Многие из-за этого принимали Эйкермана за простого карьериста и
ошибались. Лишь служение своим принципам имело для него жизненную
ценность, и лишь этому делу он был готов в случае надобности отдать жизнь.
Кроме того, Эйкерман немало поработал, составляя команду из таких же
помешанных на порядке "единоверцев", во имя цели одинаково готовых пойти и
на подвиг, и на преступление. Но если отбросить громкие слова, большинство
работающих в Шир-Неке полицейских были славными ребятами, позволявшими
себе лишнее только в отношении преступников, а потому карьера капитана
развивалась автоматически.
Кое-что о характере Эйкермана Джойс слышал, и все же он мог оценить
размер той силы, с которой ему пришлось столкнуться, иначе вряд ли он стал
бы возражать, рискуя нажить себе серьезного врага. Уж что касается
истинных недостатков Эйкермана, то к ним куда справедливее было бы отнести
его душевную неповоротливость, если не дубоватость, чем приписываемые ему
честолюбие и карьеризм.
- Но зато Бун - в моей, - заявил Джойс. - Он был моим заключенным.
- Вот как? - не без затаенной угрозы поинтересовался Эйкерман.
Джойс посмотрел на него пристальнее. Во всяком случае, в его
компетенцию не входило ссориться с представителями местного отделения
полиции. Оспаривать права Эйкермана на участие в расследовании дела тоже
было бессмысленно. Правда, с другой стороны, Джойс не терпел карьеристов -
как и все мало-мальски склонные к тому же греху, а потому способные
увидеть в подобных себе людях потенциальных конкурентов.
"Ладно, личное - это всего лишь личное", - решил наконец инспектор.
- Мы арестуем его вместе.
- Нет, я сам арестую его.
- Но Бун уже не один! - воскликнул Дейкер.
- Да ну? - пожал плечами Джойс.
- Думаешь, это меня напугает? - покривился Эйкерман, подаваясь
вперед.
- Я слышал, - Дейкер заметил, что волнуется сейчас несколько больше,
чем следовало бы, - что в Мидиане... Это там, под кладбищем... ("Черт
побери! - ужаснулся он. - Как же мне им объяснить, чтобы они поняли
правильно?") там что-то происходит.
Он замолчал.
- Вранье!
- Ты уверен в этом?
Две пары глаз, как четыре пистолетных дула, строго уставились на
доктора. И в каждой паре вера и неверие смешались воедино.
"Это невероятно, но если заняться этим делом всерьез и, тем более -
если удастся что-то раскопать, о большем успехе мне нечего и мечтать", -
думал Джойс.
"Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Но мне
всегда не нравились эти слухи про Мидиан, - нахмурился Эйкерман. - Давно
пора сравнять с землей эту свалку... Хотя на сегодня у меня есть дела и
поважней".
- Да, я уверен в этом, - пожалуй, даже излишне горячо заметил Дейкер.
- И если их не остановить, то будет такое кровопролитие...

42
Дороге не было конца. Вскоре Глории уже начало казаться, что она
попросту заблудилась в ненормально гигантском лабиринте. Постепенно
девушка почти привыкла к здешним чудесам; во всяком случае, удивить ее
становилось все сложней. Глория начала уставать - опять началась одышка,
от долгой ходьбы гудели ноги.
- Какие красивые ножки... - неожиданно услышала она, - какие ножки!
В соседней целлофановой комнате обнималась парочка.
"И здесь любовь", - отметила Глория, почувствовав легкую грустинку, и
посмотрела на ноги, высовывающиеся из-под белой кисеи едва ли не
подвенечного, хотя и обветшалого платья, и увидела кости. Кости высохшие,
кое-как обтянутые давно мумифицированной кожей. Они безвольно тряслись от
движений рук мужчины, обнимающего разряженный скелет. Его ноги, хотя и не
заслуживающие эпитета "красивые", состояли на вид из плоти и крови.
- Ты просто красавица, - продолжал их обладатель нежничать со
скелетом. - Ты так мне нравишься...
Как ни странно, Глории показалось, что она слышала его голос и
раньше. Девушка прищурилась, приглядываясь к морде, у которой вместо
бакенбардов темнели освобожденные от кожи куски мяса. Именно это лицо
мелькнуло перед ней в тот миг, когда Глория была готова распрощаться с
жизнью.
Тем временем заметил ее и Нарцисс.
- А, это ты? - он скривил рожу, еще сильнее прижимая к себе скелет. -
Отойди от меня! И извини за то, что было наверху...
От противоречивости этой реплики Глория растерялась. Она сделала шаг
вперед и растерянно заморгала.
- Я так хочу тебя поцеловать! - снова огорошил ее монстр, но его губы
чмокнули череп с прилипшими к нему паклевидными клочками седых волос. - Да
не тебя, дура, не волнуйся...
Глория и так не волновалась: ей было достаточно знать, что Нарцисс не
собирается на нее нападать. Она решила попросту не обращать на него
внимания и, опустив голову, прошла мимо него. Ей больше не хотелось ничего
видеть и слышать.
- Стой! Ты куда? - одернул ее голос Нарцисса.
- Туда.
- Туда нельзя.
- Почему? - остановилась Глория.
На морде Нарцисса появилось озабоченное выражение.
- Это великое место Шангри-Ла, - он отстранил от себя "подругу",
глядя теперь только на Глорию, и изрек очередную, не связанную ни с чем
предыдущим фразу: - Но нам это нравится.
Глория только вздохнула - и в носу у нее защипало.
Пахло серой и еще чем-то удушливым и резким.
- Что это за запах? - поинтересовалась она.
И снова Нарцисс скорчил дурацкую рожу.
- Нет, это не я так пахну, - поспешил заверить он.
"Ну чего я трачу на него время?" - еле сдержала вздох Глория,
собираясь на этот раз уйти отсюда, не останавливаясь, но тут впереди
раздался жуткий нечеловеческий вопль.
Девушка побледнела.
Нарцисс осклабился.
- Там безумцы, - сообщил он, - они сумасшедшие, сволочи, и очень
злобные. Они тебе голову оторвут.
Это было высказано без всякой злобы. Не ясно было даже, шутит Нарцисс
или нет.
"Ну все! - возмутилась Глория. - Еще не хватало, чтобы меня
запугивали!"
- Бун прошел туда? - грубовато спросила она.
Нарцисс смерил ее взглядом и захохотал.
"Неужели эта девчонка так и не поймет, до чего же не в свое дело она
ввязалась? Бун - наш избранник, наша будущая легенда. Так что может хотеть
от него это естественное дитя?"
- Да, - ответил Нарцисс. - И назад он не вернется. Он же просто
мертвец.
При этих словах Глория содрогнулась. Уж она-то знала Эрона лучше, чем
этот урод, - он не из тех, кто может меняться, раз не сделал этого для
примирения с миром людей.
- Что, не веришь? - заметил Нарцисс ее реакцию. - Подожди, когда он
при тебе почувствует запах крови. Он тогда попросту превратится в зверя.
"Не слушать его! - возмутилась Глория. - Это - чушь! Эрон не
изменился... ОН - не мог..."
И она бросилась прочь, вперед.
Именно в этот момент в "квартиру" Нарцисса вошел Феттин. Он и сам не
знал, что заставило его следовать за девушкой по пятам, но почему-то счел
это своим долгом.
- Туда нельзя! - крикнул вслед Глории Нарцисс, досадливо скривился,
поняв свое бессилие, и опустил "подругу" в стоящий тут же гроб,
пробормотав: - Тебе надо отдохнуть...
Феттин робко принялся обходить его сбоку. Нарцисс, заметив его
движение, неожиданно заслонил ему дорогу, схватил за руку и, довольно
улыбаясь, погладил по узорчатой груди:
- Мне нравится твоя татуировка...
При этих словах Феттин вздрогнул. Он не удивился бы, если бы кто-то
из здешних старожилов постарался отобрать у него кусок кожи с рисунком в
качестве сувенира. Местные нравы - но не закон - позволяли порой и
худшее...
- Ох уж эти новички! - демонстративно вздохнул Нарцисс, отпуская его,
и хихикнул.

Глория не слышала их - она шла по сильно сузившейся тропинке, вновь,
как и в самом начале пути, замирая от страха.
Здесь никто никого не жрал и в то же время с разных сторон нет-нет да
и доносились звуки, от которых начинала леденеть в жилах кровь.
Безумцы... Что если это не было угрозой, а всего лишь
предупреждением? Глория была уже не рада, что попала сюда.
Разве случайно, например, вдоль коридора не было видно ни одной жилой
комнаты? Только стены - да идущие невесть откуда страшные звуки.
Страх заставил девушку прижаться спиной к стене.
Увы, что это за стена, Глория так и не рассмотрела!
Шаг за шагом она приближалась к вырезанной в каменной толще нише,
которую пересекали толстые металлические прутья. Из-за этой решетки и
исходили отражаемые эхом звуки: рычащие, хлюпающие, булькающие...
Вот Глория сделала еще несколько шагов... До решетки осталось
несколько сантиметров... Вот Глория снова шагнула...
Похожие на лягушачьи, но когтистые и более мощные, чем даже у
человека, лапы мгновенно высунулись из камеры, хватая девушку за шею.
Глория завизжала - громко, отчаянно.
"Я так и знал, что на этом все и закончится", - подумал Нарцисс,
поглаживая крышку гроба своей возлюбленной.
- Помогите! - без всякой надежды на помощь закричала Глория. Она и
сама не верила, что кто-то из местных монстров станет ее выручать, но уж
слишком обидно было погибнуть в нескольких шагах от цели.
Мокрые холодные лапищи начали сжиматься, опускаясь чуть ниже. Когти
надавили на кожу, грозясь прорвать ее с секунды на секунду.
"Эрон! - уже задыхаясь, подумала она. - Неужели ты бросишь меня
сейчас?"
Перед глазами девушки поплыли круги. Еще немного - и Глория потеряла
бы сознание.
Но кто это подбежал к ней? Неужели Бун?
Нет... Сквозь заливший глаза туман Глория все же заметила голое тело
в синих узорах и лиственный ошейник. Нет надежды... Помощи ждать неоткуда
- эти монстры способны только наслаждаться видом гибели естественного
человека...
Феттин одним прыжком миновал массивную дверь, закрывающую вход в
камеру, перескочил через ступеньку и оказался у второй решетки. Забыв об
опасности, он просунул через нее руки и жестами начал подманивать
ковыляющих в сторону схваченной девушки монстров-безумцев.
- Эй, ты! - звал он. - Иди сюда! Иди!!!
К своему изумлению, Глория обнаружила вдруг, что мертвый захват
ослаб.
Через секунду она уже вновь была на свободе и стояла, тяжело дыша, у
безопасного участка стены.
- Не поймал! - радостно крикнул Феттин, отпрыгивая от решетки, возле
которой уже успели собраться все бронированные тяжелые уроды.
Похоже, никогда еще он не был так счастлив, как теперь, глядя на
спасенную им девушку.
Феттин подбадривающе улыбнулся Глории, и она улыбнулась ему в ответ.
"И здесь есть люди! Настоящие люди!!!" - возликовало ее сердце.
Значит, у Эрона были причины так любить этот город... Феттин своим
поступком перечеркнул сейчас все неприятное, что видела она по пути.
- Где он? - выдохнула Глория, придя наконец в себя.
- Там, - кивнул Феттин в сторону дальнего конца коридора. Почему-то
он очень стеснялся разговаривать с Глорией. Гораздо легче оказалось
повернуться к девушке спиной и жестами позвать ее за собой.
До сих пор дымный густой туман не особо донимал Глорию. Порядком
отойдя от пропасти, она почти забыла о его существовании. Теперь же с
каждым новым метром он сгущался все больше. Здесь уже дышалось не так
легко - и, похоже, это было дополнительной защитой от тех, кто был
способен дышать по-настоящему, чье сердце билось и в чьих жилах текла
настоящая кровь.
И еще об одном догадалась Глория: ее спуск шел не по прямой, как ей
казалось раньше, а по спирали, широкими кругами оборачивающей колодец
пропасти. Теперь они выходили к невидимому сверху дну.
...Даже в нескольких шагах было тяжело рассмотреть человеческие
фигуры, и поэтому Глория не сразу заметила, что кто-то движется среди
клубов пара (пар светился до боли в глазах) прямо ей навстречу.
Белая майка-футболка почти сливалась с туманом, лишь брюки и
темно-русые волосы пятнами выделялись на общем фоне. Вначале Глории
показалось, что это мираж, но нет - фигура в тумане становилась все
отчетливей. Сердце быстрее запрыгало в ее груди, когда она сумела узнать
знакомые очертания.
- Бун!
Уже не от дыма-тумана задыхалась она - от радости.
Небольшая перебежка - Феттин уступил ей дорогу, отскочив куда-то в
сторону, - и Глория повисла у Эрона на шее.
- Ты...
Ветерок подул, разрывая туманную завесу и позволяя ей яснее увидеть
его лицо.
Они стояли на верхней ступеньке полукругом спускающейся в зал
лестницы. Да, это действительно был зал, потолок которого замещал сейчас
слой клубящегося пара. Яркий свет исходил от его центра. Заметив, что
Глория смотрит туда, Эрон развернул ее, нежно гладя рукой спутавшиеся
волосы, и проговорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31