», окатил термоядерный заряд. И ровно через сто шестьдесят одну секунду радиоволны вышибли «пробку из бутылки», выпуская джинна на волю. В пятидесяти восьми миллионах километрах от Земли вспыхнуло маленькое рукотворное солнце. Космический пришелец с оплавленной с одной стороны поверхностью все так же стремительно и бесшумно продолжал нестись по выбранной неведомо кем траектории. До встречи с Луной оставалось восемьдесят часов тридцать три минуты и двадцать секунд…
Объединенная Русь. Россия. Москва. Кремль.
Малый зал совещаний Президента Объединенной Руси.
27 июня 2190 года. Воскресенье. 23.05 по местному времени.
– Итак, господа, вопрос один – что нам делать дальше? – Президент Объединенной Руси Владимир Сергеевич Орлов обвел взглядом присутствующих.
Высказываться никто не спешил. Выждав минуту, Орлов продолжил глухим, усталым голосом:
– Знаете, господа, узнав о неудачной нейтрализации астероида и распорядившись собрать это совещание, я долго думал, что вам сказать. Я предвидел вашу реакцию. Чисто по-человечески она понятна. Никому не хочется брать на себя инициативу предлагать решения, которые могут привести… – Орлов сделал паузу и вновь обвел глазами министров, – к провалу всего проекта «Пора», – наконец закончил он.
Сделав глоток из стоящего перед ним стакана с водой, президент продолжил:
– И чем больше я обдумывал ситуацию, тем больше проникался убеждением, что Сергей Павлович абсолютно прав в своей интерпретации гиперпространства и того, что этот астероид является для нас своеобразным экзаменом. Экзаменом на зрелость, на мудрость, на мужество, в конце концов. Мужество принятия решения. Запомните, господа, сейчас в нашем лице экзамен сдает вся наша огромная, непредсказуемая, загадочная даже для нас самих Русь. – Президент вновь сделал глоток воды и уже более энергичным голосом произнес: – И последнее. Я, как президент страны и как человек, привык отвечать за порученное мне дело. Судьба страны, ее благополучие – это мое дело. Поэтому в любом случае за все буду отвечать я. А теперь прошу высказываться, господа.
– У нас еще есть возможность попробовать сбить этот астероид, Игорь Петрович? – Кедрин перевел взгляд на сидящего напротив него министра обороны Круглова.
– Нет, такой возможности нет. У нас была лишь одна ракета, предназначенная для этих целей.
– А попробовать уничтожить астероид обычной межконтинентальной баллистической ракетой? У нас же есть около трехсот СС-55, вооруженных мощными боеголовками, – вступил в разговор министр внутренних дел Вениамин Олегович Бакатин.
Министр обороны на секунду задумался:
– К сожалению, это невозможно, Вениамин Олегович. Хотя из двухсот девяносто пяти СС-55 пятнадцать оснащены боеголовками мощностью в десять мегатонн, но сами эти ракеты не могут развить даже первую космическую скорость, не говоря уже о второй.
– А других ракет у нас нет?
– На данный момент у нас имеется девятнадцать ракет, теоретически способных уничтожить астероид… но только теоретически.
– Игорь Петрович, а вы все же перечислите их, глядишь, мы вместе что-нибудь и придумаем. Одна голова хорошо, а восемь лучше. – Премьер-министр Павел Иванович Короленко дружески улыбнулся министру обороны.
– Извольте, Павел Иванович. – Круглов надел свои массивные очки и нажал пару кнопок на клавиатуре ноутбука. – Итак. Во-первых, у нас есть шесть транспортных кораблей серии «Гермес» и три – серии «Атлант». Все они оснащены ядерными двигателями, способными, как вы понимаете, развить вторую космическую скорость. Но три из них находятся в плановом ремонте. И войдут в строй не раньше, чем в июле. Два транспорта в данный момент летят к Марсу, один возвращается оттуда, а еще один находится там. Еще корабль находится на Луне, а последний – на орбите Венеры, где сейчас, как вы знаете, идет сборка нашей второй венерианской орбитальной станции.
– А с Марса мы можем запустить ракету на астероид?
Министр обороны, чуть усмехнувшись, посмотрел на министра иностранных дел Панова:
– Запустить-то мы можем. Но, как вам известно, Сергей Петрович, на Марсе, в соответствии с международной конвенцией, ничего убойнее девятимиллиметрового пистоля нет. Или вы предлагаете просто таранить «Гермесом» или «Атлантом» астероид?
– А почему бы и нет? – вмешался Крутиков. – Массы-то примерно совпадают. Разрушить его мы не сможем, но, по крайней мере, уведем с опасной для нас траектории.
– Правда, для этого необходимо попасть в мишень диаметром один метр на расстоянии нескольких десятков миллионов километров при скорости сближения более двухсот километров в секунду, – со вздохом произнес директор Службы безопасности Кедрин.
Крутиков резко повернул голову в сторону говорившего, пытаясь понять, иронизирует сейчас Кедрин или просто приводит довод в пользу неэффективности предложенного решения.
– Игорь Петрович, вы сказали, что у нас имеется девятнадцать кораблей, потенциально пригодных для уничтожения астероида. Но перечислили лишь девять. А еще десять? – разряжая обстановку, спросил Короленко.
– Так, еще десять. – Круглов заскользил глазами по экрану. – «Геракл» в ремонте после аварии, войдет в строй в начале следующего года… и девять эвакуационных кораблей серии «Юпитер»: два на наших базах на Марсе, три на орбитальных станциях «Земля», «Русь» и марсианской «Королев» и четыре на лунных базах.
– И все они отпадают по причине отсутствия у нас на Луне ядерной бомбы, – подытожил Орлов.
– Так точно, господин президент.
– А у американцев? – неожиданно спросил Кедрин.
– А при чем тут американцы? – парировал Круглов. – Уж в чем-чем, а в этом проекте помогать нам американцы точно не будут. Вы читали, что написала «Нью-Йорк Таймс» по поводу пуска нашего «Бегемота»?
– Естественно, – спокойно ответил Кедрин. – Я только спросил, имеют ли что-либо американцы, способное помочь нам. А на каких условиях они могут нам это предоставить, уже другой вопрос.
– Понятно, – буркнул министр обороны, и его пальцы вновь заскользили по клавиатуре. – По данным на двадцать пятое июня, американцы располагают четырнадцатью транспортными кораблями серии «Лунник», тремя транспортными кораблями серии «Геркулес», двадцатью эвакуационными кораблями, ну и, естественно, ракетой «Protector», входящей в систему «Защита».
– Как я понимаю, стопроцентно нам подходит лишь «Protector»?
– Да, господин президент. Но я вновь повторяю, американцы его нам не предоставят. Они сошлются на положение «Закона о космической безопасности», согласно которому пуск такой ракеты возможен лишь после резолюции Совета Развития ООН, если она будет принята, ведь астероид непосредственно Земле не угрожает.
– Ясно. – Орлов забарабанил пальцами по столу. – А есть ли у американцев потенциально подходящие нам ракеты на Земле, где их можно оснастить ядерным оружием?
Круглов взглянул на экран:
– Двадцать пятого июня на космодромах Канаверал и Ванденберг находилось три транспортника. Но сейчас наверняка из них уже выгрузили топливо и проводят профилактику и ремонтные работы. А загрузить снова активную зону топливными элементами – это работа как минимум на несколько суток.
– Так, американцы отпадают, а что у европейцев?
– И китайцев, – неожиданно дополнил президента академик Хохлов.
– Да, и китайцев, – тут же согласился Орлов.
– У европейцев дела обстоят еще хуже, чем у нас. Все шесть их транспортных кораблей сейчас находятся на заводе-изготовителе, у всех обнаружен заводской дефект. Да и откуда у старушки Европы ядерное оружие?
Несколько невеселых смешков тут же растворились в напряженной атмосфере совещания.
– А китайцы?
– По моим сведениям, к сожалению недостаточно полным, китайцы имеют на сегодня пять ракет, оснащенных ядерными боеголовками, нацеленных на наши и американские базы на Луне, и шесть транспортников серии «Великий путь», находящихся на космодроме Чанчэнцзе, что на севере Китая.
– Ну, и какое будет мнение, господа? – Президент Объединенной Руси в который раз обвел глазами присутствующих.
И в который раз в малом зале повисла тишина.
– Связываться с китайцами… уж лучше своими руками взорвать «Прорыв», – наконец после паузы проговорил премьер-министр.
– Еще мнения?
– Поддерживаю Павла Ивановича, – сказал министр обороны.
Все согласно кивнули головой. Только Кедрин, не поднимая глаз, задумчиво чертил на листке бумаги.
– А вы, Вадим Александрович? – Орлов посмотрел на директора Службы безопасности.
Кедрин сделал еще несколько штрихов по бумаге и, наконец, поднял глаза:
– Только что голосованием вы фактически отдали «Прорыв» на волю случая. Пролетит астероид мимо «Востока» – быть «Прорыву», а не пролетит… значит, мы, то есть Русь, не сдали экзамен.
– Извините, что я вмешиваюсь. Я все-таки не член Совета безопасности… – Академик Хохлов замялся.
– Сергей Павлович. Совет безопасности – консультативный орган. Решения принимаю я. А ваше мнение по этому вопросу очень важно. Поэтому я и пригласил вас.
Хохлов, ободренный поддержкой президента, продолжил:
– Он не пролетит мимо, я уже говорил об этом. Вадим Александрович прав, так мы точно не сдадим экзамен. Знаете, мы сейчас ведем себя как студенты, не готовые к экзамену. Они накануне его, открывают окна, высовываются из них и, размахивая зачеткой, кричат…
– Шара, приди, – закончил президент Объединенной Руси.
Все, не выдержав, рассмеялись.
– Хорошо, мы поняли. Вадим Александрович, что вы предлагаете? – продолжил совещание Орлов.
– Вернуться к началу или, как говорится, вернуться к нашим баранам, – тут же последовал ответ главы Службы безопасности.
– И кто же у нас бараны?
– По-моему, у нас дискуссия началась с американцев, Владимир Сергеевич.
В зале вновь послышался смех.
– О, я смотрю, у нас стало веселее. И это вселяет оптимизм. А то сначала – будто на похороны пришли, – проговорил Орлов и впервые за все время совещания улыбнулся. – Вы все-таки предлагаете каким-то образом выцыганить у американцев их «Protector»? – вновь обратился он к Кедрину.
– Да бог с ним, с этим протектором. Я предлагаю попросить американцев использовать эвакуационный корабль с их базы «Вашингтон», – отчеканил Кедрин.
– А чем этот корабль на «Вашингтоне» лучше аналогичного корабля на «Востоке»? – Орлов с недоумением посмотрел на своего подчиненного.
– Ракета ничем.
– Тогда я вас не понимаю, Вадим Александрович.
– На «Вашингтоне» есть ядерное оружие, господин президент.
Луна. Море Дождей. База «Восток» Объединенной Руси.
27 июня 2190 года. Воскресенье. 21.20 по СЕВ.
Интерком на поясе Богомазова заиграл «Лунную сонату» в тот момент, когда он вместе с исполняющим обязанности главного инженера базы Олегом Литвиным, расположившись у одного из опорных амортизаторов «Прорыва», в который раз проверял ход выполнения аврального план-графика работ.
– Ну вот. Опять какой-то срочный факс с Земли. Судя по наметившейся тенденции, ничего хорошего для нас в нем не будет.
Интуиция опять не подвела Богомазова. На выползшем из аппарата листке было отпечатано:
Совершенно секретно.
Начальнику лунной базы «Восток»
полковнику Богомазову С. П.
Предписываю Вам подготовить весь персонал базы к эвакуации по основному варианту. Срок готовности к эвакуации 24-00 по московскому времени 30.06.90.
О возможных изменениях будет сообщено дополнительно.
Начальник Управления космических исследований
генерал-лейтенант В. И. Сидорук.
Уже по тому, что Земля указала время по Москве, можно было понять, что ситуация очень серьезна.
«Значит, астероид не сбили и он на всех парах несется к нам». Начальник «Востока» движением, ставшим уже, увы, привычным, нажал кнопку экстренного вызова ведущих специалистов базы.
Когда через семь минут пять человек, в соответствии с инструкцией внутреннего распорядка, заполнили крохотный зал совещаний, Богомазов, держа полученный факс в руках, произнес:
– Итак, господа, с Земли поступила новая вводная – к двадцати четырем ноль-ноль по Москве тридцатого июня быть готовыми к эвакуации по основному варианту. Поэтому попрошу вас с этого момента начать работы, предусмотренные «Инструкцией по эвакуации персонала. Часть первая». Вопросы есть?
Тут же взметнулось пять рук.
– Что ж, тогда начнем по старшинству. Твой вопрос, Олег Евгеньевич, – обратился Богомазов к исполняющему обязанности главного инженера майору Литвину.
– Работы по подготовке транспортировки «Прорыва» на космодром базы продолжать?
– Естественно, – мгновенно ответил начальник базы. – Теперь вы, Арсений Иванович.
– Насколько я помню, – начал главный ракетчик базы, – срок подготовки «Прорыва» к эвакуации двадцать четыре ноль-ноль тридцатого июня, а срок готовности персонала к эвакуации также тридцатого июня и, как ни странно, также двадцать четыре ноль-ноль, правда, по Москве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Объединенная Русь. Россия. Москва. Кремль.
Малый зал совещаний Президента Объединенной Руси.
27 июня 2190 года. Воскресенье. 23.05 по местному времени.
– Итак, господа, вопрос один – что нам делать дальше? – Президент Объединенной Руси Владимир Сергеевич Орлов обвел взглядом присутствующих.
Высказываться никто не спешил. Выждав минуту, Орлов продолжил глухим, усталым голосом:
– Знаете, господа, узнав о неудачной нейтрализации астероида и распорядившись собрать это совещание, я долго думал, что вам сказать. Я предвидел вашу реакцию. Чисто по-человечески она понятна. Никому не хочется брать на себя инициативу предлагать решения, которые могут привести… – Орлов сделал паузу и вновь обвел глазами министров, – к провалу всего проекта «Пора», – наконец закончил он.
Сделав глоток из стоящего перед ним стакана с водой, президент продолжил:
– И чем больше я обдумывал ситуацию, тем больше проникался убеждением, что Сергей Павлович абсолютно прав в своей интерпретации гиперпространства и того, что этот астероид является для нас своеобразным экзаменом. Экзаменом на зрелость, на мудрость, на мужество, в конце концов. Мужество принятия решения. Запомните, господа, сейчас в нашем лице экзамен сдает вся наша огромная, непредсказуемая, загадочная даже для нас самих Русь. – Президент вновь сделал глоток воды и уже более энергичным голосом произнес: – И последнее. Я, как президент страны и как человек, привык отвечать за порученное мне дело. Судьба страны, ее благополучие – это мое дело. Поэтому в любом случае за все буду отвечать я. А теперь прошу высказываться, господа.
– У нас еще есть возможность попробовать сбить этот астероид, Игорь Петрович? – Кедрин перевел взгляд на сидящего напротив него министра обороны Круглова.
– Нет, такой возможности нет. У нас была лишь одна ракета, предназначенная для этих целей.
– А попробовать уничтожить астероид обычной межконтинентальной баллистической ракетой? У нас же есть около трехсот СС-55, вооруженных мощными боеголовками, – вступил в разговор министр внутренних дел Вениамин Олегович Бакатин.
Министр обороны на секунду задумался:
– К сожалению, это невозможно, Вениамин Олегович. Хотя из двухсот девяносто пяти СС-55 пятнадцать оснащены боеголовками мощностью в десять мегатонн, но сами эти ракеты не могут развить даже первую космическую скорость, не говоря уже о второй.
– А других ракет у нас нет?
– На данный момент у нас имеется девятнадцать ракет, теоретически способных уничтожить астероид… но только теоретически.
– Игорь Петрович, а вы все же перечислите их, глядишь, мы вместе что-нибудь и придумаем. Одна голова хорошо, а восемь лучше. – Премьер-министр Павел Иванович Короленко дружески улыбнулся министру обороны.
– Извольте, Павел Иванович. – Круглов надел свои массивные очки и нажал пару кнопок на клавиатуре ноутбука. – Итак. Во-первых, у нас есть шесть транспортных кораблей серии «Гермес» и три – серии «Атлант». Все они оснащены ядерными двигателями, способными, как вы понимаете, развить вторую космическую скорость. Но три из них находятся в плановом ремонте. И войдут в строй не раньше, чем в июле. Два транспорта в данный момент летят к Марсу, один возвращается оттуда, а еще один находится там. Еще корабль находится на Луне, а последний – на орбите Венеры, где сейчас, как вы знаете, идет сборка нашей второй венерианской орбитальной станции.
– А с Марса мы можем запустить ракету на астероид?
Министр обороны, чуть усмехнувшись, посмотрел на министра иностранных дел Панова:
– Запустить-то мы можем. Но, как вам известно, Сергей Петрович, на Марсе, в соответствии с международной конвенцией, ничего убойнее девятимиллиметрового пистоля нет. Или вы предлагаете просто таранить «Гермесом» или «Атлантом» астероид?
– А почему бы и нет? – вмешался Крутиков. – Массы-то примерно совпадают. Разрушить его мы не сможем, но, по крайней мере, уведем с опасной для нас траектории.
– Правда, для этого необходимо попасть в мишень диаметром один метр на расстоянии нескольких десятков миллионов километров при скорости сближения более двухсот километров в секунду, – со вздохом произнес директор Службы безопасности Кедрин.
Крутиков резко повернул голову в сторону говорившего, пытаясь понять, иронизирует сейчас Кедрин или просто приводит довод в пользу неэффективности предложенного решения.
– Игорь Петрович, вы сказали, что у нас имеется девятнадцать кораблей, потенциально пригодных для уничтожения астероида. Но перечислили лишь девять. А еще десять? – разряжая обстановку, спросил Короленко.
– Так, еще десять. – Круглов заскользил глазами по экрану. – «Геракл» в ремонте после аварии, войдет в строй в начале следующего года… и девять эвакуационных кораблей серии «Юпитер»: два на наших базах на Марсе, три на орбитальных станциях «Земля», «Русь» и марсианской «Королев» и четыре на лунных базах.
– И все они отпадают по причине отсутствия у нас на Луне ядерной бомбы, – подытожил Орлов.
– Так точно, господин президент.
– А у американцев? – неожиданно спросил Кедрин.
– А при чем тут американцы? – парировал Круглов. – Уж в чем-чем, а в этом проекте помогать нам американцы точно не будут. Вы читали, что написала «Нью-Йорк Таймс» по поводу пуска нашего «Бегемота»?
– Естественно, – спокойно ответил Кедрин. – Я только спросил, имеют ли что-либо американцы, способное помочь нам. А на каких условиях они могут нам это предоставить, уже другой вопрос.
– Понятно, – буркнул министр обороны, и его пальцы вновь заскользили по клавиатуре. – По данным на двадцать пятое июня, американцы располагают четырнадцатью транспортными кораблями серии «Лунник», тремя транспортными кораблями серии «Геркулес», двадцатью эвакуационными кораблями, ну и, естественно, ракетой «Protector», входящей в систему «Защита».
– Как я понимаю, стопроцентно нам подходит лишь «Protector»?
– Да, господин президент. Но я вновь повторяю, американцы его нам не предоставят. Они сошлются на положение «Закона о космической безопасности», согласно которому пуск такой ракеты возможен лишь после резолюции Совета Развития ООН, если она будет принята, ведь астероид непосредственно Земле не угрожает.
– Ясно. – Орлов забарабанил пальцами по столу. – А есть ли у американцев потенциально подходящие нам ракеты на Земле, где их можно оснастить ядерным оружием?
Круглов взглянул на экран:
– Двадцать пятого июня на космодромах Канаверал и Ванденберг находилось три транспортника. Но сейчас наверняка из них уже выгрузили топливо и проводят профилактику и ремонтные работы. А загрузить снова активную зону топливными элементами – это работа как минимум на несколько суток.
– Так, американцы отпадают, а что у европейцев?
– И китайцев, – неожиданно дополнил президента академик Хохлов.
– Да, и китайцев, – тут же согласился Орлов.
– У европейцев дела обстоят еще хуже, чем у нас. Все шесть их транспортных кораблей сейчас находятся на заводе-изготовителе, у всех обнаружен заводской дефект. Да и откуда у старушки Европы ядерное оружие?
Несколько невеселых смешков тут же растворились в напряженной атмосфере совещания.
– А китайцы?
– По моим сведениям, к сожалению недостаточно полным, китайцы имеют на сегодня пять ракет, оснащенных ядерными боеголовками, нацеленных на наши и американские базы на Луне, и шесть транспортников серии «Великий путь», находящихся на космодроме Чанчэнцзе, что на севере Китая.
– Ну, и какое будет мнение, господа? – Президент Объединенной Руси в который раз обвел глазами присутствующих.
И в который раз в малом зале повисла тишина.
– Связываться с китайцами… уж лучше своими руками взорвать «Прорыв», – наконец после паузы проговорил премьер-министр.
– Еще мнения?
– Поддерживаю Павла Ивановича, – сказал министр обороны.
Все согласно кивнули головой. Только Кедрин, не поднимая глаз, задумчиво чертил на листке бумаги.
– А вы, Вадим Александрович? – Орлов посмотрел на директора Службы безопасности.
Кедрин сделал еще несколько штрихов по бумаге и, наконец, поднял глаза:
– Только что голосованием вы фактически отдали «Прорыв» на волю случая. Пролетит астероид мимо «Востока» – быть «Прорыву», а не пролетит… значит, мы, то есть Русь, не сдали экзамен.
– Извините, что я вмешиваюсь. Я все-таки не член Совета безопасности… – Академик Хохлов замялся.
– Сергей Павлович. Совет безопасности – консультативный орган. Решения принимаю я. А ваше мнение по этому вопросу очень важно. Поэтому я и пригласил вас.
Хохлов, ободренный поддержкой президента, продолжил:
– Он не пролетит мимо, я уже говорил об этом. Вадим Александрович прав, так мы точно не сдадим экзамен. Знаете, мы сейчас ведем себя как студенты, не готовые к экзамену. Они накануне его, открывают окна, высовываются из них и, размахивая зачеткой, кричат…
– Шара, приди, – закончил президент Объединенной Руси.
Все, не выдержав, рассмеялись.
– Хорошо, мы поняли. Вадим Александрович, что вы предлагаете? – продолжил совещание Орлов.
– Вернуться к началу или, как говорится, вернуться к нашим баранам, – тут же последовал ответ главы Службы безопасности.
– И кто же у нас бараны?
– По-моему, у нас дискуссия началась с американцев, Владимир Сергеевич.
В зале вновь послышался смех.
– О, я смотрю, у нас стало веселее. И это вселяет оптимизм. А то сначала – будто на похороны пришли, – проговорил Орлов и впервые за все время совещания улыбнулся. – Вы все-таки предлагаете каким-то образом выцыганить у американцев их «Protector»? – вновь обратился он к Кедрину.
– Да бог с ним, с этим протектором. Я предлагаю попросить американцев использовать эвакуационный корабль с их базы «Вашингтон», – отчеканил Кедрин.
– А чем этот корабль на «Вашингтоне» лучше аналогичного корабля на «Востоке»? – Орлов с недоумением посмотрел на своего подчиненного.
– Ракета ничем.
– Тогда я вас не понимаю, Вадим Александрович.
– На «Вашингтоне» есть ядерное оружие, господин президент.
Луна. Море Дождей. База «Восток» Объединенной Руси.
27 июня 2190 года. Воскресенье. 21.20 по СЕВ.
Интерком на поясе Богомазова заиграл «Лунную сонату» в тот момент, когда он вместе с исполняющим обязанности главного инженера базы Олегом Литвиным, расположившись у одного из опорных амортизаторов «Прорыва», в который раз проверял ход выполнения аврального план-графика работ.
– Ну вот. Опять какой-то срочный факс с Земли. Судя по наметившейся тенденции, ничего хорошего для нас в нем не будет.
Интуиция опять не подвела Богомазова. На выползшем из аппарата листке было отпечатано:
Совершенно секретно.
Начальнику лунной базы «Восток»
полковнику Богомазову С. П.
Предписываю Вам подготовить весь персонал базы к эвакуации по основному варианту. Срок готовности к эвакуации 24-00 по московскому времени 30.06.90.
О возможных изменениях будет сообщено дополнительно.
Начальник Управления космических исследований
генерал-лейтенант В. И. Сидорук.
Уже по тому, что Земля указала время по Москве, можно было понять, что ситуация очень серьезна.
«Значит, астероид не сбили и он на всех парах несется к нам». Начальник «Востока» движением, ставшим уже, увы, привычным, нажал кнопку экстренного вызова ведущих специалистов базы.
Когда через семь минут пять человек, в соответствии с инструкцией внутреннего распорядка, заполнили крохотный зал совещаний, Богомазов, держа полученный факс в руках, произнес:
– Итак, господа, с Земли поступила новая вводная – к двадцати четырем ноль-ноль по Москве тридцатого июня быть готовыми к эвакуации по основному варианту. Поэтому попрошу вас с этого момента начать работы, предусмотренные «Инструкцией по эвакуации персонала. Часть первая». Вопросы есть?
Тут же взметнулось пять рук.
– Что ж, тогда начнем по старшинству. Твой вопрос, Олег Евгеньевич, – обратился Богомазов к исполняющему обязанности главного инженера майору Литвину.
– Работы по подготовке транспортировки «Прорыва» на космодром базы продолжать?
– Естественно, – мгновенно ответил начальник базы. – Теперь вы, Арсений Иванович.
– Насколько я помню, – начал главный ракетчик базы, – срок подготовки «Прорыва» к эвакуации двадцать четыре ноль-ноль тридцатого июня, а срок готовности персонала к эвакуации также тридцатого июня и, как ни странно, также двадцать четыре ноль-ноль, правда, по Москве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56