Ролстра не обратил на ее слова никакого внимания.
— Андраде, доберись до правды. Если я еще открою рот, то прикажу их всех казнить.
Принц отошел к окну, отдернул штору и сцепил руки за спиной. Его трясло.
Янте села, держа в руках ребенка.
— Я не понимаю, миледи. Вы видели меня с одним ребенком, а потом пришла Пандсала с другим. Я не знаю, что происходит!
— Будем выяснять? — достаточно спокойно спросила Андраде. Янте испытала мгновение животного ужаса, когда пронзительные голубые глаза принялись изучать ее лицо, но заставила себя расслабиться. Даже если Андраде узнает о заговоре, никаких доказательств у нее не будет.
— Эти чудовища! — вдруг закричала Палила. — Они украли моего сына!
— Сначала ты ничего не знаешь, а потом вдруг выясняется, что тебе все прекрасно известно, — сказала Андраде. — Как интересно. Палила, объясни нам эту маленькую комедию.
— Я… — Она бросила мученический взгляд на Янте. — Это была ее идея! Она хотела заменить мальчика девочкой…
— Что? — воскликнула Янте, широко открыв глаза.
— Замолчи! — резко бросила Андраде. — Теперь продолжай ты, Пандсала. С самого начала.
Довольная Янте слушала, как история бессвязно вырывается из уст ее сестры. Ледяное выражение лица Андраде постепенно сменялось глубоким шоком. Палила лежала на подушках как мертвая. Ролстра повернулся и посмотрел на Пандсалу так, будто у той отросли когти и хвост. Янте сидела, качая ребенка.
— Если я правильно понимаю тебя, — с трудом вымолвила Андраде, когда Пандсала разрыдалась, — все происходило следующим образом: Янте предложила заменить мальчика девочкой, если у Палилы будет сын. Для этого вы привезли сюда бедных женщин и искусственно вызвали у них роды, когда у Палилы начались схватки. Я не сомневаюсь, Пандсала, что специальные травы мы найдем в твоих вещах, а не у Янте.
Но затем ты заключила сделку с любовницей своего отца. В обмен на ее содействие браку с тобой принца Рохана ты должна была заменить девочку мальчиком, если Палила произведет на свет еще одну дочь. Так как единственная женщина, которая родила к тому времени, произвела на свет девочку, тебе не оставалось ничего другого, как взять ее наверх, в случае, если родится сын, от которого надо будет отделаться. От Палилы для тебя тогда не будет никакой пользы, поэтому ты решила обратиться к первоначальному плану Янте. Так?
Пандсала кивнула, слезы лились по ее щекам.
— Отец… прости меня… я только хотела дать тебе сына, которого ты так хотел…
— Ролстра! — резко окликнула Андраде, когда принц шагнул к дочери и поднял руку для удара. Рукав приподнялся, Янте увидела белую повязку и подумала, не эта ли сука Сьонед ранила его, защищая свою несуществующую честь. Губы принцессы растянулись в улыбке, и она предпочла нагнуться к ребенку.
— Теперь надо выслушать тебя, Янте, — сказала Андраде.
Девушка подняла глаза.
— Что я могу сказать? Я в жизни не слышала ничего глупее! Как можно было считать, что эти женщины родят детей нужного пола для той замены, которую собиралась сделать Пандсала? Откровенно говоря, я запуталась. Что я должна была сделать согласно этому плану: дать отцу сына или избавиться от мальчика?
— Продолжай, — ледяным тоном бросила Андраде.
Янте пожала плечами.
— Каким чудовищем надо быть, чтобы отдать верховного принца… и своего родного брата… чтобы он воспитывался собственными слугами! Я не настолько низка, отец, и не настолько глупа. Ты действительно думаешь, что я способна на такой ужасный заговор? И тем более такой… невыполнимый?
— Нет, — очень мягко сказал Ролстра. Его зеленые глаза блестели. — Если бы это был мальчик, ты бы сделала так, чтобы его убили. Я тебя знаю, Янте.
— Отец!
И тут она ужаснулась.
— Прекратите, вы оба! — с отвращением приказала им Андраде. — Все вы тут змеи, каждый из вас. Что ты собираешься с ними делать, Ролстра?
— Сейчас меня больше интересует, что вы собирались сделать с женщинами внизу. — Он продолжал пристально смотреть на Янте. — Что бы ты сделала с ними, моя дорогая?
— Ничего, потому что я не имею отношения к этому, — отчеканила она.
— А если бы имела? — настаивал он.
— Отец… ты серьезно думаешь, что я могла бы убить их?
— Думаю, да. Если бы сочла, что это необходимо. Ты всегда была умна, Янте. — Затем он повернулся к Пандсале и спросил:
— Ты знаешь, что измена карается смертной казнью?
Его взгляд нацелился на Палилу, которая издала беззвучный крик.
— Отец… нет! — Пандсала, дрожа всем телом, упала на колени.
— Измена, — мягко повторил он. Андраде встала между ними.
— Ролстра, — тихо произнесла она, — не делай этого.
— Это тебя не касается, фарадим.
— Не убивай ее. Отдай ее мне.
— Что? Зачем?
— За тобой долг. «Гонец Солнца», которого ты испортил, умер сегодня ночью.
— Криго мертв? — Ролстра был потрясен.
— Это был несчастный случай, — лихорадочно произнесла Палила, наклонившись вперед и вытянув перед собой руки, дрожавшие, как листья на ветру. — Он принял слишком много, и я…
— Замолчи! — закричал Ролстра, и она отпрянула.
— Я возьму Пандсалу как выкуп, — сказала Андраде, и Янте возликовала. — И новорожденного ребенка тоже. Тебе не нужна еще одна дочь. Отдай их мне.
— Ходячий мертвец в Крепости Богини, — проговорил он. Жестокий юмор играл в глазах, Ролстры, и Пандсала вскрикнула. — Очень хорошо. Они твои.
— Отец… нет!
— А как будет с Палилой? — спросила Андраде.
— Ты ведь не будешь отрицать, что она заслуживает смерти за убийство твоего фарадима? Я уверен, что твоя драгоценная Сьонед все рассказала о действии драната, не так ли? Жаль, что я не убил ее сегодня ночью. Верховный принц и леди Крепости Богини спорили друг с другом, а Янте ошарашенно наблюдала за ними. Что же в действительности случилось сегодня со Сьонед?
— Не вмешивайся, Андраде. Я предупреждаю тебя. — Он помедлил. — Янте…
Она встала. Неужели победа? Кажется, да. И все же принцесса волновалась.
— Покажи ее мне.
Янте подошла и протянула ему ребенка. Ролстра на мгновение задержал взгляд на лице младенца, а затем отвернул покрывало, чтобы удостовериться, что перед ним действительно девочка.
— Чиана, — сказал он. — Назови ее так, Андраде, чтобы она всегда помнила обстоятельства своего появления на свет.
Янте подавила приступ дрожи. На старом наречии это слово означало «измена». Андраде взяла у нее ребенка и взглянула на плачущую Пандсалу.
— Вставай. Первое, чему ты научишься, это то, что «Гонец Солнца» ни перед кем не стоит на коленях. Даже перед верховным принцем,
— Говори только про своих фарадимов. Мои преспокойно стоят, — ввернул Ролстра, и Андраде бросила на него яростный взгляд.
Янте взглянула в глаза Пандсалы, остекленевшие от бесконечного ужаса, неспособные понять, что случилось. Вдруг она узнала Янте, вскочила и схватила сестру за горло.
Ролстра растащил дочерей. Пандсала упала на ковер, а Янте покрутила головой и еле перевела дух. Верховный принц распахнул дверь каюты и крикнул страже, чтобы Пандсалу отвели в шатер Андраде, если понадобится, связанную и с кляпом во рту. Услышав в коридоре ее крик, полный тоски и ненависти, Янте вздрогнула.
Затем наступила тишина. Палила была слишком напугана; она просто лежала в постели, охваченная ужасом. Андраде прижала ребенка к себе и пристально посмотрела на Ролстру.
— Где Криго? — спросила она.
— Если хочешь, я прикажу доставить его тело к тебе в шатер.
— Хочу, — резко сказала она.
Их взаимная ненависть заставила Янте отшатнуться. Это была застарелая ярость, более сильная, чем что-либо виденное ею раньше. Эта ненависть имела давние и прочные корни; возможно, сейчас она впервые выплеснулась наружу.
— Я уничтожу его, — внезапно произнес Ролстра. — Эта женитьба выйдет ему боком.
— Много лет назад ты сам хотел жениться на «Гонце Солнца».
— Так вот что тебя надоумило? Ты учитывала мой гнев, когда строила свои планы?
— Твой гнев меня не интересует. А я ничего не планировала. Богиня…
— Обычно делает то, что ей подсказываешь ты. Можешь искать какие угодно оправдания. Но если ты веришь, что его сыновья последуют за ним, то ошибаешься.
— И это я слышу от человека, который до сих пор верит, что у него будет собственный сын? — Она злобно рассмеялась. — Найди себе другую любовницу, Ролстра! Возьми еще дюжину женщин, ожидающих ребенка! У тебя никогда не будет собственного сына!
— Убирайся! — взревел он.
Смех Андраде казался эхом, еще долго звучавшим в каюте после того, как она захлопнула за собой дверь. Янте упала в кресло и закрыла глаза. Она победила. Если Ролстра поверил ей… и даже если не поверил… она победила. Он не приговорил ее вместе с Пандсалой.
— Ролстра… о нет, мой повелитель, пожалуйста… ради наших детей…
Янте резко подняла голову. Палила вжималась в белые подушки; ее огромные глаза не отрываясь глядели на свечку, которую взял со стола верховный принц.
— Я помню про костер Палила, — сказал он почти нежно, и женщина заплакала. — Ты слышала крик дракона сегодня ночью?
Янте встала. Она никогда раньше не слышала у отца такого голоса… и ей захотелось уйти. Сейчас же. Он почувствовал ее движение и не оборачиваясь приказал:
— Останься.
Янте замерла, еле дыша. Ролстра подошел вплотную к кровати Палилы. Пламя свечи жадно вспыхнуло в воздухе.
— Янте, ты знаешь, где находится замок Феруче? — спросил он.
— Да, отец.
— Он на границе между Маркой и Пустыней, — не слушая продолжал принц. — Я долго думал, кого бы туда послать. Это должен быть кто-то, кому я мог бы доверять. — Он поглядел на дочь через плечо. — Ты все еще хочешь этого князька? — Да, — честно ответила она.
— Удача покинула тебя вместе с этой ночью, — с мрачным юмором сказал он.
— Феруче может быть твоим, а вот Рохан — нет. Это означает, что «Гонец Солнца» победила.
— «Гонец Солнца»… — прошептала Янте. И тут она поняла причину ненависти, которая заполняла пространство между отцом и Андраде. Ярость, раненая гордость и желание отомстить охватили ее, создавая ненависть, которую она обнимала, как любовника. Всю жизнь она была пустой, желая быть наполненной этим сладким, обжигающим чувством, которое росло внутри вместе с жаждой крови и мести. Наконец она поняла, что такое власть… и ни муж-принц, ни ее отец или какой-нибудь другой мужчина здесь ни при чем… власть, которая сильнее дара «Гонца Солнца». Вот то чувство, которое сделало отца самым могущественным из принцев. Он знал, лучше всех знал, как ненавидеть.
— Я вижу, что ты понимаешь меня, — сказал он. — Возвращайся в лагерь, Янте, и жди меня. Когда я закончу свои дела, нам надо будет многое обсудить.
Закрывая дверь, она заметила пламя свечи рядом с искаженным лицом Палилы. А когда Янте сошла с корабля, то услышала первый из множества, великого множества криков.
***
Сквозь серебристо-зеленые листья пробивались лучи восходящего солнца, бархатные и нежные, словно первая роса. Чувствительная к цвету, как все фарадимы, Сьонед лежала на боку и пыталась вспомнить, видела ли она раньше что-нибудь прекраснее. И тут она улыбнулась своей ошибке: разве цвет ласкал ей душу? Нет, то было отражение света на лице спящего принца.
Сначала он смущался, дрожал и был не уверен в себе. Так продолжалось до тех пор, пока тугие застежки ее юбки не заставили его тихонько выругаться. Но когда она рассмеялась, Рохан тут же присоединился к ней, и они принялись хохотать, как дети. Застежки ее одежды и его шнурованные сапоги, казались таким забавным препятствием…
Сьонед пригладила его солнечные шелковые волосы, торчавшие мальчишескими вихрами. Старое видение оказалось верным. Именно она сделала его принцем и мужчиной. Какое-то время они обольщали друг друга. Рожденный драконом, чей мужественный образ остался у него в памяти, принц стремился к невозможному, но как человек не был уверен в своей способности достичь идеала. Ее объятия помогли Рохану объединить два этих начала. Принц и человек превратились в одно существо, которое стало ее любовником.
От его ласк начинала дышать кожа, шепот пронизывал душу солнечным светом, поцелуи наполняли мозг буйством красок поразительной силы и чистоты: бриллиант, сапфир, топаз… Все ее чувства пробудились при мысли о том, что кровь «Гонца Солнца», смешавшись с его кровью, сделает их сына принцем-фарадимом.
— Только бы у него были твои глаза, любимый, — прошептала она, проведя кончиком пальца по шелковым загнутым ресницам, и засмеялась, когда его веки медленно открылись, слишком тяжелые, чтобы подняться.
— О-о-ох, — с трудом прошептал он. — Что ты со мной сделала?
Сьонед погладила его по щеке, на которой уже проступила светлая щетина. — Хочешь, чтобы я проделала это еще раз?
— Как-нибудь потом, когда я приду в себя, чтобы как следует насладиться… — сонно ответил он, затем обнял Сьонед и положил голову ей на плечо. — Черт возьми, я забыл расплести тебе косы. Мне хотелось посмотреть на твои распущенные волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88