Может быть, еще где-то. Пока нет информации,
но я не могу быть везде сразу. - Он нахмурился и добавил: - Это как бег в
мешках. Мы проигрываем, и очень быстро. Даже в тех городах, о которых нам
известно, мы ничего не можем сделать.
- Боже! Почему?
- Ты сам должен понимать. Потому что "более опытные и мудрые"
по-прежнему не убеждены. Потому что, когда паразиты захватывают город, там
все остается по-прежнему.
Я уставился на него в недоумении, и Старик поспешил меня успокоить:
- Не бери в голову. Ты у нас - первая удача. Первый, кого нам удалось
вернуть живым. И теперь выясняется, что ты все помнишь. Это очень важно. И
твой паразит тоже первый, которого нам удалось поймать и сохранить в
живых. У нас появился шанс уз...
Должно быть, у меня на лице читался неприкрытый ужас. Мысль о том,
что мой хозяин жив и, может быть, сумеет снова мной завладеть, была просто
невыносима.
Старик встряхнул меня за плечи.
- Успокойся, - мягко произнес он. - Ты еще не совсем окреп.
- Г_д_е _о_н_?
- А? Паразит-то? Не беспокойся. Мы нашли тебе дублера и пересадили
его на орангутанга. Кличка - Наполеон. Он под надежной охраной.
- У_б_е_й_т_е _е_г_о_!
- Бог с тобой. Он нужен нам живым, для изучения.
Видимо, со мной приключилось что-то вроде истерики, и Старик ударил
меня по щеке.
- Соберись. Чертовски неприятно беспокоить тебя, пока ты не
выздоровел, но я должен. Нам нужно записать все, что ты помнишь, на
пленку. Так что соберись и начинай.
Я кое-как справился с собой и начал обстоятельный доклад обо всем,
что мог припомнить. Описал, как снял складской этаж и как "завербовал"
свою первую жертву, затем, как мы перебрались в Конституционный клуб.
Старик только кивал.
- Логично-логично. Ты и для них оказался хорошим агентом.
- Ты не понимаешь, - возразил я. - Сам я вообще ни о чем не думал.
Знал, что происходит в данный момент, но это все. Будто... э-э-э... будто
я... - Слов не хватало.
- Не важно. Дальше.
- После "вербовки" менеджера клуба все пошло гораздо легче. Мы брали
их прямо у входа и...
- Имена?
- Да, конечно. М.Гринберг, Тор Хансен, Хардвик Поттер, его шофер Джим
Вэйкли, небольшого роста такой служитель в туалетной комнате, которого
звали "Джейк", но от него пришлось избавиться: его хозяин просто не
отпускал ему времени позаботиться о самом необходимом. Менеджер - я так и
не узнал его имени... - Я на несколько секунд умолк, стараясь припомнить
всех "рекрутов". - О боже!
- Что такое?
- Заместитель министра финансов!
- Вы взяли и его?
- Да. В первый же день. И я не знаю, сколько прошло времени. Боже,
шеф, ведь Министерство финансов _о_х_р_а_н_я_е_т _П_р_е_з_и_д_е_н_т_а_!
На том месте, где сидел Старик, уже никого не было.
Я без сил откинулся на спину. Заплакал, уткнувшись в подушку, и
вскоре уснул.

9
Проснулся я с жутким привкусом во рту, с больной головой и
предчувствием неминуемой беды. Но по сравнению с тем, что было раньше,
можно сказать, я чувствовал себя отлично.
- Как, уже лучше? - спросил рядом чей-то веселый голос.
Надо мной склонилась миниатюрная брюнетка. Очень даже симпатичная -
видимо, я и в самом деле чувствовал себя лучше, поскольку сразу это
отметил. Но одета она была довольно странно: белые шорты, нечто невесомое,
чтобы поддерживать грудь, и металлический панцирь, закрывающий шею, плечи
и позвоночник.
- Да, пожалуй, - признался я, скорчив физиономию.
- Неприятный вкус во рту?
- Как после встречи Балканского кабинета министров.
- Держи-ка. - Она вручила мне стакан с каким-то лекарством. Рот
немного обожгло, но неприятный привкус сразу пропал. - Нет-нет, не глотай.
Выплюнь, и я принесу тебе воды.
Я послушался.
- Меня зовут Дорис Марсден, - сказала она. - Я твоя дневная сиделка.
- Рад познакомиться, Дорис, - ответил я и снова окинул ее взглядом. -
Слушай, а что это за странный наряд? Нет, мне нравится, конечно, но ты как
будто из комикса сбежала.
Она хихикнула.
- Я и сама чувствую себя, словно девица из кордебалета. Но ты
привыкнешь. Я, во всяком случае, уже привыкла.
- Мне нравится. Но с чего вдруг?
- Приказ Старика.
Я вдруг понял, в чем дело, и мне сразу стало хуже.
- А теперь ужинать, - сказала Дорис, переставляя мне на колени
поднос.
- Я совсем не хочу есть.
- Открывай рот, - твердо сказала она, - а то я вывалю все это тебе на
голову.
В перерыве между ложками - пришлось-таки есть, в порядке самообороны
- я успел выдохнуть:
- Я вообще-то в порядке. Одна доза "Гиро", и я встану на ноги.
- Никаких стимуляторов, - категорически ответила она, запихивая мне
следующую ложку. - Специальная диета и отдых, а под конец дня -
снотворное. Распоряжение доктора.
- А что со мной?
- Истощение, длительное голодание, цинга в начальной стадии. А кроме
того, чесотка и вши - но с этими бедами мы уже справились. Теперь ты все
знаешь, но если скажешь доктору, что это я проболталась, мне придется
сказать, что ты врешь. Перевернись.
Я перевернулся на живот, и она стала менять повязки. Оказалось, у
меня полно воспалившихся болячек. Подумав о том, что она сказала, я
попытался вспомнить, как жил при хозяине.
- Не дрожи, - сказала она. - Что, плохие воспоминания?
- Нет, все в порядке, - ответил я.
Насколько я помнил, есть мне доводилось не чаще чем раз в два или три
дня. Мыться? Вспомнить бы... Нет, за это время я вообще не мылся! Брился,
правда, каждый день и надевал свежую сорочку: хозяин понимал, что этого
требовали условия "маскарада". Но зато ботинки я не снимал с тех самых
пор, как украл их на старой базе, а они еще вдобавок и малы были.
- Что у меня с ногами? - спросил я.
- Слишком много будешь знать, скоро состаришься, - ответила Дорис.

Вообще-то я люблю сиделок: они всегда спокойны, общительны и
терпеливы. Ночной сестре, мисс Бриггс, с ее лошадиной физиономией до Дорис
было, конечно, далеко. Она носила такой же наряд из музыкальной комедии, в
каком щеголяла Дорис, но никаких шуточек по этому поводу себе не
позволяла, и походка у нее была как у гренадера. У Дорис, слава богу, при
ходьбе все очаровательно подпрыгивало.
Ночью я проснулся от какого-то кошмара, но мисс Бриггс отказалась
дать мне вторую таблетку снотворного, хотя и согласилась, чтобы убить
время, сыграть со мной в покер. Выиграла у меня половину месячного
жалования. Я пытался узнать у нее что-нибудь о Президенте, но это
оказалось невозможно. Она делала вид, что вообще ничего не знает о
паразитах и летающих тарелках, хотя наряд ее объяснялся только одной
причиной.
Тогда я спросил, что передают в новостях. Она ответила, что была
слишком занята и ничего не видела, а когда я попросил поставить мне в
комнату стереовизор, сказала, что нужно будет спросить у доктора, который
прописал мне "полный покой". Я поинтересовался, когда смогу увидеть этого
самого доктора, но тут раздался сигнал вызова, и она ушла.
Я сразу подтасовал колоду, чтобы ей достались хорошие карты, не
требующие прикупа - так мне не пришлось бы передергивать.
Позже я уснул и проснулся, лишь когда мисс Бриггс принесла мокрую
марлю, чтобы я умылся, и хлопнула ею меня по лицу. Затем она помогла мне
приготовиться к завтраку, который принесла уже Дорис. За едой я пытался
выведать у нее какие-нибудь новости, но так же, как и с мисс Бриггс,
ничего не добился. Сиделки порой ведут себя так, будто работают не в
больнице, а в яслях для умственно отсталых детей.
После завтрака заглянул Дэвидсон.
- Мне сказали, что ты здесь. - На нем были только шорты и ничего
больше, если не считать бинтовой повязки на левой руке.
- Это уже больше, чем сказали мне, - пожаловался я. - Что у тебя с
рукой?
- Пчела ужалила.
Он явно не хотел говорить, при каких обстоятельствах его полоснули из
лучемета - что ж, его дело.
- Вчера здесь был Старик. Вылетел отсюда пулей. Ты его после этого
видел?
- Видел.
- И что?
- Все нормально. Сам-то как? Психологи уже допустили тебя к секретным
материалам?
- А что, кто-то во мне сомневается?
- Спрашиваешь! Бедняга Джарвис так и не оклемался.
- Серьезно? - Почему-то мысль о Джарвисе не приходила мне до сих пор
в голову. - И как он сейчас?
- Никак. Впал в коматозное состояние и умер. Через день после твоего
побега. В смысле, после того как тебя захватили. - Дэвидсон смерил меня
взглядом. - У тебя здоровья, видно, хоть отбавляй.
Я, однако, совсем этого не чувствовал. Накатила слабость, и я
заморгал, борясь с подступающими слезами. Дэвидсон сделал вид, что ничего
не заметил.
- Видел бы ты, что тут было, когда ты смылся! Старик рванул за тобой,
если можно так выразиться, в одном пистолете и насупленных бровях. И,
наверно, поймал бы, да полиция помешала, и пришлось его самого выручать. -
Дэвидсон ухмыльнулся.
Я слабо улыбнулся в ответ. Было в этой сцене что-то одновременно
возвышенное и комичное: Старик в чем мать родила несется спасать мир от
смертельной опасности.
- Жаль, я не видел. А что еще случилось в последнее время?
Дэвидсон пристально посмотрел на меня и сказал:
- Подожди минуту.
Он вышел из палаты, но вскоре вернулся.
- Старик сказал, можно рассказать. Что тебя интересует?
- Все! Что произошло вчера?
- Вот вчера-то меня как раз и прижгли. - Он повел забинтованной
рукой. - Повезло еще, потому что троих других агентов убили. В общем,
шороху много было.
- А Президента? У него...
Тут в палату ворвалась Дорис.
- Вот ты где! - накинулась она на Дэвидсона. - Я же сказала лежать.
Тебе давно пора быть в госпитале. Машина ждет уже десять минут.
Дэвидсон встал, улыбнулся и ущипнул ее за попку здоровой рукой.
- Без меня все равно не начнут.
- Ну быстрее же!
- Иду.
- Эй! - крикнул я. - А что с Президентом?
Дэвидсон оглянулся через плечо.
- С ним-то? С ним все в порядке, ни единой царапины.
Через несколько минут вернулась рассерженная Дорис.
- Пациенты! - произнесла она так, будто это бранное слово. - Я ему
должна была двадцать минут назад укол сделать, чтоб подействовал еще до
больницы. А сделала, только когда он в машину садился.
- Что за укол?
- А он не сказал?
- Нет.
- М-м-м... в общем-то, никакого секрета тут нет. Ему левую кисть
ампутируют и пересаживают новую.
- Ого!
Теперь он, подумал я, уже не расскажет, чем кончилось, потому что
увидимся мы не скоро: когда руку пересаживают, это не шутка; его дней
десять под наркозом продержат. Снова решил попытать Дорис:
- А что со Стариком? Он ранен? Или раскрыть эту тайну будет против
ваших священных правил?
- Говоришь много, - строго ответила она и сунула мне стакан с
какой-то мутно-белой жижей. - Пора еще раз подкрепиться и спать.
- Рассказывай, а то я выплюну все обратно.
- Старик? Ты имеешь в виду шефа Отдела?
- Кого же еще?
- С _н_и_м_, слава богу, все в порядке. - Она состроила недовольную
физиономию. - Не приведи господь такого пациента.

10
Еще дня два или три меня держали в постели и обращались со мной как с
ребенком. Впрочем, я не возражал: последние несколько лет мне просто не
доводилось отдыхать по-настоящему. Болячки заживали, и вскоре мне
предложили - вернее приказали - делать легкие упражнения, не покидая
палаты.
Потом как-то заглянул Старик.
- Ну-ну, симулируешь, значит?
Я залился краской, но все же нашелся:
- Какая неблагодарность, черт побери! Достань мне штаны, и я тебе
покажу, кто симулирует.
- Остынь. - Старик просмотрел мою больничную карту, потом сказал
Дорис: - Сестра, принесите этому человеку шорты. Я возвращаю его на
действительную службу.
Дорис уперла руки в бока и заявила:
- Вы, может, и большой начальник, но здесь ваши приказы не имеют
силы. Если лечащий врач...
- Хватит! Принесите ему какие-нибудь подштанники.
- Но...
Старик подхватил ее на руки, поставил к двери, и хлопнув по попке,
сказал:
- Быстро!
Она вышла, недовольно бормоча, и вскоре вернулась с доктором.
- Док, я послал ее за штанами, а не за врачом, - добродушно сказал
Старик.
Тот юмора не оценил и ответил довольно холодно:
- А я бы попросил вас не вмешиваться в лечебный процесс и не трогать
моих пациентов.
- Он уже не ваш пациент. Я возвращаю его на службу.
- Да? Сэр, если вам не нравится, как я справляюсь со своими
обязанностями, я могу подать в отставку.
Старик парировал тут же:
- Прошу прощения, сэр. Иногда я слишком увлекаюсь и забываю о
принятом порядке вещей. Не будете ли вы так любезны обследовать этого
пациента?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36