К нашему счастью, мы осмотрели мечеть только с воздуха. Внизу под
нами сновали какие-то быстрые темные тени, останавливаясь только для того,
чтобы швырнуть камни в наши аппараты.
- Кто это? - поинтересовался Миштиго.
- Пораженные радиацией, - ответил я. - Люди-мутанты. Они очень
различаются размерами, формами и степенью умственной и моральной
деградации.
После нескольких кругов он удовлетворенно улыбнулся, и мы вернулись в
лагерь. Отсюда мы двинулись по разбитой дороге - два временных помощника,
я, Миштиго, Дос Сантос, Диана, Эллен и Хасан.
Постепенно дорога становилась все шире. То тут, то там стали
попадаться пальмы, дававшие некоторую тень. Коричневые дети с огромными
глазами смотрели нам вслед. Они присматривали за обширной территорией, на
которой паслась шестиногая корова, которая, как и тысячи лет назад,
подобно всем этим существам, вертела водоподъемное колесо, причем
единственным отличием при этом было то, что она оставляла на песке не
четыре, а шесть отпечатков копыт.
Мой уполномоченный в этой местности Рамзес Смит встретил нас на
постоялом дворе. Его загорелое лицо было покрыто сетью морщин. У него были
типичные для таких людей печальные глаза, однако он время от времени
весело смеялся, что несколько скрашивало общее грустное впечатление,
которое он производил.
Мы сидели, потягивая пиво в главной комнате двора, дожидаясь Джорджа.
Местные часовые должны были сменить его у скиммеров.
- Работа продвигается довольно быстро, - сообщил мне Рамзес.
- Хорошо, - кивнул я, весьма довольный тем, что никто не спрашивал
меня, в чем, собственно, состоит эта "работа". Мне хотелось уловить
удивление на лицах присутствующих.
- Как поживают ваши жена и дети? - спросил я у управляющего.
- Спасибо. Вполне прилично.
- А новорожденный?
- Он выжил, и без каких-либо дефектов, - с гордостью сказал Рамзес
Смит. - Я отправил свою жену на Корсику на время ее беременности. Вот
фото.
Я сделал вид, что внимательно изучаю карточку, издавая при этом
одобрительные, как и положено, междометия.
- Если уж мы заговорили о снимках, - начал я, - то не нуждаетесь ли
вы в дополнительном оборудовании?
- Нет, нет. У нас хорошая аппаратура. Все идет как по маслу. Когда вы
хотели бы посмотреть работу?
- Сразу же после того, как что-нибудь перекусим.
- Вы - мусульманин? - вмешался в разговор Миштиго.
- Я испанской веры, - серьезно ответил Рамзес.
- На самом деле? Это ведь та самая метафизическая ересь, которая
отрицает тройственную природу Христа?
- Мы не считаем себя еретиками! Я сидел, размышляя о том, насколько
правы были мы, греки, выпустив на свободу логику в этот несчастный мир.
Ход моих мыслей прервал Миштиго, пустившись в перечисление забавного
перечня изречений христианской ереси.
В порыве ярости за то, что мне пришлось быть гидом в этом
путешествии, я записал их все в журнал путешествий.
Позднее Лорел сказал мне, что это был отличный, хорошо сработанный
документ, что лишний раз доказывает, насколько мерзко я должен был
чувствовать себя тогда. Я даже случайно занес туда анекдот о случайной
канонизации Будды как святого Иосафата в шестнадцатом столетии.
В конце концов, пока веганец сидел здесь и высмеивал нас, я понял,
что или сейчас нагрублю ему, или переменю тему для разговора. Поскольку я
сам христианином не был, эта теологическая комедия ошибок вовсе не
оскорбляла мои религиозные чувства. Меня гораздо больше тревожило то, что
представитель чужой расы снизошел до того, чтобы потрудиться над
исследованием с целью выставить нас в качестве скопища идиотов.
Еще раз осмысливая все это сейчас, я понял, что был неправ. Успех
видеоленты, которую я тогда делал, подтверждает более позднюю мою гипотезу
в отношении веганцев: они сами себе настолько дьявольски наскучили, а мы
были для них настолько новы и неизвестны, что они в равной степени
ухватились как за наши извечные философские проблемы, так и за
религиозные.
Это в полной мере относилось и к их представителю, бывшему тогда
перед нами во плоти. Они мало разбирались в истинности тех или иных
проблем и порядком погрязли в разбирательстве: кто на самом деле писал
пьесы Шекспира, действительно ли Наполеон умер на острове Святой Елены,
кто первым из европейцев вступил на американский континент и является ли
книга Гарри Деникина свидетельством посещения Земли разумными существами,
им известными, и так далее.
Высокоразвитое общество Веги прямо-таки с аппетитом набрасывалось на
наши средневековые теологические споры. Забавно!
- О вашей книге, Миштиго, - перебил я веганца.
- Да?
- У меня впечатление, - начал я, - что вы не желаете никоим образом
никогда и нигде вести ее обсуждение. Я уважаю, разумеется, подобные
чувства, но это ставит меня в несколько неудобное положение как главу этой
поездки.
Мы оба поняли, что подобный вопрос мне следовало поднять, будучи с
ним наедине, особенно после его ответа Филу на приеме в Порт-о-Пренсе, но
я хотел расшевелить его своими придирками и переменить тему разговора.
- Меня интересует, будет ли это прежде всего отчет с тех мест,
которые мы посетили, или вы хотели бы, чтобы вам оказали помощь, обращая
внимание на местные особенности различного рода... ну, скажем,
политические или культурные.
- Меня прежде всего интересует составление описания дневника
путешественника, - сказал веганец. - Однако, я буду очень благодарен вам
за то, что вы сможете сопровождать нашу поездку. Я считаю, что в этом, в
любом случае, заключалась ваша работа. У меня ведь только общие
представления о земных традициях в текущих событиях, и я не очень-то силен
в этих подробностях.
Дос Сантос, раскуривая свою трубку, не преминул задать вопрос:
- Сэр Миштиго, как вы относитесь к движению за Возвращение?
Сочувственно, или считаете, что это - гиблое дело?
- Да, - ответил веганец, - именно так я и считаю. Я уверен, что игра
не стоит свеч. Я отношусь с уважением к таким намерениям, но не
представляю каким образом вы надеетесь их осуществить. Почему ваши люди
должны отказаться от уверенности в будущем, которой они ныне располагают,
ради того, чтобы вернуться на эту, некогда пусть даже и породившую их
планету? Большинство представителей ныне живущего поколения никогда в
жизни не видели Земли, они знают ее только по видеоснимкам, и вы должны
признать, что они вряд ли являются достаточно убедительными документами...
- Я с вами не согласен, - перебил веганца Дос Сантос, - и нахожу ваше
отношение к нам до отвращения аристократическим.
- Таким ему и надлежит быть, - ответил Миштиго.
Джордж и Диана появились почти одновременно. Официанты стали
расставлять тарелки.
- Я бы предпочел есть за отдельным столиком, - сказал Дос Сантос
официанту.
- Вы здесь потому, что сами напросились, - напомнил я.
Он украдкой взглянул на Диану, которая, как оказалось, сидела справа
от меня. Я заметил едва заметное движение ее головы сначала влево, потом
вправо.
Дос Сантос овладел собой после моего критического замечания, слегка
поклонился и улыбнулся:
- Простите мой латиноамериканский темперамент, - сказал он. - Мне
вряд ли следовало ожидать, что я обращу кого-нибудь из вас в сторонников
Возвращения всего лишь за пять минут. И мне всегда трудно скрывать свои
чувства.
- Это очевидно, - улыбнулся я. - А сейчас давайте есть.
Он сел напротив нас, рядом с Джорджем.
- Взгляните-ка на этого Сфинкса, - сказала Диана, указывая на гравюру
на дальней от нее стене. - Речь его чередовалась длинными промежутками
молчания и загадок, старых, как сама природа. Он уже не открывает рта, а
просто выжидает. Чего он ждет? Кто знает?
Дос Сантос быстро взглянул на веганца, затем снова на Диану, но так
ничего и не сказал.
Я попросил передать мне соль. Мне хотелось, очень хотелось осыпать ее
солью так, чтобы она стала неподвижной, и изучать ее без особой спешки, но
вместо этого я посолил картофель.
Почаще глядите на Сфинкса!..

Солнце высоко в небе, короткие тени, жара - вот как это было. Я не
хотел, чтобы сцена была испорчена скиммерами или песчаными вездеходами,
поэтому я заставил всех отправиться пешком. Идти было недалеко, и я сделал
небольшой крюк, чтобы добраться до места с ожидаемым эффектом.
Мы прошли гораздо больше мили - дорога шла то вверх, то вниз. Я
отобрал у Джорджа его сачок для бабочек, чтобы предоставить ему паузы,
когда мы несколько раз проходили мимо полей, лежавших на нашем пути.
Над головой пролетали птицы с ярким оперением, далеко, почти у самого
горизонта, была видна пара верблюдов. Невысокая смуглая женщина прошла
семенящей походкой мимо нас, держа на голове высокий кувшин. Миштиго
отметил этот факт в своей карманной книжке с запоминающим устройством.
Я кивнул женщине и поздоровался с ней. Женщина поздоровалась в ответ,
но головой, естественно, даже не пошевелила.
Эллен, вся взмокшая, обвязала себя большим треугольным веером из
перьев. Диана шла не сгибаясь, крохотные бусинки пота скопились на ее
верхней губе, глаз не было видно из-за стекол поляроидов.
Наконец, мы добрались, взойдя на последний невысокий холм.
- Смотрите! - показал рукой Рамзес.
- Матерь божья! - по-испански воскликнул Дос Сантос.
Хасан что-то пробурчал.
Диана быстро повернулась ко мне, затем снова отвернулась. Из-за очков
я не уловил выражения ее лица.
Эллен не переставала обмахиваться веером.
- Что это они там делают? - спросил Миштиго.
Я впервые видел, что он искренне удивлен.
- Они разбирают великую пирамиду Хеопса, - сказал я.
Немного выждав, Диана спросила:
- Почему?
- Как раз сейчас, - сказал я ей, - существует острая нехватка
строительных материалов в этой местности, а развалины старого Каира все
еще радиоактивны, Поэтому и нарушается правильность геометрических форм
этого древнего сооружения.
- Они же оскверняют памятник величия человеческой расы! - воскликнула
она.
- Нет ничего дешевле былой славы, - заметил я. - Настоящее - вот что
интересует нас сейчас, и нам именно сейчас нужны строительные материалы.
- И сколько же времени длится это безобразие? - скороговоркой спросил
Миштиго.
- Разборку начали три дня назад, - пояснил Рамзес.
- Что дает вам право поступать подобным образом?
- Имеется разрешение Земного филиала Департамента искусств,
памятников и архитектуры.
Миштиго повернулся ко мне, его янтарные глаза странно сверкали.
- Вы?.. - выдохнул он.
- Я, - удостоверил я, - являюсь уполномоченным по подобным делам. Все
правильно.
- Почему же никому не известно о подобных ваших акциях?
- Потому что очень немногие забираются в эту глушь, - разъяснил я. -
И это является еще одной веской причиной разборки этой штуковины. На нее
теперь почти никто не смотрит. И я на самом деле имею полномочия разрешать
подобные акции.
- Но я прибыл с другой планеты, чтобы увидеть ее.
- Что ж, смотрите, да побыстрее, - сказал я ему, - скоро ее не
станет.
Он обернулся и впился в меня взглядом.
- Вы, очевидно, не имеете ни малейшего представления о действительной
ценности этого сооружения. Либо, если и имеете...
- Как раз наоборот. Я точно знаю, какова ее ценность.
- И эти несчастные создания, которых вы заставляете так трудиться, -
голос веганца становился все выше по мере того, как он наблюдал
происходящее, - под палящими лучами Солнца, вашего гнусного Солнца - ведь
они работают в самых примитивных условиях! Вы хоть слышали когда-нибудь о
простейших механизмах?
- Разумеется. Но и они довольно дороги.
- А ваши надсмотрщики не расстаются с бичами, - указующий перст
инопланетянина гневно дрожал в жарком воздухе. - Как вы только можете так
обращаться со своими соотечественниками! Это же извращенность!
- Все эти люди согласились работать добровольно, за символическую
плату. Да и совесть актера не позволяет им пускать в ход плети, даже в том
случае, если люди будут сами просить об этом. Все, что мы позволяем им
делать - это шумно рассекать бичами воздух...
- Совесть актера?
- Они - члены союза. Хотите взглянуть на кое-что интересное? - Я
сделал знак рукой. - Взгляните-ка вон на тот холм.
- Что там происходит?
- Мы снимаем фильм.
- Зачем?
- Когда мы закончим разборку, мы собираемся смонтировать из
полученной пленки фильм под названием "Строительство Великой Пирамиды".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26