«Я тоже повинен в твоей гибели. Если бы я знал, что ты задумал… Я приду на твои похороны…»
Последним поступило донесение о поведении «ямы» в лесу под Владимиром: она перестала увеличиваться в размерах и начала «выдыхать» – не воздух, но неизвестные науке поля, искривляющие метрику пространства. Каждый такой «выдох» изменял пейзаж вокруг, и лес возле «ямы» превратился в чудовищное сплетение невероятных форм.
Час от часу не легче! – прокомментировал Ставр донесение, собираясь выходить, и в этот момент уловил беззвучный толчок в голову. Тотчас же инк передал Голос Пустоты:
– Все, кто меня еще слышит! Внешний формообразующий фактор сужает круг бытия. Мне безразлично, я родился и умер, вам – жить. Это последнее… глобальный контроль необходимо нейтрализовать… вразумительно… образумь вас… прощай…
– Все? – спросил Ставр.
«Все, – ответил инк. – Такого я еще не слышал. Речь дублирована на всех языках и передана на всех диапазонах связи!»
«М-да, действительно… Что-то Голос сегодня слишком многословен. К чему бы это?»
«Может быть, он прощался?» – предположил терафим, на которого Голос Пустоты произвел гнетущее впечатление.
Кто-то тихо пошевелил «красную» – тревожную полосу пси-спектра. Ставр приоткрыл щель связи: это был Мигель да Сильва.
«К походу готовность один, эрм. Сбор через час возле Северо-скандинавского орбитального лифта. Пароль викинг, выход на третьей зеленой вспышке. Экипировка «макс».
Пси-голос шефа уплыл в плотно организованное из неисчислимого количества голосов и шепотов поле Сил. Ставр с хрустом потянулся и вдруг понял, что жаждет действия. Телу и мозгу не хватало «перца» – то есть опасной и активной деятельности, жизнь без которой становилась пресной, неинтересной, лишенной ярких красок.
Экипировку по императиву «макс» он подобрал в управлении, но не из общих запасов ОБ, что сразу стало бы известно комиссарам отдела, а из личного сейфа начальника сектора. В комплект входил защитный костюм – «бумеранг», аппаратура маскировки «хамелеон», видеоконтроля и подавления шумов, пси-фильтр, средства связи и оружие. Ставр выбрал аннигилятор, хотя в сейфе хранились и взятые на вооружение дьявольские изобретения кайманолюдей: нейтрализатор и генератор свертки пространства в «струну», вызывающий сильнейшее локальное похолодание в зоне применения.
Минута в минуту к указанному сроку Ставр объявился на хозяйственном дворе орбитального лифта Севере скандинавского транспортного радиала, расположенного на окраине городка Берлевог. Да Сильва ждал его в таком же «мундире» возле отливающей тусклым свинцовым блеском глыбы неопределенной формы, в которой трудно было угадать совершенное техническое устройство, и лишь излучаемое глыбой «живое» тепло позволило Ставру определить в ней аппараторганизм неизвестного ему класса.
«Это автономная десантная капсула седьмого поколения, – сказал Мигель, похлопав ладонью по крутому боку глыбы. – «Голем-2», так сказать. Корпус и начинка из эквивещества, что дает ему возможность преобразовывать форму в любых пределах, энерговооруженность такая же, как у спейсеров Даль-разведки, защита – слой «абсолютного зеркала».
«Я летал на таком, разве что тот не имел „зеркальной“ защиты. Но отец говорил о каких-то других машинах, более совершенных…»
«Он говорил о классе „абсолют-маг“, называется просто – „пузырь“. Весь такой аппарат умещается в заплечном ранце. Ему не нужен объем, масса, запасы энергии, он черпает ее напрямую из вакуума и в состоянии уйти „на струну“ в любом месте, не потревожив пушинки. По сути, аппарат „смонтирован“ из ферми-жидкости, почти из „чистой энергии“, и рассчитан практически на любой мыслимый в нашей метавселенной катаклизм. В нем свободно можно жить на Солнце, например, или на поверхности квазара, и даже „черная дыра“ не может повредить ему, так как при падении на „дыру“ возникают макроквантовые эффекты… – Мигель прервал хвалебную речь, оценив пси-мимику собеседника. – Извини, я забыл, что ты физик. Но таких аппаратов создано всего два, и не каждый может управлять им из-за энергонакачки. Вредно для здоровья. Пока. Хотя твой отец уходил в Даль-поход на таком „пузыре“ и вернулся. Говорят, конструируются „пузыри“ классом пониже, но когда появятся на свет, не знаю».
Глыба «голема» вдруг потеряла четкие очертания, стала жидкой, как огромная капля ртути, и в течение двух секунд превратилась в аэр.
«Садись, пора отправляться. – Мигель заметил, что Ставр оглядывается, добавил: – Не волнуйся, это лишь с виду – обыкновенный хоздвор, на самом деле ты находишься на одной из баз „контр-2“, попасть на которую не сможет, наверное, и эмиссар ФАГа».
Ставр молча полез в кабину «аэра».
Орбитальный лифт зашвырнул их на транспортно-орбитальный узел, подвешенный над Землей на высоте двухсот километров, откуда они своим ходом добрались до грузовоза «Ландскнехт», имеющего собственную линию метро, о чем также мало кто знал. «Струна» метро выбросила «голем» с пассажирами в недра транспортного отсека спейсера Дальразведки «Славутич», который маневрировал неподалеку от Фаэтона-2 и незаметно «выронил яйцо», то есть «голем», вместе с полусотней витсов-ремонтников. После этого настала очередь Мигеля командовать аппаратом в качестве драйвера-примы.
«Голем» перешел в джамп-режим и в два прыжка достиг «атмосферы» Фаэтона-2, тонкого по земным меркам километрового слоя пыли и газов, куда и нырнул, как в воду.
Конечно, их «черный полет» лишь казался простым, легким и до смешного коротким, на самом деле выводом разводаппарата на цель занималось множество специалистов своего дела и мощный инк Даль-разведки Стратег, используемый на одну треть службой старменов и на две трети работниками «контр-2». Кроме того, разведчики шли не вслепую. Задолго до их появления в атмосфере Фаэтона-2 за псевдопланетой было установлено наблюдение, и проделанный на его основе анализ позволил наметить вектор разведрейда, упиравшийся предположительно в базу эмиссара ФАГа. Но об этом из двух членов экипажа «голема» знал только один – начальник сектора погранпроблем, Панкратов же мог только догадываться.
«Итак, начинаем. Выходим в поле Сил пассивно, работаем как приемные антенны. Поскольку Лайа-центр, если он здесь есть, наверняка защищен, как крепость, на всех мысли – мых уровнях, мы имеем право только слушать пространство, не включая аппаратуру поиска. Наша задача – обнаружить его и незаметно слинять, на абордаж пойдут другие».
«Понял, – подавил вздох разочарования Панкратов. – А если они нас обнаружат первыми?»
«Мы об этом узнать не успеем. Учти еще одну особенность Фаэтона-2: это не просто шарообразная куча щебня и камней побольше, диаметр которой равен трем тысячам километров, это сложная система полевых взаимодействий, включающая, кстати, и маломассивные – до двух миллионов тонн – кварковые кластеры, которые сильно искажают поле Сил. Обязательно делай поправку на коэффициент ошибочного восприятия, особенно визуального».
«Вводную принял! – вытянулся в кресле Ставр. – Разрешите выполнять?»
«Вперед!» – бросил да Сильва, выключая оптическую плотность стен «голема».
Пилоты повисли в ровном голубовато-сером тумане без намеков на верх и низ, скрадывающем ориентиры. Затем под ногами зашевелились смутные тени, и Ставру показалось, что они висят над океаном. Однако это был не океан – верхний разреженный край каменного облака с редкими обломками скал размерами от полуметра до двух-трех сотен метров и сгустками щебня. Некоторые из них под влиянием центростремительных сил или от столкновения с другими камнями вырывались из общей массы и уплывали от основного шара псевдопланеты, за ее «атмосферу», чтобы вскоре вернуться обратно.
Ставр проводил глазами один такой шатун, затем уловил недовольство соседа и сосредоточился, входя в состояние инсайта.
Туман как бы расступился, поредел, отступил куда-то за пределы видимости. Взору предстала удивительная картина «раздробленной» планеты, состоящей из мириад разноцветных и разнокалиберных каменных глыб. Камни шевелились, сновали в разные стороны или торжественно плыли по воле гравитационных волн, сталкиваясь между собой и порождая бурлящие «реки» и «селевые потоки», вихри и смерчи, самые настоящие волны и фонтаны. Прятать в этом месиве станцию казалось безумием, но именно поэтому эмиссар ФАГа и мог пойти на риск, приняв соответствующие меры безопасности.
Чей-то пристальный взгляд упал на людей внутри дрейфующего «голема», и Ставр даже отшатнулся, будто стоял в доме у окна и кто-то снаружи попытался разглядеть его. «Взгляд» потускнел, втянулся в недра планеты, исчез.
«Спокойно, эрм, – хладнокровно сказал да Сильва. – Из-под „зеркала“ достать нас невозможно. Зато сам факт того, что окрестности Фаэтона-2 „пасут“ неизвестные нам пси-наблюдатели, указывает на возможность присутствия здесь секретной базы. Засек вектор пси-волны?»
«Н-нет, не успел».
«Ладно, мне это, кажется, удалось. Источник лоцирующего пси-поля находится где-то недалеко, двумя-тремя слоями ниже, там же я засек и флуктуацию массы, маскон. Поехали потихоньку».
«Голем» двинулся к первому слою псевдопланеты, углубился в каменное крошево. Резко стемнело, лучи Солнца сюда уже не достигали, поглощаемые пылевой атмосферой Фаэтона-2 почти полностью. Не спасало ни инфразрение, ни ультрафиолетовое, и лишь испускаемое некоторыми скалами микроволновое излучение и повышенный радиоактивный фон позволяли инку «голема» и пилотам ориентироваться в пространстве.
Камни кружили вокруг, увлекали аппарат за собой, сбивали с выбранной траектории, таранили иногда, и плотность их становилась все больше и больше, пока не достигла предела, когда между ними уже почти не осталось свободного пространства.
«Дальше не пройти, – высказал опасение Ставр. – А если начнем пробивать дорогу, нас засекут».
Мигель молчал, прислушиваясь к шуму безостановочного движения вокруг; этот шум был слышен уже в звуковом диапазоне, так как субстанция слоя, в котором двигался «голем», представляла собой достаточно плотную звукопроводящую среду: газы, пыль, камни.
Снова чужой пси-взгляд мазнул корпус аппарата, ушел в сторону, затерялся в каменных водоворотах, пропал.
«Он здесь! – отозвался наконец да Сильва. – Километрах в трех под нами. Напряги зрение».
Панкратов послушно сконцентрировал внимание на глубинах псевдопланеты и сквозь призрачную пляску пси-фантомов и миражей – пространство здесь и в самом деле было возбуждено в потоке Сил – смог зацепить краешком сознания-зрения-чувствования огромную ежастую «акулу» чужой базы. Ощущение тут же пропали, но сомнений уже не оставалось: Лайа-центр находился в недрах Фаэтона-2.
«Возвращаемся?»
«Нет, – помедлив, сказал да Сильва, удивив и обрадовав напарника. – Попробуем приблизиться и определить кое-какие параметры. Даже если нас обнаружат, вряд ли смогут догадаться, кто мы, а тем более захватить. Раскрываться им невыгодно».
«А как мы пройдем?»
«Ползком, эрм, ползком».
Как оказалось, «голем» был оборудован новыми системами оружия, в том числе и нейтрализатором – метателем «пауков». Мигель применил его не задумываясь, когда протискиваться между глыбами стало уже невозможно. Выстрел уничтожил мешающий обломок, и его место тут же занял «голем». Еще один «паук» вонзился в следующий камень, проделав дыру в скрежещущем потоке, и «голем» сделал новый рывок.
Таким образом они «проползли» около двух километров, миновали концентрацию массы, скорее всего кластерный мешок, вокруг которого вились электромагнитные вихри, порождающие красивые многоцветные сияния, и вышли над целью – еще одной гравитационной концентрацией, молчащей, однако, на всех диапазонах, не рождающей никаких эффектов.
Аппаратура «голема» по-прежнему не фиксировала ничего подозрительного, но на «экране» внутреннего радара Ставр разглядел линзовидное тело, ощетинившееся иглами, как свернутый дикобраз. Диаметр линзы достигал не менее километра, а толщина – около двухсот метров, хотя точно определить ее размеры было невозможно из-за сильного Поглощения пси-волны вблизи объекта. Работала, очевидно, его защита.
«Что дальше?» – спросил Ставр.
«Теперь домой, – вздохнул Мигель. – Будь с нами эскадрилья перехвата… или хотя бы одно звено…»
«Это корыто в лоб не возьмешь, оно прячется за энергоэкраном».
«Придется действовать другим способом. Возвращаемся».
«Голем» послушно полез назад, раздвигая обломки корпусом, но уйти не успел. Сильнейший пси-удар обрушился на сознание пилотов, ломая их волю, дезорганизуя работу нервной системы, подавляя желания, лишая возможности двигаться, повергая в шок от чудовищных болей во всем теле…
Запасной командный пункт
Видана ворвалась в спальню Железовского как вихрь, бросилась ему на грудь с рыданием:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Последним поступило донесение о поведении «ямы» в лесу под Владимиром: она перестала увеличиваться в размерах и начала «выдыхать» – не воздух, но неизвестные науке поля, искривляющие метрику пространства. Каждый такой «выдох» изменял пейзаж вокруг, и лес возле «ямы» превратился в чудовищное сплетение невероятных форм.
Час от часу не легче! – прокомментировал Ставр донесение, собираясь выходить, и в этот момент уловил беззвучный толчок в голову. Тотчас же инк передал Голос Пустоты:
– Все, кто меня еще слышит! Внешний формообразующий фактор сужает круг бытия. Мне безразлично, я родился и умер, вам – жить. Это последнее… глобальный контроль необходимо нейтрализовать… вразумительно… образумь вас… прощай…
– Все? – спросил Ставр.
«Все, – ответил инк. – Такого я еще не слышал. Речь дублирована на всех языках и передана на всех диапазонах связи!»
«М-да, действительно… Что-то Голос сегодня слишком многословен. К чему бы это?»
«Может быть, он прощался?» – предположил терафим, на которого Голос Пустоты произвел гнетущее впечатление.
Кто-то тихо пошевелил «красную» – тревожную полосу пси-спектра. Ставр приоткрыл щель связи: это был Мигель да Сильва.
«К походу готовность один, эрм. Сбор через час возле Северо-скандинавского орбитального лифта. Пароль викинг, выход на третьей зеленой вспышке. Экипировка «макс».
Пси-голос шефа уплыл в плотно организованное из неисчислимого количества голосов и шепотов поле Сил. Ставр с хрустом потянулся и вдруг понял, что жаждет действия. Телу и мозгу не хватало «перца» – то есть опасной и активной деятельности, жизнь без которой становилась пресной, неинтересной, лишенной ярких красок.
Экипировку по императиву «макс» он подобрал в управлении, но не из общих запасов ОБ, что сразу стало бы известно комиссарам отдела, а из личного сейфа начальника сектора. В комплект входил защитный костюм – «бумеранг», аппаратура маскировки «хамелеон», видеоконтроля и подавления шумов, пси-фильтр, средства связи и оружие. Ставр выбрал аннигилятор, хотя в сейфе хранились и взятые на вооружение дьявольские изобретения кайманолюдей: нейтрализатор и генератор свертки пространства в «струну», вызывающий сильнейшее локальное похолодание в зоне применения.
Минута в минуту к указанному сроку Ставр объявился на хозяйственном дворе орбитального лифта Севере скандинавского транспортного радиала, расположенного на окраине городка Берлевог. Да Сильва ждал его в таком же «мундире» возле отливающей тусклым свинцовым блеском глыбы неопределенной формы, в которой трудно было угадать совершенное техническое устройство, и лишь излучаемое глыбой «живое» тепло позволило Ставру определить в ней аппараторганизм неизвестного ему класса.
«Это автономная десантная капсула седьмого поколения, – сказал Мигель, похлопав ладонью по крутому боку глыбы. – «Голем-2», так сказать. Корпус и начинка из эквивещества, что дает ему возможность преобразовывать форму в любых пределах, энерговооруженность такая же, как у спейсеров Даль-разведки, защита – слой «абсолютного зеркала».
«Я летал на таком, разве что тот не имел „зеркальной“ защиты. Но отец говорил о каких-то других машинах, более совершенных…»
«Он говорил о классе „абсолют-маг“, называется просто – „пузырь“. Весь такой аппарат умещается в заплечном ранце. Ему не нужен объем, масса, запасы энергии, он черпает ее напрямую из вакуума и в состоянии уйти „на струну“ в любом месте, не потревожив пушинки. По сути, аппарат „смонтирован“ из ферми-жидкости, почти из „чистой энергии“, и рассчитан практически на любой мыслимый в нашей метавселенной катаклизм. В нем свободно можно жить на Солнце, например, или на поверхности квазара, и даже „черная дыра“ не может повредить ему, так как при падении на „дыру“ возникают макроквантовые эффекты… – Мигель прервал хвалебную речь, оценив пси-мимику собеседника. – Извини, я забыл, что ты физик. Но таких аппаратов создано всего два, и не каждый может управлять им из-за энергонакачки. Вредно для здоровья. Пока. Хотя твой отец уходил в Даль-поход на таком „пузыре“ и вернулся. Говорят, конструируются „пузыри“ классом пониже, но когда появятся на свет, не знаю».
Глыба «голема» вдруг потеряла четкие очертания, стала жидкой, как огромная капля ртути, и в течение двух секунд превратилась в аэр.
«Садись, пора отправляться. – Мигель заметил, что Ставр оглядывается, добавил: – Не волнуйся, это лишь с виду – обыкновенный хоздвор, на самом деле ты находишься на одной из баз „контр-2“, попасть на которую не сможет, наверное, и эмиссар ФАГа».
Ставр молча полез в кабину «аэра».
Орбитальный лифт зашвырнул их на транспортно-орбитальный узел, подвешенный над Землей на высоте двухсот километров, откуда они своим ходом добрались до грузовоза «Ландскнехт», имеющего собственную линию метро, о чем также мало кто знал. «Струна» метро выбросила «голем» с пассажирами в недра транспортного отсека спейсера Дальразведки «Славутич», который маневрировал неподалеку от Фаэтона-2 и незаметно «выронил яйцо», то есть «голем», вместе с полусотней витсов-ремонтников. После этого настала очередь Мигеля командовать аппаратом в качестве драйвера-примы.
«Голем» перешел в джамп-режим и в два прыжка достиг «атмосферы» Фаэтона-2, тонкого по земным меркам километрового слоя пыли и газов, куда и нырнул, как в воду.
Конечно, их «черный полет» лишь казался простым, легким и до смешного коротким, на самом деле выводом разводаппарата на цель занималось множество специалистов своего дела и мощный инк Даль-разведки Стратег, используемый на одну треть службой старменов и на две трети работниками «контр-2». Кроме того, разведчики шли не вслепую. Задолго до их появления в атмосфере Фаэтона-2 за псевдопланетой было установлено наблюдение, и проделанный на его основе анализ позволил наметить вектор разведрейда, упиравшийся предположительно в базу эмиссара ФАГа. Но об этом из двух членов экипажа «голема» знал только один – начальник сектора погранпроблем, Панкратов же мог только догадываться.
«Итак, начинаем. Выходим в поле Сил пассивно, работаем как приемные антенны. Поскольку Лайа-центр, если он здесь есть, наверняка защищен, как крепость, на всех мысли – мых уровнях, мы имеем право только слушать пространство, не включая аппаратуру поиска. Наша задача – обнаружить его и незаметно слинять, на абордаж пойдут другие».
«Понял, – подавил вздох разочарования Панкратов. – А если они нас обнаружат первыми?»
«Мы об этом узнать не успеем. Учти еще одну особенность Фаэтона-2: это не просто шарообразная куча щебня и камней побольше, диаметр которой равен трем тысячам километров, это сложная система полевых взаимодействий, включающая, кстати, и маломассивные – до двух миллионов тонн – кварковые кластеры, которые сильно искажают поле Сил. Обязательно делай поправку на коэффициент ошибочного восприятия, особенно визуального».
«Вводную принял! – вытянулся в кресле Ставр. – Разрешите выполнять?»
«Вперед!» – бросил да Сильва, выключая оптическую плотность стен «голема».
Пилоты повисли в ровном голубовато-сером тумане без намеков на верх и низ, скрадывающем ориентиры. Затем под ногами зашевелились смутные тени, и Ставру показалось, что они висят над океаном. Однако это был не океан – верхний разреженный край каменного облака с редкими обломками скал размерами от полуметра до двух-трех сотен метров и сгустками щебня. Некоторые из них под влиянием центростремительных сил или от столкновения с другими камнями вырывались из общей массы и уплывали от основного шара псевдопланеты, за ее «атмосферу», чтобы вскоре вернуться обратно.
Ставр проводил глазами один такой шатун, затем уловил недовольство соседа и сосредоточился, входя в состояние инсайта.
Туман как бы расступился, поредел, отступил куда-то за пределы видимости. Взору предстала удивительная картина «раздробленной» планеты, состоящей из мириад разноцветных и разнокалиберных каменных глыб. Камни шевелились, сновали в разные стороны или торжественно плыли по воле гравитационных волн, сталкиваясь между собой и порождая бурлящие «реки» и «селевые потоки», вихри и смерчи, самые настоящие волны и фонтаны. Прятать в этом месиве станцию казалось безумием, но именно поэтому эмиссар ФАГа и мог пойти на риск, приняв соответствующие меры безопасности.
Чей-то пристальный взгляд упал на людей внутри дрейфующего «голема», и Ставр даже отшатнулся, будто стоял в доме у окна и кто-то снаружи попытался разглядеть его. «Взгляд» потускнел, втянулся в недра планеты, исчез.
«Спокойно, эрм, – хладнокровно сказал да Сильва. – Из-под „зеркала“ достать нас невозможно. Зато сам факт того, что окрестности Фаэтона-2 „пасут“ неизвестные нам пси-наблюдатели, указывает на возможность присутствия здесь секретной базы. Засек вектор пси-волны?»
«Н-нет, не успел».
«Ладно, мне это, кажется, удалось. Источник лоцирующего пси-поля находится где-то недалеко, двумя-тремя слоями ниже, там же я засек и флуктуацию массы, маскон. Поехали потихоньку».
«Голем» двинулся к первому слою псевдопланеты, углубился в каменное крошево. Резко стемнело, лучи Солнца сюда уже не достигали, поглощаемые пылевой атмосферой Фаэтона-2 почти полностью. Не спасало ни инфразрение, ни ультрафиолетовое, и лишь испускаемое некоторыми скалами микроволновое излучение и повышенный радиоактивный фон позволяли инку «голема» и пилотам ориентироваться в пространстве.
Камни кружили вокруг, увлекали аппарат за собой, сбивали с выбранной траектории, таранили иногда, и плотность их становилась все больше и больше, пока не достигла предела, когда между ними уже почти не осталось свободного пространства.
«Дальше не пройти, – высказал опасение Ставр. – А если начнем пробивать дорогу, нас засекут».
Мигель молчал, прислушиваясь к шуму безостановочного движения вокруг; этот шум был слышен уже в звуковом диапазоне, так как субстанция слоя, в котором двигался «голем», представляла собой достаточно плотную звукопроводящую среду: газы, пыль, камни.
Снова чужой пси-взгляд мазнул корпус аппарата, ушел в сторону, затерялся в каменных водоворотах, пропал.
«Он здесь! – отозвался наконец да Сильва. – Километрах в трех под нами. Напряги зрение».
Панкратов послушно сконцентрировал внимание на глубинах псевдопланеты и сквозь призрачную пляску пси-фантомов и миражей – пространство здесь и в самом деле было возбуждено в потоке Сил – смог зацепить краешком сознания-зрения-чувствования огромную ежастую «акулу» чужой базы. Ощущение тут же пропали, но сомнений уже не оставалось: Лайа-центр находился в недрах Фаэтона-2.
«Возвращаемся?»
«Нет, – помедлив, сказал да Сильва, удивив и обрадовав напарника. – Попробуем приблизиться и определить кое-какие параметры. Даже если нас обнаружат, вряд ли смогут догадаться, кто мы, а тем более захватить. Раскрываться им невыгодно».
«А как мы пройдем?»
«Ползком, эрм, ползком».
Как оказалось, «голем» был оборудован новыми системами оружия, в том числе и нейтрализатором – метателем «пауков». Мигель применил его не задумываясь, когда протискиваться между глыбами стало уже невозможно. Выстрел уничтожил мешающий обломок, и его место тут же занял «голем». Еще один «паук» вонзился в следующий камень, проделав дыру в скрежещущем потоке, и «голем» сделал новый рывок.
Таким образом они «проползли» около двух километров, миновали концентрацию массы, скорее всего кластерный мешок, вокруг которого вились электромагнитные вихри, порождающие красивые многоцветные сияния, и вышли над целью – еще одной гравитационной концентрацией, молчащей, однако, на всех диапазонах, не рождающей никаких эффектов.
Аппаратура «голема» по-прежнему не фиксировала ничего подозрительного, но на «экране» внутреннего радара Ставр разглядел линзовидное тело, ощетинившееся иглами, как свернутый дикобраз. Диаметр линзы достигал не менее километра, а толщина – около двухсот метров, хотя точно определить ее размеры было невозможно из-за сильного Поглощения пси-волны вблизи объекта. Работала, очевидно, его защита.
«Что дальше?» – спросил Ставр.
«Теперь домой, – вздохнул Мигель. – Будь с нами эскадрилья перехвата… или хотя бы одно звено…»
«Это корыто в лоб не возьмешь, оно прячется за энергоэкраном».
«Придется действовать другим способом. Возвращаемся».
«Голем» послушно полез назад, раздвигая обломки корпусом, но уйти не успел. Сильнейший пси-удар обрушился на сознание пилотов, ломая их волю, дезорганизуя работу нервной системы, подавляя желания, лишая возможности двигаться, повергая в шок от чудовищных болей во всем теле…
Запасной командный пункт
Видана ворвалась в спальню Железовского как вихрь, бросилась ему на грудь с рыданием:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116