– Что-то слишком все любезно начинается, Саймон, – шепнул герцог.
– Настораживает, – кивнул Бервик. – Но каковы манеры! И какова…
– Да-а, – прошептал Сентубал. – Какова королева…

* * *
Лилонии, королеве Альбаниса, было уже пятьдесят шесть лет, однако выглядела она гораздо моложе своего возраста. Лишь пышные, но совершенно белые волосы выдавали ее возраст. Все остальное могло служить предметом восхищения для истинных почитателей женской красоты, – и безукоризненная фигура, и прекрасный цвет лица, и в особенности – черные, живые выразительные глаза.
После приветствий королева сделала то же самое, что несколькими минутами ранее сделал ее супруг, – решительно сошла с трона. Она взяла Камею за руки и с высоты своего немалого роста заглянула ей в глаза.
У Камеи от этого слегка закружилась голова. Лилония тут же отпустила ее и сказала с мягким удивлением:
– Так вот ты каков, цветок Поммерна!
– Что-то не так, ваше величество? – обеспокоенно спросила Камея.
– Вам не о чем беспокоиться, душа моя. Все более чем так. Мало того, я беру на себя смелость предсказать вам необыкновенную судьбу. Альбанис гордится честью принимать вас! Насколько мне известно, ни история Терраниса, ни даже полузабытая история нашей общей прародины не знают другого примера, когда юная принцесса возглавляла бы победоносную эскадру. Ваш отец и государь поручил вам пройти сквозь ряды многократно сильнейшего врага. И вы не просто сделали это! Вы сделали это с воистину королевским величием. Счастлив отец, имеющий такую дочь…
– О, вы слишком высокого мнения обо мне, ваше величество. Право…
– Ваши слова лишь подтверждают только что сказанное, – с улыбкой прервала королева.
Камея позволила себе не согласиться.
– Но я оказалась в Карлеизе исключительно благодаря искусству гросс-адмирала Мак-Магона и доблести моряков Поммерна, ваше величество. Никаких личных заслуг!
Королева и король переглянулись.
– Да вы и не должны были идти на абордаж или, к примеру, стрелять из пушки, – сказал Альфонс. – Боже упаси!
– Надеюсь, у нас еще будет случай выразить восхищение искусством великого флотоводца мистера Мак-Магона и не вызывающей никаких сомнений доблестью моряков Поммерна, – добавила Лилония. – Вместе с тем, дитя мое, к чему не замечать очевидного? Ведь именно ваше присутствие сделало совершенно немыслимой не только капитуляцию, но и обыкновенную неудачу. Согласившись разделить судьбу эскадры, вы оставили вашим подданным-мужчинам только две достойные возможности – либо победить, либо умереть.
Лилония усмехнулась.
– Ничто так не стимулирует волю к борьбе, уверяю вас! Но представляю, что пережил ваш отец… Сегодня же в Бауцен отплывет самый быстрый пакетбот нашего флота.
Затем, обернувшись к мужу, тоном, исключающим всякие возражения, королева объявила, что берет принцессу фон Поммерн под свое полное покровительство.
– Сударыня, да я и сам хотел просить вас об этом, – с поклоном ответил король, оставляя за собой последнее слово.
Камея подумала, что семейные отношения у венценосной пары довольно сложнопереплетенные. Впрочем, какими они еще могут быть, если являются частью государственной политики?

* * *
Вечером, еще до окончания бала, они встретились под стеклянной крышей Фонтанного Чердака. Неофициально так назывался самый верхний этаж основного здания Карлеиза.
Камее он очень понравился. Поскольку беседа предстояла важная, сам фонтан отключили, дабы не мешал своим шумом. Но все равно это просторное, треугольное в плане помещение, углы которого подпирали мощные башни, вырастающие из пирамиды Карлеиза, производило замечательное впечатление.
Северо-восточная и северо-западная стены состояли из широких остекленных рам и практически являлись сплошными окнами. Наполовину стеклянным был и потолок, поэтому в ясные дни солнце не покидало Фонтанный Чердак. А после захода Эпса, когда над крышей разгорались звезды, за стенами сгущалась тьма, тогда треугольный зал становился удивительно уютным. Расположенные в нишах светильники не бросали бликов, и через оба огромных окна можно было без помех любоваться окрестностями.
На востоке просматривалось все внутреннее море Гринуотер вплоть до обоих крепостей, стерегущих пролив Большой Эльт. На западе бухта Кингсбэй отражала многочисленные огни столицы Альбаниса. Оставляя мерцающий след, бухту пересекал трехмачтовый парусник.
– Покаянский фрегат «Тромпаск», – усмехнулся король. – Спешит известить базилевса, ну и, само собой разумеется, – обрата эпикифора о том, что вы у нас в гостях. И что принимают вас так, как вы этого заслуживаете, без всякой оглядки на оскорбленное самолюбие базилевса-императора.
– Мне жаль, что мы создаем для вас проблемы, – сказала Камея.
– Лишь на суше, – уточнил король. – Странно, что приходится напоминать, но по пути в Кингстаун вы мимоходом лишили Пресветлую дюжины боевых кораблей, включая четыре линейных. Или все же пять?
– Пять, ваше величество. Еще три тяжело повреждены.
– Тем более! После таких потерь имперский флот утерял численное превосходство над флотом Альбаниса. За это я согласен потерпеть брюзжание посланника Пресветлой.
– Ваше величество, но если на суше Покаяна сильнее… От Кингстауна до границы всего каких-то двести пятьдесят километров. Мои советники считают, что вы очень рискуете.
Упоминая советников, Камея косвенным образом высказала недоумение по поводу того, что ни герцог Сентубал, ни граф Бервик не получили приглашения принять участие в столь важной беседе.
– Рискую? Не очень. Покаянская армия действительно сильнее, и до границы именно то количество километров, о котором вы сказали. Однако просто позорный для империи погром, который учинила ваша немногочисленная эскадра прямо перед окнами Эрлизора, не может остаться без ответа. У моих советников нет никаких сомнений в том, что на ближайшие годы безусловным врагом номер один для Пресветлой Покаяны является Поммерн.
Упоминая своих советников, Альфонс давал понять, что беседа ограничена по числу участников не с одной, а с обеих сторон. И, хотя стороны относились к разным весовым категориям, вероятно, для этого были какие-то резоны.
– …И пока это так, ни эпикифор, ни тем более его ручной базилевс, не решатся на войну с нами. Если кто и рискует, так это ваш отец. Но надеюсь, Бернар Второй знает, что делает.
– Я тоже на это надеюсь, – грустно сказала Камея. – Вот только…
Король и королева переглянулись.
– Принцесса, гостите у нас столько, сколько захотите, – поспешно сказала Лилония. – Наш морской министр уже получил распоряжение помочь вам в ремонте кораблей, в лечении раненых и в снабжении вашей славной эскадры всем необходимым.
– Будьте как дома! – добавил Альфонс.
– Вы очень добры, ваши величества. Благодарю вас за тепло, которое от вас исходит. Я его чувствую. И не надо огорчаться, прошу вас.
– Огорчаться? – с легким замешательством переспросил король. – Из-за чего?
– Из-за того, что Альбанис не может вступить в войну. Отец сказал, что пятнадцать лет назад мы тоже не смогли поддержать вас, поэтому сейчас Поммерн не имеет морального права предлагать военный союз. Помимо всего прочего, вы ведь еще связаны с Пресветлой мирным договором.
Царственная чета вновь обменялась взглядами.
– Альф, – сказала Лилония. – К нам впервые приехал посол, с которым невозможно говорить недомолвками.
– Я заметил, – отозвался король.
– И я впервые вижу посла, которому так хочется доверять. Принцесса еще очень молода и ей сейчас трудно без ее советников. Так что давай без уверток.
– Хорошо, дорогая. Будем откровенны. И начнем с того, что не стоит называть Покаяну Пресветлой. С тех пор, как там властвует орден мракобесов, империя этого не заслуживает.
– Ваше величество! Но империя называется Пресветлой Покаяной как раз с тех пор, как к власти пришли сострадарии, – удивилась Камея. – Если я не ошибаюсь.
– Нет, не ошибаетесь. И хорошо знаете историю, – с улыбкой сказала королева. – Именно с тех пор.
– Вот с тех пор империя и не стоит этого названия, – хмуро отрезал Альфонс. – Я еще как-то могу понять то, что они творят в аннексированных альбанских провинциях, – все-таки завоеванная территория. Но то, что сострадарии не первый уже век проделывают со своими собственными гражданами непостижимо. Грабеж, пытки, издевательства, убийства, – все это давно и многократно превысило меру, необходимую для сохранения даже такой недостойной власти, как власть ордена варваров. Этот основанный на бреде невежественного пампуаса орден сумел запугать, лишил чести и заразил безумием некогда великое государство. А теперь в очередной раз собирается совершить то же самое с соседними. С удовольствием открою вам одну тайну, принцесса. Мирного договора между Альбанисом и Покаяной больше не существует.
– Не существует?
– Да, и не по нашей инициативе. Около полугода назад проконшесс Сипитор передал мне официальное уведомление о том, что базилевс-император решил не продлять соглашение на очередной пятилетний срок.
– Решил не продлять? Но из-за чего?
– Формально – по причине некоторых колониальных проблем. А в действительности из-за того, что одна влиятельная группа бубудусков в Ситэ-Ройяле считает, что сначала надо уничтожить еретический Поммерн, а другая уверена, что раньше следует разделаться со строптивыми альбанцами. Похоже, вторая группа на тот момент оказалась сильнее, только и всего.
– Если это так, тогда зачем покаянский флот напал на наши корабли у мыса Мекар?
– Это был ответный шаг бубудусков, считавших, что Поммерн нужно уничтожить первым. И, следует признать, более эффективный ход. Эти бубудуски явно рассчитывали на неизбежную реакцию и в этом не просчитались. Но просчитались в ее силе. Такого ответа, какой они получили, никто не ожидал. Ни у них, ни, признаюсь, у нас.
– Но все же договора больше нет… И вы так спокойны?
– Нет, конечно. Это известие означает для нас и возможную войну, и угрозу нового поражения. В принципе, у Покаяны достаточно сил, чтобы сражаться с двумя противниками одновременно. Но признаюсь, у меня на душе стало легче, поскольку все последние годы ничто так не угнетало, как вынужденный мир с кровопийцами.
После этих слов король встал и несколько раз прошелся вдоль стеклянной стены.
За огромным окном расстилалось внутреннее море Гринуотер, по которому, оставляя серебристый след, плыл покаянский фрегат. Он уже успел миновать Малый Эльт и почти достиг Большого.
– Ваше величество, – сказала Камея. – Почему же тогда…
И она нерешительно замолчала.
Альфонс усмехнулся.
– Ну, смелее, смелее.
– Почему же тогда уплывает «Тромпаск»? – решившись, выпалила Камея.
Король сделал небрежный жест.
– Разумеется, вовсе не потому, что мы не можем его остановить. Наш флот вполне способен отправить на дно не только этот фрегат, но и всю потрепанную эскадру Василиу, которая сейчас дерзко крейсирует у выхода из Большого Эльта. Увы, мы не можем начинать войну, для которой и повода-то пока не имеем, сразу по нескольким причинам. Главную из них вы сами, ваше высочество, только что назвали.
– Да, – сказала Камея. – Альбанис слишком уязвим с суши. Но разве эта уязвимость уменьшится, если погибнет Поммерн?
– А он погибнет? – вдруг спросил король.
Камея вздрогнула.
– Не могу представить. У нас столько доброго и хорошего…
– Знаете, принцесса, ваш отец не первый год проводит на троне. И если уж он решился разворошить осиное гнездо, нанеся великолепный удар по самому Ситэ-Ройялю, то на что-то он должен был рассчитывать, не так ли?
– Да, конечно. Только бывают ситуации, когда приходится выбирать какое-то неизбежное зло.
– Бывают, – согласился Альфонс. – И все же возможность того, что Поммерн выстоит, исключать нельзя. Вы согласны?
– Очень надеюсь…
– Между тем, даже воюя с Поммерном, базилевс вполне может выставить превосходящую по силе армию и против нас. А мы не готовы. У нас еще не выросло поколение солдат, не испытавших поражения. Для этого требуется лет двадцать. Пока же прошло пятнадцать. Понимаете?
Камея растерялась. Она подозревала, что на это вроде бы вполне логичное заключение все же есть возражения. Но какие? Герцог де Сентубал и лорд Бервик наверняка их знали. Увы, как раз этих-то искушенных людей в Фонтанном зале и не было. Случайно ли? Юная принцесса чувствовала себя совершенно беспомощной перед многоопытным властителем. Ей казалось, что она безнадежно погубила важнейшее дело. Очень хотелось расплакаться.
– Альф, уже довольно поздно, – неожиданно сказала королева. – Не будем забывать, что наша гостья могла устать с дороги.
– О, конечно, – заулыбался Альфонс. – Говорят, по пути ей пришлось нащелкать по носу адмирала Василиу и немножко разбить адмирала Альметракиса. После такого можно и утомиться. Ли, мне кажется, наши минеральные ванны пошли бы принцессе на пользу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69