Когда Джарвиса унесли, мы с Дэвидсоном и Мэри отправились в бар
выпить, что было совсем не лишнее. Дэвидсона буквально трясло, и, когда
первая рюмка не помогла, я попытался успокоить его сам.
- Послушай, Дэйв, мне тоже не по себе от того, что нам пришлось
сделать. Эти девушки... Но другого выхода у нас не было. Пойми же,
наконец.
- Паршиво все вышло? - спросила Мэри.
- Ужасно. Я не знаю, скольких мы убили. Не было времени
осторожничать. Но мы стреляли не в людей; это паразиты, захватчики. - Я
повернулся к Дэвидсону. - Хоть это ты понимаешь?
- В том-то и дело. Они и в самом деле уже не люди... Если бы дело
требовало, я бы, наверно, смог... наверно, смог бы даже своего брата
застрелить. Но они просто не люди. Ты стреляешь, а они ползут. Они... -
Дэвидсон смолк.
Меня переполняла жалость. Спустя какое-то время он ушел. Мы с Мэри
продолжали говорить, пытаясь придумать, что делать дальше, но все
безуспешно. Потом она сказала, что хочет спать и отправилась в женскую
палату. В тот вечер Старик приказал всем сотрудникам ночевать на базе, так
что и мне не оставалось ничего другого. Я прошел на мужскую половину и
залез в свой спальный мешок.
Разбудил меня сигнал тревоги. Сирена еще не смолкла, а я уже оделся,
и тут динамики системы оповещения взревели голосом Старика: "Радиационная
и газовая тревога! Закрыть все входы и выходы! Всем собраться в
конференц-зале! Немедленно!"
Поскольку я выполнял оперативную работу, никаких обязанностей на базе
у меня не было, и я направился прямиком в штаб. Старик, мрачный, как тень,
собирал всех в зале. Я хотел спросить, что случилось, но полтора десятка
других агентов, клерков, стенографисток и прочих оказались там раньше
меня. Спустя какое-то время Старик отправил меня к охраннику у входа
узнать, сколько людей находится на базе. Затем провел перекличку и стало
ясно, что все от старой мисс Хайнс, секретарши Старика, до официанта из
бара собрались в зале. Все, кроме дежурного охранника и Джарвиса. Тут
ошибок быть не должно: за теми, кто входит и выходит, у нас следят четче,
чем в банке за деньгами.
После переклички меня отправили за охранником. Но чтобы убедить его
оставить пост, пришлось связаться оттуда по телефону с самим Стариком.
Лишь после этого он запер дверь и отправился со мной. Когда мы вернулись,
Джарвиса тоже уже привели в зал. Рядом с ним стояли доктор Грейвс и еще
один человек из лаборатории. Джарвис был в больничном халате, явно в
сознании, но, видимо, под действием какого-то препарата.
Я начал догадываться в чем дело. Старик повернулся к собравшимся и,
держась на расстоянии, извлек пистолет.
- Один из паразитов-захватчиков находится среди нас, - начал он. -
Для кого-то из вас этим все сказано. Остальным же я объясню, поскольку от
полного взаимодействия и беспрекословного повиновения каждого зависит наша
безопасность и безопасность всего человечества.
Он кратко, но ужасающе точно обрисовал ситуацию и закончил следующими
словами:
- В общем, паразит почти наверняка находится в этой комнате. Один из
нас выглядит как человек, но на самом деле - автомат, подвластный воле
опаснейшего врага.
В зале послышалось бормотание. Люди украдкой переглядывались,
некоторые пытались встать подальше от других. Секунду назад мы были одной
командой, теперь же в зале оказалась толпа, где каждый подозревал всех
остальных. Я и сам вдруг обнаружил, что невольно отодвигаюсь от стоящего
рядом человека, хотя знал бармена Рональда не один год.
Грейвс прочистил горло.
- Шеф, я предпринял все необходимые меры...
- Помолчи. Выведи Джарвиса вперед. Сними с него халат.
Грейвс умолк, и они с помощником сделали, как приказано. Джарвис
почти не реагировал на происходящее. Видимо, Грейвс и в самом деле накачал
его транквилизаторами.
- Поверните его, - распорядился Старик.
Джарвис не сопротивлялся. На плечах и на шее у него остался след
паразита - мелкая красная сыпь.
- Теперь вы видите, где он сидел.
Когда Джарвиса раздели, люди зашептались, и кто-то из девушек
смущенно захихикал. Теперь же в зале воцарилось гробовое молчание.
- А сейчас мы будем ловить этого слизняка! - произнес Старик. - Более
того, он нам нужен живьем. Вы все видели, где паразит седлает человека.
Предупреждаю: если кто-то его спалит, я сам пристрелю виновного. Если
придется стрелять, чтобы поймать носителя, то только по ногам. Сюда! - С
этими словами Старик направил лучемет на меня.
На полпути от толпы до него он велел остановиться.
- Грейвс! Посади Джарвиса у меня за спиной. Нет! Халат оставь на
месте. - Затем снова ко мне: - Оружие на пол!
Ствол его лучемета смотрел прямо мне в живот. Я медленно достал свой
и отпихнул его ногой метра на два в сторону.
- Раздеться!
Приказ, мягко говоря, не самый привычный, но лучемет помог мне
избавиться от смущения. Хотя, конечно, когда раздеваешься догола на глазах
у людей, девичье хихиканье из толпы совсем не повышает настроения. Одна из
девушек прошептала: "Неплохо", другой голос ответил: "А по-моему, слишком
костляв". Я покраснел.
Оглядев меня с ног до головы, Старик приказал поднять с пола
пистолет.
- Прикроешь меня. И следи за дверью. Теперь ты! Дотти-забыл-фамилию.
Твоя очередь.
Дотти работала в канцелярии. Оружия у нее, разумеется, не было, но в
тот день она пришла в длинном, до пола, платье. Дотти сделала шаг вперед,
остановилась и замерла.
Старик повел лучеметом.
- Давай, раздевайся!
- Вы что, всерьез? - недоуменно спросила она.
- Б_ы_с_т_р_о_!
Дотти чуть не подпрыгнула на месте.
- Вовсе не обязательно на меня орать. - Она закусила губу,
расстегнула пряжку на поясе и упрямым тоном добавила: - Я думаю, мне за
это полагаются премиальные. - Затем швырнула платье в сторону.
- К стене! - Старик злился. - Теперь Ренфрю!
После испытания, выпавшего на мою долю, мужчины действовали быстро и
деловито, хотя некоторые все же стеснялись. Что касается женщин, то
кое-кто хихикал, кое-кто краснел, но никто особенно не возражал. Спустя
двадцать минут почти все в зале разделись. Я в жизни не видел столько
квадратных ярдов "гусиной кожи", а разложенного на полу оружия хватило бы
на целый арсенал.
Когда дошла очередь до Мэри, она быстро, без ужимок разделась, но,
даже оставшись в чем мать родила, держалась спокойно и с достоинством. Ее
вклад в "арсенал" оказался гораздо больше, чем у любого из нас. Я решил,
что она просто влюблена в оружие.
В конце концов все, кроме самого Старика и его старой
девы-секретарши, разделись, но паразита ни на ком не было. Я думаю, Старик
немного побаивался мисс Хайнс. С недовольным видом он потыкал тростью гору
одежды, затем поднял взгляд на свою секретаршу.
- Теперь вы, мисс Хайнс, пожалуйста.
Ну, подумал я, здесь без применения силы не обойдешься.
Мисс Хайнс стояла неподвижно и глядела Старику прямо в глаза - этакая
статуя, символизирующая оскорбленное достоинство.
Я шагнул ближе и процедил:
- А как насчет вас, босс? Раздевайтесь.
Он бросил на меня удивленный взгляд.
- Я серьезно, - добавил я. - Теперь вас только двое. Паразит у
кого-то из вас. Скидывайте шмотки.
Когда надо, Старик способен подчиниться неизбежному.
- Разденьте ее, - буркнул он и с мрачным видом принялся расстегивать
молнию на брюках.
Я сказал Мэри, чтобы взяла двух женщин и раздела мисс Хайнс. Старик
уже спустил брюки до колен, и тут мисс Хайнс рванула к выходу.
Между нами стоял Старик, и я не мог стрелять из опасения попасть в
него, а все остальные агенты в зале оказались без оружия. Видимо, это не
случайно: Старик опасался, что кто-нибудь из них не сдержится и выстрелит,
а слизняк нужен был ему живым.
Когда я бросился за мисс Хайнс, она уже выскочила за дверь и
понеслась по коридору. Там я, конечно, мог бы в нее попасть, но тут просто
не сработала реакция. Во-первых, эмоции так быстро не переключишь: ведь
это по-прежнему была старая добрая Леди Хайнс, секретарша босса, та самая,
что не раз отчитывала меня за грамматические ошибки в отчетах. А
во-вторых, если у нее на спине сидел паразит, он нужен был нам живым, и я
не хотел рисковать.
Она нырнула в какую-то дверь, и снова я промедлил - просто в силу
привычки, поскольку дверь вела в женский туалет.
Впрочем, это задержало меня лишь на мгновение. Я рывком распахнул
дверь, с оружием наизготовку влетел внутрь... И меня тут же двинули над
правым ухом чем-то тяжелым.

О следующих нескольких секундах у меня нет ясных воспоминаний.
Видимо, я на какое-время потерял сознание. Помню борьбу и крики:
"Осторожней!", "Черт! Она меня укусила!", "Руки не суй!". Затем кто-то уже
спокойно: "За ноги и за руки, только осторожно". Кто-то еще спросил: "А с
ним что?", и в ответ ослышалось: "Позже. Он просто потерял сознание".
Когда мисс Хайнс унесли, я еще не полностью пришел в себя, но уже
чувствовал, как возвращаются силы. Сел, осознавая, что нужно срочно
сделать что-то важное. Затем, шатаясь, встал и направился к двери.
Осторожно выглянул - там никого не было - и бросился по коридору прочь от
конференц-зала.
Очутившись во внешнем проходе, я вдруг понял, что не одет, и метнулся
в мужскую палату. Схватил чью-то одежду и напялил на себя. Ботинки
оказались малы, но в тот момент это не имело значения.
Я снова бросился к выходу, нашел выключатель, и дверь распахнулась.
Мне уже казалось, что моего побега никто не заметит, но, когда я был
в дверях, кто-то крикнул мне вслед: "Сэм!". Я выскочил за порог и оказался
перед шестью дверьми, бросился в одну из них, за ней были еще три. К
катакомбам, что мы называем базой, ведет целая сеть туннелей, похожих на
переплетенные спагетти. В конце концов я вынырнул на одной из станций
метро, в киоске, где торговали фруктами и дешевыми книжками, кивнул
хозяину, вышел из-за прилавка и смешался с толпой.
Затем сел на реактивный экспресс, идущий на север, но на первой же
остановке сошел. Перебрался на платформу, откуда отправлялся экспресс в
обратном направлении, и встал у кассы, выбирая, у кого из этих раззяв
будет бумажник потолще. Выбрал какого-то типа, сел на его поезд, потом
сошел на одной с ним остановке и в первом же темном переулке двинул ему по
затылку. Теперь у меня появились деньги, и я был готов действовать. Я не
понимал, для чего мне деньги, но знал, что для следующего этапа они нужны.

7
В глазах у меня немного двоилось, словно я смотрел на мир сквозь
подернутую рябью воду, но при этом я не испытывал ни удивления, ни
любопытства. Просто двигался, как лунатик, без единой мысли о том, что
собираюсь делать, хотя на самом деле не спал и понимал, кто я, где я и с
кем работал в Отделе. Но даже не зная дальнейших своих планов, я всегда
осознавал, что делаю в данный момент, и нисколько не сомневался, что эти
действия необходимы.
По большей части, я не испытывал никаких эмоций, разве что
удовлетворение от работы, которую нужно сделать. Но это на сознательном
уровне. Где-то глубоко-глубоко в душе я мучительно переживал свое
несчастье, мне было страшно, меня терзало чувство вины, однако все это
глубоко, далеко, где-то в заваленном, запертом уголке души. Я едва
осознавал, что во мне сохранились эти чувства, и никакого влияния они на
меня не оказывали.
Я знал, что меня видели, когда я уходил с базы. "Сэм!" - это кричали
мне. Под таким именем меня знали только двое, но Старик воспользовался бы
настоящим. Значит, меня видела Мэри. Хорошо, думал я, что она показала
мне, где живет. К ее следующему появлению нужно будет подготовить там
ловушку. А до того я должен делать свое дело и следить, чтобы меня не
поймали.
Используя все свое умение скрываться от преследования, я двигался
через район складов. Вскоре показалось подходящее здание. На табличке у
входа значилось "Сдается верхний этаж. Обращаться к агенту во аренде на
первом этаже". Я осмотрел склад, запомнил адрес и быстро вернулся назад на
два квартала, к почтовому отделению "Вестерн Юнион", а оттуда с первого же
свободного аппарата отправил сообщение: "Высылайте два контейнера малышей.
Переговоры закончены. Скидка та же. Грузополучатель Джоэл Фриман". Добавил
адрес склада, и сообщение ушло в агентство "Роско и Диллард", Де-Мойн,
штат Айова.
Светящаяся вывеска ресторана быстрого обслуживания на улице напомнила
мне, что я голоден, но ощущение сразу же угасло, и больше я об этом не
вспоминал. Вернувшись на склад, я выбрал в дальнем конце первого этажа
угол потемнее и устроился там, ожидая, когда откроется контора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36