Миновав засиженный мухами настенный «Санпросветбюллетень» с незамысловатыми стихами типа «Доктора говорят: папироса - это яд!» и рисунком черных легких курильщика, а затем - выход на лестницу, Сергей подошел к двери кабинета номер 1 (ничего, кроме номера, табличка на двери не содержала), постучал, затем подергал ручку - без всякого успеха. Тот же результат ждал его с кабинетами 2 и 3. Уже без особой надежды Сергей дернул дверь кабинета номер 4, находившуюся в торце коридора - и так вдруг легко распахнулась.
В нос ударил запах лекарств, не ощущавшийся в холле. После коридорного полумрака кабинет показался ослепительно белым. Белыми были стены, шкаф с прозрачными дверцами, кушетка и стол; за столом вполоборота к Сергею сидел человек в белом халате и читал книгу. Он повернул голову.
- Здравствуйте, - сказал Сергей, смущенный своим резким вторжением.
- Добрый день, - ответил врач без малейшего удивления. - Вы ко мне?
- Наверное («И почему на дверях не написаны специальности врачей?») Только не совсем я. Это мой друг, он повредил ногу…
- Не может идти?
- Может, он уже здесь.
- Очень хорошо, зовите вашего друга, - голос доктора был мягким и располагающим, с чуть заметным приятным грассированием. Столь же располагающим было и округлое интеллигентное лицо, словно сошедшее с одного из тех портретов, которые часто можно встретить на стенах медицинских учреждений; для полного сходства не хватало только пенсне и бородки клинышком. Доктору было, наверное, лет пятьдесят.
Сергей выглянул наружу и сделал знак рукой Алексу. Тот поковылял к кабинету. Когда они вошли уже вдвоем, врач мыл руки над раковиной. Закончив, он тщательно вытер их махровым полотенцем и обернулся к вошедшим.
- Вы ведь прежде у нас не бывали? Позвольте представиться - Борис Леопольдович Барлицкий, главный врач игнатьевской городской больницы.
- Да мне не к главному, - с чего-то вдруг заробел Алекс, - мне к травматологу просто…
- Не беспокойтесь, вы пришли по адресу - позвольте узнать ваше имя-отчество?
- Алоизий Петрович, - хичхайкер еще больше смутился.
- Очень хорошо, Алоизий Петрович. Присаживайтесь пока на кушеточку. Так как карты у вас нет, сейчас мы с вами заведем историю болезни… - доктор открыл ящик стола, убрал туда книгу, достал какой-то бланк и снял золотой колпачок с перьевой ручки. - Фамилия ваша?
- Ситников.
- Ситников Алоизий Петрович… Год рождения?
- 1980.
- Проживаете?
Алекс назвал тюменский адрес. У него мелькнула было мысль соврать, но он вспомнил, что Сермяга внимательно разглядывал его паспорт.
- Где работаете, учитесь?
- Учусь. В Тюменском институте нефти и газа.
- Группа крови?
- Не знаю.
- Это напрасно, свою группу крови надо знать… Хроническими заболеваниями страдаете?
- Да нет вроде…
- Хорошо, очень хорошо… А наследственные болезни в роду были?
- Не знаю, нет, наверное. Доктор, а зачем это? Я ведь только ногу подвернул!
- В медицине, Алоизий Петрович, лишних знаний не бывает. К примеру, окажись у вас гемофилия, и травма, пустяковая для обычного человека, имела бы для вас совсем иные последствия. Не говоря уже о всякого рода аллергиях на лекарства… Но не будем о грустном. Очень хорошо, что у вас всего этого нет. А сейчас давайте посмотрим вашу ногу.
Алекс стащил кроссовку и задрал ногу на кушетку.
- Таак, что тут у нас… Здесь больно?
- Немного.
- А здесь?
- Ой!
- Гм… Может быть, конечно, что и ничего, а может быть и трещина в кости. Точнее может сказать только рентген. Сейчас на втором этаже в шестом кабинете сделаете, я вам выпишу направление… И ногу вам пока что лучше не тревожить. Вы и сюда-то напрасно шли, но, раз уж дошли, погостите у нас немного. Вы ведь не торопитесь?
- Я не хочу в больницу! - испугано сказал Алекс.
- Ну что вы, право же, как маленький: хочу, не хочу… А неправильно сросшуюся ногу хотите? Вам сейчас нужен покой. Сделаем рентген, если надо, наложим гипс… заодно анализ крови сделаем, узнаете свою группу… да и вообще, вы, чай, у врача давно не были? В молодости все думают, что у них здоровья на семерых, знаю, сам таким был… а профилактический осмотр не помешает.
- Доктор, спасибо за заботу, но мы вообще-то не собираемся задерживаться в Игнатьеве, - вмешался Коржухин.
- Да это не надолго. День-два… Я слышал, вы сейчас уехать все равно не можете, вам хулиганы машину сломали? У нас, знаете ли, городок маленький, событий никаких - слухи быстро доходят… Как, простите, ваше имя-отчество?
- Сергей Владимирович. Вообще-то можно просто Сергей.
- Так вот, Сергей Владимирович, не волнуйтесь за своего друга, все с ним будет в порядке. Проведет денек-другой в отдельной палате, чтоб туда-сюда не таскаться. У нас сейчас больных почти нет - население-то небольшое, и народ крепкий, сибиряки… тем более лето, воздух лесной чистый… у нас вообще мало кто болеет. Так что нам ваш друг просто спасенье, чтоб квалификацию не терять, - доктор широко улыбнулся.
- Вот и залЕчите его на радостях, - в тон ему пошутил Коржухин.
- Ну что вы, Сергей Владимирович, больница сейчас для него - самое безопасное место… - доктор присел к столу, выписывая направление. - Значит, сейчас в шестой кабинет, а потом по коридору в главный корпус. Степанида Власьевна вам покажет. Степанида Власьевна!
В соседней комнате, соединенной с кабинетом открытым дверным проемом и предназначенной, вероятно, для перевязок и самых простых операций, послышалось какое-то движение, и затем в проеме появилась дородная женщина в белом халате, с простым, чуть одутловатым крестьянским лицом. Ее появление стало для путешественников полной неожиданностью - особенно для Сергея, ибо Алекс больше думал о своей ноге. Когда Коржухин вошел в кабинет и увидел читающего врача, ему и в голову не пришло, что в соседнем помещении кто-то есть. С другой стороны, кто сказал, что врач и медсестра, скучающие в отсутствие пациентов, обязаны сидеть в одной комнате? Барлицкий коротал время чтением, а у Степаниды, возможно, было какое-нибудь вязание…
Трое вышли в коридор и двинулись к лестнице. Алекс хромал в центре, Сергей поддерживал его справа, а Степанида пристроилась слева.
- Давай помогу, милок, - предложила она. - Не стесняйся, опирайся. Сейчас мы тебя на второй этаж подымем…
- Я тяжелый, - не вполне искренне предупредил Алекс, глядя, как она пытается поднырнуть под его левую руку.
- Ничего, в войну не таких таскала, - ответила медсестра, решительно водружая руку Алекса себе на плечо. Хватка у нее была крепкая, дай бог всякому мужчине. От Степаниды пахло лекарствами.
- В войну? - удивленно повернулся к ней Сергей. Медсестре было никак не больше пятидесяти.
- Ну так я в этом… в Афганистане была, - пояснила Степанида. Коржухину не сомневался, что это неправда, однако промолчал. В свое время СССР куда только не совал свой нос - могло случиться и так, что медсестра из глухого сибирского городка оказалась в числе «советников» в какой-нибудь Анголе или Мозамбике. И до сих пор связана подпиской о неразглашении… Конечно, это тоже больше походило на шпионский роман, чем на правду, но, как Сергей однажды уже заметил, «в нашей стране чудес все бывает» - и Игнатьев, похоже, был наглядным подтверждением этого тезиса.
Вдвоем со Степанидой они легко подняли Алекса по широкой лестнице и подвели к рентгеновскому кабинету. Здесь Сергея внутрь не пустили - хичхайкеру помогала одна лишь Степанида. Вынужденный ждать в одиночестве в пустом коридоре, Коржухин вновь почувствовал беспокойство. Однако в скором времени медсестра снова вывела Алекса в коридор и решительно повернулась в сторону главного корпуса. Хичхайкер уже не пытался возражать - видимо, с больной ногой он чувствовал себя беспомощным. Сергею ничего не оставалось, как занять свое место справа.
Если во флигеле находилось, по всей видимости, амбулаторное отделение, то в главном корпусе располагалась собственно больница. Впрочем, и здесь явно не было наплыва пациентов, равно как и посетителей. Сергей почувствовал бы себя комфортнее, попадись им навстречу пара торопливо шагающих врачей, что-то озабоченно обсуждающих между собой, старик в замызганном халате, пробирающийся по стенке в сторону туалета, цокающая каблучками сестричка со стопкой белья или, на худой конец, уборщица с ведром и шваброй. Но коридор был совершенно пуст, и никаких звуков не доносилось из-за дверей палат. Пустовал даже столик дежурной медсестры в конце коридора. Сергей не мог отделаться от мысли (хотя и понимал всю ее абсурдность), что вся эта больница - фальшивка, гигантская декорация, призванная заманить их в ловушку. Коржухин в очередной раз напомнил себе, что он - здравомыслящий человек, а не герой ужастика, и что какие бы махинации не прокручивало игнатьевское начальство, это еще не значит, что местные жители могут обходиться без лечебного учреждения. К тому же в голове у него начала выстраиваться новая теория…
Степанида открыла дверь одной из палат и сделала приглашающий жест. Тут Сергею пришлось отстать - втроем в дверь они бы не пролезли. Палата, по местным меркам, была класса люкс - просторная и при этом одноместная. Окна выходили в больничный парк с задней стороны здания. Алекс присел на полосатый матрас кровати. Скрипнула металлическая сетка.
- Подождите здесь, - сказала Степанида. - Я белье принесу.
Она вышла, не дожидаясь ответа. Путешественники переглянулись.
- Ну что? - спросил Алекс без всякой уверенности в голосе. - Рвем когти? Хотя из меня сейчас беглец, блин…
- По-моему, Барлицкий нам не враг, - рассудительно заметил Сергей.
- Клятва Гиппократа и все такое? Вообще-то он вроде мужик хороший, но они тут все добренькие. Мэр нас тоже с распростертыми объятиями принял, а ведь, чтобы тут ни творилось, он этим заправляет.
- Помнишь, что сказал Барлицкий? - Сергей понизил голос почти до шепота. - Что тебе тут самое безопасное место. Он ведь неспроста так сказал. Я так думаю, в городе есть два клана. Один - это местная администрация. Мэр, милиция, Кузьма Емельяныч уж наверняка…
- Я, кстати, спросил у Лиды, кто он такой. Говорит - председатель горсовета, у них тут этот самый совет до сих пор… Зверев его фамилия. Он и при Совке председателем был.
- А Дробышев, конечно - бывший секретарь горкома?
- Угу. У них тут, похоже, вся перестройка к смене вывесок свелась.
- Если бы только у них… Ну так вот. Кроме первого клана, есть второй - менее сильный, раз не захватил главные посты, но и не настолько слабый, чтобы первый мог с ним не считаться. И наше появление здесь каким-то образом нарушило равновесие между кланами. Похоже, что первому мы мешаем, но из-за второго он не решается расправиться с нами в открытую. Первая попытка была сделана, когда нас послали через мост. Но второй клан нажал, и с тех пор первый пытается действовать с нами лаской. Внешне, по крайней мере, и до поры до времени.
- Думаешь, машину нам испортил первый клан?
- Не знаю. Может быть. А может, и второй. По-моему, первые хотят побыстрее сплавить нас отсюда. В идеале - на тот свет, но в крайнем случае просто из города. Тогда как вторые, наоборот, хотят задержать, чтобы использовать в борьбе против первых…
- Ну и чем вторые лучше первых, если мы - пешки в их игре?
- Тем, что не пытались нас убить. Тем, что мы нужны им живыми. Я так думаю, вторые хотят использовать нас, чтобы передать во внешний мир сведения о беззакониях первых.
- Не, не сходится. Если бы первые хотели вытурить нас из города, Дробышев ухватился бы за твое предложение отвезти нас на «КАМАЗе» до райцентра.
- И нас бы шлепнули по дороге, а вторые бы это поняли. Тут свои правила игры - первые не могут в открытую нас убить, а вторые - прямо рассказать нам, что здесь творится. Может быть, позже, когда они поймут, что нам можно доверять…
- И Барлицкий, по-твоему, из вторых?
- Да. Может, даже их главный.
- А Лыткаревы? Лыткарев - из первых?
- Если и да, то он - мелкая сошка. Но по-моему, он просто запуган первыми, потому и пьет по-черному. А вот Лида, похоже, сочувствует вторым, потому и настояла, чтобы мы пошли сюда. К тому же, раз первые контролируют силовой блок, логично предположить, что за вторыми - гуманитарный. Барлицкий - врач, Лида работает в клубе…
- Лыткарев в школе, - напомнил Алекс. - Он тоже должен быть вторым.
- Сермяга не позволил бы нам вновь поселиться в доме, где живут одни вторые, - покачал головой Сергей. - Наверное, школа тоже в руках у первых. Да и вообще, мы же не в ролевую игру играем - эльфы хорошие, орки плохие… Тут всякие неоднозначности могут быть.
Едва он умолк, как дверь отворилась, и вошла Степанида с аккуратно сложенным бельем. Через руку ее был переброшен халат. Алекс неуклюже поднялся и присел на тумбочку, пока медсестра стелила постель.
- Халат-то наденьте, положено, - велела она Сергею. Для Алекса предназначалась застиранная больничная пижама, но он не спешил в нее облачаться.
Затем они вновь остались одни, но ненадолго. Их навестил Барлицкий, державший большую кожаную папку в руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29