В парке было тихо: почтенная дама выгуливала своего пуделя, да несколько человек спешили на работу. Салли перешла поближе к пруду, к другой скамейке, залитой ласковым утренним солнцем, и села, поставив рядом свою спортивную сумку.
Потом она посмотрела на себя со стороны долгим изучающим взглядом. В своих джинсах, синей куртке и трикотажной шапочке, со спортивной сумкой она выглядела бездомной бродяжкой. Такой она и была.
Она казалась одинокой и потерянной.
Такой она и была.
Она казалась также маленьким и ничтожным существом в огромном мире - и последняя мысль представилась ей более важной, чем любая другая. Какой она видится Богу, Который достаточно велик, чтобы создать этот огромный земной шар, на котором она находится? Вероятно, подобной микробу на предметном стекле микроскопа. Сможет ли Он хотя бы отыскать ее взором?
Что ж, единственное, что она могла сделать, это поднять шум, возвысить голос к Нему, послать к небесам какие-то словесные сигналы. Возможно, ей удастся привлечь Его взор или Его слух.
Салли положила блокнот на колено и, перелистав, нашла страницу с подготовленными записями. Так… с чего начать?
Она заговорила тихо, практически просто беззвучно шевеля губами. Она чувствована себя неловко и охотно признавала это.
- Э-э… Здравствуй. - Может Он слышит ее, а может, и нет. Она повторила:
- Здравствуй. - Пожалуй, этого довольно. - Думаю, Ты знаешь, кто я, но я все равно представлюсь. Мне просто кажется, что это надо сделать. Меня зовут Салли Бет Роу, а Тебя, полагаю следует называть… Бог. Или Иисус. Я так слышала. Или… Господь. Насколько я понимаю, у Тебя несколько имен, и надеюсь, Ты будешь снисходительным ко мне, если я буду немного путаться. Я уже очень давно не пробовала молиться. Э-э… Так или иначе, я хотела встретиться с Тобой сегодня, чтобы обсудить свою жизнь и ту роль, которую, возможно, Ты пожелаешь играть в ней. Заранее благодарю Тебя за то, что Ты уделил мне время и внимание.
Салли уставилась в свои записи. Так, это она сделала.
Предположительно заручившись вниманием Господа, она перешла к следующему пункту:
- Хочу кратко объяснить причины, побудившие меня обратиться к Тебе: полагаю, Ты помнишь нашу последнюю встречу, имевшую место примерно тридцать лет назад в… м-м-м… баптистской церкви Сиона в городе Ирека, штат Калифорния. Я хочу сказать Тебе, что тогда общение с Тобой приносило мне радость. Я знаю, что очень долго не говорила об этом, и прошу простить меня. То были счастливые времена и теперь они являются самыми дорогими моими воспоминаниями. Я рада, что они были.
Наверное, Ты недоумеваешь: что же случилось и почему я разорвала наши отношения. Честно говоря, я не помню, что именно случилось. Я помню, что суд постановил отдать меня матери, а она не собиралась водить меня в воскресную школу, как это делала тетя Барбара, а потом меня отправили в детский приют, а потом… Короче, так или иначе, наше общение прекратилось, вот и все… Впрочем, все это - дело прошлое…
Салли замолчала, прислушиваясь к себе. Неужели в ее душе что-то начинает пробуждаться? Господь слышал ее. Она это чувствовала; она просто каким-то образом знала это. Это было странное ощущение. Совершенно новое.
- В общем… - Она потеряла ход мыслей. - Кажется, я чувствую, что Ты слушаешь меня, и хочу поблагодарить Тебя за это. - Она собралась с мыслями и продолжила:
- О, в любом случае я была сердитой молодой женщиной и, вероятно, винила Тебя в своих горестях, но… так или иначе, я решила сама заботиться о себе и именно так поступала большую часть своей жизни. Уверена, Тебе известна история моих поисков: я попробовала атеизм, а потом антропоцентризм, сильно приправленный учением об эволюции, и это оставило меня опустошенной и лишило мою жизнь смысла; тогда я попробовала космический антропоцентризм и мистицизм, и это обернулось многими годами бесцельных блужданий и мучений и, если честно, нынешним моим бедственным положением, включая тот факт, что я являюсь уголовной преступницей. Все это Тебе известно.
«Хорошо, Салли, что дальше? Неплохо бы перейти к самому главному».
- В общем, кажется, я пытаюсь сказать, что та Бернис из Аштона была права, по крайней мере в том, что касается Салли Роу. У меня проблема морального характера. Я немного почитала Библию. Э-э… это хорошая книга… замечательное произведение. И я поняла, что Ты - Бог морали, этики, абсолютных истин. Полагаю, именно это означает слово «святой». И я действительно рада этому, поскольку тогда мы можем точно знать границы дозволенного; можем точно знать, где находимся…
Я понимаю, что повторяюсь.
Салли остановилась и задумалась. Как ей сказать это? Как объяснить, чего именно хочет она от Господа?
- Наверное… «О-о! Какое волнение! Возможно, именно оно мешает мне перейти к главному». - Наверное, мне нужно попросить у Тебя любви. Я знаю, Ты исполнен любви: миссис Гундерсон всегда говорила мне об этом, и тетя Барбара тоже, а теперь я снова мельком ощутила присутствие Твоей любви, когда разговаривала с Бернис и тем пастором, Ханком-водопроводчиком. Мне необходимо знать, что Ты…
Салли остановилась. К глазам ее подступили слезы. Она смахнула слезинки и несколько раз вздохнула полной грудью. Это должно было стать деловым разговором, а не каким-то эмоциональным, субъективным переживанием, в котором впоследствии можно будет усомниться.
- Извини. Мне трудно говорить. Ведь дело касается многих лет моей жизни, многих моих чувств. - Еще один глубокий вздох. - В любом случае, я пытаюсь сказать, что… очень хочу, чтобы Ты принял меня. - Она замолчала и проглотила подкативший к горлу ком. - Потому что… мне говорили, что Ты любишь меня и сделал так, чтобы все мои ошибки, все мои нравственные прегрешения были искуплены и прощены. Я наконец поняла, что Иисус принял смерть, чтобы искупить мою вину, чтобы удовлетворить чувство Твоей святой справедливости. Э-э… я высоко ценю это. Спасибо Тебе за такую любовь.
Но я… я хочу искренних отношений с Тобой. Так или иначе. Я необоснованно обвиняла Тебя, я игнорировала Тебя, и я пыталась сама стать богом, как бы странно ни звучало это для Тебя. Я служила другим духам, я убила собственное дитя, и я прилагала много усилий к тому, чтобы сбивать других с истинного пути…
Слезы снова подступили к глазам Салли. О, ладно. Принимая во внимание важность вопроса, несколько слезинок кажутся вполне допустимыми.
- Но если Ты согласишься… если Ты примешь меня, я с великой готовностью отдам Тебе все, что я есть и что я имею, сколько бы это ни стоило. - В памяти ее всплыли слова из далекого прошлого и полностью завладели ее чувствами. - Иисус…
На сей раз Салли не сумела сдержать эмоции. Лицо ее вспыхнуло, глаза наполнились слезами, и она боялась продолжать.
Но она продолжила, хотя голос ее прерывался, слезы струились по щекам и дрожь сотрясала все тело:
- Иисус… я прошу Тебя войти в мое сердце. Я прошу Тебя простить меня. Пожалуйста, прости меня.
Салли плакала и не могла остановиться. Ей нужно уйти отсюда. Никто не должен видеть ее такой.
Она схватила спортивную сумку и торопливо пошла прочь от пруда, свернув с аллеи к ближайшим деревьям. Под их по-весеннему свежей сенью она нашла маленькую полянку и упала на колени на прохладную сухую землю. Новое чувство свободы пробудилось в ней, одиночеству пришел конец, каменное сердце превратилось в сердце живое, и сокровенные помышления этого сердца начали изливаться мощным потоком - и Салли с Господом Богом начали говорить о самых разных вещах, минуты текли незаметно, и весь окружающий мир перестал существовать для нее.
* * *
Над ней словно взошло второе солнце, тьма разверзлась, и чистые белые лучи пронзили древесную сень, заливая Салли Бет Роу божественным светом, озаряя ее сердце, ее сокровенный дух, охватывая все ее существо ослепительным огнем святости. Медленно, бессознательно, беззвучно она упала вперед, лицом на землю, и присутствие Господа наполнило ее дух.
Вокруг нее, подобно блистающим спицам дивного колеса, подобно исходящим от солнца лучам света, лежали плашмя на земле клинки ангелов, повернутые к ней остриями, рукоятки мечей крепко сжимали сотни могучих воинов, которые стояли на коленях, образовав вокруг Салли совершенные концентрические круги славы, света и почитания; коленопреклоненные, они стояли, опустив головы к земле и воздев к небесам крылья, похожие на цветущий живой сад огня. Они хранили молчание, и священный страх наполнял их сердца.
И, как бессчетное число раз в прошлом, в бессчетном количестве мест на земле, между ними, восхитительно и непостижимо чудесный, стоял Агнец Божий, Слово Божье и более того: последнее Слово, кладущее конец всем спорам и нападкам, Создатель и Источник Истины, держащий в Своей руке все мироздание - наиболее чудесный из всех, наиболее непостижимый из всех, Спаситель, каковое звание неизменно глубоко почитают и уважают ангелы, но осмыслить и понять могут лишь люди.
Он пришел, чтобы стать Спасителем этой женщины. Он знал ее имя - и произнеся это имя, Он коснулся ее.
И все ее грехи ушли.
Шелест крыльев раздался в первом ряду ангелов, потом во втором, а потом словно мощная волна стала расходиться из центра вовне: ряд за рядом с шумом ударяли по воздуху шелковистые крылья, поднимая ангелов на ноги. Воины подняли мечи к Небесам - лес пылающих клинков вырос вокруг Салли - и нестройным хором они испустили возглас ликования, и громовые их голоса сотрясли весь духовный мир.
Гило, как никогда наполненный блистательной славой, занял свое место над воинами и, описав над головой сверкающий круг своим мечом, воскликнул:
- Достоин Агнец!
- Достоин Агнец! - прогремел хор голосов.
- Достоин Агнец! - возвысил голос Гило.
- Достоин Агнец! - откликнулись все воители.
- Ибо Он был заклан!
- Ибо Он был заклан!
Гило указал мечом на простертую на земле Салли Бет Роу, которая все еще говорила со своим вновь обретенным Спасителем.
- И ценой крови Своей он завоевал для Бога эту женщину, Салли Бет Роу!
Мечи взмыли вверх, и свет их пронзил тьму, как молния пронзает мрак ночи.
- Он завоевал для Бога Салли Бет Роу!
- Достоин Агнец, Который был заклан, - начал Гило, и воители подхватили громовыми голосами, сотрясшими всю землю, - принять силу и радость, мудрость и могущество, честь и славу, и хвалу!
Снова грянул хор торжествующих голосов, снова зашумели крылья, и снова полыхнули сотни мечей. Ангелы, полные ликования, благоговения, безудержной радости, расправили крылья и взмыли в воздух, покрыв все небо, - и сияние их залило землю на многие мили вокруг.
На расстоянии многих миль оттуда демоны Разрушителя зажмурились от ослепительного света.
- О нет! - сказал один. - Еще одна душа спасена!
- Один из наших пленников выпущен на свободу! - провыл другой.
Проворный остроглазый шпион вернулся из разведки.
- Кто на этот раз? - спросили его.
- Эта новость вам не понравится, - ответил он.
* * *
Тол и Гило обнялись и со смехом закружились и запрыгали.
- Спасена! Салли Бет Роу спасена! Господь наш спас ее наконец!
Вместе со своими воинами они остались возле Салли, следя за тем, чтобы стена ангелов вокруг нее оставалась прочной и блистающей, чтобы ничто не мешало ее общению с Господом.
Позже - она не знала, сколько прошло времени, - Салли уперлась ладонями в землю и медленно села, отряхивая сухие листья с одежды и вытирая лицо носовым платком. Она пережила сверхъестественный, совершенно чудесный духовный опыт и до сих пор ощущала его последствия. В ней произошла перемена, глубокое личное нравственное возрождение - и это было не субъективное чувство, но действительный факт. Это было что-то совершенно новое, что-то поистине необычное.
- Должно быть, именно это подразумевают, когда говорят «вы должны спастись», - произнесла она вслух.
Все изменилось. Салли Роу, сейчас сидевшая на траве, трепещущая, охваченная благоговейным страхом, заплаканная и счастливая, была уже не той Салли Роу, которая недавно свернула в эти заросли.
Раньше она чувствовала себя потерянной и заблудшей. Сейчас она чувствовала себя уверенно и спокойно в руках Божьих.
Раньше жизнь ее не имела смысла. А теперь обрела его - цель и смысл, которые ей еще нужно было постичь до конца.
Раньше ее угнетало и давило чувство вины. Теперь она очистилась. Она была свободна. Она была прощена.
Раньше она была бесконечно одинока. Теперь у нее был Друг, ближе которого быть не может.
* * *
А что касается ее старых друзей, ее мучителей… Вне блистающего круга ангелов угрюмо сидели в кустах Отчаяние, Смерть, Безумие и Страх - выброшенные прочь, словно мусор на свалку, и лишенные всякой возможности вернуться. Они хмуро переглядывались, готовые наброситься с бранью на любого, кто осмелится заговорить первым.
Они были изгнаны. Побеждены. Раздавлены. Вот и все. Каким-то образом, не успела она стать слугой Господа, как уже начала утверждать свои права и власть. Она не тратила лишних слов, не пыталась блеснуть красноречием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70