понял, что ты имеешь в виду. Тогда почему экзопологи не пронюхали
до сих пор про это?
- Отсутствие основных полевых исследований, - объяснила Дарла. -
Весьма трудно получить разрешение что-нибудь изучать на Оранжерее.
- И мы знаем, почему это так, - сказал Ван. - Власти не хотят никаких
научных подтверждений тому факту, что Читы по-настоящему разумны и
заслуживают защиты.
Шаги, шаги...
- Но до каких пор эти сведения останутся тайной?
- Я не тревожусь насчет этого, - сказал Ван, - я сомневаюсь, что
власти когда-нибудь снимут фактический запрет на полевые исследования в
области экзопологии на Оранжерее до тех пор, пока планета остается
источником лекарств от старения. Разумеется, всегда можно ожидать, что
случайно что-нибудь выйдет наружу, но это рассчитанный риск.
И снова какая-то тень пересекла мое поле зрения.
- Кори, у тебя могут быть свои сомнения относительно карты Винни, а у
меня есть свои сомнения насчет того, самый ли лучший это способ
предотвратить эту карту от того, чтобы ее стали распространять. Я имею в
виду вопрос парадокса.
- Ты все еще думаешь, что мы можем что-нибудь сделать в земном
лабиринте, там?
Ван вздохнул.
- Нет, полагаю, что нет. Из того, что Дарла сказала мне, я понял, что
Григорий был отнюдь не ближе к тому, чтобы найти карту, чем мы сами. Вот
почему он отправился в погоню за Джейком. Правильно, Дарла?
- Григорий никогда не считал, что карта не относится к области мифов,
- сказала Дарла. - Но совершенно справедливо, карта находится в руках
диссидентов. Джейк, можно сказать, просто отдал ее им в руки тогда, когда
плюхнул ее на стол члена Ассамблеи Миллер.
- А почему, черт побери, он именно это и сделал? - подивился Уилкс,
обращаясь больше к себе самому, чем к кому-нибудь другому. - Во всяком
случае, это было после того, как он вернулся из своего... похода,
героического путешествия, обратно из прошлого, или из будущего, или куда
он там отправлялся в прошлом-будущем.
Уилкс снова стал расхаживать.
- Но Миллер в психушке, правильно?
- У нее нет карты, и она не знает, где карта, - сказала Дарла. - Но
теперь с карты наверняка сняли копии и сделали это не один раз, а сто.
Невозможно сказать, в руках скольких людей она теперь находится.
- Вот почему, - сказал с нажимом Уилкс, - мы делаем все так, как
делаем. Оставьте Джейка здесь, перехватите его и возьмите карту - и она
никогда не попадет обратно в земной лабиринт. Все вернется к тому
распорядку, каким шло раньше.
- Или же вся вселенная исчезнет, а мы вместе с ней, - сказал мрачно
Ван.
- В этом случае, мы так никогда и не узнаем, что нас убило. Смерть
настолько безболезненная, что о такой можно просто мечтать. Но это
сомнительно. Парадокс встроен в Космостраду, если вы верите в легенды так,
как я в них верю. Вселенная может легко пережить парадокс или даже
парочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52