Он заглянул в записи. - Эмбер все еще превращается в Эмитист время от времени?
Люси улыбнулась и неохотно признала:
- Да, все еще превращается.
- Она делала это и до поступления в христианскую школу?
- Да.
- Правда ли, что она научилась… создавать или вызывать в воображении образ Эмитист во время занятий в четвертом классе начальной школы Бэконс-Корнера, в классе мисс Брювер?
- Да. Мисс Брювер - замечательная учительница. Корриган сделал паузу.
- Тогда почему вы перевели Эмбер в христианскую школу?
Люси как будто несколько смутилась.
- О… Я решила, что занятия в начальной школе уже дали свои плоды. Да, Эмбер раскрыла свой потенциал и обрела себя, но… больше она практически ничему не училась.
- Слегка отставала по академическим знаниям?
- Слегка. Я подумала, что ей пойдет на пользу более гармоничное развитие… более широкая сфера опыта.
- Понимаю. - Корриган перешел к следующему вопросу, - Вы помните происшествие на почте, имевшее место несколько недель назад, когда Эмбер как Эмитист столкнулась с вашим клиентом в вестибюле?
Этот вопрос явно встревожил Люси.
- Откуда вы узнали про это?
- Вы помните этот случай?
- Да
- А Эмбер помнит?
- Нет. Она… в общем, тогда она была Эмитист и теперь ничего не помнит.
- Она ничего не помнит?
- Нет.
- Правда ли, что Эмбер как Эмитист вела себя крайне агрессивно по отношению к той женщине?
Люси стало дурно от одного воспоминания и, вероятно, от вопроса.
- Да.
- Она бегала вокруг женщины и несколько раз ударила
Ее, так?
- Я… я видела, как она ударила женщину. Да.
- Действительно ли Эмбер как Эмитист громко выкрикивала обвинения по адресу женщины?
- Да.
- Можно ли сказать, что Эмбер вела себя буйно, совершенно не контролировала свои действия? Люси явно не хотелось признавать это.
- Да.
- Настолько буйно, что женщине пришлось убежать прочь?
Люси страшно расстроилась; это мучительное воспоминание неизменно повергало ее в смятение.
- Да, именно так все и было. Я не могла успокоить Эмбер. Я просто не знала, что делать.
- Эмбер знала эту женщину?
- Нет. Понятия не имею, откуда она могла знать ее.
- И, насколько вам известно, женщина никоим образом не провоцировала это нападение?
- Нет.
- Вы помните, что именно кричала Эмитист? Люси опустила глаза, устало подперла лоб ладонью.
- Она говорила… что-то о ребенке этой женщины… говорила: «Ты убила своего ребенка».
- Вы знаете, кто была эта женщина?
- Не знаю… Кажется, не знаю.
Корриган достал фотографию и показал Люси.
- Это она?
Тут вмешался Джефферсон:
- Послушайте, я не понимаю, какое отношение это имеет к делу!
Корриган выразительно посмотрел на адвоката, и тот умолк.
- Это она?
Люси уставилась па зернистую фотографию. Ответ стал понятен по ныражешио ее лица прежде, чем она сказала:
- Да.
- Вы знаете, кто эта женщина? Люси сдалась:
- Ее зовут Салли Роу. Она наш постоянный клиент. Но больше я ничего о ней не знаю.
- И она совершила самоубийство несколько недель назад, не так ли?
Люси внезапно взорвалась.
- Эмбер в этом не виновата!
Корриган сделал небольшую паузу после этой вспышки, потом сказал:
- Мы ничего подобного и не утверждаем. Итак, вы слышали, как Эмитист - или Эмбер - обвиняла Салли Роу в убийстве ее ребенка, верно?
- Вопрос уже был задан, и ответ на него прозвучал, - сказал Джефферсон.
- Просто хочу убедиться, - сказал Корриган.
- Да, я слышала.
- Вы знал и, - что Салли Роу имела судимость? Это явно оказалось новостью для Люси.
- Нет.
Корриган достал какие-то документы.
- Вот копия уголовного дела Салли Роу, и вот несколько вырезок из газет. Обратите внимание на выделенные строчки: десять лет назад Салли Роу была осуждена за предумышленное убийство. Как вы можете прочитать здесь, здесь и вот в этой газетной вырезке, ее признали виновной в убийстве маленькой дочери путем утопления.
Он подождал, давая всем возможность переварить услышанное, и увидел, как кровь медленно отливает от лица Люси Брэндон.
- Очевидно, ваша дочь в ооразе Эмитист совершенно справедливо обвиняла Салли Роу в вестибюле почтового отделения. Скажите, могла ли Эмбер каким-нибудь образом узнать о прошлом Салли Роу?
- Нет. Даже я ничего не знала об этом, - с трудом проговорила Люси.
- Тогда можете ли вы ооъяснить, откуда это знала Эмитист?
Люси замялась с ответом только потому, что нашла вопрос трудным.
- Нет. - Потом она попыталась ответить получше:
- Возможно, это психические способности.
- Чьи способности - Эмбер или Эмитист? Люси в совершенном смятении потрясла головой.
- Не знаю. Я ничего в этом не понимаю. Но такое может случаться, когда человек является проводником духов.
- Значит, Эмбер была проводником?
- Да. Думаю, да.
- И, очевидно, этот ее особый дар может проявляться довольно бурно?
- Не знаю…
- У вас с Эмбер произошла настоящая схватка в вестибюле, не так ли? Вам потребовалось несколько минут, чтобы усмирить девочку, так?
- Да.
- А когда наконец все кончилось, ваша дочь была мокрой от пота, растрепанной, усталой, подавленной? Возможно даже, у нее на теле появилось несколько синяков, так?
Люси явно не хотелось отвечать на этот вопрос.
Корриган настаивал:
- В таком примерно состоянии находилась девочка?
- Полагаю, да.
- А во время схватки вы называли свою дочь Эмитист? - Малице Люси отразилось недоумение.
Корриган попытался сформулировать вопрос иначе.
- Разве, пытаясь усмирить свою дочь, вы не говорили примерно следующее: «Эмитист, прекрати сейчас же… Эмитист, успокойся»?…
Голос Люси звучал еле слышно.
- Наверное говорила.
- К кому вы обращались в тот момент? Люси не понравился этот вопрос.
- К моей дочери!
- К которой именно? - Люси заколебалась, но Корриган развил вопрос:
- Вы уже заявили, что Эмбер ничего не помнит о происшествии на почте и обычно ничего не помнит о том, что говорит и делает Эмитист. Вы признали, что Эмбер является проводником духа. Правильно ли будет сказать, что именно Эмитист, а не Эмбер совершала все эти агрессивные действия?
- Но это была моя дочь…
- Но при этом совершенно другая, самостоятельная личность, верно?
Люси молча уставилась на Корригана, обдумывая вопрос. Корриган почувствовал, как напряглись Эймс и Джефферсон.
- Верно? - повторил он.
- Да, - наконец ответила Люси. - Думаю, да.
- Итак, если кто-нибудь - даже вы сами - когда-нибудь столкнется с Эмитист, на самом деле он будет иметь дело с личностью, не имеющей ничего общего с вашей дочерью?
- Думаю, да. Пожалуй.
Эймсу и Джефферсону не понравился этот ответ. Несомненно, они проведут с Люси серьезный разговор по окончании допроса.
Корриган решил, что настало время произнести провокационное заключительное слово.
- Итак, вы по-прежнему находите удивительным, что мистер Харрис мог иметь аналогичное столкновение - не с вашей дочерью Эмбер, но с Эмитист, самостоятельной, отдельной личностью: вступить с ней в аналогичную отчаянную схватку, вынужденную борьбу? Можете ли вы представить, каково было мистеру Харрису, когда Эмитист вела себя в классной комнате так, как вела себя на почте: визжала, дралась и во всеуслышание сообщала сведения, которых Эмбер - как Эмбер - знать не могла? Вы понимаете теперь, к какому выводу придет любой воспитанный на Библии христианин, столкнувшись с буйной, неуправляемой второй личностью, проявляющейся в маленьком невинном ребенке? - Корриган не видел необходимости в ответе и не стал ждать его. - Благодарю вас, миссис Брэндон. Я знаю, этот разговор дался вам нелегко. На сегодня у меня все.
27
Бентморский университет ютился - почти прятался - в густой сети кварталов крупного города. Со всех сторон бурлила шумная городская жизнь, текли потоки транспорта, кипела напряженная деятельность. Университет пережил расцвет и упадок строительства дешевого жилья у северной своей границы, в кулинариях, пошивочных ателье и химчистках, расположенных к западу, сменилось уже третье поколение владельцев, вдоль его восточной границы буксиры тянули вверх и вниз по темной реке баржи, и при восточном ветре шум их двигателей был отчетливо слышен по всему городку; в южном направлении открывался вид на несколько новых многоквартирных домов, и сейчас улицы там были переполнены большими старыми автомобилями, которыми управляли удалившиеся от дел пожилые люди, предпочитавшие медленную езду.
Посреди всего этого продолжал жить Бентмор: прочно и надежно стояли его бело-красные кирпичные и каменные стены; учебные корпуса, студенческие общежития, здания библиотек и лабораторий в стройном порядке размещались среди широких лужаек с подстриженной травой; вымощенные кирпичом узорные дорожки расходились веером от каждого входа, пересекаясь и сплетаясь в сеть, словно торговые пути, открывающие доступ к любой точке городка.
Человеческому взгляду Бентмор представлялся оазисом покоя, мысли и знания среди сумятицы городской жизни. Духовному видению открывалось, что истинный хаос царит в границах университетского городка, а не за ними.
Гило встретился с Толом и его воинами на крыше старого здания Североамериканской компании по производству консервных банок, расположенного прямо напротив городка на противоположном берегу реки. У них под ногами консервные банки для супов, соков, компотов и сардин принимали форму и с дребезжанием тянулись бесконечной вереницей вдоль окон цеха. На другом берегу реки старый Бентморский университет, все еще затянутый дымкой утреннего тумана, хранил зловещее безмолвие.
Гило подошел к Толу доложить обстановку. Он был взволнован, возбужден, полон воинственного пыла и держал Руку на эфесе меча.
- Там собрались некоторые лучшие их представители.
Великие лгуны, великие строители грядущего царства сатаны, все под началом чудища, которое называет себя Развратителем.
- Я слышал о нем, - сказан Тол. - Он весьма силен и обладает великим даром вводить в заблуждение, но недостаточно проворен и сообразителен в бою.
- Это, конечно, нам на руку. Если мы не выдадим своего присутствия, то успеем многое сделать, прежде чем он поймет, что к чему.
Натан напряженно всматривался в туманную пелену и как будто разглядел несколько громоздких фигур, которые изредка скользили между строениями городка, но большинство врагов оставалось невидимыми.
- Они остаются в укрытиях, прячутся в зданиях.
- У них дел по горло, - сказал Армут. - Ведь сейчас идут занятия.
- В данный момент Развратитель чувствует себя довольно спокойно и не ожидает нападения, - сказал Гило, - но вот появление Разрушителя осложнит ситуацию. Он сейчас на пути в Бентмор со всем своим войском. И тогда старый Бентмор превратится в гнездо спящих шершней. Лишь тряхни дерево, и…
- Нам их не одолеть, - сказал Тол. - Смутьяны Разрушителя в Бэконе-Корнере хорошо справились со своим делом: наше молитвенное прикрытие слабо, как никогда, и ряды наши сильно поредели. Вступать в открытый бой рискованно. Нам придется полагаться в основном на тайные вылазки и военную хитрость…
Гило посмотрел в сторону университетского городка и коротко приглушенно засмеялся.
- Я напоминаю всем: они могут сожрать нас заживо,
* * *
Скамейки, стоящие там и сям вдоль дорожек городка, все еще были мокрыми от росы и тумана, но Салли нашла удобный стол в укромном уголке за стеллажами библиотеки научной литературы. Она пока еще не встретила никого из знакомых среди работников библиотеки и оттого немного успокоилась. После посещения небольшой химчистки, расположенной у западной границы городка, ее лучшая одежда - брюки, блузка, легкая куртка - была вычищена и выглажена. Она сменила дорожный костюм на более приличный и припрятала большую спортивную сумку, заменив ее другой, не столь бросающейся в глаза. Салли помнила образ энергичной деловой женщины, который она носила двенадцать лет назад: строгий, тщательно продуманный костюм, гладко зачесанные назад волосы. Сегодня она постаралась выглядеть не более, чем случайной посетительницей, двенадцатью годами старше, в очках с тонированными стеклами и с волосами, по возможности аккуратно заколотыми в прическу. Ей просто оставалось надеяться, что она не очень похожа на ту Салли Роу, которую здесь могли помнить.
"О, как я гордилась своим призванием педагога! Сейчас, когда я сижу здесь и смотрю па всех этих усердных студентов, одержимых желанием получить степень магистра, я читаю ту же самую гордость на их лицах, чувствую то же самое высокомерие. Честно говоря, я вижу в них себя прежнюю. Дух старого Бентмора не изменился. Я могу угадать их мысли: они считают себя завоевателями мира, миссионерами, несущими смелое послание о глобальных переменах.
И я бы сказала, они правы. Из стен Бентмора по-прежнему выходят великие педагоги, великие проповедники грядущих перемен. Они станут учителями, администраторами, директорами школ, авторами книг, завсегдатаями кулуаров Конгресса. Нация последует за ними; они перестроят всю культурную жизнь страны".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Люси улыбнулась и неохотно признала:
- Да, все еще превращается.
- Она делала это и до поступления в христианскую школу?
- Да.
- Правда ли, что она научилась… создавать или вызывать в воображении образ Эмитист во время занятий в четвертом классе начальной школы Бэконс-Корнера, в классе мисс Брювер?
- Да. Мисс Брювер - замечательная учительница. Корриган сделал паузу.
- Тогда почему вы перевели Эмбер в христианскую школу?
Люси как будто несколько смутилась.
- О… Я решила, что занятия в начальной школе уже дали свои плоды. Да, Эмбер раскрыла свой потенциал и обрела себя, но… больше она практически ничему не училась.
- Слегка отставала по академическим знаниям?
- Слегка. Я подумала, что ей пойдет на пользу более гармоничное развитие… более широкая сфера опыта.
- Понимаю. - Корриган перешел к следующему вопросу, - Вы помните происшествие на почте, имевшее место несколько недель назад, когда Эмбер как Эмитист столкнулась с вашим клиентом в вестибюле?
Этот вопрос явно встревожил Люси.
- Откуда вы узнали про это?
- Вы помните этот случай?
- Да
- А Эмбер помнит?
- Нет. Она… в общем, тогда она была Эмитист и теперь ничего не помнит.
- Она ничего не помнит?
- Нет.
- Правда ли, что Эмбер как Эмитист вела себя крайне агрессивно по отношению к той женщине?
Люси стало дурно от одного воспоминания и, вероятно, от вопроса.
- Да.
- Она бегала вокруг женщины и несколько раз ударила
Ее, так?
- Я… я видела, как она ударила женщину. Да.
- Действительно ли Эмбер как Эмитист громко выкрикивала обвинения по адресу женщины?
- Да.
- Можно ли сказать, что Эмбер вела себя буйно, совершенно не контролировала свои действия? Люси явно не хотелось признавать это.
- Да.
- Настолько буйно, что женщине пришлось убежать прочь?
Люси страшно расстроилась; это мучительное воспоминание неизменно повергало ее в смятение.
- Да, именно так все и было. Я не могла успокоить Эмбер. Я просто не знала, что делать.
- Эмбер знала эту женщину?
- Нет. Понятия не имею, откуда она могла знать ее.
- И, насколько вам известно, женщина никоим образом не провоцировала это нападение?
- Нет.
- Вы помните, что именно кричала Эмитист? Люси опустила глаза, устало подперла лоб ладонью.
- Она говорила… что-то о ребенке этой женщины… говорила: «Ты убила своего ребенка».
- Вы знаете, кто была эта женщина?
- Не знаю… Кажется, не знаю.
Корриган достал фотографию и показал Люси.
- Это она?
Тут вмешался Джефферсон:
- Послушайте, я не понимаю, какое отношение это имеет к делу!
Корриган выразительно посмотрел на адвоката, и тот умолк.
- Это она?
Люси уставилась па зернистую фотографию. Ответ стал понятен по ныражешио ее лица прежде, чем она сказала:
- Да.
- Вы знаете, кто эта женщина? Люси сдалась:
- Ее зовут Салли Роу. Она наш постоянный клиент. Но больше я ничего о ней не знаю.
- И она совершила самоубийство несколько недель назад, не так ли?
Люси внезапно взорвалась.
- Эмбер в этом не виновата!
Корриган сделал небольшую паузу после этой вспышки, потом сказал:
- Мы ничего подобного и не утверждаем. Итак, вы слышали, как Эмитист - или Эмбер - обвиняла Салли Роу в убийстве ее ребенка, верно?
- Вопрос уже был задан, и ответ на него прозвучал, - сказал Джефферсон.
- Просто хочу убедиться, - сказал Корриган.
- Да, я слышала.
- Вы знал и, - что Салли Роу имела судимость? Это явно оказалось новостью для Люси.
- Нет.
Корриган достал какие-то документы.
- Вот копия уголовного дела Салли Роу, и вот несколько вырезок из газет. Обратите внимание на выделенные строчки: десять лет назад Салли Роу была осуждена за предумышленное убийство. Как вы можете прочитать здесь, здесь и вот в этой газетной вырезке, ее признали виновной в убийстве маленькой дочери путем утопления.
Он подождал, давая всем возможность переварить услышанное, и увидел, как кровь медленно отливает от лица Люси Брэндон.
- Очевидно, ваша дочь в ооразе Эмитист совершенно справедливо обвиняла Салли Роу в вестибюле почтового отделения. Скажите, могла ли Эмбер каким-нибудь образом узнать о прошлом Салли Роу?
- Нет. Даже я ничего не знала об этом, - с трудом проговорила Люси.
- Тогда можете ли вы ооъяснить, откуда это знала Эмитист?
Люси замялась с ответом только потому, что нашла вопрос трудным.
- Нет. - Потом она попыталась ответить получше:
- Возможно, это психические способности.
- Чьи способности - Эмбер или Эмитист? Люси в совершенном смятении потрясла головой.
- Не знаю. Я ничего в этом не понимаю. Но такое может случаться, когда человек является проводником духов.
- Значит, Эмбер была проводником?
- Да. Думаю, да.
- И, очевидно, этот ее особый дар может проявляться довольно бурно?
- Не знаю…
- У вас с Эмбер произошла настоящая схватка в вестибюле, не так ли? Вам потребовалось несколько минут, чтобы усмирить девочку, так?
- Да.
- А когда наконец все кончилось, ваша дочь была мокрой от пота, растрепанной, усталой, подавленной? Возможно даже, у нее на теле появилось несколько синяков, так?
Люси явно не хотелось отвечать на этот вопрос.
Корриган настаивал:
- В таком примерно состоянии находилась девочка?
- Полагаю, да.
- А во время схватки вы называли свою дочь Эмитист? - Малице Люси отразилось недоумение.
Корриган попытался сформулировать вопрос иначе.
- Разве, пытаясь усмирить свою дочь, вы не говорили примерно следующее: «Эмитист, прекрати сейчас же… Эмитист, успокойся»?…
Голос Люси звучал еле слышно.
- Наверное говорила.
- К кому вы обращались в тот момент? Люси не понравился этот вопрос.
- К моей дочери!
- К которой именно? - Люси заколебалась, но Корриган развил вопрос:
- Вы уже заявили, что Эмбер ничего не помнит о происшествии на почте и обычно ничего не помнит о том, что говорит и делает Эмитист. Вы признали, что Эмбер является проводником духа. Правильно ли будет сказать, что именно Эмитист, а не Эмбер совершала все эти агрессивные действия?
- Но это была моя дочь…
- Но при этом совершенно другая, самостоятельная личность, верно?
Люси молча уставилась на Корригана, обдумывая вопрос. Корриган почувствовал, как напряглись Эймс и Джефферсон.
- Верно? - повторил он.
- Да, - наконец ответила Люси. - Думаю, да.
- Итак, если кто-нибудь - даже вы сами - когда-нибудь столкнется с Эмитист, на самом деле он будет иметь дело с личностью, не имеющей ничего общего с вашей дочерью?
- Думаю, да. Пожалуй.
Эймсу и Джефферсону не понравился этот ответ. Несомненно, они проведут с Люси серьезный разговор по окончании допроса.
Корриган решил, что настало время произнести провокационное заключительное слово.
- Итак, вы по-прежнему находите удивительным, что мистер Харрис мог иметь аналогичное столкновение - не с вашей дочерью Эмбер, но с Эмитист, самостоятельной, отдельной личностью: вступить с ней в аналогичную отчаянную схватку, вынужденную борьбу? Можете ли вы представить, каково было мистеру Харрису, когда Эмитист вела себя в классной комнате так, как вела себя на почте: визжала, дралась и во всеуслышание сообщала сведения, которых Эмбер - как Эмбер - знать не могла? Вы понимаете теперь, к какому выводу придет любой воспитанный на Библии христианин, столкнувшись с буйной, неуправляемой второй личностью, проявляющейся в маленьком невинном ребенке? - Корриган не видел необходимости в ответе и не стал ждать его. - Благодарю вас, миссис Брэндон. Я знаю, этот разговор дался вам нелегко. На сегодня у меня все.
27
Бентморский университет ютился - почти прятался - в густой сети кварталов крупного города. Со всех сторон бурлила шумная городская жизнь, текли потоки транспорта, кипела напряженная деятельность. Университет пережил расцвет и упадок строительства дешевого жилья у северной своей границы, в кулинариях, пошивочных ателье и химчистках, расположенных к западу, сменилось уже третье поколение владельцев, вдоль его восточной границы буксиры тянули вверх и вниз по темной реке баржи, и при восточном ветре шум их двигателей был отчетливо слышен по всему городку; в южном направлении открывался вид на несколько новых многоквартирных домов, и сейчас улицы там были переполнены большими старыми автомобилями, которыми управляли удалившиеся от дел пожилые люди, предпочитавшие медленную езду.
Посреди всего этого продолжал жить Бентмор: прочно и надежно стояли его бело-красные кирпичные и каменные стены; учебные корпуса, студенческие общежития, здания библиотек и лабораторий в стройном порядке размещались среди широких лужаек с подстриженной травой; вымощенные кирпичом узорные дорожки расходились веером от каждого входа, пересекаясь и сплетаясь в сеть, словно торговые пути, открывающие доступ к любой точке городка.
Человеческому взгляду Бентмор представлялся оазисом покоя, мысли и знания среди сумятицы городской жизни. Духовному видению открывалось, что истинный хаос царит в границах университетского городка, а не за ними.
Гило встретился с Толом и его воинами на крыше старого здания Североамериканской компании по производству консервных банок, расположенного прямо напротив городка на противоположном берегу реки. У них под ногами консервные банки для супов, соков, компотов и сардин принимали форму и с дребезжанием тянулись бесконечной вереницей вдоль окон цеха. На другом берегу реки старый Бентморский университет, все еще затянутый дымкой утреннего тумана, хранил зловещее безмолвие.
Гило подошел к Толу доложить обстановку. Он был взволнован, возбужден, полон воинственного пыла и держал Руку на эфесе меча.
- Там собрались некоторые лучшие их представители.
Великие лгуны, великие строители грядущего царства сатаны, все под началом чудища, которое называет себя Развратителем.
- Я слышал о нем, - сказан Тол. - Он весьма силен и обладает великим даром вводить в заблуждение, но недостаточно проворен и сообразителен в бою.
- Это, конечно, нам на руку. Если мы не выдадим своего присутствия, то успеем многое сделать, прежде чем он поймет, что к чему.
Натан напряженно всматривался в туманную пелену и как будто разглядел несколько громоздких фигур, которые изредка скользили между строениями городка, но большинство врагов оставалось невидимыми.
- Они остаются в укрытиях, прячутся в зданиях.
- У них дел по горло, - сказал Армут. - Ведь сейчас идут занятия.
- В данный момент Развратитель чувствует себя довольно спокойно и не ожидает нападения, - сказал Гило, - но вот появление Разрушителя осложнит ситуацию. Он сейчас на пути в Бентмор со всем своим войском. И тогда старый Бентмор превратится в гнездо спящих шершней. Лишь тряхни дерево, и…
- Нам их не одолеть, - сказал Тол. - Смутьяны Разрушителя в Бэконе-Корнере хорошо справились со своим делом: наше молитвенное прикрытие слабо, как никогда, и ряды наши сильно поредели. Вступать в открытый бой рискованно. Нам придется полагаться в основном на тайные вылазки и военную хитрость…
Гило посмотрел в сторону университетского городка и коротко приглушенно засмеялся.
- Я напоминаю всем: они могут сожрать нас заживо,
* * *
Скамейки, стоящие там и сям вдоль дорожек городка, все еще были мокрыми от росы и тумана, но Салли нашла удобный стол в укромном уголке за стеллажами библиотеки научной литературы. Она пока еще не встретила никого из знакомых среди работников библиотеки и оттого немного успокоилась. После посещения небольшой химчистки, расположенной у западной границы городка, ее лучшая одежда - брюки, блузка, легкая куртка - была вычищена и выглажена. Она сменила дорожный костюм на более приличный и припрятала большую спортивную сумку, заменив ее другой, не столь бросающейся в глаза. Салли помнила образ энергичной деловой женщины, который она носила двенадцать лет назад: строгий, тщательно продуманный костюм, гладко зачесанные назад волосы. Сегодня она постаралась выглядеть не более, чем случайной посетительницей, двенадцатью годами старше, в очках с тонированными стеклами и с волосами, по возможности аккуратно заколотыми в прическу. Ей просто оставалось надеяться, что она не очень похожа на ту Салли Роу, которую здесь могли помнить.
"О, как я гордилась своим призванием педагога! Сейчас, когда я сижу здесь и смотрю па всех этих усердных студентов, одержимых желанием получить степень магистра, я читаю ту же самую гордость на их лицах, чувствую то же самое высокомерие. Честно говоря, я вижу в них себя прежнюю. Дух старого Бентмора не изменился. Я могу угадать их мысли: они считают себя завоевателями мира, миссионерами, несущими смелое послание о глобальных переменах.
И я бы сказала, они правы. Из стен Бентмора по-прежнему выходят великие педагоги, великие проповедники грядущих перемен. Они станут учителями, администраторами, директорами школ, авторами книг, завсегдатаями кулуаров Конгресса. Нация последует за ними; они перестроят всю культурную жизнь страны".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70