- Правда, не очень вовремя, но ничего.
Был бы бутербродик..."
В следующую секунду чья-то сильная и грубая рука схватила его за
подбородок. Лезвие холодно прикоснулось к шее и с удивительной легкостью
вошло в нее, рассекая сосуды и кожу. Кровь хлынула на рубашку.
Убийца отдернул руку.
Где-то в телевизоре восторженно заорали: "Гол!!!"
Дерево, жесткое и совсем еще недавно холодное, потеплело от
судорожного сжатия - Джонни уже не мог оторваться от него.
Вот живой мертвец съел и отца... Что будет теперь? Что будет?
Чудовище с фигурой человека неторопливо вышло из комнаты..
Что будет?
Убийца шагнул в сторону выхода.
Джонни замер. Его маленькое сердечко затрепетало. Неужели мертвец
сейчас наконец уйдет?
А папа и мама? Когда они снова оживут?
Убийца замер на месте, затем начал медленно разворачиваться.
Что теперь будет?
Застыли вылезшие из орбит детские глаза. И в них четко отразилась
приближающаяся фигура с ножом.
Что будет...
Когда убийца встал на нижнюю ступеньку, дерево под ним тоскливо и
жалобно заскрипело...

3
В кабинете Дейкера стояла абстрактная скульптура - металлический
толстый прут, загнутый самым что ни на есть невероятным образом.
Эрона эта конструкция всегда раздражала. Ее так и хотелось вывернуть
в другую сторону, но, вместо того чтобы поддаться силе, она просто
разворачивалась вместе с постаментом.
Сам Дейкер наблюдал за манипуляциями Эрона почти равнодушно. Его
забавляло, что практически все его пациенты отдавали этой штуке хотя бы
несколько минут.
Дейкер был худ, высок и носил очки. Сложно было заподозрить в нем
человека недюжинной силы, а между тем металлический прут выгнул "не в ту
сторону" именно он. Пациенты подсознательно всего лишь старались придать
сооружению его первоначальный вид.
Подождав, пока Эрон закончит "играться", Дейкер поправил очки,
смахнул несуществующую пыль с края стола и заговорил:
- Ну, так как вы?
Эрон резко вскинул голову и впился в доктора взглядом. Стоит ли
рассказывать ему о последних новостях? Или, может быть, гораздо лучше
вообще отказаться от его услуг и дать выход дремлющим в душе мечтам и
темным силам?
- Пожалуй, - после недолгого колебания произнес он, - ничего нового.
Изменений нет.
Доктор прищурился: от него не укрылся чуть заметный призвук фальши.
"А может, рассказать, - мелькнуло у Эрона, - вдруг доктор поможет,
наконец, мне разобраться в себе? Хотя нет... Если бы он был способен на
это, я бы уже знал о себе все. Почти все, по крайней мере. А так я всякий
раз выворачиваюсь перед ним наизнанку и ничего не получаю взамен. Сколько
может так продолжаться? Не лучше ли прекратить напрасную трату денег и
отказаться от его услуг?"
- Ну, ничего, - с расстановкой проговорил доктор. - Вы ведь не
рассчитывали, что все это пройдет у вас за один день? Поверьте,
большинство из моих коллег вообще не взялись бы за...
- Я знаю, - поморщился Эрон.
Конечно, этот докторишка, как всегда, занят больше саморекламой и
демонстрацией собственной значимости, чем его проблемой. При мысли об этом
Эрону вдруг стало скучно.
И тут все то же... Во всем мире - одно и то же: никому нет дела до
его страдающей души и до всего того, что тревожит его и сводит с ума.
- Подумать только, - продолжал Дейкер, - как странно все это звучит:
плохие сны, город Мидиан... Мне остается надеяться только на собственные
новейшие методики: они довольно эффективны, и я думаю, рано или поздно они
пойдут вам на пользу.
"Пойдут? Что-то я не вижу, чтобы от них был какой-то толк. Но во
всяком случае, доктор меня слушает, и с ним я могу быть откровенен. К тому
же, вдруг он действительно способен мне хоть как-то помочь? Пусть я -
последний идиот, раз надеюсь на это, но должен же я надеяться хоть на
что-то..."
Эрон нахмурился, затем вновь поднял глаза - и складки на его лице
разгладились. Надежда оказалась сильнее недоверия.
- Поймите, доктор, - быстро заговорил он, - я в отчаянии. Я просто не
знаю, что мне делать! Мне кажется, что у меня нет своего места в этой
жизни! Мне вообще нигде нет места. Я просто не знаю, куда мне уехать...
Пожалуй, любой художник, увидевший выражение лица Эрона и сумевший
адекватно перенести его на бумагу, прославился бы как новый гений
реализма, но Дейкер не питал особых чувств к изобразительному искусству и
вообще считал любое чрезмерное проявление своих чувств патологией.
В его представлении Эрон был психопатом. Самым обыкновенным
психопатом, как и все остальные клиенты. В самом деле, станет ли
нормальный человек обращаться к психиатру? А метания души и все такое
прочее, придуманное другими добившимися известности психами вроде
писателей и особенно - поэтов, казались ему чушью.
Да и чего еще можно ожидать от людей, принадлежащих к вырождающейся
нации? Хорошо еще, что хоть у некоторых хватает самокритичности, чтобы
признать собственную неполноценность...
- Вы никуда не можете деться, - заскользил он по Эрону
изучающе-снисходительным взглядом. - Потому что все дело в вас самом. Куда
бы вы ни уехали, воображение все равно перенесет вас в ваш выдуманный
город.
Эрон на мгновение зажмурился.
"Ну что, добился? - спросил он себя. - Нет, отношения с доктором надо
было прервать в самом начале. Ну разве это проблема - сны? Все их видят, а
содержание... Никому не должно быть до этого дела".
- Но ведь это всего лишь сны, доктор! - воскликнул он. - Неужели это
так серьезно? Сон, мысль - это ведь нечто словно и несуществующее...
Внезапно Эрон осекся. В самом деле - плохие сны снятся многим и
многие обращаются с ними к врачам, но никогда и никто не относился к ним
так серьезно. Так значит ли это, что доктор знает о нем что-то еще - то, о
чем сам Эрон еще не догадывается? Да и сами сны - не слишком ли они
необычны и осязаемы, чтобы заподозрить, что за ними стоит нечто большее?
Липкий неприятный холодок прополз по его спине. Да, Дейкер наверняка
что-то скрывает!
И действительно, лицо доктора вдруг посерьезнело.
- Понимаете, Бун, - проговорил он, - я внимательно изучил все, что вы
рассказывали. В ваших снах постоянно звучит мотив смерти, убийства. А
когда речь идет об убийствах, - при этих словах Эрон напрягся, жадно
впитывая в себя каждое слово, - ваши мысли легко могут превратиться в
дела. Вы не задумывались об этом?
Кровь отлила от лица Эрона, когда он услышал эти слова.
Убийства... Они действительно слишком часто повторялись в его снах.
Убивали странных людей. Убивали его самого. Убивал и он сам. Он зажмурился
и тут же увидел льющуюся отовсюду кровь. Густые глянцевые капли текли по
стенам, набухали на потолке и срывались с него, вляпываясь в пол
звездчатыми пятнами. Их становилось все больше и больше, и вот уже весь
пол покрывался таким же красным, резко пахнущим слоем жидкости.
- О чем вы, доктор?! - срывающимся голосом повторил Эрон, вновь
открывая глаза.
Дейкер смотрел прямо на него, и Эрону показалось, что на его лице
можно прочесть приговор.
- Вы не знаете, что происходит в нашем городе в последнее время? -
каждое новое слово все больнее ударяло Эрона.
Убийства... убийца...
Но ведь это всего лишь сны!
Или - не только?
Как капала в них кровь! И как приятно было ее видеть... Так неужели
разгадка именно в этом?
- Нет, не знаю... А что? - Эрон впился взглядом в лицо доктора.
Есть ли хоть какая-то надежда? Может, он скажет, что все это так,
одни догадки, нехорошие подозрения... Ведь нельзя же в самом деле быть
убийцей, даже не подозревая об этом! Конечно, нельзя...
Но нет, если бы все было в порядке, разве Дейкер стал бы смотреть на
него так жестко и безжалостно?
- Дело в том, - продолжал чеканить слова доктор, - что на днях ко мне
приходили за помощью из полиции. Они оставили мне довольно любопытные
фотографии...
- Зачем? - дернулся Эрон.
Он был близок к панике. Зачем доктор заговорил с ним об этом? Что на
этих фотографиях? Он сам, Эрон Бун? Наверное... Эрон Бун, сумасшедший
убийца-лунатик.
- Им хотелось узнать, кто из моих пациентов способен на такое, -
выдержав паузу, продолжил Дейкер и вновь ненадолго замолчал, давая Эрону
возможность поглубже прочувствовать ожидание. - Пока я им не сказал
ничего. Может, вы взглянете на эти фотографии?
- Зачем? - замирающим голосом повторил Эрон.
Значит, на фото не он... Но что тогда?
Поняв, что там должно быть, он содрогнулся. Если это не фотографии
убийцы, значит, там засняты жертвы. Если они похожи на те, что он видел во
сне, это ужасно. Нет, лучше бы не видеть...
А безжалостный голос доктора продолжал свое:
- Помните, как вы описывали убийства, совершаемые во сне?
Присмотритесь, может, вы узнаете что-либо... Если ваши сны не являлись
только снами, вы должны были что-то запомнить - дома, лица... Так как?
Черно-белые фотографии легли перед Эроном, требуя, чтобы он на них
взглянул, и он не смог сопротивляться их безмолвному приказу.
Нет, это не было похоже на его сны - все было проще и ужасней. Полная
женщина со вспоротым животом - блестящие черные узлы кишок вывалились
через дыру и висели петлями... Другая, более худая, с вытаращенными
глазами и вывалившимся изо рта языком, - ее грудь рассекали кривые рваные
раны... Мужчина с разорванным горлом... Ребенок...
Нет, только не это!
Кровь застучала у Эрона в висках, комок подступил к горлу. Он не мог
сделать это, не должен был! Даже в самых жутких своих снах он не переходил
определенной черты.
Этого не было! Не было! НЕ БЫЛО!!!
Комната поплыла у него перед глазами. А если было? Какое право он
тогда имеет жить?
Нет, это исключено... Он не мог сделать этого. Не мог!
- Нет! - выдохнул Эрон.
- Вы уверены, что это вам ничего не напоминает? - вкрадчиво
поинтересовался доктор.
Эрон покачал головой. Нет, пора брать себя в руки...
- Да, - на какую-то секунду он смог прийти в себя. - Заберите это!
Дейкер криво усмехнулся. Что бы Бун ни говорил, его реакция была
достаточно красноречивой. Видел бы его инспектор полиции - наверняка дело
очень быстро было бы передано в суд.
Впрочем, Дейкера это не устраивало. Ну кому станет лучше от того, что
Буна упекут за решетку? Никому, ясное дело... Не время еще для этого.
- Вы знаете, сколько было случаев в этом году? - доктор перетасовал
фотографии и снова придвинул их поближе к Эрону, тотчас отведшему от них
взгляд. - Шесть семей за десять месяцев...
Это было последней каплей - Эрон взвился с места.
- Доктор, зачем вы мне все это говорите?! - оскалился он. - Я и так
не знаю, что мне делать!
"Вот ты уже и готов", - отметил про себя доктор и опять предложил
фотографии, не отрывая взгляда от истерзанного трупа на верхней из них.
- Что делать? - переспросил Дейкер, и его губы неопределенно
дернулись. - Возьмите это. Может, вам поможет...
Рука Эрона машинально потянулась к фотографиям, но тут же
отдернулась, как от ожога.
"Поможет... Что - поможет? Вспомнить? Но что вспоминать... Или просто
убедить себя в том, что это сделал я? - Эрон едва ли не бегом бросился к
двери, хватая фотографии на ходу и засовывая их в карман. - Ну нет. Этого
не может быть!.. (Дейкер проводил его безжалостным и внимательным
взглядом. Дверь с треском закрылась.) Хотя, с другой стороны, как я могу
быть уверен в этом? Что я знаю о себе? Что я вообще могу знать кроме того,
что я в разладе со всем этим миром и что мне некому доверять, кроме
Глории? Но и с ней я теперь не могу быть откровенным: если то, что сказал
Дейкер, правда, я не имею права в ответ на ее доброту взвалить на ее плечи
еще и эту тяжесть. Ей этого не перенести... - продолжал думать он,
стремительно вылетая на улицу. - Или я все же невиновен? Как бы я хотел,
чтобы это было так! Но кто тогда сделал это? Кто? Я ведь совсем не знаю
себя, того, что скрыто во мне. А во мне что-то явно скрыто... Вот взять,
например, то, что внутри меня возник этот город. Как я мог выдумать его?
Да и выдумал ли? Что если это он - реальность, может, единственная
реальность в этом проклятом мире? Тогда реально и то, что я - убийца. Я -
убийца. Монстр. Опасный для общества маньяк. Чудовище... Так неужели все
это - правда?"
Эрон мчался по улице среди людского потока и ничего не видел вокруг
себя.
Так неужели его сон не был сном?

4
Ей всегда было тяжело взбегать вверх по лестнице - сказывалось
отсутствие физических упражнений. Не раз у самой верхней ступеньки Глории
приходилось останавливаться из-за одышки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31