— Чушь! — воскликнул принц.
— Вскоре выясним, — сухо прокомментировал Усанас и показал пальцем в сторону носа судна.
Небольшая группа аксумитов и римлян проследила за его пальцем. Южный берег Аравии казался красным маревом в лучах уходящего солнца. Но на этом фоне появилось множество парусов.
— О, черт побери, — пробормотал Валентин. Пентарх выпрямил спину и расставил ноги на ширину плеч. Потом толкнул Анастасия локтем в бок. Огромный катафракт тут же проснулся — он дремал. — Ну-ка тащи сюда наши причиндалы. И заодно Менандра, — приказал Валентин.
— Парень едва может двигаться, — запротестовал Анастасий. — Он говорит: все уже выблевал. Кажется, кишок не осталось.
— Тащи его сюда! Будет жаловаться, объясни, что означает на самом деле лишиться кишок. И что шанс ему вполне может представиться в самое ближайшее время.
Анастасий удивленно посмотрел на Валентина, потом проследил за направлением его кивка.
— О, черт побери, — пробормотал Анастасий. — Это то, что я думаю?
— Арабские пираты! — воскликнул Усанас. И широко улыбнулся. — Нечего беспокоиться! Очень маленькие суда! Да, их очень много. О, очень-очень-очень много. А на каждом — очень-очень много очень воинственных людей, настроенных сделать гадость. Но, — тут он сделал широкий жест, — как утверждает великий полководец Велисарий, размер армии врага ничего не значит.
— Да, мне доводилось слышать, как он говорил это раньше, — проворчал Валентин. — Как раз до того, как разверзались небеса.
Анастасий уже заходил в шатер, который римляне поставили на носу. По всему кораблю раздавались громкие крики и вопли. Индийские мореплаватели также увидели приближающуюся флотилию.
Валентин прошел до левого борта и склонился через палубное ограждение, крепко держась за него худыми руками. Правда, состояли они из одних мышц. Темные глаза катафракта горели нехорошим огнем, когда он смотрел на приближающиеся пиратские суда. Лицо, покрытое шрамами и оспинами, исказила гримаса.
— Хотя бы раз, один только раз мне для разнообразия хотелось бы превосходить врага по численности, — проворчал он горько. — Черт с ними, с умениями. Черт с ними, с навыками. Черт с нею, с хитростью. Черт с нею, со стратегией. С тактикой. Пусть будет численное преимущество!
Его слова перешли в невнятное бормотание.
— Что ты там сказал в конце? — спокойным тоном спросил Велисарий.
Валентин молчал.
— Прозвучало, как: черт побери философствующих полководцев, — весело сообщил Усанас.
Валентин гневно посмотрел на него. Давазз широко развел руками.
— Может, и нет. Я — необразованный, ничтожный раб. Говорю на ужасном греческом. Может, суровый катафракт сказал черт побери похотливые гениталии. Очень высокоморальное чувство! Совсем не подходит для сложившейся ситуации, но очень высокоморальное. Очень!
Внимание Велисария отвлек шум. На палубе появился Венандакатра. Он вышел из каюты, расположенной в центре корабля, за ним следовала группа жрецов Махаведы.
Византийцы и аксумиты практически не видели его после того, как сели на индийский корабль в Асэбе. Представитель Венандакатры объяснил очевидную грубость индуса, сказав, что это совсем не грубость. Венандакатра просто страдает морской болезнью.
Наблюдая, как энергично, хоть и вразвалку, Венадакатра движется по палубе, у Велисария возникли сомнения в истинности его слов.
— Морская болезнь! — фыркнул Эон.
Венандакатра выкрикивал приказы отрывистым, высоким голосом. Через несколько секунд из шатров выскочили дюжины йетайцев и начали выстраиваться вдоль палубного ограждения. Йетайцы держали в руках луки, мечи и щиты и быстро надевали шлемы с доспехами.
За йетайцами на палубы выскочила дюжина других воинов. Их Велисарий узнал: из сословия кшатриев, представители малва. Эти вылезли из люка, расположенного на палубе как раз напротив входа в каюту Венандакатры. Кроме коротких мечей, оружие у них отсутствовало. Никакой брони — только самые легкие кожаные доспехи. Но тем не менее они тащили какую-то тяжелую ношу. Кшатрии разделились на пары и каждая пара волокла по непонятному подобию длинного желоба или корыта, сделанного из странной породы дерева, причем из единого куска — дерева, которого Велисарий не видел никогда раньше.
— Это бамбук, — пояснил Гармат. — Он внутри полый, как трубка. Они разрезали его посередине и вычистили.
— Ты о нем рассказывал Иоанну Родосскому?
Гармат кивнул.
— Да. Сам я индийское оружие никогда не видел, но это, — он кивнул на бамбук, — соответствует описаниям наших торговцев, видевших его в действии. Однако только на расстоянии. Думаю, нам удастся изучить оружие с близкой дистанции.
— Это не радует Венандакатру, — заметил Эон.
Велисарий посмотрел на индийца. Венандакатра совещался с группой жрецов. Все они бросали недружелюбные взгляды в сторону римлян и аксумитов, стоявших на носу судна. Через некоторое время один жрец отделился от группы и направился к ним.
— Я займусь им, — предупредил Велисарий.
Когда жрец подошел к ним, Велисарий даже не дал ему возможности открыть рот.
— Нет.
Жрец попытался возразить.
— Абсолютно точно нет.
— Вы должны спуститься вниз!
— Мы не сделаем этого ни при каких обстоятельствах.
В это мгновение из шатра показался Анастасий. За ним следовал Менандр. Оба катафракта надели доспехи и были полностью вооружены, за исключением копий. В руках они несли доспехи и оружие Велисария и Валентина. Их прибытие отвлекло жреца, уже начавшего возмущаться. Его протесты перешли в резкий крик, когда он заметил двух сарвенов, выскочивших из своего шатра, точно так же нагруженных оружием. Причем очень большим количеством оружия — дротики, мечи, копья с огромными наконечниками, щиты.
Несколько мгновений спустя все римляне и аксумиты уже были заняты надеванием доспехов и распределением оружия. Теперь жрец просто захлебывался криком.
— Анастасий, сделай что-нибудь недружелюбно-впечатляющее, — приказал полководец.
Анастасий тут же схватил жреца за шиворот и промежность и отправил в полет в направлении группы жрецов, стоявших в центре корабля. Жрецу удалось приземлиться на ноги, но он тут же потерял равновесие и врезался в центр группы, уронив на палубу двоих.
Венандакатра завизжал от ярости. Небольшая группа йетайцев бросилась вперед.
Даже без приказа Велисария все трое катафрактов мгновенно вырвали по стреле из колчана и натянули луки. Двое сарвенов подняли дротики. Эон с Гарматом крепко сжали копья. Велисарий выхватил меч. Усанас небрежно облокотился о палубное ограждение.
— Ты чего стоишь? — прошипел Менандр.
— Я? — удивленно уставился на него Усанас. — Я — несчастный раб! Я не гожусь для глупостей, которыми занимается знать.
— Усанас! — скомандовал Эон.
Давазз вздохнул.
— Очень неразумный принц. — Потом он лениво шагнул вперед. — Будем играть в старую игру?
Эон тут же вручил Усанасу тяжелое копье. Затем принц снял портупею, оставил меч и невооруженный отправился к малва. За его спиной Усанас жестом показал йетайцам, чтобы освободили проход. Йетайцы несколько удивились, но, не услышав никаких приказов от жрецов, последовали указаниям давазза.
Эон прошел сквозь молчаливую толпу малвы и остановился у каюты, построенной у основания грот-мачты. Только подойдя к ней, принц развернулся и прислонился к стене, сложил руки на груди и расставил ноги на ширину плеч. Он находился примерно в двадцати ярдах от аксумитов и римлян на носу.
Усанас воткнул копье в палубу. Острие вошло в дерево на целый дюйм и стояло ровно, даже не качаясь. Не говоря ни слова, один из сарвенов вручил ему дротик. Давазз поднял дротик над головой, а затем послал через всю палубу с такой скоростью и силой, что все собравшиеся от удивления открыли рты.
Дротик врезался в стену каюты и вошел довольно глубоко. В двух дюймах от левого уха принца.
Мгновение спустя над палубой пролетел еще один дротик. Этот воткнулся в дерево в двух дюймах от правого уха Эона. Третий воткнулся в стену каюты между ног принца, примерно в двух дюймах от промежности.
— Дева Мария, Матерь Божия, — прошептал Валентин.
Анастасий сделал глубокий вдох.
— Невероятно! Поразительно! — воскликнул он.
— Да фиг с ними с бросками, — проворчал Валентин. — Парень-то глазом не моргнул! Вот что удивительно! Я, может, трахаться никогда больше не смогу, только посмотрев на эти броски.
Принц внезапно засмеялся. Они с даваззом обменялись улыбками, глядя друг на друга через палубу.
— Очень глупый принц, — Усанас покачал головой. — Но имеет сердце слона. Всегда такой был, с детства.
Усанас выдернул большое копье из палубы и направился к Эону. Воины и жрецы разбежались у него с дороги. Давазз улыбнулся им.
— Умные люди! — воскликнул он. — Очень разумные и логически мыслящие индусы! — он обворожительно улыбнулся Венандакатре.
Когда Усанас подошел к Эону, они на пару вынули дротики из стены. Самыми впечатляющими, пожалуй, были усилия, которые пришлось приложить этим сильным людям, чтобы вырвать дротики из дерева. Глубина проникновения свидетельствовала о силе бросков.
Велисарий опустил меч в ножны и направился к Венандакатре.
— Мы — солдаты, — твердым уверенным голосом объявил он индусу. — Мы — не дети. Мы не собираемся отсиживаться в трюме во время атаки.
Он не отводил взгляда от разгневанного Венандакатры, и ярости в нем было не меньше. Мгновение спустя Подлый отвернулся.
— Кроме того, ты вскоре будешь только радоваться, что мы находимся на палубе, — и Велисарий показал на приближающиеся пиратские корабли.
Венандакатра нахмурился, но ничего не сказал. Велисарий вернулся на нос судна и стал отдавать указания римским и аксумским воинам. Через несколько минут стало ясно, что индусы оставляют защиту носа в руках нежеланных гостей.
Велисарий никогда не встречался с аксумитами в битве, ни на своей стороне, ни на вражеской. Он колебался, прикидывая, как лучше использовать их способности.
Ему казалась странной уже имевшаяся информация об аксумской манере ведении боя. Казалось, их совершенно не волнует защита тела. Если им не требовалось по какой-то причине следовать греческим традициям, они надевали лишь тунику с короткими рукавами, набедренную повязку и сандалии. Теперь, готовясь к битве, они скинули туники и остались обнаженными по пояс. Все, за исключением Усанаса, взяли по круглому маленькому щиту из кожи буйвола — не шире предплечья. Очевидно, эго был единственный предмет, составлявший их доспехи.
У каждого аксумита имелся меч, который висел на спине, на специальной кожаной ленте, по диагонали пересекавшей тело с правого плеча. Меч помещался аккурат между лопаток. Для того чтобы его выхватить, руку заводили назад вверх. Аксумиты проделывали это очень быстро. Мечи использовались только как рубящие приспособления. Они были короткими, очень широкими и тяжелыми, на конце — квадратными. Больше всего напоминали огромный мясницкий нож.
Однако мечи являлись не главным оружием. Главными были дротики и огромные копья. Длина копья составляла около семи футов. Наконечник — почти полтора, по виду он напоминал узкий лист. Копье было тяжелым, наконечник — острым, как бритва. Древко — таким же толстым, как у копьеносцев из тяжелой римской конницы. Последний фут или около того древка был укреплен железной пластиной, на самом конце также красовалась железная шарообразная ручка двух дюймов в диаметре. Очевидно, копье могло служить и булавой, только очень длинной.
— Предлагаю использовать нас в резерве, Велисарий, — тихо сказал Гармат. — Как ты видишь, мы просто не соответствуем по весу доспехов и оружия твоим катафрактам. У аксумитов другие понятия о битве. Но, думаю, ты найдешь нас очень полезными, когда враги начнут наступать.
— А он? — спросил полководец, кивая на Усанаса. У давазза не было ни щита, ни меча. Казалось, он считает достаточным свое огромное копье и дротики. Копье, кстати, оказалось на фут длиннее и гораздо тяжелее, чем копья других аксумитов.
Гармат пожал плечами.
— Усанас — сам себе закон. Но, думаю, жаловаться тебе будет не на что.
Велисарий хитро улыбнулся.
— Несчастный, жалкий раб, да?
Как и часто в прошлом, Усанас поразил его своим отличным слухом.
— Очень несчастный! — крикнул давазз. — В особенности сейчас. Когда приближаются жестокие безжалостные арабы! — Усанас задумчиво посмотрел на море. — С криками ужаса убежал бы отсюда. Только вот плавать не умею.
— Ты плаваешь, как рыба! — рявкнул принц.
Давазз поперхнулся.
— Разве? Подумать только! — Он грустно покачал головой. — Рабство — такое ужасное состояние. Все забываю.
Велисарий отвернулся и снова принялся рассматривать индусов. Он увидел, как непонятные приспособления из бамбука устанавливают вдоль левого борта, у самых палубных ограждений, на расстоянии примерно десяти футов одно от другого. Затем кшатрии бросили по большому количеству шкур у концов бамбуковых желобов — со стороны палубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63