Пальцами он в этот момент сжал дверцу с такой силой, что они побелели…
Минут через десять он облил лицо холодной водой, прополоскал полость рта и насухо вытерся одноразовыми салфетками. После этого вернулся в зал и в полумраке, что есть сил напрягая зрение, поискал глазами Риту, но ее все еще не было.
На его столике уже стояла заказанная кружка пива. Горин уселся в кресло и прикрыл веки под зазвучавшую азиатскую мелодию.
Когда Артем открыл глаза, по сцене перемещалась девушка в длинном халате, из-под которого время от времени появлялись белые носочки, и в конусообразной шляпе вьетнамских крестьян — ноне. Ее движения были скромны, осторожны, но в то же время чрезвычайно грациозны. Из-за недостаточного освещения и яркого грима Артем не сразу узнал Риту; лишь когда она сначала сбросила на сцену нон, а затем и все остальное…
Через некоторое время Рита подошла и села за его столик. На ней был все тот же халат.
— Закажи мне мартини, сухой, — попросила она и закурила сигарету. — Не ожидал? — спросила она, когда официантка удалилась.
— Если честно, то немного догадывался. — Артем отхлебнул пиво. Руки еще чуть-чуть ныли после недавнего приступа, но боль уже была терпимой. — Но если быть еще честнее, то мне понравилось.
— Этот номер я сама придумала, — сказала Рита,
— И это лучший номер за сегодня, — ответил ей комплиментом Горин.
— Да ладно, ты еще Мальвину не видел, — улыбнулась она.
— Так она все-таки существует?
— Ты, похоже, здесь в первый раз? — поинтересовалась Рита.
— В первый, довольно уютно здесь у вас. — Он огляделся.
— Я и сама здесь недавно, — произнесла Рита, пригубив принесенный бокал. — Мальвина всегда выступает под занавес. Уже скоро, тебе должно понравиться.
Прошло еще некоторое время, в течение которого успели раздеться три девушки, затем погас свет. В полной темноте раздался волнующий женский шепот: «Пьеро, Арлекино, Артемон, Буратино, о-о, Бурати-и-ино!» После этого грянула музыка и сиена осветилась. На нее выбежала энергичная девушка с длинными развевающимися волосами голубого цвета. На ней было короткое белое платьице с кружевами и белые же, обтягивающие стройные ноги, сапоги-ботфорты выше колен.
Она совершала очень резкие отчаянные движения, скользила по шесту вверх и вниз, кувыркалась и махала ногами. В ее реактивных движениях было что-то завораживающее. Когда из одежды на ней остались лишь ботфорты и белые плавки, она замерла, стоя на сцене и тяжело дыша. Свет погас снова. Луч прожектора лишь выхватил из темноты летящие плавки и сопроводил их до самого падения на сцену. Публика в зале зааплодировала.
Когда сцена снова осветилась, Мальвина все ещё стояла там. За столиками засвистели.
— Смотри, — Рита кивнула в сторону сцены.
Горин пригляделся и увидел, что волосы на лобке Мальвины тоже голубого цвета…
Пока Рита была в душе, Артем рассматривал регалии, выставленные в стеклянном шкафчике ее маленькой квартиры. Здесь были всевозможные дипломы за участие в танцевальных конкурсах, призы в виде статуэток, изображающих балетных танцовщиц, медали и многое другое.
— Я просто восхищаюсь тобой! — искренне подвел он итог увиденному, когда Рита вышла из ванной: волосы ее были мокрые, а надет на ней был очень короткий халат.
— А стоило ли оно того? — девушка подошла к нему и приобняла за плечи. — Чтобы в результате тебе каждую ночь запихивали в трусы деньги липкими пальцами?.. Но ты не беспокойся, я тщательно отмылась. Ты выглядишь чертовски элегантно, Горин, особенно если учесть, что раньше я все время видела тебя в больничной пижаме. Надеюсь, у тебя нет аллергии на мою зубную пасту…
Артем не успел вставить ни единого слова, как она скользнула вниз, и ее ловкие пальчики расстегнули ему брюки…
Александр Левченко, ежась от холода, поднял воротник куртки.
— Скоро рассвет, — произнес подошедший капитан Сизов. — Кофе будешь, Эдуардович? У меня почти полный термос.
— Давай, — согласился Левченко, и они направились к милицейской машине.
Находились они в лесу, неподалеку от аэропорта. Здесь накануне грибниками были обнаружены лежащие в яме и присыпанные ветками и опавшей листвой останки девушки. Убийца (в том, что это Трофейшик, не сомневался ни один из находящихся в данный момент на месте преступления людей) задушил жертву шнуровкой, вытащенной из ее собственной блузки. Кроме этого он надрезал ее язык вдоль, сделав его раздвоенным, как у змеи.
Судя по состоянию останков и по дате на авиабилете, найденном среди документов девушки, смерть наступила чуть меньше пары месяцев назад. А вот что он забрал в качестве трофея, пока оставалось загадкой, так как вещи жертвы были разбросаны по всей яме.
Уже на обратном пути, когда восходящее солнце озарило горизонт, Левченко понял, чего там не хватало: дорожной сумки или чемодана, в котором бедная девушка везла свои вещи…
— А я считаю, что нет совершенно никакого повода дуться, — Рита сидела на краю кровати и сушила волосы феном. — Такое вполне могло произойти и по причине чрезмерного возбуждения — девчонки-то в «Мальвине» вон какие!
— Да я и не дуюсь. — Артем лежал на кровати и ускоренно проматывал порнофильм, который был любезно включен Ритой ему в помощь, но со своей задачей все-таки не справился.
— Дуешься, я же вижу. — Рита выключила фен и подошла к холодильнику. — Йогурт будешь?
— Буду. — Горин выключил телевизор и взял у Риты баночку.
— Главное, что тебе удается сам процесс, — она с аппетитом принялась уплетать свою порцию. — А завершать его совсем не обязательно.
— Все должно иметь завершение, — возразил Артем.
— Давай я тебе массаж сделаю, — предложила Рита, когда с йогуртом было покончено.
Горин не возражал и через некоторое время задремал от ее приятных прикосновений…
Почти весь следующий день они проспали. Проснувшись, Артем взял на себя приготовление завтрака, который по времени не попадал даже под определение обеда. В ход пошло почти все, что было обнаружено в Ритином холодильнике. В результате Горину пришлось взять на себя и ответственность за употребление приготовленного, так как Рита лишь едва притронулась к странной смеси — видимо, из опаски за собственное пищеварение.
— Может, в театр сегодня вечером сходим? — спросил он, когда тарелки опустели. — Сможешь с работы отпроситься?
— Сегодня я не работаю, — улыбнулась Рита. Она включила воду и принялась мыть посуду. — А у тебя билеты есть?
— Пока нет, но купим.
— Эх ты, театрал, — Рита брызнула в Артема водой. — На хорошие вещи билеты заранее надо приобретать.
— Тогда, может, в цирк? — предложил Горин.
— Да чего уж, давай сразу в зоопарк! — Она выключила воду, подошла к нему и обняла за шею.
— В зоопарк не хочу, — покачал головой Артем.
— Да и я не мечтаю особо, — Рита рассмеялась. — Ты что больше любишь: оперу, балет, мюзикл?
— Да мне без разницы, честно говоря, лишь бы с буфетом и возрастное ограничение повыше, — улыбнулся Артем.
— Все ясно с тобой, — Рита встала и направилась к телефону. — Сейчас попытаемся раздобыть пару билетиков.
Пока Горин смотрел телевизор, она порылась в записной книжке и сделала несколько звонков. Затем подошла к нему, сняла с халата пояс и набросила ему на шею.
— Ну все, ты пойман на слове, — она притянула его к себе и поцеловала. — Сегодня идем на «Кармен».
— Опера, балет или мюзикл? — спросил Горин.
— Угадал, опера, — Рита увернулась, когда он попытался схватить ее за край халата. — Давай собираться, чтобы к третьему звонку успеть…
Через несколько часов они сидели в просторном зале, в котором не было ни одного свободного места. Рита была очень довольна и взирала на сцену с восхищением. Артему же опера не очень понравилась: в бинокль он разглядел дородных грузных певиц, исполняющих роли юных хрупких девушек, и сразу перестал верить в происходящее.
Едва дождавшись антракта, Горин потащил Риту в буфет, где немного скрасил впечатление от высокого искусства несколькими бутербродами с колбасой, пирожными и чаем с коньяком и лимоном.
— Ну, как тебе? — спросила Рита, когда они в ожидании следующего действия бродили в фойе и разглядывали фотографии артистов, развешенные на стенах,
— Колбаса не очень свежая, кажется, — ответил Артем.
— Перестань придуриваться, — Рита дернула его за локоть. — А то обижусь.
— Не очень вдохновляет, когда под главной героиней трещит сцена. Особенно на фоне изящных танцовщиц-статисток.
— Это же опера все-таки, — возразила Рита. — Главное здесь — голос.
— Поют неплохо, согласен…
Прийти в себя Горина заставила боль в шее у самого плеча. Прямо перед собой он увидел испуганное лицо Риты. Та подняла голову, чтобы укусить его еще раз, но Артем закрыл ее рот ладонью.
— Ты зачем это сделала? — спросил он. — Ты что, вампирша?
— Это ты вампир! — воскликнула Рита, когда он убрал руку. — Отпусти меня!
Горин обнаружил, что находятся они у Риты в квартире, он лежит сверху и цепко держит девушку в своих объятиях. Он осторожно отполз в сторону.
— Садист! — из ее глаз брызнули слезы. — Животное бессердечное!
— Я сделал что-то не так? — он попытался дотронуться до ее руки, но Рита отдернула ее, села и поджала колени к груди, обхватив их руками.
— Еще спрашиваешь! — в ее голосе звучала неподдельная обида. — Ты что, огонь из меня добыть решил, марафонец несчастный? Сначала научись — купи себе бабу резиновую и пили ее, сколько влезет, а я-то почему должна отдуваться?
— Тебе сильно больно? — спросил он и осторожно поцеловал девушку между лопатками.
— Приятного мало, это точно, — она уже говорила спокойно, но голос все еще был расстроенным.
— Я не хотел, клянусь. Не знаю, что на меня вдруг нашло…
— Может, просто я тебе не особо нравлюсь? — тихо спросила она.
— Да ты что! — он обнял ее и поцеловал волосы. — Как такая супердевушка может не нравиться? Это просто со мной не все в порядке.
— Ну ладно, — она встала, прикрывшись простыней. — Я пойду в душ схожу, а когда вернусь, то скорее всего уже все прощу тебе, мастер глубокого бурения.
Когда Рита закрылась в ванной, Артем взглянул на часы: скоро должно было состояться свидание с болевыми приступами. Не хотелось, чтобы Рита стала свидетельницей их встречи: третий, как говорится, лишний. Когда она включила воду, Артем вышел в подъезд и тихо притворил за собой дверь…
— Кошмарное зрелище! — Левченко опустил обратно край простыни, прикрывающей тело жертвы, лежащей на полу.
На этот раз Трофейшик удостоил своим вниманием бывшего налогового инспектора, пару месяцев назад вышедшего на пенсию по выслуге лет. Его маньяк оскопил. По предварительному заключению смерть наступила от сердечного приступа.
— Супруга сказала, что он как раз совсем недавно сердце подлечивал, — доложил вошедший в комнату Сизов. — Смотри-ка! — он поднял разбросанные по всему полу коробочки с непристойными картинками снаружи и с игральными картами внутри. — «Беременные проказницы»…
— Тише ты, его жене и без этого тяжело! — оборвал его Левченко.
— С его сердцем, Эдуардович, и так забавляться, — усмехнулся капитан Сизов. — Придется в качестве вещ-дока изъять.
— Смотри, Костя, — погрозил ему пальцем Левченко. — Застану тебя за этой мерзостью — лишу премии. Что пропало, выяснили?
— Скорее всего что-то из этих «веселых картинок», но жена о них ничего не слышала и вряд ли сможет помочь, — ответил Сизов. — По крайней мере те его ценные вещи, о которых она знает, все на месте…
Артем, вцепившись руками в перила, карабкался по ступенькам своего плохо освещенного подъезда. Тело, скованное болью, плохо слушалось и время от времени приходилось налетать на стены. Со стороны могло показаться, что сильно поддатый мужик прикладывает все силы для возвращения домой после насыщенной вечеринки.
Кое-как отомкнув дверь квартиры, Горин рухнул внутрь…
Из оцепенения его вывел телефонный звонок. Это была Рита.
— Сбежал, значит? — услышал он упрек на том конце провода.
— Извини, давление поднялось, кажется, — хрипло ответил он.
— Что с тобой? — забеспокоилась Рита. — Может, нужна моя помощь?
— Да нет, спасибо, сейчас уже намного лучше. — Боль и вправду была уже где-то далеко.
— Ты один? — спросила Рита после некоторой паузы.
— Один, — ответил он. — И уже успел соскучиться.
— Так зачем же было скрываться тайком? — рассмеялась она.
— Увидимся завтра после обеда? — спросил Горин.
— Завтра днем у меня репетиция…
— В «Мальвине»?
— Ну не в Большом же театре, — усмехнулась Рита. — Зато вечером у нас там небольшой сабантуй состоится. Придешь?
— А по поводу чего гуляете?
— Мальвина отходную устраивает, с новым мужем в Австрию уезжает на ПМЖ.
— И кто теперь ее место займет — ты?
— Не знаю, — ответила Рита. — Так придешь?
— Во сколько?
— Часов в семь, наверное, чтобы до открытия клуба успеть.
— Постараюсь, — Горин прикрыл веки и надавил на глазные яблоки, в которых сосредоточились последние остатки болевых ощущений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Минут через десять он облил лицо холодной водой, прополоскал полость рта и насухо вытерся одноразовыми салфетками. После этого вернулся в зал и в полумраке, что есть сил напрягая зрение, поискал глазами Риту, но ее все еще не было.
На его столике уже стояла заказанная кружка пива. Горин уселся в кресло и прикрыл веки под зазвучавшую азиатскую мелодию.
Когда Артем открыл глаза, по сцене перемещалась девушка в длинном халате, из-под которого время от времени появлялись белые носочки, и в конусообразной шляпе вьетнамских крестьян — ноне. Ее движения были скромны, осторожны, но в то же время чрезвычайно грациозны. Из-за недостаточного освещения и яркого грима Артем не сразу узнал Риту; лишь когда она сначала сбросила на сцену нон, а затем и все остальное…
Через некоторое время Рита подошла и села за его столик. На ней был все тот же халат.
— Закажи мне мартини, сухой, — попросила она и закурила сигарету. — Не ожидал? — спросила она, когда официантка удалилась.
— Если честно, то немного догадывался. — Артем отхлебнул пиво. Руки еще чуть-чуть ныли после недавнего приступа, но боль уже была терпимой. — Но если быть еще честнее, то мне понравилось.
— Этот номер я сама придумала, — сказала Рита,
— И это лучший номер за сегодня, — ответил ей комплиментом Горин.
— Да ладно, ты еще Мальвину не видел, — улыбнулась она.
— Так она все-таки существует?
— Ты, похоже, здесь в первый раз? — поинтересовалась Рита.
— В первый, довольно уютно здесь у вас. — Он огляделся.
— Я и сама здесь недавно, — произнесла Рита, пригубив принесенный бокал. — Мальвина всегда выступает под занавес. Уже скоро, тебе должно понравиться.
Прошло еще некоторое время, в течение которого успели раздеться три девушки, затем погас свет. В полной темноте раздался волнующий женский шепот: «Пьеро, Арлекино, Артемон, Буратино, о-о, Бурати-и-ино!» После этого грянула музыка и сиена осветилась. На нее выбежала энергичная девушка с длинными развевающимися волосами голубого цвета. На ней было короткое белое платьице с кружевами и белые же, обтягивающие стройные ноги, сапоги-ботфорты выше колен.
Она совершала очень резкие отчаянные движения, скользила по шесту вверх и вниз, кувыркалась и махала ногами. В ее реактивных движениях было что-то завораживающее. Когда из одежды на ней остались лишь ботфорты и белые плавки, она замерла, стоя на сцене и тяжело дыша. Свет погас снова. Луч прожектора лишь выхватил из темноты летящие плавки и сопроводил их до самого падения на сцену. Публика в зале зааплодировала.
Когда сцена снова осветилась, Мальвина все ещё стояла там. За столиками засвистели.
— Смотри, — Рита кивнула в сторону сцены.
Горин пригляделся и увидел, что волосы на лобке Мальвины тоже голубого цвета…
Пока Рита была в душе, Артем рассматривал регалии, выставленные в стеклянном шкафчике ее маленькой квартиры. Здесь были всевозможные дипломы за участие в танцевальных конкурсах, призы в виде статуэток, изображающих балетных танцовщиц, медали и многое другое.
— Я просто восхищаюсь тобой! — искренне подвел он итог увиденному, когда Рита вышла из ванной: волосы ее были мокрые, а надет на ней был очень короткий халат.
— А стоило ли оно того? — девушка подошла к нему и приобняла за плечи. — Чтобы в результате тебе каждую ночь запихивали в трусы деньги липкими пальцами?.. Но ты не беспокойся, я тщательно отмылась. Ты выглядишь чертовски элегантно, Горин, особенно если учесть, что раньше я все время видела тебя в больничной пижаме. Надеюсь, у тебя нет аллергии на мою зубную пасту…
Артем не успел вставить ни единого слова, как она скользнула вниз, и ее ловкие пальчики расстегнули ему брюки…
Александр Левченко, ежась от холода, поднял воротник куртки.
— Скоро рассвет, — произнес подошедший капитан Сизов. — Кофе будешь, Эдуардович? У меня почти полный термос.
— Давай, — согласился Левченко, и они направились к милицейской машине.
Находились они в лесу, неподалеку от аэропорта. Здесь накануне грибниками были обнаружены лежащие в яме и присыпанные ветками и опавшей листвой останки девушки. Убийца (в том, что это Трофейшик, не сомневался ни один из находящихся в данный момент на месте преступления людей) задушил жертву шнуровкой, вытащенной из ее собственной блузки. Кроме этого он надрезал ее язык вдоль, сделав его раздвоенным, как у змеи.
Судя по состоянию останков и по дате на авиабилете, найденном среди документов девушки, смерть наступила чуть меньше пары месяцев назад. А вот что он забрал в качестве трофея, пока оставалось загадкой, так как вещи жертвы были разбросаны по всей яме.
Уже на обратном пути, когда восходящее солнце озарило горизонт, Левченко понял, чего там не хватало: дорожной сумки или чемодана, в котором бедная девушка везла свои вещи…
— А я считаю, что нет совершенно никакого повода дуться, — Рита сидела на краю кровати и сушила волосы феном. — Такое вполне могло произойти и по причине чрезмерного возбуждения — девчонки-то в «Мальвине» вон какие!
— Да я и не дуюсь. — Артем лежал на кровати и ускоренно проматывал порнофильм, который был любезно включен Ритой ему в помощь, но со своей задачей все-таки не справился.
— Дуешься, я же вижу. — Рита выключила фен и подошла к холодильнику. — Йогурт будешь?
— Буду. — Горин выключил телевизор и взял у Риты баночку.
— Главное, что тебе удается сам процесс, — она с аппетитом принялась уплетать свою порцию. — А завершать его совсем не обязательно.
— Все должно иметь завершение, — возразил Артем.
— Давай я тебе массаж сделаю, — предложила Рита, когда с йогуртом было покончено.
Горин не возражал и через некоторое время задремал от ее приятных прикосновений…
Почти весь следующий день они проспали. Проснувшись, Артем взял на себя приготовление завтрака, который по времени не попадал даже под определение обеда. В ход пошло почти все, что было обнаружено в Ритином холодильнике. В результате Горину пришлось взять на себя и ответственность за употребление приготовленного, так как Рита лишь едва притронулась к странной смеси — видимо, из опаски за собственное пищеварение.
— Может, в театр сегодня вечером сходим? — спросил он, когда тарелки опустели. — Сможешь с работы отпроситься?
— Сегодня я не работаю, — улыбнулась Рита. Она включила воду и принялась мыть посуду. — А у тебя билеты есть?
— Пока нет, но купим.
— Эх ты, театрал, — Рита брызнула в Артема водой. — На хорошие вещи билеты заранее надо приобретать.
— Тогда, может, в цирк? — предложил Горин.
— Да чего уж, давай сразу в зоопарк! — Она выключила воду, подошла к нему и обняла за шею.
— В зоопарк не хочу, — покачал головой Артем.
— Да и я не мечтаю особо, — Рита рассмеялась. — Ты что больше любишь: оперу, балет, мюзикл?
— Да мне без разницы, честно говоря, лишь бы с буфетом и возрастное ограничение повыше, — улыбнулся Артем.
— Все ясно с тобой, — Рита встала и направилась к телефону. — Сейчас попытаемся раздобыть пару билетиков.
Пока Горин смотрел телевизор, она порылась в записной книжке и сделала несколько звонков. Затем подошла к нему, сняла с халата пояс и набросила ему на шею.
— Ну все, ты пойман на слове, — она притянула его к себе и поцеловала. — Сегодня идем на «Кармен».
— Опера, балет или мюзикл? — спросил Горин.
— Угадал, опера, — Рита увернулась, когда он попытался схватить ее за край халата. — Давай собираться, чтобы к третьему звонку успеть…
Через несколько часов они сидели в просторном зале, в котором не было ни одного свободного места. Рита была очень довольна и взирала на сцену с восхищением. Артему же опера не очень понравилась: в бинокль он разглядел дородных грузных певиц, исполняющих роли юных хрупких девушек, и сразу перестал верить в происходящее.
Едва дождавшись антракта, Горин потащил Риту в буфет, где немного скрасил впечатление от высокого искусства несколькими бутербродами с колбасой, пирожными и чаем с коньяком и лимоном.
— Ну, как тебе? — спросила Рита, когда они в ожидании следующего действия бродили в фойе и разглядывали фотографии артистов, развешенные на стенах,
— Колбаса не очень свежая, кажется, — ответил Артем.
— Перестань придуриваться, — Рита дернула его за локоть. — А то обижусь.
— Не очень вдохновляет, когда под главной героиней трещит сцена. Особенно на фоне изящных танцовщиц-статисток.
— Это же опера все-таки, — возразила Рита. — Главное здесь — голос.
— Поют неплохо, согласен…
Прийти в себя Горина заставила боль в шее у самого плеча. Прямо перед собой он увидел испуганное лицо Риты. Та подняла голову, чтобы укусить его еще раз, но Артем закрыл ее рот ладонью.
— Ты зачем это сделала? — спросил он. — Ты что, вампирша?
— Это ты вампир! — воскликнула Рита, когда он убрал руку. — Отпусти меня!
Горин обнаружил, что находятся они у Риты в квартире, он лежит сверху и цепко держит девушку в своих объятиях. Он осторожно отполз в сторону.
— Садист! — из ее глаз брызнули слезы. — Животное бессердечное!
— Я сделал что-то не так? — он попытался дотронуться до ее руки, но Рита отдернула ее, села и поджала колени к груди, обхватив их руками.
— Еще спрашиваешь! — в ее голосе звучала неподдельная обида. — Ты что, огонь из меня добыть решил, марафонец несчастный? Сначала научись — купи себе бабу резиновую и пили ее, сколько влезет, а я-то почему должна отдуваться?
— Тебе сильно больно? — спросил он и осторожно поцеловал девушку между лопатками.
— Приятного мало, это точно, — она уже говорила спокойно, но голос все еще был расстроенным.
— Я не хотел, клянусь. Не знаю, что на меня вдруг нашло…
— Может, просто я тебе не особо нравлюсь? — тихо спросила она.
— Да ты что! — он обнял ее и поцеловал волосы. — Как такая супердевушка может не нравиться? Это просто со мной не все в порядке.
— Ну ладно, — она встала, прикрывшись простыней. — Я пойду в душ схожу, а когда вернусь, то скорее всего уже все прощу тебе, мастер глубокого бурения.
Когда Рита закрылась в ванной, Артем взглянул на часы: скоро должно было состояться свидание с болевыми приступами. Не хотелось, чтобы Рита стала свидетельницей их встречи: третий, как говорится, лишний. Когда она включила воду, Артем вышел в подъезд и тихо притворил за собой дверь…
— Кошмарное зрелище! — Левченко опустил обратно край простыни, прикрывающей тело жертвы, лежащей на полу.
На этот раз Трофейшик удостоил своим вниманием бывшего налогового инспектора, пару месяцев назад вышедшего на пенсию по выслуге лет. Его маньяк оскопил. По предварительному заключению смерть наступила от сердечного приступа.
— Супруга сказала, что он как раз совсем недавно сердце подлечивал, — доложил вошедший в комнату Сизов. — Смотри-ка! — он поднял разбросанные по всему полу коробочки с непристойными картинками снаружи и с игральными картами внутри. — «Беременные проказницы»…
— Тише ты, его жене и без этого тяжело! — оборвал его Левченко.
— С его сердцем, Эдуардович, и так забавляться, — усмехнулся капитан Сизов. — Придется в качестве вещ-дока изъять.
— Смотри, Костя, — погрозил ему пальцем Левченко. — Застану тебя за этой мерзостью — лишу премии. Что пропало, выяснили?
— Скорее всего что-то из этих «веселых картинок», но жена о них ничего не слышала и вряд ли сможет помочь, — ответил Сизов. — По крайней мере те его ценные вещи, о которых она знает, все на месте…
Артем, вцепившись руками в перила, карабкался по ступенькам своего плохо освещенного подъезда. Тело, скованное болью, плохо слушалось и время от времени приходилось налетать на стены. Со стороны могло показаться, что сильно поддатый мужик прикладывает все силы для возвращения домой после насыщенной вечеринки.
Кое-как отомкнув дверь квартиры, Горин рухнул внутрь…
Из оцепенения его вывел телефонный звонок. Это была Рита.
— Сбежал, значит? — услышал он упрек на том конце провода.
— Извини, давление поднялось, кажется, — хрипло ответил он.
— Что с тобой? — забеспокоилась Рита. — Может, нужна моя помощь?
— Да нет, спасибо, сейчас уже намного лучше. — Боль и вправду была уже где-то далеко.
— Ты один? — спросила Рита после некоторой паузы.
— Один, — ответил он. — И уже успел соскучиться.
— Так зачем же было скрываться тайком? — рассмеялась она.
— Увидимся завтра после обеда? — спросил Горин.
— Завтра днем у меня репетиция…
— В «Мальвине»?
— Ну не в Большом же театре, — усмехнулась Рита. — Зато вечером у нас там небольшой сабантуй состоится. Придешь?
— А по поводу чего гуляете?
— Мальвина отходную устраивает, с новым мужем в Австрию уезжает на ПМЖ.
— И кто теперь ее место займет — ты?
— Не знаю, — ответила Рита. — Так придешь?
— Во сколько?
— Часов в семь, наверное, чтобы до открытия клуба успеть.
— Постараюсь, — Горин прикрыл веки и надавил на глазные яблоки, в которых сосредоточились последние остатки болевых ощущений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74