Ставлю семь против
двух, что знаю, кого из нас первым отпустят на поруки.
Поэтому мы отправились дальше и прошли мимо копа. Он как раз был
поглощен разговором с дежурной, сидящей за барьером, поэтому они даже не
обратили на нас внимания. Дэк вытащил из кармана две карточки, на которых
значилось: "Пропуск на поле - Разрешение на обслуживание - Стоянка К-127"
и сунул их в монитор. Тот изучил их, на экране появилась надпись,
рекомендующая нам взять машину на верхнем уровне, код Кинг-127, дверь
распахнулась, давая нам пройти и сразу же закрылась за нами, а
механический голос произнес:
- Пожалуйста, соблюдайте осторожность, строго следуйте указаниям
предупредительных надписей, чтобы не подвергнуться радиоактивному
облучению. Администрация космопорта не несет ответственности за несчастные
случаи на взлетной полосе.
Усевшись в машину, Дэк набрал на пульте совершенно другой код. Машина
развернулась и въехала в подземный туннель, ведущий куда-то под взлетное
поле. Мне теперь было все равно. Я мог больше не трепыхаться.
Как только мы вышли из машины, она снова развернулась и поехала в
обратном направлении. Передо мной была лестница, конец которой исчезал
где-то в стальном потолке над нами. Дэк подтолкнул меня к ней.
- Поднимайтесь первым.
В потолке был круглый люк с надписью: "Радиационная опасность -
Оптимальное время - 13 секунд". Написано было мелом. Я остановился. Детей
я конечно заводить не собирался, но я не дурак. Дэк улыбнулся и сказал:
- Ну что, забыли одеть свои освинцованные штаны? Открывайте люк и
сразу же по лестнице поднимайтесь на корабль. Если не будете долго
чесаться по пути, то на все уйдет не более десяти секунд.
Кажется, я проделал все это гораздо быстрее. Футов десять мне
пришлось подниматься под открытым небом, а затем я нырнул во входной люк
корабля. Несся я, по-моему, перепрыгивая через три ступеньки.
Корабль был довольно маленьким. По крайней мере рубка управления была
очень тесной. Снаружи осмотреть корабль я не успел. Единственными
кораблями, на которых я когда-либо летал, были рейсовые лунники
"Евангелина" и ее близнец "Габриэль". Это было в тот год, когда я
неосторожно принял предложение выступать на Луне вместе с несколькими
другими артистами - наш импресарио придерживался мнения, что
жонглирование, хождение по канату и акробатические номера при лунном
тяготении, которое составляет всего одну шестую земного, пройдут куда
успешнее. Все это было верно, если бы нам дали возможность свыкнуться с
лунным тяготением, но в контракте, к сожалению, время на это не было
предусмотрено; чтобы вернуться на Землю, мне пришлось прибегнуть к милости
Фонда нуждавшихся актеров, при этом я оставил на Луне весь свой гардероб.
В рубке находились два человека: один лежал в противоперегрузочной
койке поигрывая каким-то переключателем, второй совершал непонятные
манипуляции с отверткой. Тот, что лежал на койке, взглянул на меня и
ничего не сказал. Второй повернулся, на лице его отразилось беспокойство и
он тревожно спросил, игнорируя меня:
- Что с Джеком?
Дэк как будто вылетел из люка позади меня.
- Сейчас нет времени! - рявкнул он. - Нам дали взлет? Кто
разговаривал с диспетчерской?
Человек на койке лениво отозвался:
- Я сверяюсь с ними каждые две минуты. С нами все в порядке. Осталось
сорок... э-э-э... семь секунд.
- Брысь с этой койки, быстро! Мне еще нужно проверить приборы! Рэд!
Рэд лениво выбрался из койки и Дэк шумно плюхнулся в нее. Второй
человек устроил меня в койке второго пилота и пристегнул ремнем. Затем он
повернулся и направился к выходу. Рэд последовал за ним, потом остановился
и повернулся к нам.
- Пожалуйста, билеты! - добродушно сказал он.
- О, дьявольщина! - Дэк ослабил ремень, полез в карман, вытащил два
пропуска, с помощью которых мы попали на борт и вручил их Рэду.
- Благодарствуйте! - ответил Рэд. - Увидимся в церкви. Ну, горячих
вам двигателей и всего такого. - И он с ленивым изяществом исчез. Я
услышал, как захлопнулся входной люк, Дэк ничего не ответил ему на
прощание. Его взгляд был сосредоточен на показаниях компьютера, и он
что-то осторожно подстраивал и регулировал.
- Двадцать одна секунда! - сказал он мне. - Никакого предупреждения
не будет. Убедитесь, что руки находятся внутри койки и что тело
расслаблено. И ничего не бойтесь.
Я сделал то, что мне было сказано и принялся ждать. Мне казалось, что
прошли целые часы, напряжение внутри меня росло и становилось чуть ли не
физически ощутимым. Наконец я не выдержал и спросил:
- Дэк?
- Заткнись!
- Я только хотел узнать, куда мы летим?
- На Марс. - И тут я увидел, как большой палец нажимает красную
кнопку и потерял сознание.

2
Ну что смешного в том, что человеку плохо?! Эти болваны с желудками
из нержавеющей стали всегда смеются - держу пари, что они рассмеялись бы
даже если бы их бабушка сломала обе ноги.
Конечно же, как только прекратилось ускорение и корабль перешел в
свободный полет, меня затошнило от невесомости. Но продолжалось это совсем
недолго, потому что желудок мой был почти пуст - я ничего не ел с самого
утра. После этого я не только чувствовал себя очень несчастным из-за
предстоящего длительного перелета на этот ужасный Марс. С другим кораблем
мы встретились всего через час и сорок три минуты, но мне, как убежденному
наземнику, это было как тысяча лет в чистилище.
Правда надо отдать должное Дэку; он не смеялся. Дэк был
профессионалом и отнесся к реакции моего организма со снисходительностью
медсестры с рейсового корабля - а вовсе не так, как обошлись бы со мной
тупоголовые и горластые болваны, которые в качестве пассажиров шляются
взад-вперед на рейсовых лунниках. Моя бы воля, и эти здоровенные паникеры
быстренько очутились бы в открытом космосе, и не успел бы корабль лечь на
орбиту. И пусть бы они там посмеялись до смерти.
Несмотря на тот хаос, который царил в моей голове, и тысячи вопросов,
ответов на которые я просто-таки жаждал, мы почти вплотную подошли к
большому кораблю, находящемуся на орбите около Земли. Но, к сожалению, я
еще не успел к этому времени оправиться настолько, чтобы проявить интерес
к чему бы то ни было. Мне кажется, что если кто-нибудь сказал бы жертве
космической болезни, что его расстреляют на рассвете, то естественной
реакцией на это послужила бы просьба: "Вот как? Не будете ли вы добры
передать мне вот тот пакет?"
Наконец я оправился настолько, что желание умереть сменилось у меня
навязчивым желанием выжить во что бы то ни стало. Дэк почти все время был
с кем-то на связи, причем связь велась, по-видимому очень узко
направленным лучом, так как его руки постоянно подправляли положение
корабля, как стрелок поправляет ружье, когда трудно прицелиться. Я не
слышал, что он говорит, и не мог видеть его губ, так как он низко
склонился над переговорным устройством. Но можно было предположить, что он
беседует с межпланетным кораблем, с которым мы должны были встретиться.
Когда он наконец оторвался от коммуникатора и закурил, я, подавив
желудочные спазмы, которые возникли у меня от одной мысли о запахе
табачного дыма, спросил:
- Дэк, не настало ли время рассказать мне о том, что меня ожидает?
- У нас будет уйма времени по пути на Марс.
- Вот как? Черт бы вас побрал с вашей высокомерностью, - слабо
возмутился я. - Я вовсе не хочу на Марс. Я никогда бы и не подумал
принимать ваше предложение, если бы знал, что придется лететь на Марс.
- Выходной люк позади вас. Можете выйти и отправляться на все четыре
стороны. Только не забудьте захлопнуть за собой люк.
Я даже не удосужился ответить на это идиотское предложение. Он тем
временем продолжал:
- Но если вы не можете дышать в пустоте, то самое простое для вас -
это отправиться на Марс - а я уж позабочусь, чтобы вы целым и невредимым
вернулись на Землю. "Пострел" - так именуется эта посудина - вот-вот
состыкуется с межпланетным кораблем "Банкрот". Через семнадцать секунд
после этого он стартует к Марсу, потому что мы должны быть там в среду.
Я с раздражительным упрямством больного человека ответил:
- Я не собираюсь ни на какой Марс. Я собираюсь остаться на корабле.
Кто-то ведь должен посадить его на Землю. Меня не проведешь.
- Верно, - согласился Бродбент. - Но вас-то в нем не будет. Те трое,
которые как предполагают в космопорте Джефферсона, должны находиться на
этом корабле, сейчас находятся на борту "Банкрота". А "Пострел", как вы
уже наверное успели заметить, трехместный. Боюсь, что им довольно
затруднительно будет предоставить вам место. И, кроме того, как вы
собираетесь пройти через "Иммиграцию"?
- Мне наплевать! Я хочу обратно на твердую Землю.
- И в тюрьму по обвинению во всем, начиная с незаконного выхода в
космос и кончая убийствами и грабежами на космических линиях. В конце
концов они придут к выводу, что вы занимаетесь контрабандой и отведут вас
в какую-нибудь укромную комнатку, где введут вам иглу под глазное яблоко и
узнают все, что им нужно. Они отлично будут знать, какие вопросы следует
задавать, и вы не сможете на них ответить. Но меня вы сюда приплести не
сможете, потому что старина Бродбент уже давным-давно не был на Земле, и
это смогут подтвердить совершенно безупречные свидетели.
Я снова почувствовал себя плохо при одной мысли обо всем этом -
виноваты в этом были страх и остаточные явления космической болезни.
- Так ты, значит, собираешься выдать меня полиции? Ты грязный,
вонючий, - я запнулся, не в силах подыскать подходящее ругательство.
- Э, нет! Знаете что, старина, я бы конечно мог отвесить вам сейчас
оплеуху и позволить вам думать, что я наведу на вас полицию - но я этого
не сделаю. А вот парный брат Рррингрпия - Рррпагриин - определенно знает,
что старина "Грпия" в ту дверь войти-то вошел, а вот уж обратно выбраться
не смог. Так вот он-то и наведет ищеек. Парный брат - это такое родство,
которое нам не понять, потому что мы не размножаемся делением.
Меня никогда не интересовало, каким образом размножаются марсиане -
как кролики или аист приносит их маленькими в черном мешочке. В общем, по
словам Дэка, выходило, что мне никогда не вернуться на Землю. Я так и
сказал ему. Он отрицательно покачал головой.
- Это не так. Положитесь на меня, и мы вернем вас так же чисто и
аккуратно, как доставили сюда. Вы выйдете из ворот того же или
какого-нибудь другого космопорта с пропуском, в котором будет сказано, что
вы - механик, которого вызвали в последнюю минуту устранить мелкое
повреждение. Кроме того, вы ведь будете загримированы, а на плече у вас
будет висеть сумка с инструментами. Наверняка такой актер, как вы, сможет
сыграть роль механика хотя бы несколько минут?
- А? Ну конечно! Но...
- Вот то-то и оно! Держитесь за старого шкипера Дэка: он о вас
позаботится. Для того, чтобы провезти меня на Землю, а потом нас с вами
отправить сюда, понадобились усилия восьми членов гильдии; и мы можем
проделать все это еще раз. Но если космические братья не будут помогать
вам, то ваши шансы равны нулю. - Он улыбнулся. - В глубине души любой
космонавт - вольный торговец. И оставляя в покое древнее искусство
контрабанды, каждый из нас в то же время всегда готов помочь другому в
небольшом обмане охраны космопорта. Но человек, не входящий в нашу ложу,
вряд ли сможет получить от нас помощь.
Я пытался успокоить свой желудок и собраться с мыслями.
- Дэк, это что - какая-то контрабандная операция? Потому что...
- О нет! Если, конечно, не считать того, что мы вывозим контрабандой
вас.
- Я только хотел сказать, что с моей точки зрения контрабанда не
является преступлением.
- А никто так и не считает. Естественно, не считая тех, кто
наживается на том, что ограничивает торговлю. Работа же ваша - это
действительно работа по воплощению одного человека, Лоренцо, и вы как раз
тот человек, который нам нужен. Ведь я не случайно наткнулся на вас в том
баре: вас выслеживали в течение двух дней. И как только я ступил на Землю,
я пошел туда, где вы обычно бываете. - Он нахмурился. - Хотел бы я быть
уверен, что наш почтенный противник преследовал меня, а не вас.
- Почему?
- Если они следили за мной, то следовательно пытались выяснить, что я
собираюсь предпринять, так что все уже было ясно, и они знали, что мы
враги. Но если они следили за вами, то значит, они знали, что мне нужен
актер, который может сыграть роль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29