Она терпеть не может, когда люди начинают трясти в бригаде деньгами. У нас никто никому не предлагает деньги, разве что какие-нибудь придурочные новички или чертовы туристы.
Сарыч неторопливо отошел прочь. Прицепив к метательной палке вторую птицу, он тем же манером зашвырнул ее в небеса.
Алекс подождал, пока он вернется, и протянул ему третью машину, которую к тому времени достал из фургона.
– Зачем Марте об этом знать? – не сдавался он. – Разве мы не можем утрясти это дело между собой? Я хочу полететь!
– Потому что она все равно узнает, парень, – раздраженно ответил Сарыч. – Она не такая уж дура! Джейни тоже поначалу швырялась деньгами, и посмотрел бы ты, чем это закончилось! В первый же месяц, как Джейни у нас появилась, у них с Мартой произошла мегаразборка.
Глаза Алекса расширились.
– Что?
– О, парень, это была такая свара! Зубы и когти! Обе орали, лупили друг друга кулаками, валяли друг дружку в грязи – это было просто великолепно! – Сарыч широко улыбнулся счастливому воспоминанию. – Я никогда не слышал, чтобы Джейни так вопила! Не считая, конечно, тех случаев, когда они с Джерри отрываются после охоты.
– Боже всемогущий! – медленно проговорил Алекс. Какое-то время он переваривал полученную информацию. – И кто победил?
– Назовем это ничьей, – уклонился Сарыч. – Если бы у Марты обе ноги были настоящие, она бы запинала Джейни только так, без проблем… Марта, конечно, костлявая, но она сильна, парень! Она же скалолазка, она может упереться и лезть вперед, пока не сдохнет. Зато Джейни – большая и крепкая, а если ее как следует припечет, она становится просто нелинейной. Дикая женщина!
– И Джерри позволил им вот так драться? – спросил Алекс.
– Джерри в это время не было в лагере. Кстати, он тогда вообще еще не спал с Джейни, она просто зависала в бригаде и пыталась завоевать популярность. Доставала всех дальше некуда. Примерно как ты сейчас.
– Угу.
– Я заметил, однако, что после этой драки Джерри стал относиться к Джейн гораздо более серьезно, – размышлял вслух Сарыч. – Заставил ее начать тренировки с утяжелителями и все такое… Вроде как решил привести ее в форму. Сейчас она стала гораздо лучше. Я не думаю, что Марта захотела бы связываться с ней теперь. Хотя она, конечно, по-прежнему не фанатка Джейни.
Алекс только фыркнул.
– Видишь вон там шезлонги? – Сарыч показал в глубину фургона. – Вытащи-ка их под навес.
Алекс выволок два складных шезлонга наружу. После длительного изучения путаницы свисающих ремней и болтающихся деревянных планок он все же сумел собрать их как надо.
Сарыч запустил третий орнитоптер и вернулся в кабину фургона. Он вновь появился, неся в охапке виртуальные очки, наушники, свой ноутбук и пару рубчатых инфоперчаток. Рухнув в свой шезлонг, Сарыч натянул перчатки, очки и наушники, поставил локти на подлокотники, вытянул пальцы в перчатках, пошевелил ими и исчез из мира людей, уйдя в загадочное эфирное пространство дистанционного присутствия.
Вернулась Марта и, обливаясь потом, повалилась во второй шезлонг.
– Какая это все же мегазаморочка, боже мой! Банки – самые параноидальные сетевые системы во всей этой проклятой вселенной! Ненавижу банки! – Она пронзила Алекса пылающим лучом гневного взгляда. – Я ненавижу даже нелегальные банки!
– Тебе удалось туда проникнуть? – спросил Алекс, становясь у нее за плечом.
– Конечно, удалось! Если бы не удалось, я бы здесь не сидела! Вот только мне не удалось извлечь из этой вышки хоть какую-нибудь реальную пользу, так что нам придется полностью положиться на нашего змея, иначе мы будем разбрасывать свои пакеты над всем Западным Техасом… – Она сдвинула брови. – Джерри нас с дерьмом съест, когда увидит, как мы посадили аккумуляторы.
– Было бы логично, если бы они по крайней мере поделились с тобой своей солнечной энергией, – сказал Алекс. – Она все равно пропадает здесь впустую.
– Только долбаному банку может прийти мысль продавать солнечный свет, – с горечью отозвалась Марта.
Алекс покивал, пытаясь попасть ей в тон.
– Я отсюда слышу, как гудят их батареи…
Марта выпрямилась в своем шезлонге.
– Ты слышишь гудение?
– Ну да.
– Такое очень низкое? Электрическое? Звук будто бы пульсирует?
– Да, пожалуй…
Марта протянула руку и ткнула в бок погруженного в виртуальность Сарыча. Тот подпрыгнул, словно задетый пулей, и разгневанно сорвал с себя очки и наушники.
– Слышь, Сарыч! – сказала Марта. – Медикаментозный слышит гул!
– Bay! – отозвался Сарыч и встал с шезлонга. – Ну-ка, перехвати!
Он помог Марте выбраться из шезлонга и усадил на свое место. Марта принялась обтирать наушники антисептическими салфетками из прилагающегося герметичного пакетика, а Сарыч снова напялил свои солнечные очки и кепку.
– Давай-ка, парень, отойдем подальше от фургона. Пошли со мной!
Алекс проследовал за Сарычом вниз по западному склону холма и дальше по дороге. Вдалеке из-за горизонта выглядывала разорванная цепочка приземистых серых туч. Приближающийся фронт жестокого урагана, если это на самом деле был он, выглядел на удивление невыразительно.
– Все еще слышишь гул? – спросил Сарыч.
– Нет.
– Ну-ка, прислушайся как следует!
Алекс с полминуты в молчании напрягал слух. Трескотня насекомых, слабый шорох ветра в траве, отдаленные птичьи крики…
– Ну, может быть. Немного.
– Вот я его слышу, – сказал Сарыч с удовлетворением. – Большинство людей не может. Марта не может. Но тем не менее это он – таосский гул.
– А что это?
– Очень низкий звук, такой как бы прерывистый, примерно от тридцати до восьмидесяти герц. Двадцать герц – это почти предел того, что может слышать человеческое ухо. – Он развел руками. – Источника нет, он словно бы повсюду вокруг тебя, идет со всех сторон света. Похоже на мотор старого образца или на бензиновый генератор. Его можно слышать, только когда вокруг очень тихо.
– Я думал, это солнечные батареи…
– Солнечные батареи не гудят, – сказал Сарыч. – Разве что иногда шипят немного.
– Ну так и что же это такое?
– Это называют таосским гулом, потому что первые свидетельства о нем пришли из Нью-Мексико около пятидесяти лет назад, – ответил Сарыч. – Это было в то время, когда первые парниковые эффекты начали показывать себя по-настоящему… Таос, Санта-Фе, Альбукерке, потом некоторые районы Флориды… Знаешь, Джерри ведь родом из Лос-Аламоса, там и вырос. Он тоже может слышать гул.
– Но я все же не понимаю, что это такое, Босуэлл.
– Никто не знает, – просто ответил Сарыч. – У Джерри есть несколько теорий на этот счет. Дело в том, что гул не регистрируется инструментально, его нельзя поймать никаким микрофоном.
Алекс поскреб заросший щетиной подбородок.
– Откуда же ты тогда знаешь, что он действительно реален?
Сарыч пожал плечами.
– Что ты хочешь этим сказать – «реален»? От гула у людей порой едет крыша – это для тебя достаточно реально? Может быть, это и не настоящий звук. Может, это какой-нибудь внутренний шум в ухе, какая-нибудь резонансная гармоника, отраженная от границы ионосферы, или еще что-нибудь… Некоторые люди говорят, что могут слышать северное сияние – что оно вроде бы шуршит и потрескивает, когда полотнища двигаются. Для этого тоже нет объяснения. Есть масса вещей, которых мы не понимаем о погоде. – Сарыч схватился рукой за кусок черного металла, болтавшийся на кожаном ремешке у него на шее. – Их просто полно, парень!
Они долго молча смотрели на западный горизонт.
– Я послал топтеры сканировать кучевые, – произнес наконец Сарыч. – Думаю, к полудню они проломят шапку.
– У тебя случайно не найдется запасной пары солнечных очков? – спросил Алекс. – А то это сверкание меня добивает.
– Не-а, – отозвался Сарыч, поворачивая обратно к фургону. – Но зато у меня есть свободная пара виртуальных очков. Могу надеть их на тебя и подключить к топтерам. Пойдем!
Они вернулись к фургону, где сидела Марта, с головой ушедшая в виртуальный полет. Сарыч порылся в ящике с инструментами, достал штангенциркуль, измерил расстояние между зрачками Алексовых глаз и загрузил параметры в ноутбук. Потом он вытащил из герметичного полиэтиленового пакета очки и наушники и протер их стерилизующим тампоном.
– С виртуальным оборудованием лишняя предосторожность никогда не помешает, – пояснил он. – Можно подхватить воспаление глаз или ушей. В городских интернет-галереях попадаются даже вши!
– У меня нет стула, – заметил Алекс.
– Сядь на блистер.
Алекс притащил свой мат и сел на него, обливаясь потом. С юго-востока дул слабый горячий ветерок, и хотя его вряд ли можно было назвать влажным, в нем было что-то, что действовало на Алекса удушающе.
Долговязый москит приземлился на руку ничего не замечающей Марты и принялся втихомолку наполнять брюшко ее кровью. Алекс хотел было протянуть руку и прихлопнуть его, но передумал – Марта могла воспринять его жест как угодно.
– На, бери, – сказал Сарыч, протягивая ему очки. – Только помни: дистанционное присутствие – штука довольно тонкая. Ты можешь заработать реальное соматическое расстройство из-за отсутствия телесных ощущений, соответствующих визуальным, особенно учитывая, что полетом будешь управлять не ты. Ты будешь просто сидеть рядом со мной и Мартой и как бы смотреть поверх наших крыльев, понял?
– Ладно, учту.
– Если появятся неприятные ощущения, просто зажмурь глаза покрепче и держи их закрытыми, пока не почувствуешь себя лучше. И ради Господа, не наблюй мне в снаряжение!
– Да ладно, я все понял, без проблем! – сказал Алекс. Во время полета на ультралайте его действительно не стошнило. Ничего такого не было – он просто выкашлял из глубины легких около пинты голубой жижи и после этого вырубился из-за кислородной гипервентиляции. Но, подумав, он решил, что лучше будет не упоминать об этом. Пусть они считают, что это была просто рвота.
Алекс натянул очки и уставился в два крохотных телевизионных экранчика, находившихся на расстоянии толщины большого пальца от поверхности его глаз. В них еще ничего не было загружено, и они сияли кибернетической голубизной. Дисплей, очевидно, уже повидал виды – левый экран был покрыт перечной россыпью черных мертвых пикселей. Алекс почувствовал, как на его закрытых очками веках собирается каплями пот.
– Готов? – донесся до него голос Сарыча из отдаленного лимбо реального мира. – Наушники я пока включать не стану, так будет проще разговаривать.
– Хорошо.
– Только помни – это может немного сбить с толку.
– Слушай, человече, давай ты наконец заткнешься и сделаешь это. Вы, ребята, просто убиваете меня!
Его лицо внезапно залил белый свет, и он оказался на полпути между небом и землей. Он летел!
Немедленно вслед за этим он потерял равновесие, качнулся назад и хлопнулся затылком о жесткий пластмассовый кожух заднего колеса. Широко раскрыв глаза, Алекс сполз на спину, помогая себе плечами и пятками. Он раскинул руки в стороны, чтобы обнять плывущее мимо небо, и ощутил, как они упали на мат с глухим шлепком, словно отрубленные мясником куски туши.
Алекс парил в пространстве животом вверх. Земля под ним была восхитительно твердой, словно вся масса планеты оказалась за его спиной и подталкивала его в небо. Контуры дальних облаков слегка мерцали – обман восприятия, порожденный компьютером. Присмотревшись внимательнее, он разглядел, как крошечные крупинки пикселей непрестанно движутся миниатюрными лавинами, стремительно меняя варианты окраски и яркости.
– Bay, – пробормотал он. – Вот оно! Круто, мега-круто…
Он инстинктивно попытался повернуть голову, чтобы осмотреться кругом, но в очках не произошло никакой перемены – сцена перед ним оставалась неколебимой как скала, намертво припаянная к его лицу. Он был всего лишь глазом; бесчувственным телом, которому ампутировали все. Он был свободен от своей плоти!
Рядом послышался скрип шезлонга: это Сарыч влезал в снаряжение.
– Ты сейчас на «Джесси», – сказал он. – Я переключу тебя на «Келли».
Картинка перед ним дернулась и вновь появилась, перекинув его с одной машины на другую, словно бесшумный удар молота между глаз.
– Сейчас поднимемся повыше, – объявил Сарыч. Машина беззвучно захлопала крыльями, и изображение плавными толчками пошло по наклонной вниз.
– Нам нужно добраться до шапки, – сказал Сарыч. – Там сейчас разворачивается главное действие.
– Дай мне наушники, – попросил Алекс, вытягивая вбок руку. – Я надену только на одно ухо.
Сарыч передал ему головную гарнитуру, и Алекс на ощупь приспособил ее на голову. Это были наушники, дополненные маленьким микрофоном – поролоновым шариком на изогнутом пластмассовом стержне. Собственная голова, когда он трогал ее слепыми ищущими пальцами, показалась Алексу неожиданно огромной и неуклюжей. Она казалась чьей-то чужой головой, большой глиняной подушкой с натянутым на нее скальпом.
Теперь, когда его уши оказались надежно упрятаны под подушечки наушников, Алекс внезапно вновь услышал гул – почти тактильное гудение на самой грани восприятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Сарыч неторопливо отошел прочь. Прицепив к метательной палке вторую птицу, он тем же манером зашвырнул ее в небеса.
Алекс подождал, пока он вернется, и протянул ему третью машину, которую к тому времени достал из фургона.
– Зачем Марте об этом знать? – не сдавался он. – Разве мы не можем утрясти это дело между собой? Я хочу полететь!
– Потому что она все равно узнает, парень, – раздраженно ответил Сарыч. – Она не такая уж дура! Джейни тоже поначалу швырялась деньгами, и посмотрел бы ты, чем это закончилось! В первый же месяц, как Джейни у нас появилась, у них с Мартой произошла мегаразборка.
Глаза Алекса расширились.
– Что?
– О, парень, это была такая свара! Зубы и когти! Обе орали, лупили друг друга кулаками, валяли друг дружку в грязи – это было просто великолепно! – Сарыч широко улыбнулся счастливому воспоминанию. – Я никогда не слышал, чтобы Джейни так вопила! Не считая, конечно, тех случаев, когда они с Джерри отрываются после охоты.
– Боже всемогущий! – медленно проговорил Алекс. Какое-то время он переваривал полученную информацию. – И кто победил?
– Назовем это ничьей, – уклонился Сарыч. – Если бы у Марты обе ноги были настоящие, она бы запинала Джейни только так, без проблем… Марта, конечно, костлявая, но она сильна, парень! Она же скалолазка, она может упереться и лезть вперед, пока не сдохнет. Зато Джейни – большая и крепкая, а если ее как следует припечет, она становится просто нелинейной. Дикая женщина!
– И Джерри позволил им вот так драться? – спросил Алекс.
– Джерри в это время не было в лагере. Кстати, он тогда вообще еще не спал с Джейни, она просто зависала в бригаде и пыталась завоевать популярность. Доставала всех дальше некуда. Примерно как ты сейчас.
– Угу.
– Я заметил, однако, что после этой драки Джерри стал относиться к Джейн гораздо более серьезно, – размышлял вслух Сарыч. – Заставил ее начать тренировки с утяжелителями и все такое… Вроде как решил привести ее в форму. Сейчас она стала гораздо лучше. Я не думаю, что Марта захотела бы связываться с ней теперь. Хотя она, конечно, по-прежнему не фанатка Джейни.
Алекс только фыркнул.
– Видишь вон там шезлонги? – Сарыч показал в глубину фургона. – Вытащи-ка их под навес.
Алекс выволок два складных шезлонга наружу. После длительного изучения путаницы свисающих ремней и болтающихся деревянных планок он все же сумел собрать их как надо.
Сарыч запустил третий орнитоптер и вернулся в кабину фургона. Он вновь появился, неся в охапке виртуальные очки, наушники, свой ноутбук и пару рубчатых инфоперчаток. Рухнув в свой шезлонг, Сарыч натянул перчатки, очки и наушники, поставил локти на подлокотники, вытянул пальцы в перчатках, пошевелил ими и исчез из мира людей, уйдя в загадочное эфирное пространство дистанционного присутствия.
Вернулась Марта и, обливаясь потом, повалилась во второй шезлонг.
– Какая это все же мегазаморочка, боже мой! Банки – самые параноидальные сетевые системы во всей этой проклятой вселенной! Ненавижу банки! – Она пронзила Алекса пылающим лучом гневного взгляда. – Я ненавижу даже нелегальные банки!
– Тебе удалось туда проникнуть? – спросил Алекс, становясь у нее за плечом.
– Конечно, удалось! Если бы не удалось, я бы здесь не сидела! Вот только мне не удалось извлечь из этой вышки хоть какую-нибудь реальную пользу, так что нам придется полностью положиться на нашего змея, иначе мы будем разбрасывать свои пакеты над всем Западным Техасом… – Она сдвинула брови. – Джерри нас с дерьмом съест, когда увидит, как мы посадили аккумуляторы.
– Было бы логично, если бы они по крайней мере поделились с тобой своей солнечной энергией, – сказал Алекс. – Она все равно пропадает здесь впустую.
– Только долбаному банку может прийти мысль продавать солнечный свет, – с горечью отозвалась Марта.
Алекс покивал, пытаясь попасть ей в тон.
– Я отсюда слышу, как гудят их батареи…
Марта выпрямилась в своем шезлонге.
– Ты слышишь гудение?
– Ну да.
– Такое очень низкое? Электрическое? Звук будто бы пульсирует?
– Да, пожалуй…
Марта протянула руку и ткнула в бок погруженного в виртуальность Сарыча. Тот подпрыгнул, словно задетый пулей, и разгневанно сорвал с себя очки и наушники.
– Слышь, Сарыч! – сказала Марта. – Медикаментозный слышит гул!
– Bay! – отозвался Сарыч и встал с шезлонга. – Ну-ка, перехвати!
Он помог Марте выбраться из шезлонга и усадил на свое место. Марта принялась обтирать наушники антисептическими салфетками из прилагающегося герметичного пакетика, а Сарыч снова напялил свои солнечные очки и кепку.
– Давай-ка, парень, отойдем подальше от фургона. Пошли со мной!
Алекс проследовал за Сарычом вниз по западному склону холма и дальше по дороге. Вдалеке из-за горизонта выглядывала разорванная цепочка приземистых серых туч. Приближающийся фронт жестокого урагана, если это на самом деле был он, выглядел на удивление невыразительно.
– Все еще слышишь гул? – спросил Сарыч.
– Нет.
– Ну-ка, прислушайся как следует!
Алекс с полминуты в молчании напрягал слух. Трескотня насекомых, слабый шорох ветра в траве, отдаленные птичьи крики…
– Ну, может быть. Немного.
– Вот я его слышу, – сказал Сарыч с удовлетворением. – Большинство людей не может. Марта не может. Но тем не менее это он – таосский гул.
– А что это?
– Очень низкий звук, такой как бы прерывистый, примерно от тридцати до восьмидесяти герц. Двадцать герц – это почти предел того, что может слышать человеческое ухо. – Он развел руками. – Источника нет, он словно бы повсюду вокруг тебя, идет со всех сторон света. Похоже на мотор старого образца или на бензиновый генератор. Его можно слышать, только когда вокруг очень тихо.
– Я думал, это солнечные батареи…
– Солнечные батареи не гудят, – сказал Сарыч. – Разве что иногда шипят немного.
– Ну так и что же это такое?
– Это называют таосским гулом, потому что первые свидетельства о нем пришли из Нью-Мексико около пятидесяти лет назад, – ответил Сарыч. – Это было в то время, когда первые парниковые эффекты начали показывать себя по-настоящему… Таос, Санта-Фе, Альбукерке, потом некоторые районы Флориды… Знаешь, Джерри ведь родом из Лос-Аламоса, там и вырос. Он тоже может слышать гул.
– Но я все же не понимаю, что это такое, Босуэлл.
– Никто не знает, – просто ответил Сарыч. – У Джерри есть несколько теорий на этот счет. Дело в том, что гул не регистрируется инструментально, его нельзя поймать никаким микрофоном.
Алекс поскреб заросший щетиной подбородок.
– Откуда же ты тогда знаешь, что он действительно реален?
Сарыч пожал плечами.
– Что ты хочешь этим сказать – «реален»? От гула у людей порой едет крыша – это для тебя достаточно реально? Может быть, это и не настоящий звук. Может, это какой-нибудь внутренний шум в ухе, какая-нибудь резонансная гармоника, отраженная от границы ионосферы, или еще что-нибудь… Некоторые люди говорят, что могут слышать северное сияние – что оно вроде бы шуршит и потрескивает, когда полотнища двигаются. Для этого тоже нет объяснения. Есть масса вещей, которых мы не понимаем о погоде. – Сарыч схватился рукой за кусок черного металла, болтавшийся на кожаном ремешке у него на шее. – Их просто полно, парень!
Они долго молча смотрели на западный горизонт.
– Я послал топтеры сканировать кучевые, – произнес наконец Сарыч. – Думаю, к полудню они проломят шапку.
– У тебя случайно не найдется запасной пары солнечных очков? – спросил Алекс. – А то это сверкание меня добивает.
– Не-а, – отозвался Сарыч, поворачивая обратно к фургону. – Но зато у меня есть свободная пара виртуальных очков. Могу надеть их на тебя и подключить к топтерам. Пойдем!
Они вернулись к фургону, где сидела Марта, с головой ушедшая в виртуальный полет. Сарыч порылся в ящике с инструментами, достал штангенциркуль, измерил расстояние между зрачками Алексовых глаз и загрузил параметры в ноутбук. Потом он вытащил из герметичного полиэтиленового пакета очки и наушники и протер их стерилизующим тампоном.
– С виртуальным оборудованием лишняя предосторожность никогда не помешает, – пояснил он. – Можно подхватить воспаление глаз или ушей. В городских интернет-галереях попадаются даже вши!
– У меня нет стула, – заметил Алекс.
– Сядь на блистер.
Алекс притащил свой мат и сел на него, обливаясь потом. С юго-востока дул слабый горячий ветерок, и хотя его вряд ли можно было назвать влажным, в нем было что-то, что действовало на Алекса удушающе.
Долговязый москит приземлился на руку ничего не замечающей Марты и принялся втихомолку наполнять брюшко ее кровью. Алекс хотел было протянуть руку и прихлопнуть его, но передумал – Марта могла воспринять его жест как угодно.
– На, бери, – сказал Сарыч, протягивая ему очки. – Только помни: дистанционное присутствие – штука довольно тонкая. Ты можешь заработать реальное соматическое расстройство из-за отсутствия телесных ощущений, соответствующих визуальным, особенно учитывая, что полетом будешь управлять не ты. Ты будешь просто сидеть рядом со мной и Мартой и как бы смотреть поверх наших крыльев, понял?
– Ладно, учту.
– Если появятся неприятные ощущения, просто зажмурь глаза покрепче и держи их закрытыми, пока не почувствуешь себя лучше. И ради Господа, не наблюй мне в снаряжение!
– Да ладно, я все понял, без проблем! – сказал Алекс. Во время полета на ультралайте его действительно не стошнило. Ничего такого не было – он просто выкашлял из глубины легких около пинты голубой жижи и после этого вырубился из-за кислородной гипервентиляции. Но, подумав, он решил, что лучше будет не упоминать об этом. Пусть они считают, что это была просто рвота.
Алекс натянул очки и уставился в два крохотных телевизионных экранчика, находившихся на расстоянии толщины большого пальца от поверхности его глаз. В них еще ничего не было загружено, и они сияли кибернетической голубизной. Дисплей, очевидно, уже повидал виды – левый экран был покрыт перечной россыпью черных мертвых пикселей. Алекс почувствовал, как на его закрытых очками веках собирается каплями пот.
– Готов? – донесся до него голос Сарыча из отдаленного лимбо реального мира. – Наушники я пока включать не стану, так будет проще разговаривать.
– Хорошо.
– Только помни – это может немного сбить с толку.
– Слушай, человече, давай ты наконец заткнешься и сделаешь это. Вы, ребята, просто убиваете меня!
Его лицо внезапно залил белый свет, и он оказался на полпути между небом и землей. Он летел!
Немедленно вслед за этим он потерял равновесие, качнулся назад и хлопнулся затылком о жесткий пластмассовый кожух заднего колеса. Широко раскрыв глаза, Алекс сполз на спину, помогая себе плечами и пятками. Он раскинул руки в стороны, чтобы обнять плывущее мимо небо, и ощутил, как они упали на мат с глухим шлепком, словно отрубленные мясником куски туши.
Алекс парил в пространстве животом вверх. Земля под ним была восхитительно твердой, словно вся масса планеты оказалась за его спиной и подталкивала его в небо. Контуры дальних облаков слегка мерцали – обман восприятия, порожденный компьютером. Присмотревшись внимательнее, он разглядел, как крошечные крупинки пикселей непрестанно движутся миниатюрными лавинами, стремительно меняя варианты окраски и яркости.
– Bay, – пробормотал он. – Вот оно! Круто, мега-круто…
Он инстинктивно попытался повернуть голову, чтобы осмотреться кругом, но в очках не произошло никакой перемены – сцена перед ним оставалась неколебимой как скала, намертво припаянная к его лицу. Он был всего лишь глазом; бесчувственным телом, которому ампутировали все. Он был свободен от своей плоти!
Рядом послышался скрип шезлонга: это Сарыч влезал в снаряжение.
– Ты сейчас на «Джесси», – сказал он. – Я переключу тебя на «Келли».
Картинка перед ним дернулась и вновь появилась, перекинув его с одной машины на другую, словно бесшумный удар молота между глаз.
– Сейчас поднимемся повыше, – объявил Сарыч. Машина беззвучно захлопала крыльями, и изображение плавными толчками пошло по наклонной вниз.
– Нам нужно добраться до шапки, – сказал Сарыч. – Там сейчас разворачивается главное действие.
– Дай мне наушники, – попросил Алекс, вытягивая вбок руку. – Я надену только на одно ухо.
Сарыч передал ему головную гарнитуру, и Алекс на ощупь приспособил ее на голову. Это были наушники, дополненные маленьким микрофоном – поролоновым шариком на изогнутом пластмассовом стержне. Собственная голова, когда он трогал ее слепыми ищущими пальцами, показалась Алексу неожиданно огромной и неуклюжей. Она казалась чьей-то чужой головой, большой глиняной подушкой с натянутым на нее скальпом.
Теперь, когда его уши оказались надежно упрятаны под подушечки наушников, Алекс внезапно вновь услышал гул – почти тактильное гудение на самой грани восприятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54