Элмара заметила, как хозяин постоялого двора, вынырнувший из кухни с дымящимся блюдом у плеча, потрясенно остановился, услышав эти слова.
Чародей вкрадчиво улыбнулся, обводя взглядом всех присутствующих:
– Ну что, имеется ли среди вас такой дурак, который попробует остановить меня?
– Имеется, – ответила Элмара из своего угла, оторвавшись от заклинания, которое сплетала все это время. Ее руки уже снова двигались, когда она отошла в сторону в еще более глубокий полумрак. Верховные Чародеи, сидя вокруг своего стола, вглядывались в темноту, пытаясь рассмотреть, кто с ними говорит. Эл подозревала, что на самом деле они были всего лишь учениками, не обладающими какой-либо реальной силой, и здесь оказались сопровождая караван купцов или выполняя другую мелкую работу. Закончив заклинание, Эл решительно вышла вперед и обратилась к стоящему чародею:
– Тот, кто владеет могущественной магией, никогда не должен использовать ее во вред тому, кто таковой не владеет. Согласен ли ты?
– Ошибаешься, – усмехнулся чародей, поднимая руку, чтобы бросить в нее заклинание.
Вздохнув, Элмара указала на него пальцем. Не окончив заклинание, чародей дернулся и схватился за горло.
– Это твое собственное заклинание, – вежливо улыбнувшись, пояснила Элмара хрипящему и задыхающемуся чародею. – Похоже, что весьма сильное… так, значит, я ошибаюсь.
Ее слова вызвали яростный рев, вырвавшийся из шести глоток. Хватаясь за жезлы, разодетые чародеи вскочили со своих мест, в спешке опрокидывая бутыли и кубки. Во все стороны полетели осколки разбитой посуды. Снова улыбнувшись, Элмара произнесла слово, и приготовленное ею заклинание сработало.
Рассерженно запорхали жезлы и руки, выплевывались слова и извлекались странные предметы, – шестеро чародеев обрушили на своего одинокого врага уничтожающую магию.
И ничего не произошло.
Элмара спокойно объявила во всеуслышание:
– На некоторое время я сделала так, что эти люди не могут воспользоваться своей магией. С удовольствием померилась бы с ними волшебной силой, но не хочется причинять вред этому милому заведению. Хотите ли что-нибудь спросить у них?..
Все потрясенно молчали. Но вот мужчины, отодвигая стулья, потянулись за кинжалами, а Верховные Чародеи бросились к двери. Вернее, попытались убежать. Непочтительные ноги ставили подножки этим горе-колдунам, не привыкшим смотреть, куда ступают, а энергичные кулаки сбивали с ног их, не привыкших сражаться способом более простым, чем метание огненных шаров. Кинжал одного чародея ударил какого-то торговца по лицу, и тот, взревев, выхватил нож и использовал его по назначению.
Чародей с шумом упал на пол, переворачивая стулья. В комнате снова воцарилась тишина. Только одного Верховного Чародея убили, остальные просто лежали без чувств посреди перевернутых столов и стульев.
Хозяин гостиницы первым сказал то, о чем подумали все присутствовавшие:
– Расправиться-то с ними было слишком легко, но кто из нас останется в живых, когда сюда заявятся их друзья-чародеи, чтобы отомстить нам?
– Да уж… они превратят нас в слизняков и растопчут!
– Они разнесут постоялый двор и сожгут его и нас вместе с ним!
– Может, оно и так, – сказала Элмара, – но только если кто-нибудь проболтается.
Спокойно подняв руки, она произнесла заклинание и неторопливо обошла комнату, прикасаясь к каждому чародею. Люди поспешно отступали, давая ей дорогу. Их было нетрудно понять: они считали, если рядом чародей, то быть большой беде.
Управившись, Эл пробормотала заклинание, и на месте бесчувственных тел оказались семь камней. Волшебница взмахнула рукой, и камни исчезли, оставив после себя только маленькие темные лужицы крови.
Торговец, стоявший ближе всех к Элмаре, повернулся к ней:
– Ты обратила их в камни?
– Да, – ответила она с улыбкой. – Видишь, и из камней можно пустить кровь?
Раздалось несколько неуверенных смешков. Повернувшись к менестрелю, девушка спросила:
– Ну как ты? Сможешь петь?
Тот неуверенно кивнул, потом спросил:
– Но зачем?
– Если будешь петь, мне бы хотелось услышать окончание баллады о короле Утграеле.
Менестрель поклонился:
– С удовольствием, госпожа?..
– Элмара, – представилась она ему, – Элмара Омар… наследница Элтрина из Хелдона.
Менестрель взглянул на нее так, словно у Элмары было три головы и на каждой – по короне.
– Прошло уже девять зим, как от Хелдона осталось одно пепелище.
Эл не ответила, и менестрель с любопытством спросил:
– Можно ли узнать, куда ты отослала эти камни?
Элмара пожала плечами:
– Довольно далеко от берега острова Танца Мистры, туда, где уже глубоко. Когда мое заклинание прекратится, они снова станут людьми, и, чтобы остаться в живых, им придется всплыть на поверхность. Надеюсь, у них сильные легкие.
При этих словах в комнате снова воцарилось молчание. Менестрель, пытаясь поднять настроение, запел балладу об Оленьем Короле, но голос не слушался его. Когда он сорвался во второй раз, певец развел руками и попросил:
– Не могла бы ты, госпожа Элмара, подождать до утра?
– Конечно, – ответила Эл, присаживаясь около уже поставленного стола, за которым раньше сидели чародеи. – Как ты себя чувствуешь?
– Еще жив благодаря тебе, – тихо ответил менестрель. – Можно угостить тебя ужином?
– Если разрешишь мне купить нам вина, – ответила Элмара. И они оба рассмеялись.
* * *
Элмара отставила их третью пустую бутылку. Окинув ее мрачным взглядом, она спросила:
– Кто-нибудь из принцев еще жив? Менестрель пожал плечами:
– Ну, Белор, конечно, что ему сделается, хотя я слышал, он именует теперь себя «королем». О других я ничего не знаю, но, может, кто-нибудь еще и жив. Сейчас тяжелые времена: Верховные Чародеи правят в открытую, издают указы, словно все они короли. Единственная радость для нас – смотреть, как они грызутся между собой. Я не часто бываю в Аталантаре.
– Как же так?
Элмара смотрела на дно своего кубка. Предательская жидкость.
– В этой стране небезопасно находиться тем, кто открыто выступает против Верховных Чародеев. Это касается и менестрелей, чьи остроумные баллады могут прийтись не по вкусу чародеям и их приспешникам. – Менестрель задумчиво допил свой кубок. – Другие маги тоже не посещают теперь Аталантар. Зачем туда идти, если у тебя нет силы победить всех Верховных Чародеев? Если в Аталантаре появится могущественный маг, несомненно, Верховные Чародеи сочтут это угрозой своему правлению и все вместе поднимутся против него!
Элмара тихо рассмеялась:
– Значит, благоразумный маг не пойдет туда? Менестрель кивнул:
– Ни в коем случае. – Он прищурил глаза. – У тебя странный взгляд, госпожа… куда ты продолжишь свой путь завтра?
Элмара посмотрела на него. В глубине ее очень темных глаз полыхал огонь, а улыбка, которой волшебница одарила менестреля, была печальной.
– Конечно в Аталантар.
Глава Двенадцатая
Трудный Выбор, но Легкая Гибель
Выбирать, какой дорогой идти в жизни, – роскошь, данная очень немногим в Фэйруне. Возможно, недостаток опыта – причина, по которой многие, кому действительно дается такой выбор, делают из него богомерзкую путаницу.
Галгарр Тормспур, Военачальник Мали. Мнение Воина
Год Голубого Щита
Первым признаком беды была безлюдная дорога. В другое время в этот утренний солнечный час дорога на Нартил была бы запружена скрипящими телегами, тянущими повозки ревущими быками, торговцами, шагающими рядом со своими мулами, странниками и работниками, сгибающимися под тяжестью ноши. Даже парочка гонцов попалась бы среди них. Вместо этого вся дорога была предоставлена в распоряжение одной Элмары. Поднявшись на последний холм, она увидела, что ее путь перегородили бревенчатые ворота. Сколько она жила в Хастарле, никогда никаких ворот на дорогах в Аталантар не существовало, иначе она слышала бы о них от усталых купцов, которые жаловались на всякие мелочи, досаждавшие им во время путешествия.
Стража, сидевшая развалясь на скамейках за воротами, вскочила на ноги, подхватывая алебарды. «Ну вот, опять наемники Аталантара, или я – Верховный Чародей», – подумала Элмара. Вид у стражников был отвратительный. Похоже, им было скучно.
Эл поправила заплечный мешок, чтобы не так бросались в глаза всякие мелкие магические штучки, которые она переложила в руку, и с усталым видом подошла к воротам.
– Стой, женщина, – бесцеремонно обратился к ней начальник стражи. – Как тебя зовут и чем ты занимаешься?
Взглянув прямо в лицо офицеру, стоявшему за воротами, Элмара вежливо ответила:
– Первое тебя не касается, а что до второго – немного колдую.
Стражники отступили, их скуку как рукой сняло. Засверкав алебардами, они с угрожающим видом направились к одинокой путнице. Начальник стражи грозно сдвинул брови. Обычно при этом желающие пройти в ворота разворачивались и убегали, но женщина осталась стоять, где стояла.
– Чародеям, которые не служат нашему королю, вход воспрещен, – сказал начальник. Пока он говорил, стражники с оружием наперевес проворно огибали ворота с обоих концов, стараясь окружить Элмару.
Эл не обращала на них внимания.
– И что же это за король?
– Король Белор, разумеется, – огрызнулся офицер, и Элмара почувствовала, как холодное острие алебарды кольнуло ей спину.
– На колени, живо, – прорычал начальник стражи, – и жди, пока не появится наш местный Верховный Чародей. Он будет разбираться с тобой дальше: кто ты и что тебе здесь надо. И говори с ним попочтительнее, чем ты разговариваешь с нами.
Сдержанно улыбнувшись, Элмара подняла пустую руку и сделала едва заметное движение:
– Да-да, конечно.
Позади нее раздались судорожные вздохи. Острие больше не упиралось в спину. Побледневшие стражники, пошатываясь, с криком падали на колени: их рвало. Один попробовал идти, но ноги не слушались его, алебарда выпала из безвольно опущенных рук.
– Что… что ты делаешь? – сдерживая тошноту, пробормотал начальник стражи с искаженным от боли лицом. – Магия?..
– Чуть-чуть, чтобы вы почувствовали, каково человеку, когда в него тычут железом, – спокойно ответила молодая женщина. – Но если тебя это смущает…
Вдруг острая боль пронзила начальника стражи, и в тот же миг в воздухе перед ним что-то вспыхнуло. Опустив взгляд, он увидел сверкающий стальной клинок, торчавший из его живота. По мечу стекала темно-красная кровь. Судорожно хватая ртом воздух, он попытался зажать рану и унять боль… и вдруг клинок и боль исчезли.
Воин изумленно посмотрел на кожаные доспехи: на них не было ни царапины. Не веря собственным глазам, он медленно перевел взгляд на волшебницу, все так же приятно улыбавшуюся ему. Она подняла другую руку.
Побледнев, начальник стражи открыл рот, собираясь что-то сказать, но его челюсть задрожала. Он повернулся и быстро пошел прочь. В следующий миг за ним последовал весь отряд. Проводив их взглядом, Элмара снова чуть улыбнулась и продолжила свой путь, направляясь к гостинице.
* * *
Вывеска над дверью гласила: «Отдых у Миркил». Торговцы рассказали ей, что это лучшая и чуть ли не единственная гостиница в Нартиле. Общая комната внутри Элмаре понравилась. Взяв стул, она поставила его у дальней стены так, чтобы видеть всех входящих, затем заказала у полной хозяйки еду и поинтересовалась, не найдется ли у нее комнаты, где можно немного спокойно вздремнуть. Девушка протянула ей золотую монету.
Хозяйка вскинула брови, молча взяла деньги и указала на комнату, дверь которой запиралась на засов. Когда Элмара вернулась на свое место, мурлыча: «Защити меня от клинка!» – ее уже ждала еда – теплый хлеб, густо намазанный маслом, и тушеный кролик.
Эл почти справилась с вкусным обедом, когда входная дверь «Отдыха» распахнулась и в комнату ввалились стражники с обнаженными мечами. Вместе с ними вошел разгневанный человек в длинном серебристо-красном одеянии.
– Итак, Асмарта! – прорычал разодетый человек. – Кто эта бродяжка, которую ты здесь приютила? – Величественным кивком он указал на молодую женщину, сидящую за столом в углу комнаты. Хозяйка сердито взглянула на девушку, но Элмара спокойно продолжала обсасывать кроличью косточку, не обращая внимания на вошедших.
Сделав стражникам знак оставаться на месте, человек в длинном одеянии прошествовал к столу Элмары. Не сводя с них глаз, постояльцы спешили пересесть так, чтобы не попасться под руку и в то же время увидеть и услышать все, что можно.
– Что ты молчишь, девка?
Эл подняла глаза, но только для того, чтобы осмотреть еще одну косточку, затем отложила ее в сторону и выбрала другую.
– Зато ты слишком многословен, – спокойно сказала она и продолжила трапезу. За соседними столами захихикали, но тут же умолкли, когда человек в серебристо-красном одеянии, повернувшись на каблуках, окинул комнату холодным, пристальным взглядом.
– Мне доложили, ты величаешь себя чародеем, – надменно произнес он, обращаясь к сидящей девушке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61