Когда же за их спинами загремели сапоги все новых и новых воинов, рыцари двинулись в атаку.
Демоница зашипела с такой силой и яростью, что воины на мгновение отступили, но вскоре снова ринулись в атаку. Затравленно оглянувшись, демоница одним прыжком оказалась на подоконнике, а затем спрыгнула во двор.
Прыжок с высоты третьего этажа оказался тяжеловат. Удар о мостовую оказался так силен, что хруст ее костей не услышал только глухой. Демоница с воем прокатилась по брусчатке, вскочила, вновь взвыла и, припадая на лапу, бросилась к лестнице на крепостную стену.
Ей повезло. Большинство рыцарей и кнехтов уже втянулись в донжон, так что дорогу ей преградили лишь слуги и несколько припоздавших воинов. Рыча от боли и ярости, она разбросала заслон и взобралась на стену.
Присев на корточки меж каменных зубцов, она замерла. Прорыв через двор и падение из донжона обошлись недешево. При таких ранах прыгать в заполненный кольями ров замка…
Чтобы залечить раны, нужно было всего несколько минут. Но ей не дали и этого. Из донжона с ревом вылетели разъяренные рыцари и, звеня железом, бросились на стену. Зарычав от бессильной злобы, она прыгнула.
Удар о землю был страшен. В ногах хрустнуло, демоница закувыркалась по земле, ощущая, как трещат ребра и лопаются связки. Изнутри рванулся вопль боли, но грудь сдавило так, что донесся лишь хрип.
С минуту она лежала недвижимо, пытаясь подлечиться хоть чуточку, но тут загремели засовы на воротах, залаяли собаки. Впившись зубами в нижнюю губу и споро перебирая руками, демоница поползла прочь, оставляя широкий кровавый след. На ходу регенерация резко замедлилась, но времени на лечение уже не было – громыхнул опустившийся мост.
Напрягая последние крохи сил, она спешила на опушку леса, темневшего в миле от замка. Туда, где находилась ее последняя надежда на спасение.
Глава 2
Когда люди стали пропадать целыми селами и городами, а из Пограничья хлынули потоки беженцев, к Цитадели отправилась объединенная армия Армании, Итании и Лютении в шесть тысяч воинов. И – как будто канула в воду. Это был тяжелый удар для всех монархов. Тут же объявились претенденты на трон, участились мятежи. В общем, королям стало не до Цитадели.
Объявила войну Цитадели и Церковь. Был срочно создан Орден Белого Креста, в ряды которого вошло около ста паладинов. Опытнейшие рыцари, прославившиеся в Крестовых походах. Все они также исчезли без следа…
Из книги чародея Марвина «Хроники Черной Цитадели»
Охотник Логан с улыбкой наблюдал за переполохом, вызванным его появлением. Казалось, вся замковая челядь выбралась из своих домишек, флигелей и комнатушек, чтобы поглазеть на него.
Логан перехватил восторженный взгляд какого-то мальчишки, ткнул в него пальцем, а затем выразительно чиркнул себя ладонью по шее. Это была любимая шутка Логана. С неизменным результатом. Мальчишка испуганно округлил глаза и прянул за спину матери. Та окатила Логана неприязненным взглядом и сдавленно выругалась: «Чертов альбинос!»
По толпе прошел недовольный ропот. Люди прятали детей, отворачивались, избегая взгляда кроваво-красных глаз Охотника.
Несколько оруженосцев и кнехтов, застывших возле казармы, смотрели на гостя почти с ненавистью. Но стоило ему поравняться с ними и заглянуть им в глаза, как воины невольно попятились.
Логан презрительно скривил губы. Все эти переглядывания и ужимки давным-давно ему смертельно надоели, но… Это стало почти традицией. Традицией, которая работала на его репутацию и которую он пока не собирался ломать.
Он переложил свой фламберг с левого плеча на правое, перевел взгляд на стены замка. Главный замок графа Хагена фон Амберга выглядел внушительно. Высоченные каменные стены, сложенные из огромных блоков, мощные кряжистые башни, огромный донжон, сплавленный из шести башен, настоящая крепость в крепости. Вдоль стен множество построек: казармы, конюшни, амбары, склады, колодцы, оружейные мастерские, десятки домиков для ремесленников и челяди.
Несомненно, этот замок мог выдержать очень и очень длительную осаду. Хотя кто вообще осмелится напасть на могущественного графа фон Амберга, хозяина Южной Армании и, если верить упорным слухам, будущего короля Армании?
Взгляд альбиноса скользнул по крепостным стенам, где сейчас выстроилось не меньше трех десятков лучников и арбалетчиков. Все они изображали обычных зевак, но конечно же это было не так. Логан подарил им усмешку и наконец остановился у парадной лестницы.
Здесь его ожидала почетная стража из нескольких рыцарей. Во главе – высокий статный мужчина лет сорока, одетый в стеганый кафтан с вышитым на груди слева гербом – идущий на четырех лапах медведь. Но Логан узнал бы его безо всякого герба. Барон Гелен фон Далем, правая рука графа. Его рыжую шевелюру, усы и бороду трудно было не узнать.
Прислав барона, граф, несомненно, оказал большую честь Логану. Охотника, пусть даже это был лучший из лучших среди Охотников на демонов, мог встретить и управляющий.
Барон шагнул вперед и чуть склонил голову.
– Охотник Логан?
– Барон Гелен фон Далем? – в свою очередь кивнул Логан.
Барон улыбнулся краем губ, польщенный, что его узнали. В конце концов, Охотники не обязаны разбираться в политике и геральдике.
– Граф ждет вас. Прошу за мной.
Граф Хаген фон Амберг и Логан довольно долго рассматривали друг друга. Граф принимал Охотника за рабочим столом, развалившись в удобном кресле, сцепив пальцы на своем объемистом животе. Логан сидел напротив него, выпрямив спину, уложив на колени фламберг.
Молчание затягивалось, и барон Гелен, расположившийся рядом с графом, начал нетерпеливо ерзать. Его взгляд забегал между сюзереном и гостем, и он подумал, что вряд ли можно найти двух более непохожих людей, нежели граф и Логан.
Несмотря на неполные тридцать, Хаген отличался необычайной тучностью и оттого выглядел неуклюжим и неповоротливым. Хотя еще каких-то десять лет назад не было в Армании более ярого рубаки. О, барон хорошо помнил прежнего графа, который тогда, впрочем, не носил никакого титула. Как не был бароном в те времена и сам Гелен.
С той поры многое изменилось. Граф погрузнел, обрюзг и напрочь забыл о том, с какой стороны брать меч. Впрочем, оружие Хагену и впрямь сейчас было ни к чему. Его главное оружие давно уже стало иным. О чем лишний раз напоминали его мантия с воротником из горностая, бархатный камзол, щедро покрытый золотым шитьем, золотые перстни, браслеты, наборный пояс и наконец тяжелая золотая корона, украшенная жемчугом и бриллиантами.
Что не изменилось в нем с того времени, так это его острый ум и железная воля. Ведь именно им, а не умению махать мечом, Хаген был обязан своим нынешним положением.
Логан же, которому на вид было не больше двадцати пяти лет, казался полной противоположностью графу. Невысокий, худощавый, быстрый, но в то же время скупой в движениях. А его черная, из тонкой кожи одежда без каких-либо побрякушек и даже без защитных пластин и высокие черные сапоги, только подчеркивали его стройность и подтянутость. Если Хагена барон мог сравнить с дремлющим львом, то Логан больше всего походил на пантеру. Голодную пантеру. Или даже – вечно голодную пантеру.
Во всяком случае, нездоровый блеск в глазах альбиноса очень не нравился барону. Такого блеска он не видывал даже в глазах Росбаха, так же как и он, состоявшего в свое время в банде Хагена. А уж Росбаха в ту пору не зря за глаза называли «Бешеный». Это он потом, когда получил вожделенный титул, остепенился и стал похож на нормального человека, ну или почти нормального. А в те времена Росбах иногда казался даже страшнее Хагена.
Но в общем-то барону не нравилось в Логане решительно все. И то, как он вошел в кабинет графа – по-хозяйски просто, не оглядываясь, как будто хаживал сюда каждый божий день. Как будто здесь ничто не могло привлечь его внимание: ни роскошный туранийский ковер под ногами, ни безумно дорогие карнелийские клинки, развешанные на стенах, ни заполненные редкими книгами шкафы, ни детальная карта Армании, разложенная на столе.
Не нравилась его будто приклеенная снисходительная ухмылка. Которую еще можно было как-то стерпеть от особы королевской крови, но от какого-то бродяги Охотника…
И его манера держать на коленях меч. Тем более этот мерзкий фламберг, который приличным рыцарям и в руки-то взять зазорно, не то что сражаться. А для таких бродяг, как Логан, меч этот – верный смертный приговор. Попадись он барону в лучшие времена – висеть бы альбиносу на виселице, а не разговоры разговаривать.
И в особенности то, с какой наглостью Охотник буравил Хагена глазами. Как будто мнил себя равным ему.
Закончив разглядывать графа, Логан покосился на лежавший на столе увесистый томик Августина «Демоническая натура». Некогда и он читал эту книгу. Давным-давно, почти в другой жизни.
– Наверное, весьма поучительная книжица, – с легкой иронией заметил он.
Барон побагровел от такой наглости, но граф махнул рукой, и Гелен ограничился едва слышным ворчанием.
– Несомненно, – кивнул Хаген. – Особенно поучительно предисловие. Там честно написано что-то вроде «сие есть плод моих многолетних наблюдений и размышлений об истинной сути…» и тому подобное. Эта книга немало позабавила меня.
– Видимо, для этого она и была написана.
– Да, полагаю, мы думаем схожим образом. Уверен, это поможет нам быстро найти общий язык. А теперь давайте перейдем к делу. – Граф чуть шевельнулся в кресле. – Итак, я очень рад, что вы прибыли, уважаемый Логан.
– Я всегда рад помочь, – равнодушным голосом отозвался тот. – В особенности такому незаурядному человеку, как вы, граф.
Гелену показалось, что слова Логана прозвучали с неким странным подтекстом, которого барон не смог понять, как ни старался. А вот граф, похоже, смог. И оценил речь Охотника по достоинству. Потому что неожиданно широко улыбнулся, как будто услышал хорошую шутку.
– Угощайтесь, Логан. – Граф Хаген взял со стола один из бокалов с вином и махнул рукой на другой. – Красное тургалийское. В старых сказках, которые по ночам рассказывают друг другу пейзане, это вино особенно любят вампиры. Вам должно понравиться.
Барон Гелен застыл каменным изваянием, ощущая, как сердце забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Красные глаза вампира и красные глаза альбиноса – неужели Хаген хотел оскорбить гостя?
– Вампиров не существует. И вы, граф, это знаете, – спокойно ответил Логан и слегка пригубил вино. – Но вино действительно прекрасное.
Барон украдкой перевел дыхание. Вино-то прекрасное, машинально отметил он, и весьма дорогое. И далеко не каждого дворянина граф угощает этим вином. Даже его, барона Гелена, своего верного вассала и старого друга, угощает им только по праздникам. А тут какой-то Охотник… Или не какой-то? Уж больно странные они ведут речи. На грани оскорбления. Что же стоит за их словами?
– Уважаемый Логан. – Граф отпил из своего бокала и откинулся в кресле. – Я очень рад нашему знакомству. Я так много слышал о вас и теперь чрезвычайно счастлив, что увидел вас лично.
– Я тоже, граф. Я тоже наслышан о вас. И тоже рад, что познакомился со столь замечательным человеком, как вы.
Ощутив в словах Логана едва прикрытую издевку, барон вновь напрягся, нервно затеребил кончик своего рыжего уса.
– Вот и хорошо. – Улыбка графа сделалась еще шире. – Но, думаю, пора перейти к делу. Мой дорогой друг, – граф повернулся к барону: – будьте любезны, посвятите нашего уважаемого гостя в подробности дела.
Гелен кивнул и встал. Рассказывать о чем-либо он предпочитал прохаживаясь.
– Два месяца назад погиб барон Эдгар фон Дракенберг, давний друг и вассал графа Хагена. Он утонул в реке. На виду у своих воинов. В речке, где купался до этого сотни раз. Не могу сказать, что это известие нас обеспокоило. Скорее мы просто удивились такой нелепой смерти, вот и все. Но затем, месяц спустя, был убит барон Росбах фон Везель. И почти все в замке видели, что его убил демон. Точнее демоница.
– Демон, – поправил его альбинос.
– Но он был женского пола. – Вскинул брови барон. – Некоторые из рыцарей даже нашли ее фигуру привлекательной, несмотря на… ну, в общем-то устрашающую внешность.
– Только очень молодые демоны в своей демонической ипостаси ограничивают себя определенным полом. Поэтому правильнее называть любое демоническое существо просто демон.
– Вот как? – удивился барон. – Что же, среди них есть молодые и старые?
Логан пожал плечами:
– Как у всяких живых существ. Есть молодые и неопытные, которые очень немногим превосходят людей. У них и регенерация еще очень слабенькая.
– Что, простите, слабая?
– Способность залечивать свои раны.
– Как у оборотней?
Логан поморщился.
– Оборотни – персонажи детских сказок, а демоны – это реальность. Впрочем, ваши земли, барон, кажется, лежат на северо-востоке, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Демоница зашипела с такой силой и яростью, что воины на мгновение отступили, но вскоре снова ринулись в атаку. Затравленно оглянувшись, демоница одним прыжком оказалась на подоконнике, а затем спрыгнула во двор.
Прыжок с высоты третьего этажа оказался тяжеловат. Удар о мостовую оказался так силен, что хруст ее костей не услышал только глухой. Демоница с воем прокатилась по брусчатке, вскочила, вновь взвыла и, припадая на лапу, бросилась к лестнице на крепостную стену.
Ей повезло. Большинство рыцарей и кнехтов уже втянулись в донжон, так что дорогу ей преградили лишь слуги и несколько припоздавших воинов. Рыча от боли и ярости, она разбросала заслон и взобралась на стену.
Присев на корточки меж каменных зубцов, она замерла. Прорыв через двор и падение из донжона обошлись недешево. При таких ранах прыгать в заполненный кольями ров замка…
Чтобы залечить раны, нужно было всего несколько минут. Но ей не дали и этого. Из донжона с ревом вылетели разъяренные рыцари и, звеня железом, бросились на стену. Зарычав от бессильной злобы, она прыгнула.
Удар о землю был страшен. В ногах хрустнуло, демоница закувыркалась по земле, ощущая, как трещат ребра и лопаются связки. Изнутри рванулся вопль боли, но грудь сдавило так, что донесся лишь хрип.
С минуту она лежала недвижимо, пытаясь подлечиться хоть чуточку, но тут загремели засовы на воротах, залаяли собаки. Впившись зубами в нижнюю губу и споро перебирая руками, демоница поползла прочь, оставляя широкий кровавый след. На ходу регенерация резко замедлилась, но времени на лечение уже не было – громыхнул опустившийся мост.
Напрягая последние крохи сил, она спешила на опушку леса, темневшего в миле от замка. Туда, где находилась ее последняя надежда на спасение.
Глава 2
Когда люди стали пропадать целыми селами и городами, а из Пограничья хлынули потоки беженцев, к Цитадели отправилась объединенная армия Армании, Итании и Лютении в шесть тысяч воинов. И – как будто канула в воду. Это был тяжелый удар для всех монархов. Тут же объявились претенденты на трон, участились мятежи. В общем, королям стало не до Цитадели.
Объявила войну Цитадели и Церковь. Был срочно создан Орден Белого Креста, в ряды которого вошло около ста паладинов. Опытнейшие рыцари, прославившиеся в Крестовых походах. Все они также исчезли без следа…
Из книги чародея Марвина «Хроники Черной Цитадели»
Охотник Логан с улыбкой наблюдал за переполохом, вызванным его появлением. Казалось, вся замковая челядь выбралась из своих домишек, флигелей и комнатушек, чтобы поглазеть на него.
Логан перехватил восторженный взгляд какого-то мальчишки, ткнул в него пальцем, а затем выразительно чиркнул себя ладонью по шее. Это была любимая шутка Логана. С неизменным результатом. Мальчишка испуганно округлил глаза и прянул за спину матери. Та окатила Логана неприязненным взглядом и сдавленно выругалась: «Чертов альбинос!»
По толпе прошел недовольный ропот. Люди прятали детей, отворачивались, избегая взгляда кроваво-красных глаз Охотника.
Несколько оруженосцев и кнехтов, застывших возле казармы, смотрели на гостя почти с ненавистью. Но стоило ему поравняться с ними и заглянуть им в глаза, как воины невольно попятились.
Логан презрительно скривил губы. Все эти переглядывания и ужимки давным-давно ему смертельно надоели, но… Это стало почти традицией. Традицией, которая работала на его репутацию и которую он пока не собирался ломать.
Он переложил свой фламберг с левого плеча на правое, перевел взгляд на стены замка. Главный замок графа Хагена фон Амберга выглядел внушительно. Высоченные каменные стены, сложенные из огромных блоков, мощные кряжистые башни, огромный донжон, сплавленный из шести башен, настоящая крепость в крепости. Вдоль стен множество построек: казармы, конюшни, амбары, склады, колодцы, оружейные мастерские, десятки домиков для ремесленников и челяди.
Несомненно, этот замок мог выдержать очень и очень длительную осаду. Хотя кто вообще осмелится напасть на могущественного графа фон Амберга, хозяина Южной Армании и, если верить упорным слухам, будущего короля Армании?
Взгляд альбиноса скользнул по крепостным стенам, где сейчас выстроилось не меньше трех десятков лучников и арбалетчиков. Все они изображали обычных зевак, но конечно же это было не так. Логан подарил им усмешку и наконец остановился у парадной лестницы.
Здесь его ожидала почетная стража из нескольких рыцарей. Во главе – высокий статный мужчина лет сорока, одетый в стеганый кафтан с вышитым на груди слева гербом – идущий на четырех лапах медведь. Но Логан узнал бы его безо всякого герба. Барон Гелен фон Далем, правая рука графа. Его рыжую шевелюру, усы и бороду трудно было не узнать.
Прислав барона, граф, несомненно, оказал большую честь Логану. Охотника, пусть даже это был лучший из лучших среди Охотников на демонов, мог встретить и управляющий.
Барон шагнул вперед и чуть склонил голову.
– Охотник Логан?
– Барон Гелен фон Далем? – в свою очередь кивнул Логан.
Барон улыбнулся краем губ, польщенный, что его узнали. В конце концов, Охотники не обязаны разбираться в политике и геральдике.
– Граф ждет вас. Прошу за мной.
Граф Хаген фон Амберг и Логан довольно долго рассматривали друг друга. Граф принимал Охотника за рабочим столом, развалившись в удобном кресле, сцепив пальцы на своем объемистом животе. Логан сидел напротив него, выпрямив спину, уложив на колени фламберг.
Молчание затягивалось, и барон Гелен, расположившийся рядом с графом, начал нетерпеливо ерзать. Его взгляд забегал между сюзереном и гостем, и он подумал, что вряд ли можно найти двух более непохожих людей, нежели граф и Логан.
Несмотря на неполные тридцать, Хаген отличался необычайной тучностью и оттого выглядел неуклюжим и неповоротливым. Хотя еще каких-то десять лет назад не было в Армании более ярого рубаки. О, барон хорошо помнил прежнего графа, который тогда, впрочем, не носил никакого титула. Как не был бароном в те времена и сам Гелен.
С той поры многое изменилось. Граф погрузнел, обрюзг и напрочь забыл о том, с какой стороны брать меч. Впрочем, оружие Хагену и впрямь сейчас было ни к чему. Его главное оружие давно уже стало иным. О чем лишний раз напоминали его мантия с воротником из горностая, бархатный камзол, щедро покрытый золотым шитьем, золотые перстни, браслеты, наборный пояс и наконец тяжелая золотая корона, украшенная жемчугом и бриллиантами.
Что не изменилось в нем с того времени, так это его острый ум и железная воля. Ведь именно им, а не умению махать мечом, Хаген был обязан своим нынешним положением.
Логан же, которому на вид было не больше двадцати пяти лет, казался полной противоположностью графу. Невысокий, худощавый, быстрый, но в то же время скупой в движениях. А его черная, из тонкой кожи одежда без каких-либо побрякушек и даже без защитных пластин и высокие черные сапоги, только подчеркивали его стройность и подтянутость. Если Хагена барон мог сравнить с дремлющим львом, то Логан больше всего походил на пантеру. Голодную пантеру. Или даже – вечно голодную пантеру.
Во всяком случае, нездоровый блеск в глазах альбиноса очень не нравился барону. Такого блеска он не видывал даже в глазах Росбаха, так же как и он, состоявшего в свое время в банде Хагена. А уж Росбаха в ту пору не зря за глаза называли «Бешеный». Это он потом, когда получил вожделенный титул, остепенился и стал похож на нормального человека, ну или почти нормального. А в те времена Росбах иногда казался даже страшнее Хагена.
Но в общем-то барону не нравилось в Логане решительно все. И то, как он вошел в кабинет графа – по-хозяйски просто, не оглядываясь, как будто хаживал сюда каждый божий день. Как будто здесь ничто не могло привлечь его внимание: ни роскошный туранийский ковер под ногами, ни безумно дорогие карнелийские клинки, развешанные на стенах, ни заполненные редкими книгами шкафы, ни детальная карта Армании, разложенная на столе.
Не нравилась его будто приклеенная снисходительная ухмылка. Которую еще можно было как-то стерпеть от особы королевской крови, но от какого-то бродяги Охотника…
И его манера держать на коленях меч. Тем более этот мерзкий фламберг, который приличным рыцарям и в руки-то взять зазорно, не то что сражаться. А для таких бродяг, как Логан, меч этот – верный смертный приговор. Попадись он барону в лучшие времена – висеть бы альбиносу на виселице, а не разговоры разговаривать.
И в особенности то, с какой наглостью Охотник буравил Хагена глазами. Как будто мнил себя равным ему.
Закончив разглядывать графа, Логан покосился на лежавший на столе увесистый томик Августина «Демоническая натура». Некогда и он читал эту книгу. Давным-давно, почти в другой жизни.
– Наверное, весьма поучительная книжица, – с легкой иронией заметил он.
Барон побагровел от такой наглости, но граф махнул рукой, и Гелен ограничился едва слышным ворчанием.
– Несомненно, – кивнул Хаген. – Особенно поучительно предисловие. Там честно написано что-то вроде «сие есть плод моих многолетних наблюдений и размышлений об истинной сути…» и тому подобное. Эта книга немало позабавила меня.
– Видимо, для этого она и была написана.
– Да, полагаю, мы думаем схожим образом. Уверен, это поможет нам быстро найти общий язык. А теперь давайте перейдем к делу. – Граф чуть шевельнулся в кресле. – Итак, я очень рад, что вы прибыли, уважаемый Логан.
– Я всегда рад помочь, – равнодушным голосом отозвался тот. – В особенности такому незаурядному человеку, как вы, граф.
Гелену показалось, что слова Логана прозвучали с неким странным подтекстом, которого барон не смог понять, как ни старался. А вот граф, похоже, смог. И оценил речь Охотника по достоинству. Потому что неожиданно широко улыбнулся, как будто услышал хорошую шутку.
– Угощайтесь, Логан. – Граф Хаген взял со стола один из бокалов с вином и махнул рукой на другой. – Красное тургалийское. В старых сказках, которые по ночам рассказывают друг другу пейзане, это вино особенно любят вампиры. Вам должно понравиться.
Барон Гелен застыл каменным изваянием, ощущая, как сердце забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Красные глаза вампира и красные глаза альбиноса – неужели Хаген хотел оскорбить гостя?
– Вампиров не существует. И вы, граф, это знаете, – спокойно ответил Логан и слегка пригубил вино. – Но вино действительно прекрасное.
Барон украдкой перевел дыхание. Вино-то прекрасное, машинально отметил он, и весьма дорогое. И далеко не каждого дворянина граф угощает этим вином. Даже его, барона Гелена, своего верного вассала и старого друга, угощает им только по праздникам. А тут какой-то Охотник… Или не какой-то? Уж больно странные они ведут речи. На грани оскорбления. Что же стоит за их словами?
– Уважаемый Логан. – Граф отпил из своего бокала и откинулся в кресле. – Я очень рад нашему знакомству. Я так много слышал о вас и теперь чрезвычайно счастлив, что увидел вас лично.
– Я тоже, граф. Я тоже наслышан о вас. И тоже рад, что познакомился со столь замечательным человеком, как вы.
Ощутив в словах Логана едва прикрытую издевку, барон вновь напрягся, нервно затеребил кончик своего рыжего уса.
– Вот и хорошо. – Улыбка графа сделалась еще шире. – Но, думаю, пора перейти к делу. Мой дорогой друг, – граф повернулся к барону: – будьте любезны, посвятите нашего уважаемого гостя в подробности дела.
Гелен кивнул и встал. Рассказывать о чем-либо он предпочитал прохаживаясь.
– Два месяца назад погиб барон Эдгар фон Дракенберг, давний друг и вассал графа Хагена. Он утонул в реке. На виду у своих воинов. В речке, где купался до этого сотни раз. Не могу сказать, что это известие нас обеспокоило. Скорее мы просто удивились такой нелепой смерти, вот и все. Но затем, месяц спустя, был убит барон Росбах фон Везель. И почти все в замке видели, что его убил демон. Точнее демоница.
– Демон, – поправил его альбинос.
– Но он был женского пола. – Вскинул брови барон. – Некоторые из рыцарей даже нашли ее фигуру привлекательной, несмотря на… ну, в общем-то устрашающую внешность.
– Только очень молодые демоны в своей демонической ипостаси ограничивают себя определенным полом. Поэтому правильнее называть любое демоническое существо просто демон.
– Вот как? – удивился барон. – Что же, среди них есть молодые и старые?
Логан пожал плечами:
– Как у всяких живых существ. Есть молодые и неопытные, которые очень немногим превосходят людей. У них и регенерация еще очень слабенькая.
– Что, простите, слабая?
– Способность залечивать свои раны.
– Как у оборотней?
Логан поморщился.
– Оборотни – персонажи детских сказок, а демоны – это реальность. Впрочем, ваши земли, барон, кажется, лежат на северо-востоке, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48