— Кажется, он что-то задумал, — продолжал Грешюм.
Шоркан вел их все дальше. Вот могилы закончились, и стены стали грубыми — естественными. Катакомбы спускались даже ниже уровня моря, но колдуны не собирались заходить так далеко. Без всякого предупреждения Шоркан свернул в узкий боковой проход. Без колебаний двигался он по лабиринту коридоров и залов, направляясь к своей цели.
Вот последний коридор и Шоркан оказался в комнате, откуда не было выхода. Две из четырех стен представляли собой плиты нешлифованного входа, а прямо напротив входа стояла стена черного льда. Со стороны выглядело так, словно его черная поверхность плывет, словно лед тает и тут же вновь замерзает. Вечный процесс.
Шоркан приблизился к защитному льду. В мерцании колдовской сферы по блестящей поверхности поползли отражения колдунов и их пленника. Обведя взглядом препятствие Шоркан повернулся к своим спутникам:
— Маг который наложил это заклятие был искусным. Сколько я не пытался, мне так и удалось уничтожить барьер.
— Он покровительствовал мне по собственному желанию, — пожал плечами Эррил.
— Не надо насмешек. Брат Колон, использовал свое смертное дыхание и магию, подаренную вам книгой, чтобы сковать этот том Кровавого Дневника. Он умер шепча заклятие, и унес секрет с собой в могилу.
Эррил резко хохотнул.
— Братишка, не будь уж столь мелодраматичен. Для того чтобы все это узнать, не надо быть великим колдуном или знать сокровенные секреты. Просто брат Колон был лучше тебя в том, что касалось магии. Да ты и сам это знаешь. До того как книга была запечатана, ты много раз жаловался мне на неимоверное искусство этого древнего мага, всякий раз рассказывая, насколько он лучше тебя. Я даже искал его, до тех пор пока не понял, что эта дорожка отнюдь не безопасна. Он был много лучше тебя.
Лицо Шоркана осталось холодным, равнодушным, но Эррил заметил как в глубине глаз колдуна вспыхнули злы огоньки.
— Может давным-давно брат Колон был искуснее меня. Но за последние пять столетий я стал сильнее и развил свой талант.
— Да… конечно. Но я вижу, у тебя еще не хватает сил, чтобы разрушить творение брата Колона, — тогда Эррил кивнул в сторону стены льда. — Его чары действуют и по сей день, как свидетельство его превосходства.
Шоркан не выдержал. Дикая ярость вспыхнула в его глазах. Его губы разошлись в кривой улыбке, и откуда-то из недр груди вырвалось звериное рычание. Брови сошлись на переносице в преддверье бури.
— Эта ночь все изменит! Чары брата Колона падут предо мной! Его смерть много лет назад окажется бесполезной. И книга и ты вместе с ней… вы оба будите уничтожены, когда взойдет луна.
Эррил, наблюдая за разъяренным Шорканом, оставался совершенно спокоен.
— Однако братец, это еще нужно доказать, — медленно и совершенно спокойно произнес он. — Колон и раньше был лучше тебя… И в эту ночь его чары одержат над тобой верх.
Шоркан сердито посмотрел на брата, ярость душила его.
— Разложи ножи и приготовь магический круг! — накинулся он на Денала.
Мальчик маг воткнул факел в кольцо, вделанное в стену, и поспешил выполнить распоряжение Шоркана. Наклонившись он вынул из ножен на запястьях два кинжала с розовыми рукоятками, а потом достал длинную белую свечу из кармана. Грешюм присоединился к мальчику. Отложив в сторону свой посох, он опустился на колено. Старый маг бросил косой взгляд в сторону пленника, словно понукая его и дальше дразнить Шоркана. Однако не заметив никакого ответного знака, он продолжал помогать мальчику. Взмахнув рукой Денал запалил свечку и начал с помощью капающего воска рисовать широкий круг прямо перед ледяной стеной. Они собирались в точности воссоздать сцену, когда Кровавый Дневник был запечатан.
Пока парочка работала, Шоркан подошел поближе к Эррилу.
— Я доволен, — прошипел он. — Я уничтожу то, что брат Колон хотел сохранить. И сделав это, я хочу разбить твое сердце, как и все твои надежды. Ты поймешь, что твоя борьба была лишь бесцельной тратой времени. Я хочу увидеть тебя побежденным! — Шоркан вытащил нож из рукава и сунул его под нос Эррилу. — Узнаешь?
Теперь настала очередь Эррила изображать равнодушие. Он задохнулся при виде этого старого потертого кинжала.
— Охотничий нож отца…
— Ночью, когда была запечатана книга ты отдал его мне. Помнишь? — Шоркан со злобой смотрел на своего пленника.
Лицо Эррила побледнело от этих воспоминаний. Давным-давно он одолжил брату этот нож для завершения заклятия. Он-то думал, что нож навсегда потерян. Но увидеть как часть памяти оставшейся от отца служит игрушкой в руках Зла… Это ослабило его решимость.
А Шоркан продолжал внимательно изучать лицо Эррила.
— Знаю, как много для тебя значит наш отец, — продолжал он. — С радостью понаблюдаю за тем, как его наследство уничтожит все, что тебе дорого.
Эррил аж откачнулся, когда услышал с какой страстностью это произнесено.
— У тебя все получиться, но только в том случае, если ты сначала найдешь предателя, — бросил он в ответ Шоркану — словно стрелу выпустил.
Шоркан осторожно скосился на пару, работавшую у него за спиной. Эррил хорошо запомнил выражение его лица в этот миг. Его семя и в самом деле попало в плодородную почву.
Эррил попал в десятку. Если Шоркан использовал воспоминания об отце, чтобы привести его в уныние, он отыгрался с лихвой.
— Предатель рядом с тобой, брат. Он в этой комнате. Я клянусь в этом могилой наше отца и его бессмертным духом.
Потрясение и недоверие появилось на лице черного колдуна. В этой твари осталось достаточно от старого Шоркана, чтобы она поняла, что Эррил никогда не произнес бы подобной клятвы, если бы не был совершенно уверен в собственной правоте.
— Почему ты предупредил меня? В чем подвох?
— Тут нет подвоха. Я сказал тебе об этом лишь потому. Что тебе это сильно не понравится. Но теперь, братик, слишком поздно. Ты попал в ловушку. Если ты не обнаружишь предателя до того, как взойдет луна, ты погибнешь в эту ночь. А если ты умудришься уничтожить предателя, то потеряешь ключевую фигуру, которая нужна тебе для проведения ритуала. Так или иначе, книга останется в безопасности. Сегодня тебе не удастся удовлетворить свои желания., — пододвинувшись еще ближе Эррил добавил. — Ты проиграл, брат.
— Нет! — Шоркана трясло от ярости. Он поднял кинжал отца и приставил к горлу пленника. — Тебе никогда не выиграть.
— Остановись! — неожиданно повернувшись приказал ему Грешюм. — Шоркан, если ты убьешь Эррила, заклятие никогда не сработает. Он обманул тебя, дав эту клятву. Не слушай его. Он просто пытается сделать так, чтобы ты убил его. Он врет!
Кончик ножа остановился к ямке на шее Эррила. Потом Шоркан опустил оружие и повернулся лицом к паре магов.
— Нет. Эррил говорил правду, — голос его звучал холодно, как обычно. — Среди нас предатель. — А потом он вытянул свою свободную руку в сторону Грешюма. — Я всего лишь угрожал ему, для того, чтобы он открыл имя предателя.
Грешюм поднял руку, словно собираясь защититься, но Шоркан неожиданно повернулся к Деналу. Язык темного пламени вылетел из ладони мага и ударил в мальчика-мага. Когда тот повалился вперед лицом, Шоркан объявил:
— Молчание Денала выдало его с головой. Если бы я убил Эррила то у нас не осталось бы никаких шансов добыть книгу. То, что ты, Грешюм, предупредил меня, доказывает твою невиновность.
Крутанув запястьем Шоркан прервал поток магии. Денал лежал от лодыжек до запястий охваченный огнем черной магии, лежал словно муха попавшая в паучью паутину, неспособный двигаться, неспособный говорить.
— Ты заблуждался в своем плане, — Шоркан повернулся к Эррилу. — я не нуждаюсь в помощи этого предателя. Мне нужно лишь его живое тело. Связанный, но не засаженный в темницы, Денал так и так сыграет свою роль в заклятии. А потом я убью вас обоих, — Шоркан отступил назад к Эррилу. — Видишь ли дорогой братик, я все таки превзошел тебя.
Эррил постарался и дальше оставаться равнодушным. Пока все шло как задумано. Шоркан попался в ловушку, словно слепой кролик. Но пленник придержал себя. Праздновать победу еще рано.
Вскоре встанет луна, и тогда они сыграют последний акт.
* * *
Елена встретилась с остальными на верхней палубе «Бледного скакуна». Впереди возвышались утесы острова Маунск. Солнце уже спряталось за пиками острова. В тени утесов и гор могло показаться, что уже наступили сумерки. Моря станет синим к полуночи. Ярко-зеленый остров со времени стал много темнее. Только угрожающее небо говорило о том, что у них еще достаточно времени. Елена крепко обхватила руками грудь. Вечер наступил слишком быстро.
Мерик подошел к перилам и встал рядом с ней.
— Мне жаль, — взгляд его был переполнен болью.
Елена отвернулась, не в силах встретиться с ним взглядом.
— Почему ты сделал это? Почему ты не позвал королеву помочь нам? Думаю, я заслужила откровенного ответа.
Мерик долгое время молчал.
— Еще в Порт Роул, я послал своей матери маленькую птицу из зверинца Мамы Фреды, с просьбой о помощи. Я думал, я защищаю тебя. Я не хочу, чтобы ты шла в ловушку черных магов, расставленную на Алоа Глен. Если остров будет уничтожен, я надеюсь ты отложишь в сторону знамя ведьмы и закончишь войну в Темным Лордом. Освободишься от такой ответственности. Надеюсь, ты вернешься в Гавань Штормов, и предъявишь права на свое наследство.
— Ты знаешь, я никогда так не поступлю, — напряженно проговорила она. — С книгой или без нее, я продолжу борьбу со злом.
— Да. Но я понял это не сразу. После испытания в Гавани Теней, я решил, что побег лучший выход. Но наслушавшись историй о дрирендая и мирая, я понял, что все это было глупой мечтой. Ты не можешь отвернуться от Зла, затаившегося здесь, не потеряв часть себя. Но даже в этом случае Зло будет и дальше преследовать тебя, — голос его стал мягче. — Но это не единственная причина из-за которой, как я знаю, ты не оставишь эту борьбу.
— Почему же еще? — спросила она, резко повернувшись к нему. Ее голос прозвучал грубее, чем она хотела.
— Когда Толчук и я присоединились к вам, я понял, насколько ты изменилась, — и он вновь взглянул на нее. — И не только физически. Что-то более глубокое, что-то пробило меня до самого сердца. Я увидел в тебе эльф… Увидел нашу королеву. Я знал, что ты никогда не оставишь Аласию, и что я всегда буду на твоей стороне… Мне жаль, — с этими словами Мерик отвернулся. — Я хотел сказать тебе. Я надеялся, что мы успеем забрать книгу и убраться отсюда, до того как появиться моя мать, — запрокинув голову он снова посмотрел в небо. — Но судя по полету солнечного ястреба, у нас мало времени. Ее боевые корабли скоро будут здесь.
Елена почувствовала, что ее злоба на Мерика постепенно слабеет.
— И все таки, сколько у нас времени?
— Не больше дня.
Елена как и он запрокинула голову и стала рассматривать небеса.
— Тогда, возможно, это не так важно. На заре мы покинем остров с книгой, или будем мертвы, — она повернулась к Мерику и коснулась его плеча. — Не отчаивайся, Мерик. Иногда осознание истины, сокрытой в собственном сердце приходит слишком поздно, — а потом Елена подумала о Эрриле. — Я хорошо знаю это.
Мерик с благодарностью посмотрел на ее, резким движением расправил плечи.
Словно подарив ему молчаливое прощение, Елена коснулась его руки, потом повернулась изучая судно. Флинт и зоолы были заняты — изучали как лучше провести судно через рифы, окружающие остров Маунск. То и дело выкрикивали приказы, они постоянно корректировали курс корабля, который медленно полз вперед.
— Ель, могу я поговорить с тобой? — Елена повернулась и обнаружила брата, направившегося к ней с носа корабля. В руках он, как обычно, сжимал посох.
— О чем?
— О Эрриле.
Елена поморщилась. Она не хотела беседовать о стендайце, но она не могла игнорировать Джоаха.
— Что ты хотел узнать о нем?
Джоах встал рядом с девушкой. Он пробежал рукой по тощей рыжей бороденке, пухом покрывавшей его щеки и подбородок. Сердце Елены бешено билось. Потом, каким-то простым жестом он в миг напомнил ей отца. Он тел свой подбородок точно как тот, перед тем как заговорить о чем-то неприятном. Впервые Елена признала в младшем брате мужчину. Он больше не был тем мальчишкой, который носился вместе с ней по фруктовому саду. Теперь она заметила, что у него строгий взгляд их отца.
— Если Эррил жив, то он провел в руках черных магов больше четверти месяца.
— Я это знаю, — резко ответила она.
Джоах вздохнул.
— Я только хотел предположить, что если Эррил до сих пор жив, он может оказаться совсем не тем человеком, которого ты знала раньше. Я знаю, как черные маги могут изуродовать, скрутить душу человека, если того пожелают.
— Эррил сможет противостоять им, — заявила она, ожидая, что этим все и закончится. Она испугалась, что Джоаху удастся вновь привести ее в замешательство.
Но Джоах настаивал.
— Надеюсь, ты права, Эл. В самом деле я надеюсь на это. Но пожалуйста, я только попрошу тебя, если мы встретимся с ним на острове, лучше будет, если ты будешь считать, что с ним случилось худшее, пока мы его не проверим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91