Затем из ушей, из носа и из глаз хлынула кровь. Я повалился на бок, теряя сознание и не надеясь больше проснуться.
29.11.2222
– Вот он – Сергей Краснов! Именно он спас от неминуемой гибели все человечество!
Я выхожу на сцену, в меня впиваются миллионы глаз. Кто-то изучает, кто-то посмеивается, кто-то брезгливо морщится при виде свежих шрамов на моих висках и скулах…
– Сегодня, – продолжает ведущий, – Сергей будет удостоен высшей награды Западно-Европейской Федерации – Ордена Космической Славы первой степени. Также ему будет присужден Ранг Героя Труда и Исследований!
Гремят аплодисменты. На сцену выходит президент. Я нервно сжимаю и разжимаю руки, оглядываю обращенные ко мне глазки телекамер.
– Здравствуйте, дорогие товарищи! – говорит президент и поворачивается ко мне. – Здравствуй, Сергей! Нелегок и тернист путь нашей державы в этом мире. Нелегок и тернист путь всего человечества в этой Вселенной! Со многими опасностями, заговорами, тайными недругами приходится встречаться нам на этом пути. Но среди человечества есть и такие, как ты, Сергей! Самоотверженные и честные, готовые принести себя в жертву ради блага других! Именно таким, как ты, и обязано человечество своему выживанию. Нет, не просто выживанию! Триумфальному шествию по галактике! И вдвойне приятно, что такие люди появляются на нашей родине, товарищи!
Вновь все аплодируют. Я стою, потупив взор, и чувствую себя словно нашкодивший ребенок, которого вот-вот накажут строгие родители.
Президент жестом подзывает двух высоких девушек в коротеньких юбочках. Они останавливаются возле меня. Я быстро гляжу то в одну, то в другую сторону. Девушки выше меня на голову! А в руках они держат бархатные прямоугольные коробочки. Там, наверное, хранятся медали.
– Сергей! – говорит президент. – За твое нелегкое дело в освобождении Земли от инопланетной агрессии, за то, что ты рисковал жизнью ради жизней миллиардов людей, правительство Западно-Европейской Федерации награждает тебя Орденом Космической Славы первой степени!
Президент берет орден из коробочки, открытой одной из девушек, и надевает мне на шею. Я протягиваю руку, президент пожимает ее.
– Ну, а за великий труд тебе будет присужден Ранг Героя Труда и Исследований!
Глава государства надевает на меня еще одну награду, жмет руку. Радостные девушки, наклоняясь, чмокают в щеки. И президент, и девушки делают несколько шагов назад. Все ждут от меня ответной речи.
Я прочищаю горло, а потом начинаю:
– Уважаемые товарищи, уважаемый президент! Спасибо за то, что удостоили меня чести стать кавалером самого почетного ордена и получить Ранг Героя Труда и Исследований, но, поверьте, не ради этих наград я рисковал жизнью и уничтожал овров. Я хочу, чтобы люди стали свободными. Пусть во всей Вселенной наступит мир. Пусть все вопросы и трения впредь решаются за столом переговоров!
Шквал аплодисментов провожает меня со сцены. За мной идут президент и девушки. Начинается концерт, по залу разливается громкая ритмичная музыка.
– Молодец, – хвалит меня президент уже за кулисами, а потом уходит вперед по коридору, сопровождаемый шестью телохранителями.
Я вяло бреду за ними. Меня тоже сопровождает охрана.
Вдруг скользит вбок дверь справа, и я лицом к лицу сталкиваюсь с Рией. Певица, которую я обожал с самого детства, как всегда, выглядит великолепно.
– Вы ведь Сергей Краснов? – удивленно спрашивает она.
– Да, – киваю я. – А вы та самая Рия?
– Да, – смеется вечно юная дива. – Торопитесь?
– Собственно, нет, – пожимаю я плечами. – А что?
– Зайдите ко мне! Интересно было бы с вами побеседовать!
У меня голова кружится от такого предложения.
– Конечно, – выдавливаю из себя. – Конечно!
Рия пятится в глубь своей гримерки, я захожу и шикаю на охрану – здоровяки остаются снаружи. Певица садится, забрасывает ногу за ногу.
– Можно на «ты»?
– Конечно! – отвечаю я. – Что бы ты хотела спросить?
– Хотела посмотреть на героя поближе, – Рия скользит взором по моему выбритому черепу, потом глядит прямо в глаза и улыбается. – Вижу, нелегко тебе было!
– Нелегко, – соглашаюсь я. – Не думал, что выживу. Но ты ведь хотела спросить что-то другое, я прав?
Рия кусает губы, заправляет каштановый локон за ухо.
– Ты принес смерть целой расе, – задумчиво говорит она наконец. – Не боишься, что этот груз для тебя станет невыносимым?
– Какой там груз! – излишне бодро отмахиваюсь я. – Я ведь уничтожал зло!
– Разве можно отделить одной линией день от ночи? – чуть усмехается она. – Ты уверен, что уничтожил именно зло?
– Думаешь, я не прав? – удивляюсь я. – Не погуби я овров – они убили бы нас!
– Но ты ведь не знаешь этого точно, ведь так?
– Но…
– Ты смог бы выяснить это, лишь дав оврам возможность выжить. Ты мог бы уничтожить того, кого они боялись. Страх – тот фактор, который может иногда стать решающим. Отношения землян и овров все равно бы необратимо изменились, уничтожь ты Изначальных. Но ты не дал шанса. Пошел по легкому пути. В одиночку решил, что целая цивилизация недостойна жизни!
– Эта цивилизация достойна гибели, – возражаю я. – Это разные вещи. За все, что овры сделали с людьми, они были достойны смерти. Не нужно со мной спорить, я знаю, что прав!
– Я чувствую, что ты надломлен, Сергей! – Рия откидывается в кресле и с интересом смотрит на меня. – Еще несколько ударов – и тебя сломают, ты станешь животным.
– Я всю жизнь надломлен, – опускаю голову я. – С самого рождения на мне проверяют разные виды оружия…
– Это печально…
– Куда уж печальнее! Цена за то, чтобы долететь до звезд, для меня всегда была высока…
Я машинально потираю шрам на скуле.
– Жестокие звезды, – кивает Рия. – Только не они виноваты во всем. Люди гораздо безразличнее и жестче. Из тебя почти сделали машину для убийства, Сергей! У них ведь это может и получиться!
– Да что ты знаешь! – смеюсь я. – Ты же певица! Песни поешь!
– Ты ошибаешься. Я многое знаю, и многое знает меня. Хочу дать тебе один совет.
Рия начинает говорить словно прорицательница. Это, по меньшей мере, странно…
– Что за совет?
– Ты когда-нибудь любил?
Я сомневаюсь, стоит ли говорить ей. Сержусь. На нее и на себя.
– Да, – все же решаю ответить честно.
– А можно узнать, как звали ту, которую ты любил?
– К чему все это?
Мне начинает надоедать этот пустой разговор!
– Просто ответь, прошу тебя!
– Хорошо. Ее звали Наташа, – говорю я, и ушедшая вглубь тоска накатывает с новой силой. – Довольна?
– Наташа, – повторяет Рия. – Мне нравится это имя. Почему ты не с ней? Что-то случилось?
Так ведь и знал, что она это спросит! Но врать я не люблю, придется отвечать как есть.
– Она пошла по другому пути, – зло бросаю Рие. – Да и с самого начала любовь была неразделенной…
– Неужели? – удивляется собеседница. – У тебя же талант влиять на других!
– Нет у меня такого таланта, – говорю я и внезапно понимаю интересную вещь. – Зря ты об этом спросила. Любовь – дурацкая вещь. Это фальшивая уверенность в том, что ты полностью узнал предмет обожания! Это опасная вера, что твоя любимая девушка действительно имеет те качества, которые ты ей приписываешь! Любишь ведь не самого человека, а некий образ. И образ этот плетешь в своем сознании из отрывочных впечатлений, добавляя что-то свое, какие-то ноты и краски из своего сердца. Ну, а потом примеряешь полученную идеальную картинку на объект своей любви…
– И что происходит?
– Ничего! Образ не подходит! Сначала стараешься не замечать торчащие из-за этой вот проекции разные детали, потом понимаешь, что таких деталей куда больше, чем того, что совпадает с придуманным тобой образом.
– И?
– И разочаровываешься. Разочаровываешься каждый раз, когда замечаешь очередное несоответствие!
– Так и произошло, да? – голос девушки исполнился сочувствия. – И что же ты сделал?
– Самое разумное, на мой взгляд. Я перестал видеться с Наташей. Оставил в своей душе только тот образ, который люблю. И больше никого не впускал в эту часть своего сердца.
– И она до сих пор там?
– Наверное, – я потираю подбородок, – сейчас время бежит так быстро, события развиваются так стремительно, что нет времени на воспоминания и любовь…
– Тебе нужно освободить это место. Найди себе женщину. Найди себе друга. Не оставайся один на один с собой.
– Почему?
– Если будешь один – превратишься в машину. Звезды примут новую жертву.
– Какую жертву?
– Думаешь, овры были последними? Думаешь, в галактике больше нет тех, кого люди хотят уничтожить?
Я нервно сглатываю.
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что этого добивается СВ. Полное подчинение своим интересам!
– Откуда ты знаешь о СВ и о том, чего они добиваются?
– Я знаю, – смеется Рия. – Приготовься к новым ударам, Сергей. Твои испытания еще не закончились! Дальше будет еще сложнее. И ко всему прочему тебе теперь придется слушать голос совести. Он будет говорить с тобой длинными ночами, станет убеждать в том, что ты пропустил нужный выход. Никто не вправе убивать целую цивилизацию! Никто не вправе думать, что понял целую цивилизацию за один день!
– Ты сама говоришь, как моя совесть! – усмехаюсь я, но усмешка выходит искусственной, жалкой.
– А я и есть твоя совесть! – громко отвечает Рия.
Ее очертания начинают расплываться, и без того бледная кожа девушки становится почти прозрачной, глаза превращаются в черные бусинки, количество их увеличивается вдвое…
Секунду спустя передо мной уже возвышается овр. А две секунды спустя я просыпаюсь.
– Когда же эти сны прекратятся! – Я, моргая, уставился на солнечный луч, бьющий через окно.
– Кошмар? – участливо поинтересовался знакомый голос.
Я сел на койке и огляделся. Так и есть – в палате стоял Председатель, а рядом с ним прислонился к стене прорицатель Шамиль.
– Так вот кто виновен в моих кошмарах на сей раз! – сказал я вместо приветствия. – Будете меня судить?
Я давно готовился к этому разговору, ждал визита Председателя с тех пор, как пришел в себя. От меня хотели одного, а я сделал другое. Мы с майором нарушили приказ и разом уничтожили всех овров, вместо того чтобы стереть с лица земли рыночников. Теперь я считал свой поступок ошибкой, но уничтожение рыночников стало бы еще большей ошибкой. Во-первых, скорее всего, погибли бы все люди на Земле вообще. А во-вторых, убивать себе подобных – это маразм. Именно эти вещи я и готовился втолковывать сейчас Председателю.
– Хотели было тебя наградить, – развел руками толстяк, – но, увы, секретность. Никто не должен знать, что на самом деле произошло!
Я часто заморгал. Ничего не понимаю!
– Ты все сделал правильно, Сергей! – пояснил Шамиль. – Именно такого хода от тебя и ждали.
– Но мне же вроде как поручили уничтожить рыночников! – упорствовал я.
– Да, – кивнул Председатель. – Именно так мы и сказали низшим военным чинам. Тем, кого разрешено было посвящать в суть дела. Теперь я могу рассказать тебе всю правду.
– Неужели? – нахмурился я.
– Да! Ты же чувствуешь истину! Неужто так сложно поверить?
– Хорошо, я слушаю. – Я лег на койку и поерзал, устраиваясь поудобнее. – Только рассказывайте действительно все, а не как в прошлый раз…
– Ладно! – Председатель прочистил горло. – Целью всей этой операции было уничтожение овров.
– Серьезно? – все еще не мог поверить я.
– Да! – устало повторил толстяк. – Мы с самого начала хотели уничтожить овров. Эти пришельцы надоели нам за сто с лишним лет своего житья на Земле. Надо же было кому-то исправлять ту ошибку, что мы допустили.
– А что за ошибка?
– Мы напали на станцию инопланетян возле Плутона. Это послужило началом войны…
– Значит, овр не врал.
– Он рассказывал тебе, да? – поморщился Председатель.
– Говорил, – кивнул я. – Он много чего говорил. Например, что его народ предали д-дапар, что уничтожены все скалитяне, что надо убить Изначальных…
– Понятно, – Председатель пододвинул стул и сел. Шамиль остался стоять у двери.
– Можете продолжать, – подбодрил я толстяка.
– Хорошо, – Председатель вздохнул. – Мы скрывали от тебя цель только потому, что в тебе сидел овр. Он должен был до последнего думать, что мы действуем согласно общему плану и готовимся убить Изначальных. Ты должен был в свою очередь ненавидеть нас и не захотеть подчиниться тому приказу, который озвучил Смирнов. Овр предполагал, что ты согласишься с ним, потому что не захочешь сотрудничать с нами. Ты предполагал, что, не согласившись ни с овром, ни с нами, спасешь человечество. В итоге все остались в неведении, и все сделали так, как и было нужно.
– Настроили инструмент перед игрой, – криво улыбнулся я. – И инструмент сыграл свою партию просто чудесно…
– Да, – Петр Николаевич почесал гладко выбритый подбородок. – Жестокое, но правильное сравнение.
– А откуда вообще взялась эта Комната? И почему только я мог воспользоваться ей?
– Вот это самое интересное, – потер руки толстяк. – Комнату создали Изначальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
29.11.2222
– Вот он – Сергей Краснов! Именно он спас от неминуемой гибели все человечество!
Я выхожу на сцену, в меня впиваются миллионы глаз. Кто-то изучает, кто-то посмеивается, кто-то брезгливо морщится при виде свежих шрамов на моих висках и скулах…
– Сегодня, – продолжает ведущий, – Сергей будет удостоен высшей награды Западно-Европейской Федерации – Ордена Космической Славы первой степени. Также ему будет присужден Ранг Героя Труда и Исследований!
Гремят аплодисменты. На сцену выходит президент. Я нервно сжимаю и разжимаю руки, оглядываю обращенные ко мне глазки телекамер.
– Здравствуйте, дорогие товарищи! – говорит президент и поворачивается ко мне. – Здравствуй, Сергей! Нелегок и тернист путь нашей державы в этом мире. Нелегок и тернист путь всего человечества в этой Вселенной! Со многими опасностями, заговорами, тайными недругами приходится встречаться нам на этом пути. Но среди человечества есть и такие, как ты, Сергей! Самоотверженные и честные, готовые принести себя в жертву ради блага других! Именно таким, как ты, и обязано человечество своему выживанию. Нет, не просто выживанию! Триумфальному шествию по галактике! И вдвойне приятно, что такие люди появляются на нашей родине, товарищи!
Вновь все аплодируют. Я стою, потупив взор, и чувствую себя словно нашкодивший ребенок, которого вот-вот накажут строгие родители.
Президент жестом подзывает двух высоких девушек в коротеньких юбочках. Они останавливаются возле меня. Я быстро гляжу то в одну, то в другую сторону. Девушки выше меня на голову! А в руках они держат бархатные прямоугольные коробочки. Там, наверное, хранятся медали.
– Сергей! – говорит президент. – За твое нелегкое дело в освобождении Земли от инопланетной агрессии, за то, что ты рисковал жизнью ради жизней миллиардов людей, правительство Западно-Европейской Федерации награждает тебя Орденом Космической Славы первой степени!
Президент берет орден из коробочки, открытой одной из девушек, и надевает мне на шею. Я протягиваю руку, президент пожимает ее.
– Ну, а за великий труд тебе будет присужден Ранг Героя Труда и Исследований!
Глава государства надевает на меня еще одну награду, жмет руку. Радостные девушки, наклоняясь, чмокают в щеки. И президент, и девушки делают несколько шагов назад. Все ждут от меня ответной речи.
Я прочищаю горло, а потом начинаю:
– Уважаемые товарищи, уважаемый президент! Спасибо за то, что удостоили меня чести стать кавалером самого почетного ордена и получить Ранг Героя Труда и Исследований, но, поверьте, не ради этих наград я рисковал жизнью и уничтожал овров. Я хочу, чтобы люди стали свободными. Пусть во всей Вселенной наступит мир. Пусть все вопросы и трения впредь решаются за столом переговоров!
Шквал аплодисментов провожает меня со сцены. За мной идут президент и девушки. Начинается концерт, по залу разливается громкая ритмичная музыка.
– Молодец, – хвалит меня президент уже за кулисами, а потом уходит вперед по коридору, сопровождаемый шестью телохранителями.
Я вяло бреду за ними. Меня тоже сопровождает охрана.
Вдруг скользит вбок дверь справа, и я лицом к лицу сталкиваюсь с Рией. Певица, которую я обожал с самого детства, как всегда, выглядит великолепно.
– Вы ведь Сергей Краснов? – удивленно спрашивает она.
– Да, – киваю я. – А вы та самая Рия?
– Да, – смеется вечно юная дива. – Торопитесь?
– Собственно, нет, – пожимаю я плечами. – А что?
– Зайдите ко мне! Интересно было бы с вами побеседовать!
У меня голова кружится от такого предложения.
– Конечно, – выдавливаю из себя. – Конечно!
Рия пятится в глубь своей гримерки, я захожу и шикаю на охрану – здоровяки остаются снаружи. Певица садится, забрасывает ногу за ногу.
– Можно на «ты»?
– Конечно! – отвечаю я. – Что бы ты хотела спросить?
– Хотела посмотреть на героя поближе, – Рия скользит взором по моему выбритому черепу, потом глядит прямо в глаза и улыбается. – Вижу, нелегко тебе было!
– Нелегко, – соглашаюсь я. – Не думал, что выживу. Но ты ведь хотела спросить что-то другое, я прав?
Рия кусает губы, заправляет каштановый локон за ухо.
– Ты принес смерть целой расе, – задумчиво говорит она наконец. – Не боишься, что этот груз для тебя станет невыносимым?
– Какой там груз! – излишне бодро отмахиваюсь я. – Я ведь уничтожал зло!
– Разве можно отделить одной линией день от ночи? – чуть усмехается она. – Ты уверен, что уничтожил именно зло?
– Думаешь, я не прав? – удивляюсь я. – Не погуби я овров – они убили бы нас!
– Но ты ведь не знаешь этого точно, ведь так?
– Но…
– Ты смог бы выяснить это, лишь дав оврам возможность выжить. Ты мог бы уничтожить того, кого они боялись. Страх – тот фактор, который может иногда стать решающим. Отношения землян и овров все равно бы необратимо изменились, уничтожь ты Изначальных. Но ты не дал шанса. Пошел по легкому пути. В одиночку решил, что целая цивилизация недостойна жизни!
– Эта цивилизация достойна гибели, – возражаю я. – Это разные вещи. За все, что овры сделали с людьми, они были достойны смерти. Не нужно со мной спорить, я знаю, что прав!
– Я чувствую, что ты надломлен, Сергей! – Рия откидывается в кресле и с интересом смотрит на меня. – Еще несколько ударов – и тебя сломают, ты станешь животным.
– Я всю жизнь надломлен, – опускаю голову я. – С самого рождения на мне проверяют разные виды оружия…
– Это печально…
– Куда уж печальнее! Цена за то, чтобы долететь до звезд, для меня всегда была высока…
Я машинально потираю шрам на скуле.
– Жестокие звезды, – кивает Рия. – Только не они виноваты во всем. Люди гораздо безразличнее и жестче. Из тебя почти сделали машину для убийства, Сергей! У них ведь это может и получиться!
– Да что ты знаешь! – смеюсь я. – Ты же певица! Песни поешь!
– Ты ошибаешься. Я многое знаю, и многое знает меня. Хочу дать тебе один совет.
Рия начинает говорить словно прорицательница. Это, по меньшей мере, странно…
– Что за совет?
– Ты когда-нибудь любил?
Я сомневаюсь, стоит ли говорить ей. Сержусь. На нее и на себя.
– Да, – все же решаю ответить честно.
– А можно узнать, как звали ту, которую ты любил?
– К чему все это?
Мне начинает надоедать этот пустой разговор!
– Просто ответь, прошу тебя!
– Хорошо. Ее звали Наташа, – говорю я, и ушедшая вглубь тоска накатывает с новой силой. – Довольна?
– Наташа, – повторяет Рия. – Мне нравится это имя. Почему ты не с ней? Что-то случилось?
Так ведь и знал, что она это спросит! Но врать я не люблю, придется отвечать как есть.
– Она пошла по другому пути, – зло бросаю Рие. – Да и с самого начала любовь была неразделенной…
– Неужели? – удивляется собеседница. – У тебя же талант влиять на других!
– Нет у меня такого таланта, – говорю я и внезапно понимаю интересную вещь. – Зря ты об этом спросила. Любовь – дурацкая вещь. Это фальшивая уверенность в том, что ты полностью узнал предмет обожания! Это опасная вера, что твоя любимая девушка действительно имеет те качества, которые ты ей приписываешь! Любишь ведь не самого человека, а некий образ. И образ этот плетешь в своем сознании из отрывочных впечатлений, добавляя что-то свое, какие-то ноты и краски из своего сердца. Ну, а потом примеряешь полученную идеальную картинку на объект своей любви…
– И что происходит?
– Ничего! Образ не подходит! Сначала стараешься не замечать торчащие из-за этой вот проекции разные детали, потом понимаешь, что таких деталей куда больше, чем того, что совпадает с придуманным тобой образом.
– И?
– И разочаровываешься. Разочаровываешься каждый раз, когда замечаешь очередное несоответствие!
– Так и произошло, да? – голос девушки исполнился сочувствия. – И что же ты сделал?
– Самое разумное, на мой взгляд. Я перестал видеться с Наташей. Оставил в своей душе только тот образ, который люблю. И больше никого не впускал в эту часть своего сердца.
– И она до сих пор там?
– Наверное, – я потираю подбородок, – сейчас время бежит так быстро, события развиваются так стремительно, что нет времени на воспоминания и любовь…
– Тебе нужно освободить это место. Найди себе женщину. Найди себе друга. Не оставайся один на один с собой.
– Почему?
– Если будешь один – превратишься в машину. Звезды примут новую жертву.
– Какую жертву?
– Думаешь, овры были последними? Думаешь, в галактике больше нет тех, кого люди хотят уничтожить?
Я нервно сглатываю.
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что этого добивается СВ. Полное подчинение своим интересам!
– Откуда ты знаешь о СВ и о том, чего они добиваются?
– Я знаю, – смеется Рия. – Приготовься к новым ударам, Сергей. Твои испытания еще не закончились! Дальше будет еще сложнее. И ко всему прочему тебе теперь придется слушать голос совести. Он будет говорить с тобой длинными ночами, станет убеждать в том, что ты пропустил нужный выход. Никто не вправе убивать целую цивилизацию! Никто не вправе думать, что понял целую цивилизацию за один день!
– Ты сама говоришь, как моя совесть! – усмехаюсь я, но усмешка выходит искусственной, жалкой.
– А я и есть твоя совесть! – громко отвечает Рия.
Ее очертания начинают расплываться, и без того бледная кожа девушки становится почти прозрачной, глаза превращаются в черные бусинки, количество их увеличивается вдвое…
Секунду спустя передо мной уже возвышается овр. А две секунды спустя я просыпаюсь.
– Когда же эти сны прекратятся! – Я, моргая, уставился на солнечный луч, бьющий через окно.
– Кошмар? – участливо поинтересовался знакомый голос.
Я сел на койке и огляделся. Так и есть – в палате стоял Председатель, а рядом с ним прислонился к стене прорицатель Шамиль.
– Так вот кто виновен в моих кошмарах на сей раз! – сказал я вместо приветствия. – Будете меня судить?
Я давно готовился к этому разговору, ждал визита Председателя с тех пор, как пришел в себя. От меня хотели одного, а я сделал другое. Мы с майором нарушили приказ и разом уничтожили всех овров, вместо того чтобы стереть с лица земли рыночников. Теперь я считал свой поступок ошибкой, но уничтожение рыночников стало бы еще большей ошибкой. Во-первых, скорее всего, погибли бы все люди на Земле вообще. А во-вторых, убивать себе подобных – это маразм. Именно эти вещи я и готовился втолковывать сейчас Председателю.
– Хотели было тебя наградить, – развел руками толстяк, – но, увы, секретность. Никто не должен знать, что на самом деле произошло!
Я часто заморгал. Ничего не понимаю!
– Ты все сделал правильно, Сергей! – пояснил Шамиль. – Именно такого хода от тебя и ждали.
– Но мне же вроде как поручили уничтожить рыночников! – упорствовал я.
– Да, – кивнул Председатель. – Именно так мы и сказали низшим военным чинам. Тем, кого разрешено было посвящать в суть дела. Теперь я могу рассказать тебе всю правду.
– Неужели? – нахмурился я.
– Да! Ты же чувствуешь истину! Неужто так сложно поверить?
– Хорошо, я слушаю. – Я лег на койку и поерзал, устраиваясь поудобнее. – Только рассказывайте действительно все, а не как в прошлый раз…
– Ладно! – Председатель прочистил горло. – Целью всей этой операции было уничтожение овров.
– Серьезно? – все еще не мог поверить я.
– Да! – устало повторил толстяк. – Мы с самого начала хотели уничтожить овров. Эти пришельцы надоели нам за сто с лишним лет своего житья на Земле. Надо же было кому-то исправлять ту ошибку, что мы допустили.
– А что за ошибка?
– Мы напали на станцию инопланетян возле Плутона. Это послужило началом войны…
– Значит, овр не врал.
– Он рассказывал тебе, да? – поморщился Председатель.
– Говорил, – кивнул я. – Он много чего говорил. Например, что его народ предали д-дапар, что уничтожены все скалитяне, что надо убить Изначальных…
– Понятно, – Председатель пододвинул стул и сел. Шамиль остался стоять у двери.
– Можете продолжать, – подбодрил я толстяка.
– Хорошо, – Председатель вздохнул. – Мы скрывали от тебя цель только потому, что в тебе сидел овр. Он должен был до последнего думать, что мы действуем согласно общему плану и готовимся убить Изначальных. Ты должен был в свою очередь ненавидеть нас и не захотеть подчиниться тому приказу, который озвучил Смирнов. Овр предполагал, что ты согласишься с ним, потому что не захочешь сотрудничать с нами. Ты предполагал, что, не согласившись ни с овром, ни с нами, спасешь человечество. В итоге все остались в неведении, и все сделали так, как и было нужно.
– Настроили инструмент перед игрой, – криво улыбнулся я. – И инструмент сыграл свою партию просто чудесно…
– Да, – Петр Николаевич почесал гладко выбритый подбородок. – Жестокое, но правильное сравнение.
– А откуда вообще взялась эта Комната? И почему только я мог воспользоваться ей?
– Вот это самое интересное, – потер руки толстяк. – Комнату создали Изначальные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61