..
- Не всякие возможности к добру, - хмуро пояснил Карел. - То, что ты
приобрела, очень трудно забыть, но еще труднее использовать.
- Но почему?! - испуганно спросила Марина. (Еще бы не испугаться,
когда говорят _т_а_к_!)
Карел вздохнул и заговорил вроде бы без связи с предыдущим:
- Скажи, ты хотела бы оставить храм?
Марина вздрогнула. Оставить храм? Оставить храм?!
- Ну, что же, - Карел покачал головой, - твоя растерянность и есть
ответ...
Это уже звучало приговором, тем более страшным, что он казался
совершенно непонятным. Марина судорожно пыталась найти выход, хотя бы
намек на возможность продолжить уже ставшую привычной жизнь!
- Я могла бы, - неуверенно начала она, - я могла бы стать младшей
жрицей...
Наводить порядок, работать на кухне, продавать сувениры - все эти
презираемые прежде занятия вдруг показались Марине очень привлекательными.
Как бы то ни было, младшие жрицы неплохо зарабатывают, живут веселой
дружной компанией, по выходным ездят в ближайший город... Только бы не
покидать храм навсегда!
- Быть младшей жрицей ты уже не сможешь, - решительно отверг Карел. -
Во всяком случае, я не рискнул бы тебя рекомендовать.
- Но почему?! - снова воскликнула Марина.
- Разжалованных не любят, - коротко и грубо объяснил Карел. - Ты не
сможешь вписаться в коллектив... особенно с твоим характером!
- Что же мне делать?! - с тоской спросила Марина. Ей хотелось
проклинать себя во весь голос или стучать головой о стену. Ну почему ей
так не везет?!
Карел, однако, не заметил подступающей истерики. Или сделал вид, что
не заметил.
- Можно поискать тебе какое-нибудь занятие. Думаю, что Лим... ну,
Хилим, тот самый... надеюсь, он сможет помочь.
От удивления Марина на миг даже забыла о своем горе. Неужели
конструктор летающих стеков, магистр, будет пристраивать
ученицу-неудачницу?! Конечно, они с Карелом приятели, но все же...
После верховной жрицы Хилим был, наверное, самой важной персоной в
храме - важной, таинственной и пугающе-загадочной. Среди младших жрецов и
учеников, с которыми общалась Марина, о нем ходили слухи, которые Марина
не рискнула бы обсуждать даже в узкой компании - например, что он любовник
верховной жрицы, или что Зара, чемпионка, которую он тренирует, на самом
деле настоящая ведьма и питается человечиной, или что его... ну, нет, это
уже слишком!
- И вы думаете, он согласится помочь мне? - робко усомнилась Марина.
Карел усмехнулся:
- Он согласится помочь _м_н_е_. А я в данном случае прошу за тебя.
Поняла?
Уверенные слова Карела всерьез обнадежили Марину, и когда на
следующий день он повел ее к магистру, она уже чувствовала себя почти
нормально. И очень любопытно было, сильно ли будет отличаться Хилим от
того образа, который ей запомнился?..
...Магистра отыскали на самом верхнем этаже, в очень светлой
(витражное окно в потолке), комнате, совершенно не похожей своим
убранством на другие помещения храма. Больше всего она напоминала кабинет
инженера или ученого: компьютер с чертежным устройством, разбросанные по
столу листы бумаги, пестреющие непонятными набросками, и в довершение
всего - сложный телефонный аппарат со множеством кнопок, из тех, что
вызывают суеверный страх у людей, всю жизнь набиравших номер, накручивая
диск. Последнее казалось особенно странным - ведь храм всегда
воспринимался чем-то совершенно отрезанным от мира, а тут...
Другой странностью было полное отсутствие книг - ни древних фолиантов
в кожаных обложках с застежками и медными уголками, ни даже самых простых
современных изданий. Но зато на небольшом столике в углу стоял совершенно
незнакомый прибор, похожий на микроскоп, но с длинным косо срезанным
кристаллом вместо трубки. Под этим кристаллом на приборном столике лежал
кусок серебристого обсидиана.
Услышав вошедших, Хилим погасил экран компьютера, повернулся вместе с
креслом, и под его ровным, ничего не выражающим взглядом Марину вдруг
захлестнуло странное чувство - как будто все это однажды уже происходило.
В самом деле, она опять стоит у двери, забыв прикрыть ее, и магистр опять
развалился перед ней в кресле... Правда, теперь это не ее комната, а
кабинет Хилима, и не он, а она пришла к нему с просьбой...
Но пока она разбиралась в своих ощущениях, Карел слегка кивнул Хилиму
в знак приветствия и быстро вышел из кабинета - и Марина, не успев
опомниться, оказалась лицом к лицу со своей будущей судьбой...
Наконец Хилим нарушил молчание:
- Ну-ка, подойди поближе...
Марина робко подчинилась. Вопросов не последовало: видимо, Карел все
рассказал заранее. Вот только как отнесется магистр к ее проблемам?..
Марина внимательно вглядывалась в его лицо. Абсолютная
непроницаемость, даже не скрытность, а какое-то полное равнодушие. И как
же странно молодо выглядит! А ведь ему никак не меньше сорока: воздушные
соревнования начались почти двадцать лет назад, и если он с самого начала
был конструктором стеков...
Может быть, секрет его молодости - именно в этой подавляющей
невозмутимости?..
- Я не понимаю, почему ты так боишься оставить храм? - чуть лениво
поинтересовался наконец Хилим. - Уже успела привыкнуть?
Марина молча кивнула. Магистр сразу сумел отыскать самое верное
слово: привыкла. И панически боится перемен - тем более, что никакой
профессии вне храма у нее нет...
- Я мог бы взять тебя в компаньонки для Зары, - так же меланхолично
заметил Хилим. - Ей одиноко, и она рада будет общению. Надеюсь, вам будет
о чем поговорить друг с другом...
Марина онемела. Стать компаньонкой Зары - разве могла она
когда-нибудь даже мечтать об этом?! Нет, не может быть! Наверняка здесь
кроется какой-то подвох, и ей опять предлагают "стирать пыль с резных
колонн" - или еще с чего-нибудь... В самом деле, никто же не станет что-то
хорошее предлагать как последнюю милость!
И все-таки сквозь бурю противоречивых эмоций пришло горькое
осознание: эта возможность - последняя. Если она откажется, ей придется
покинуть храм, возможно, уже сегодня...
- Я... тоже надеюсь... - ответила она едва слышно. Хилим кивнул,
поднимаясь. Очевидно, он собирался немедленно отвести Марину к ее новой
госпоже.
"А что, если, - подумалось вдруг Марине, - общаясь с Зарой, я тоже
смогу научиться летать? Ведь я..."
Хилим остановился, лицо исказила жесткая усмешка:
- Милая Марина, раз уж ты сумела так много узнать о храме, надеюсь,
тебе не повредит еще кое-какое знание. Запомни хорошенько: люди не летают.
Вообще. Никогда.
...Пока Марина приходила в себя, пытаясь хоть как-то переварить
услышанное, Хилим молча стоял у двери и всем своим видом демонстрировал
"смиренное ожидание" - при виде которого любой нормальный человек обычно
начинает суетиться, торопиться и вообще чувствовать себя виноватым за то,
что он еще не готов следовать за своим спутником на край света! Но сейчас
укоризненная поза явно пропадала впустую: Марина ничего не видела перед
собой. "Господи! Нет, этого не может быть... Кто же тогда Зара? Кто вообще
все летающие танцовщицы?!" Наконец она очнулась и с отчаянной надеждой
повернулась к ожидавшему ее магистру - может, он откажется от своих
жестоких слов? Но нет...
- Летают или сильфиды, или русалки. Дочери воздуха и воды, стихийные
существа. Слышала когда-нибудь про таких? Наверняка слышала - в сказках, в
легендах... Ну так это на самом деле не легенды и не сказки.
"Теперь осталось только сойти с ума. Прямо здесь и сейчас. Потому что
невозможно жить дальше, узнав такое... Стихийные существа! Неужели эти
мистические создания действительно существуют?!"
- Разумеется, существуют, как же иначе. И не будь люди такими
высокомерными, они бы давно знали о них...
Несмотря на страшное потрясение, Марина не могла не улыбнуться на эти
слова - уж кто бы говорил о высокомерии! Странно, но теперь она почти не
сомневалась, что и Хилим - не человек... Бог весть, что он за сущность -
но не людская, не живая, не теплая!
А эта его чемпионка...
- Зара как раз русалка. Или нимфа, как угодно.
- Но она же училась в Школе танцев! Я точно знаю!!!
- Ну, и что? Действительно училась, - Хилим пожал плечами. - Половина
старшекурсниц - не люди. Разве ты это замечала? Разве хоть кто-то это
замечает?..
Ответить было нечего. Марина опустила голову, окончательно смиряясь с
судьбой. Увы, но придется признать несостоятельность людей.
Полеты... Какая красивая мечта - и какая безнадежно неосуществимая!
Школа воздушных танцев - эта грандиозная мистификация... Иллюзия для тех,
кто склонен поддаваться иллюзиям! А непонятные нечеловеческие существа
засевшие в крепостях лунных храмов...
А впрочем, так ли уж это страшно? Просто еще один мир, отдельный от
человеческого - мало ли таких вокруг? Разве понимают люди тех же
дельфинов, или птиц?.. Да что там птиц - хотя бы своих собратьев другой
национальности?! И не вина храмов, что они так неплохо устроились,
используя людские слабости и пороки...
...Но одно Марина поняла твердо: теперь ее не выгонят из храма.
Никогда. Того, кто узнал такие вещи, не выпустят в мир без надежных
гарантий молчания - а какие гарантии можно считать надежными?..
Но черт возьми... _з_а_ч_е_м_ магистр рассказал ей все это?!


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1
...В огне живут саламандры, в воздухе - сильфы, в
воде - нимфы или русалки, а в земле - гномы. Стихийные
существа не обладают правом на вечную жизнь, имея, по
словам философов, смертную душу. Тем не менее они живут
несколько веков, не подвергаясь разрушительному влиянию
времени и не испытывая никаких недугов, так как по своему
однородному составу не подвержены разложению. С давних
времен они отшатнулись от людей, входя в сношение только
с личностями, посвятившими себя исканию истины...
Соревнования летающих танцовщиц обычно проводились на северной
стороне, перед центральным входом храма. Почетные гости "из людей"
размещались на балконах, для прочих зрителей прямо во дворе устраивались
трибуны. Ну, а судьи нередко вообще избегали зримого присутствия,
пользуясь сетью энергетической связи между храмами.
Само же судейство было прихотливейшей игрой, смысл которой был
понятен даже не каждому магистру! Жонглирование симпатиями, установка
равновесия - вот что такое выбор победительницы. Он может быть и явно
"несправедливым" - с точки зрения людей, разумеется. А для стихийных
существ, живущих в храме, горячее сочувствие зрителей и любовь "вопреки"
могли значить даже больше, чем победа. Ведь такие эмоции освобождают
дополнительную энергию, а энергия для стихийного существа означает саму
жизнь. (Для людей, впрочем, тоже - правда мало кто знает об этом...)
Хорошим солисткам - а в Храме-на-Мысу всегда были _х_о_р_о_ш_и_е
солистки! - требовалось уметь очень многое. И дело было не только в
технике танца: помимо прекрасного умения, танцовщицы должны были
н_р_а_в_и_т_ь_с_я_, возбуждать воображение сами по себе. А угодить
множеству совершенно разных взглядов всегда было ох как непросто!
Зара, казалось, от рождения умела быть одновременно недоступной и
привлекательной. Она была настоящей звездой, она одна давала храму больше
энергии, чем все праздники полнолуния вместе взятые, она щедро делилась
известностью со своим неизменным тренером... но почему, черт побери, она
слабела с каждым выступлением?! Почему?!
...Хилим наблюдал соревнования с верхней галереи. Отсюда почти не
было слышно аплодисментов, но движения ладоней различались отчетливо. Да
что там, Зару всегда так встречают! И это искренние приветствия:
достаточно лишь посмотреть ауру большинства зрителей! Но Заре словно
безразличны все эти знаки внимания... Что это? Гордость? Презрение к
толпе? Хилим вздохнул: излишняя гордость всегда дорого обходится...
Он напряженно следил, как Зара выходит в центр площадки. Иногда
танцовщицы стартовали с башен, с крыши или хотя бы с высокого крыльца - но
на особо строгих отборах, вроде нынешнего, приходилось выбегать из дверей,
держа стек в руках, и подниматься прямо с земли.
Зара набирала высоту до невозможности медленно. Конечно, для
непосвященных это смотрелось эффектно: фиксированная поза, постепенный
подъем по спирали. Но Хилим-то знал, что его воспитанница просто не может
двигаться быстрее! Иначе она не стала бы начинать танец столь рискованной
фигурой в замедленном темпе, когда сразу заметно малейшее отклонение от
правильной траектории!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37