— Так, — деловым тоном произнес капитан Ряхин. — Очень интересно.
Это и на самом деле было очень интересно — то, что они увидели.
Вдоль стен ровными штабелями стояли новенькие, отлично смазанные автоматы Калашникова. Над ними на полках металлического стеллажа лежали рядком пистолеты. Отдельный стеллаж был посвящен гранатам, уложенным правильными рядками, как на торговых лотках помидоры.
— Вот это да! — восхищенно проговорил Галыбко. — Я такое только в кино видел. У нас-то в тире только две винтовки есть времен Великой Отечественной. И два автомата. А здесь… Откуда у людей денег столько?
— Нам патроны который месяц не выдают, — брюзгливо откликнулся Ефремов, — а здесь вон!
Он указал на ящики с патронами, сложенные в углу.
— Противник хитер и хорошо вооружен, — поразмыслив, проговорил капитан Ряхин. — Давно до меня доходили слухи, что сауна «Малина» не просто сауна, а самая настоящая «малина». А теперь я в этом лично убедился. Надо продолжать путь, — уверенно добавил он. — Впереди нас еще много ждет.
Галыбко прокашлялся и посмотрел на Ефремова. Ефремов пожал плечами. Тогда говорить начал прапорщик.
— Товарищ капитан, — сказал он. — Такое дело. У нас хоть и есть табельное оружие, но патронов нет. А эти граждане, которые в подвале обитают, судя по всему, очень серьезные люди. Может быть, мы пойдем обратно? Разведку боем мы провели. Все равно все оружие конфисковывать будут. Как конфискуют, так мы и вернемся. Без оружия бандиты не страшны. Товарищ капитан! А если дело до драки дойдет? Патронов же нет! Что же нам пистолетами, как томагавками, отмахиваться?
— Правда, товарищ капитан, — подал голос и Галыбко. — Перестреляют нас, как куропаток. Я вот что думаю, может быть, мы ничего здесь трогать не будем, а вернемся и группу захвата вызовем?
— Нет! — быстро ответил капитан Ряхин, живо представив, как командир группы захвата после удачной операции красуется перед телекамерами, выставляя напоказ украденную у него, капитана Ряхина, славу. — Никакую группу мы вызывать не будем. Мы тоже присягу давали. Конечно, без понятых трогать это оружие незаконно, но обстоятельства того требуют. Разбирайте.
И сам взял себе автомат Калашникова, умело передернул затвор. Вздохнув и переглянувшись, прапорщик и старшина отобрали себе по автомату. Галыбко оружие поднял обеими руками, держа его от греха подальше стволом вниз. Ефремов нехотя повесил себе автомат на плечо и с отсутствующим видом заложил руки в карманы.
А капитан Ряхин, ощутив тяжелую прелесть смертоносного металла, неожиданно для себя воодушевился, расстегнул китель, сунул за пояс два пистолета — совершенно на пиратский манер, насовал в карманы гранат, два автомата повесил за спину, а третий вскинул одной рукой на плечо, как вскидывают американские коммандос.
— Вот теперь, — сказал он, держа подрагивающий от возбуждения палец на спусковом крючке, — мы готовы. Продолжим операцию!
— А где же Ленчик? — вспомнил вдруг Галыбко.
— В самом деле, — проворчал Ефремов. — Что-то этого хлюпика не видно.
Капитан нахмурился.
— В подвал он с нами входил?
— Вроде нет.
— Ладно, — махнул рукой Ряхин, — без него разберемся. Не возвращаться же.
Глава 10
Они снова вышли в темные коридоры нескончаемого подземелья сауны «Малина». Никакого источника света теперь не было, кроме полупустой коробки спичек у Ефремова, которую Ряхин приказал не трогать, оставив на всякий случай. Так что двигаться приходилось в полном мраке.
Капитан Ряхин шел вперед, твердо ступая и чутко прислушиваясь. Автомат он все так же нес на плече, а в другую руку взял пистолет. Следом за ним тащились насильно пристегнутые к оружию Ефремов и Галыбко.
Галыбко двигался впереди Ефремова, и именно он первым заметил, что неясно маячившая во мраке спина Ряхина исчезла. Прапорщик ускорил шаг, вытянул руки вперед, но ничего, кроме пустоты, не поймал. Он прислушался и шагов капитана тоже не услышал.
Тогда прапорщик остановился.
— Эй! — тихим шепотом позвал он старшину. — Ты где?
— Здесь, — догоняя, прошептал в ответ Ефремов.
— Слышь, а капитана-то нашего нет, — неприятно треснувшим голосом сообщил Галыбко.
— Как нет? — поразился Ефремов.
— Вот так и нет. Сбежал.
— Не может быть! — проговорил Ефремов, будучи совершенно не в состоянии поверить, что они с прапорщиком остались совсем одни в этих ужасных катакомбах.
— Может, — убежденно сказал Галыбко. — Вот замри. Прислушайся.
Ефремов затаил дыхание. И в самом деле теперь приятелей окружала зловеще молчащая тишина.
— Мама, — сорвалось у Ефремова.
— Может, позвать?
— Кого?
— Капитана-то.
— Не надо, — неуверенно проговорил Ефремов. — Громко здесь кричать не это… не надо. Вдруг кто-нибудь да откликнется. В смысле — не капитан, а другой.
Подобная перспектива прапорщику Галыбко совсем не нравилась.
— А как же? — начал он, но не договорил.
— Я их видел! — раздался где-то очень близко свистящий шепот Ряхина.
Галыбко гаркнул от неожиданности, а Ефремов схватился за сердце, правда, в темноте этого не было заметно.
— Тише вы! — захрипел капитан. — Я их видел — двое в темных костюмах. В соседнем коридоре, там окошки наружу — какой-то свет проникает, утро уже скоро. За мной!
И снова исчез.
Ефремов трясущимися руками полез в карман за спичками. Но только он достал коробку и в напряженной тишине загромыхали спички, откуда-то из темноты снова выплыл голос капитана:
— Не сметь шуметь!
Ефремов выронил коробку. Наклонился, чтобы поднять ее, поднял и снова выронил. Третья попытка оказалась более удачной. Ефремов сунул коробку обратно в карман.
— Оружие на изготовку!
— А как же мы увидим, куда идти? — спросил Галыбко. Ряхин на мгновение притих — должно быть, задумался.
— Возьмитесь за руки, — приказал он.
Лязгая оружием, прапорщик и старшина соединились в короткую шеренгу.
— А теперь, кто тут из вас, а, это ты, старшина, держи меня за полу кителя. Да вот же!
Ефремов повиновался.
— И за мной! — отдал еще короткое приказание Ряхин. — Двинулись.
* * *
Сауну «Малина» Антон нашел довольно быстро. Ему просто повезло, что он стал искать в правильном из четырех возможных направлений. К главному входу соваться не стоило, так как там стоял какой-то детина с монтировкой в руках — довольно грозный детина с виду. Правда, судя по расслабленному положению тела, он дремал, опершись на стену. Антон с Витей проскочили мимо него в подворотню.
— Все, — прохныкал Витя. — Больше не могу.
— Нет, — шепнул ему Антон. — Погоди немного. Видел, там дядя стоял с такой хреновиной железной в руках? Так вот, если ты будешь шуметь, он тебе так огреет.
— Я не буду шуметь, — всхлипывая и то и дело хватаясь за живот, пообещал Витя.
— Нуда, как же, — проговорил Антон, вспомнив канонаду возле таксофона. — Давай подальше пройдем. Там вон внутренний двор какой-то есть.
И устремился дальше, таща на буксире слабо сопротивлявшегося Витю.
Они прошли подворотню насквозь. Внутренний двор сауны был ужасно грязен. Большие жестяные баки, переполненные мусором, стояли вдоль облупленных кирпичных стен; всякая дрянь, не нашедшая себе места внутри, валялась вокруг. Было, как уже сказано, грязно; вонь, нечистоты, мусор, помойные лужи и прочие отвратительные атрибуты изнаночной стороны приличного заведения. В общем — то что нужно.
— Вот здесь, — сказал Антон Вите. Тот радостно кивнул.
В стене здания сауны темнела открытая дверь в подвал — чернее ночной темноты, а рядом стоял джип. Увидев его, Антон едва не бросился обратно в подворотню, и только заметив, что в машине никого нет, успокоился.
«Идиотская привычка машины без присмотра оставлять, — подумал он, — хотя почему без присмотра? Мордоворот у дверей, да и сигнализация в тачке, наверное, такая крутая, что на малейшее прикосновение к корпусу дает сигнал. А вот подвал. И дверь открыта. Лучше туда пойти, чтобы нас никто не услышал».
Антон дернул за руку Витю, который уже стаскивал с себя матросские шортики, и потащил его в подвал.
— Минутку еще. Потерпи минутку.
Когда Витя понял, куда его влекут, он рванулся вперед так, что, обогнав Антона, влетел в подвал первым. Антон едва успевал перебирать ногами.
У самого входа в подвал валялся какой-то человек в мохнатом спортивном костюме. Как успел заметить Антон — явно без чувств или даже вообще мертвый. Это не могло Антона не насторожить, но остановить Витю было уже невозможно. Престарелый мальчик в матросском костюмчике ворвался в подвал, одним махом пролетел несколько коридоров и наконец остановился там, где посчитал нужным. Сдернул шортики и присел на корточки, издав протяжный стон.
Антон отвернулся, закрыл глаза и зажал нос, в этот момент больше всего на свете сожалея о том, что нельзя разорвать прочную металлическую цепь, приковывавшую его к Вите.
Раздавшийся тут же грохот снова оглушил его.
* * *
Через несколько минут похода через сумерки и вправду открылся коридор, вполне сносно освещенный предутренним светом, падающим на бетонный подвальный пол через маленькие окошки в стенах.
— Вперед! — хрипел Ряхин. — Не отрывайте рук друг от друга и от меня! Оружие на изготовку.
Одной рукой снимать автомат с плеча и приводить его в боевую готовность — задача не из легких, но Ефремов и Галыбко справились, хотя ни тот, ни другой не были уверены в том, что держат оружие стволом по направлению к предполагаемому противнику, а не себе в грудь.
Откуда-то из глубин подвала, а быть может, и откуда-то с места входа грянул раскатистый взрыв.
Трое остановились.
— Это что такое? — спросил шепотом Галыбко. Ефремов пожал плечами, потом спохватился, что в темноте жест этот вряд ли можно увидеть, и сказал:
— А хрен его знает.
— Тише вы! — шикнул капитан Ряхин. — Требую соблюдать полную тишину.
Он прошел несколько шагов вперед, напряженно вглядываясь в полумрак, потом остановился и озадаченно потер лоб.
— Не понимаю, — негромко произнес он. — Они же только что были здесь. Свернуть никуда не могли — тут длинный коридор без боковых проходов. Повернули назад? Что-то заподозрили?
Капитан надолго задумался. Потом повернулся к своей команде и проговорил:
— Поступаем следующим образом. На этот раз подозрительные объекты ускользнули от нас, видимо, что-то заподозрив. О чем я? Ах да. Поступаем следующим образом: разделяемся на три группы по одному человеку в каждой и начинаем массированно прощупывать помещение подвала. Каждый избирает себе свое направление. Доступно?
Такое заявление Галыбко, как и Ефремову, не понравилось. Вообще-то в этом подвале они чувствовали себя не особенно уверенно. Более того, они бы предпочли быть не здесь, а как можно дальше. Скажем больше, старшина Ефремов и прапорщик Галыбко трусили. Энтузиазм несгибаемого капитана Ряхина несколько ободрял их, а представив, что дальше они будут продвигаться в одиночестве в этом страшном подвале, где обитают неведомые и загадочные преступники, соорудившие себе в одной из комнат целый арсенал, представив себе, что они будут вынуждены преследовать этих самых преступников и, если очень не повезет, все-таки на них наткнутся, старшина Ефремов и прапорщик Галыбко откровенно затосковали.
— А может быть, не будем разделяться? — робко предложил Галыбко. — Чего там. Троим легче. В случае чего можем выручить друг друга.
— Ага, — поддержал товарища Ефремов. — Чувство локтя и все такое.
— В случае, если мы разделимся, шансы обнаружить преступников возрастут втрое, — проговорил капитан Ряхин, а заметив, что причиной колебаний его коллег является обыкновенное малодушие, нахмурился и риторически вопросил: — Вы присягу давали?
Несмотря на то что вопрос был риторическим, то есть не требующим ответа, Галыбко и Ефремов одновременно проговорили:
— Давали.
— Значит, хватит задавать глупые вопросы, — резко сказал капитан Ряхин. — Разделяемся. Я пойду туда, — он указал то направление, в котором двигался до того, как выяснил, что преследуемые исчезли, — прапорщик Галыбко — в обратную сторону.
Галыбко поразмыслил, справедливо предположил, что в указанном направлении встретить преступников меньше шансов, чем, например, если идти туда, куда пойдет сам капитан, и поэтому немедленно повеселел.
— А старшина Ефремов, — закончил Ряхин, — вернется обратно тем путем, которым мы шли. Надо учитывать все возможности! И каждый уголок обыскивать не по одному разу! Вернувшись, старшина Ефремов двинется к точке встречи, к этой точке, и здесь останется ждать нас. Связь поддерживать по рации.
Старшина Ефремов в отличие от капитана Ряхина считал, что преступники вряд ли будут прятаться там, где их уже искали. И прояснился лицом.
— Сверим часы, — строго сказал Ряхин.
Часов, кроме как у него, ни у кого не было. Поэтому он сердито проговорил текущее время и добавил:
— Сбор в этом месте ровно через час. То есть примерно через час. Расходимся!
* * *
Никита пробирался по подвалу, все чаще и чаще ловя себя на мысли о том, что никогда отсюда не выйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48