Потенциальный барьер, отделяющий его от
остальных Миров Шаданакара, чрезвычайно высок... я не уверен, что моих сил
хватит, чтобы просочиться сквозь него. К тому же позволю напомнить, что
"выше", через пару полностью вырожденных хронов Болота Смерти
располагается хрон Люцифера". "Я понял. Какие будут предложения?" "Я
реализую любое ваше предложение. - Темпорал вдруг перешел на "вы": -
Решайте, Посланник". "Тогда будем думать".
И Никита думал.
- Какие проблемы решаешь? - донесся голос Такэды. - Поделился бы.
Одна голова - хорошо, а две - мозги набекрень.
Нимб над головой Сухова погас, вспыхнул вновь: маг попытался дышать
здешним воздухом, но не смог - газы были незнакомы, ни один из них нельзя
было назвать кислородом, азотом или любым другим, известным на Земле.
- Гашшарва заблокирована, - нехотя признался Никита.
- Это я уже знаю.
- Темпорал не может высадить нас там. И не уверен, что сам сможет
проникнуть туда сквозь потенциальный барьер.
- Значит, Гашшарва рядом, через "стену"?
- Не рядом, до нее еще пара-тройка хронов, но это дела не меняет.
- А если подобраться к ней вплотную, чтобы оставался только один
хроноквантовый поворот, и рвануть стену потенциального барьера гранатой?
- К-какой г-гранатой? - спросил Сухов ошалело.
- Спроси у темпорала, у него уйма всякого оружия в других камерах,
может, найдется такая.
Никита некоторое время не мог найти нужных слов, потом хлопнул Такэду
по плечу так, что тот отлетел на метр.
- Ты гений, Оямыч!
Скрылся в конусе темпорала. Через минуту высунул голову из люка:
- Залезай. Отшельник дал добро, хотя риск, конечно, велик. "Стена"
барьера может рухнуть, и Хаос хлынет в хроны, где стенки барьеров
"тоньше". Однако выхода нет.
Дверь камеры закрылась за ними, тела обволок сиреневый светящийся
туман. Одна из стен камеры исчезла, и люди упади в "тоннель" хроносдвига,
повернувший время на один квантовый угол и перенесший пассажиров в другой
хрон. "Все, дальше пойдем "пешком", - прозвучал в голове Такэды пси-голос
темпорала. - Пора вытаскивать "ноги-руки" из всех хронов, пока их не
отрубили, как в Гашшарве. Наблюдатель, вам придется выйти, пока мы с
Посланником будем лепить из меня "лошадь" во плоти".
- Этот хрон достаточно сильно затронут Хаосом, - добавил Никита. -
Далеко не отходи и будь начеку. Да, загляни на "склад", мы с Отшельником
приготовили кое-какое снаряжение.
- Те самые гранаты?
- Увидишь. Но я бы все-таки советовал тебе вернуться на Землю, пока
темоорал держит канал открытым. Нет никакой гарантии, что диморфант
выдержит условия Гашшарвы.
- К черту советы!
Такэда вышел из камеры хроносдвига, спустился на уровень склада.
Дверь была открыта, на гладком белом полу помещения стоял знакомый
дипломат транскофа. В сотоподобных стенах "склада" светилась лишь одна
ячейка, содержимое остальных отсутствовало. Ради любопытства Толя стукнул
кулаком в светящийся на уровне головы шестиугольник размером с локоть,
ячейка раскрылась и выдала нечто вроде игрушечного арбалета: деревянный с
виду приклад, механизм натягивания тетивы, металлическая дуга лука,
прицел, спусковая скоба, пучок стрел длиной в полметра. Хмыкнув, Толя взял
арбалет, подивившись его весу, подхватил черный дипломат, тяжелый, как
сейф, и вылез в мир, соседствующий с миром Гашшарвы через анфиладу
"комнат"-вселенных, разделенных потенциальным хронобарьером.
Кокон темпорала в этом хроне располагался на астероиде. Такэда понял
это сразу, ощутив невероятную легкость во всем теле и увидев дикое
звездное небо над головой. Дикое - потому что звезды, крупные и яркие,
пульсировали, пылали яростным бело-голубым накалом и крутились вокруг
каруселью: астероид вращался.
Одна из звезд была крупнее остальных, показывая крохотный диск с
космами протуберанцев, это и было солнце системы, в которую входил
астероид с темпоралом.
Почувствовав головокружение, Такэда опустил очи долу, разглядел на
бликующей поверхности астероида симметрично расположенные ребра, идеальные
треугольные выступы, ряд выдавленных воронок, и понял, что астероид на
самом деле спутник, а может, космический корабль или его обломок. Темпорал
выглядел естественной пристройкой на корпусе корабля.
Стараясь не делать резких движений, чтобы не улететь в космос,
инженер, запакованный диморфантом в подобие подводного скафандра, в
раздумьи обошел темпорал, но исследовать "обломок" не решился, хотя
опасности не видел и не чуял. Отойдя к группе треугольных выступов,
напоминающих акульи плавники, он сел на транскоф лицом к темпоралу и стал
ждать, поглядывая на бесшумно бегущие звезды. Что-то в их свечении -
пульсирующем, будто все они родились цефеидами, было не так. "Рождение"
темпорала, "отливка" его в конкретную форму живого существа произошла
почти без эффектов. Что-то звонко щелкнуло в ушах, будто у Толи лопнул
сосудик, "астероид" повело в сторону и вниз, словно он попал в
"колдобину", металлическая полусфера темпорала расползлась в искрящееся
облако сизого дыма, а облако в свою очередь сформировалось в две
человекоподобные фигуры. Но если одна из них, спустя несколько минут,
перестав светиться, превратилась в человека в комбинезоне, с головой
Сухова то вторая, не теряя человекообразной формы, так и осталась текучей,
искрящейся, прозрачно-твердой одновременно, словно состояла из
расплавленного жидкого металла или стекла. Лишь изредка в передней части
головы проглядывал кто-то, лик безусловйо разумного существа, но не
человека.
Такэда медленно встал, памятуя о малой силе тяжести, проглотил ком в
горле, просипел:
- Привет, Отшельник... По этому поводу не мешало бы выпить
чего-нибудь вкусного, шампанского, например.
- Я бы не хотел, чтобы вы называли меня Отшельником, - раздался в
ушах Толи приятный баритон темпорала. - Если можно, зовите меня как-нибудь
иначе. Что касается термина "выпить", то я не человек и не совсем...
- Он пошутил, - перебил "новорожденного" Никита. - Хотя, с другой
стороны, "выпить" - это одна из традиций человеческого племени и не из
самых вредных. Что касается имени... имя - вибрация Космоса, Отшельник, и
дается богами при истинном рождении. Ты должен помнить, как тебя назвал
творец.
Бывший темпорал ответил не сразу. Он скользящей походкой, вызывающей
ассоциации мягкого шага пантеры, прошелся по выпуклому боку
астероида-корабля, как бы пробуя свое новое тело.
Такэда представил, с каким усилием и болью это странное
существо-механизм выдирало из всех хронов-слоев Веера свои "нервы", струны
хроносвязи, с "нейронами", станциями хроносдвига на окончаниях, и ему
стало не по себе. Темпорал собрал воедино, в одно тело, не просто ансамбль
нервных клеток, но колоссальной сложности ансамбль! Человеческий мозг с
его двумястами миллиардов нейронов не шел с ним по количеству и сложности
ни в какое сравнение.
Никита прочитал мысль Такэды и послал успокаивающий импульс, который
расшифровывался, как "и мы не лыком шиты".
Темпорал наконец вышел из задумчивости. В голосе его прозвучала
горечь:
- У меня не было имени. Творец создавал меня не существом, а
физической системой с зачатками разума и чувств, но не имеющей собственной
воли и выбора.
- Зато сейчас ты свободен, - тихо сказал Никита.
Темпорал помолчал немного и рассмеялся - радостно и недоверчиво.
- А ведь верно, Посланник! Я еще этого не понял. Но иметь
собственное, подчиняющееся только тебе тело, так забавно! Итак - имя,
отцы.
Такэда и Сухов переглянулись.
- Вертумн, - предложил Толя. - Был такой древнеримский бог перемен.
- Вер-тум-н, - произнес по слогам темпорал, пробуя слово на язык,
причем букву "н" он умудрился произнести отдельно. - Неплохо, но смысл не
точен, я не бог вообще и не бог перемен в частности. Мне бы поближе к
естеству, конь есть конь, джентльмены, даже если он говорящий.
Сухов засмеялся.
- Лично я знаю из истории лишь одного коня, имеющего имя, - Буцефал,
конь Александра Македонского.
- Почему, были и другие лошади с именами, - возразил Такэда. -
Например, Дадхикра или Дадхикраван, конь царя Трасадасью. Исключительно
быстрый, победоносный боевой конь, подобный ветру и птице.
- Да? - нерешительно проговорил темпорал.
Сухов снова засмеялся.
- В принципе, имя звучное, но я предложил бы нечто попроще. Ведь ты
теперь, по сути, маг, чародей, хотя и со стороны первичного знания,
технологии, а не магии. Если же глянуть со стороны, ты - джинн. Или иблис,
ифрит, аш-шайтан. Нет?
- Джинн, - произнес темпорал выразительно. - Иб-блис... аш-шайтан...
Нет, все же Дадхикраван лучше. Дадхикра... Дадхи.
Я согласен, зовите меня Дадхи.
Никита открыл рот, собираясь сказать, что он имел в виду названия
магов древности, известные на Земле из сказаний и легенд, но передумал.
Темпорал выбрал имя и был недалек от истины: в их компании он
действительно исполнял роль боевого коня, подобного ветру и птице.
- Давайте перекусим, - предложил Такэда, у которого от голода свело
желудок. - Под звездами я еще не ел.
- Что? Под звездами? - Сухов глянул на Толю непонимающе. - А-а... ты
думаешь - это звезды?
- А что?
- Это Нгеви, так называемый "мир нерожденных душ". Твои "звезды" -
сгустки информации, которые можно внедрить в любой неживой предмет и на
некоторое время оживить его. Помнишь "внедрения" и "вселения",
преследующие нас на Земле? Игвы черпали "души" отсюда.
- О Сусаноо! - прошептал Такэда. - Мне ли не помнить "внедрения"! Но
я не знал - как это делается! А эта штука под ногами - корабль? Спутник?
- Сторож. Вернее, пастух местного скопления "душ" или, если хочешь,
"стада".
- Почему же он не реагирует на нас?
- Потому что я его усыпил, наложил заклятие. Все, Оямыч, лекция
закончилась, умерь свой исследовательский пыл. Мы начинаем взрывать стену
потенциального барьера между этим хроном и Гашшарвой, доставай "гранаты".
Кстати, что это за приобретение? - Никита кивнул на "детский арбалет".
- Это оружие "божественного стрелка", рыцаря-одиночки Асура, -
ответил молчавший Дадхикраван, который явно чувствовал себя стесненно. -
Представляет собой генератор развертки "суперструн", то есть свернутых в
одномерные объекты многомерных пространств. Стрелы как раз и есть
"суперструны".
Такэда озадаченно глянул на арбалет, на стрелы, тихонько зашипел
сквозь зубы.
- Никогда бы не подумал! Как же им пользоваться?
- Как и обычным арбалетом: вложил стрелу, натянул тетиву и отпустил
спусковую скобу.
- Ладно, авось пригодится. - Никита открыл транскоф и извлек из него
шиххиртх, три ребристых черных шара величиной с яблоко - хроногранаты и
прибор, напоминающий очки-консервы.
Протянул очки Такэде.
- Это тебе, надевай. Будешь видеть во всех диапазонах
электромагнитного спектра и даже в магическом поле.
Толя послушно нацепил очки, приказав диморфанту ослабить силовое поле
шлема на время надевания. Сначала он ничего не увидел, затем перед глазами
замелькали цветовые пятна, поплыли хороводы искр, пунктиры и световые
штрихи: прибор настраивался под хозяина, - и скачком картина изменилась.
Звезды над головой превратились в светящихся птиц, "астероид" под
ногами - в львиноголового орла, распростершего крылья метров на триста, и
лишь темпорал-Дадхикраван да сам Сухов не изменились, остались с виду теми
же, какими их видел Толя невооруженным глазом.
- Орел! - хмыкнул инженер скептически.
Сухов понял.
- Очки пытаются настроиться на прямое восприятие, но они в общем-то
не предназначены для человека. Абсолютно адекватной картины ты все равно
не увидишь. Теперь ждите, мне надо выйти в эйдос и настроиться, сил
понадобится очень много.
Сухов уселся на одном из горбов согнутого крыла орла-пастуха в позе
лотоса, застыл. Текуче-огненный Дадхикраван обошел его кругом, излучая
волну любопытства, и Такэда почувствовал к нему растущее расположение.
Бывший темпорал раскрывался эмоционально в диапазоне, достаточно близком
человеческому, его можно было понять, с ним можно было дружить.
Такэда перевел взгляд на Никиту: вспомнилось, как танцор боролся с
пси-двойником Даймона во владениях Яросвета. Но этот Сухов отличался от
того, как взрослая особь от эмбриона, его магические возможности возросли
многократно, он вырос и продолжал увеличивать свою силу. "Спасибо за
"взрослую особь", - прозвучало в голове Толи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
остальных Миров Шаданакара, чрезвычайно высок... я не уверен, что моих сил
хватит, чтобы просочиться сквозь него. К тому же позволю напомнить, что
"выше", через пару полностью вырожденных хронов Болота Смерти
располагается хрон Люцифера". "Я понял. Какие будут предложения?" "Я
реализую любое ваше предложение. - Темпорал вдруг перешел на "вы": -
Решайте, Посланник". "Тогда будем думать".
И Никита думал.
- Какие проблемы решаешь? - донесся голос Такэды. - Поделился бы.
Одна голова - хорошо, а две - мозги набекрень.
Нимб над головой Сухова погас, вспыхнул вновь: маг попытался дышать
здешним воздухом, но не смог - газы были незнакомы, ни один из них нельзя
было назвать кислородом, азотом или любым другим, известным на Земле.
- Гашшарва заблокирована, - нехотя признался Никита.
- Это я уже знаю.
- Темпорал не может высадить нас там. И не уверен, что сам сможет
проникнуть туда сквозь потенциальный барьер.
- Значит, Гашшарва рядом, через "стену"?
- Не рядом, до нее еще пара-тройка хронов, но это дела не меняет.
- А если подобраться к ней вплотную, чтобы оставался только один
хроноквантовый поворот, и рвануть стену потенциального барьера гранатой?
- К-какой г-гранатой? - спросил Сухов ошалело.
- Спроси у темпорала, у него уйма всякого оружия в других камерах,
может, найдется такая.
Никита некоторое время не мог найти нужных слов, потом хлопнул Такэду
по плечу так, что тот отлетел на метр.
- Ты гений, Оямыч!
Скрылся в конусе темпорала. Через минуту высунул голову из люка:
- Залезай. Отшельник дал добро, хотя риск, конечно, велик. "Стена"
барьера может рухнуть, и Хаос хлынет в хроны, где стенки барьеров
"тоньше". Однако выхода нет.
Дверь камеры закрылась за ними, тела обволок сиреневый светящийся
туман. Одна из стен камеры исчезла, и люди упади в "тоннель" хроносдвига,
повернувший время на один квантовый угол и перенесший пассажиров в другой
хрон. "Все, дальше пойдем "пешком", - прозвучал в голове Такэды пси-голос
темпорала. - Пора вытаскивать "ноги-руки" из всех хронов, пока их не
отрубили, как в Гашшарве. Наблюдатель, вам придется выйти, пока мы с
Посланником будем лепить из меня "лошадь" во плоти".
- Этот хрон достаточно сильно затронут Хаосом, - добавил Никита. -
Далеко не отходи и будь начеку. Да, загляни на "склад", мы с Отшельником
приготовили кое-какое снаряжение.
- Те самые гранаты?
- Увидишь. Но я бы все-таки советовал тебе вернуться на Землю, пока
темоорал держит канал открытым. Нет никакой гарантии, что диморфант
выдержит условия Гашшарвы.
- К черту советы!
Такэда вышел из камеры хроносдвига, спустился на уровень склада.
Дверь была открыта, на гладком белом полу помещения стоял знакомый
дипломат транскофа. В сотоподобных стенах "склада" светилась лишь одна
ячейка, содержимое остальных отсутствовало. Ради любопытства Толя стукнул
кулаком в светящийся на уровне головы шестиугольник размером с локоть,
ячейка раскрылась и выдала нечто вроде игрушечного арбалета: деревянный с
виду приклад, механизм натягивания тетивы, металлическая дуга лука,
прицел, спусковая скоба, пучок стрел длиной в полметра. Хмыкнув, Толя взял
арбалет, подивившись его весу, подхватил черный дипломат, тяжелый, как
сейф, и вылез в мир, соседствующий с миром Гашшарвы через анфиладу
"комнат"-вселенных, разделенных потенциальным хронобарьером.
Кокон темпорала в этом хроне располагался на астероиде. Такэда понял
это сразу, ощутив невероятную легкость во всем теле и увидев дикое
звездное небо над головой. Дикое - потому что звезды, крупные и яркие,
пульсировали, пылали яростным бело-голубым накалом и крутились вокруг
каруселью: астероид вращался.
Одна из звезд была крупнее остальных, показывая крохотный диск с
космами протуберанцев, это и было солнце системы, в которую входил
астероид с темпоралом.
Почувствовав головокружение, Такэда опустил очи долу, разглядел на
бликующей поверхности астероида симметрично расположенные ребра, идеальные
треугольные выступы, ряд выдавленных воронок, и понял, что астероид на
самом деле спутник, а может, космический корабль или его обломок. Темпорал
выглядел естественной пристройкой на корпусе корабля.
Стараясь не делать резких движений, чтобы не улететь в космос,
инженер, запакованный диморфантом в подобие подводного скафандра, в
раздумьи обошел темпорал, но исследовать "обломок" не решился, хотя
опасности не видел и не чуял. Отойдя к группе треугольных выступов,
напоминающих акульи плавники, он сел на транскоф лицом к темпоралу и стал
ждать, поглядывая на бесшумно бегущие звезды. Что-то в их свечении -
пульсирующем, будто все они родились цефеидами, было не так. "Рождение"
темпорала, "отливка" его в конкретную форму живого существа произошла
почти без эффектов. Что-то звонко щелкнуло в ушах, будто у Толи лопнул
сосудик, "астероид" повело в сторону и вниз, словно он попал в
"колдобину", металлическая полусфера темпорала расползлась в искрящееся
облако сизого дыма, а облако в свою очередь сформировалось в две
человекоподобные фигуры. Но если одна из них, спустя несколько минут,
перестав светиться, превратилась в человека в комбинезоне, с головой
Сухова то вторая, не теряя человекообразной формы, так и осталась текучей,
искрящейся, прозрачно-твердой одновременно, словно состояла из
расплавленного жидкого металла или стекла. Лишь изредка в передней части
головы проглядывал кто-то, лик безусловйо разумного существа, но не
человека.
Такэда медленно встал, памятуя о малой силе тяжести, проглотил ком в
горле, просипел:
- Привет, Отшельник... По этому поводу не мешало бы выпить
чего-нибудь вкусного, шампанского, например.
- Я бы не хотел, чтобы вы называли меня Отшельником, - раздался в
ушах Толи приятный баритон темпорала. - Если можно, зовите меня как-нибудь
иначе. Что касается термина "выпить", то я не человек и не совсем...
- Он пошутил, - перебил "новорожденного" Никита. - Хотя, с другой
стороны, "выпить" - это одна из традиций человеческого племени и не из
самых вредных. Что касается имени... имя - вибрация Космоса, Отшельник, и
дается богами при истинном рождении. Ты должен помнить, как тебя назвал
творец.
Бывший темпорал ответил не сразу. Он скользящей походкой, вызывающей
ассоциации мягкого шага пантеры, прошелся по выпуклому боку
астероида-корабля, как бы пробуя свое новое тело.
Такэда представил, с каким усилием и болью это странное
существо-механизм выдирало из всех хронов-слоев Веера свои "нервы", струны
хроносвязи, с "нейронами", станциями хроносдвига на окончаниях, и ему
стало не по себе. Темпорал собрал воедино, в одно тело, не просто ансамбль
нервных клеток, но колоссальной сложности ансамбль! Человеческий мозг с
его двумястами миллиардов нейронов не шел с ним по количеству и сложности
ни в какое сравнение.
Никита прочитал мысль Такэды и послал успокаивающий импульс, который
расшифровывался, как "и мы не лыком шиты".
Темпорал наконец вышел из задумчивости. В голосе его прозвучала
горечь:
- У меня не было имени. Творец создавал меня не существом, а
физической системой с зачатками разума и чувств, но не имеющей собственной
воли и выбора.
- Зато сейчас ты свободен, - тихо сказал Никита.
Темпорал помолчал немного и рассмеялся - радостно и недоверчиво.
- А ведь верно, Посланник! Я еще этого не понял. Но иметь
собственное, подчиняющееся только тебе тело, так забавно! Итак - имя,
отцы.
Такэда и Сухов переглянулись.
- Вертумн, - предложил Толя. - Был такой древнеримский бог перемен.
- Вер-тум-н, - произнес по слогам темпорал, пробуя слово на язык,
причем букву "н" он умудрился произнести отдельно. - Неплохо, но смысл не
точен, я не бог вообще и не бог перемен в частности. Мне бы поближе к
естеству, конь есть конь, джентльмены, даже если он говорящий.
Сухов засмеялся.
- Лично я знаю из истории лишь одного коня, имеющего имя, - Буцефал,
конь Александра Македонского.
- Почему, были и другие лошади с именами, - возразил Такэда. -
Например, Дадхикра или Дадхикраван, конь царя Трасадасью. Исключительно
быстрый, победоносный боевой конь, подобный ветру и птице.
- Да? - нерешительно проговорил темпорал.
Сухов снова засмеялся.
- В принципе, имя звучное, но я предложил бы нечто попроще. Ведь ты
теперь, по сути, маг, чародей, хотя и со стороны первичного знания,
технологии, а не магии. Если же глянуть со стороны, ты - джинн. Или иблис,
ифрит, аш-шайтан. Нет?
- Джинн, - произнес темпорал выразительно. - Иб-блис... аш-шайтан...
Нет, все же Дадхикраван лучше. Дадхикра... Дадхи.
Я согласен, зовите меня Дадхи.
Никита открыл рот, собираясь сказать, что он имел в виду названия
магов древности, известные на Земле из сказаний и легенд, но передумал.
Темпорал выбрал имя и был недалек от истины: в их компании он
действительно исполнял роль боевого коня, подобного ветру и птице.
- Давайте перекусим, - предложил Такэда, у которого от голода свело
желудок. - Под звездами я еще не ел.
- Что? Под звездами? - Сухов глянул на Толю непонимающе. - А-а... ты
думаешь - это звезды?
- А что?
- Это Нгеви, так называемый "мир нерожденных душ". Твои "звезды" -
сгустки информации, которые можно внедрить в любой неживой предмет и на
некоторое время оживить его. Помнишь "внедрения" и "вселения",
преследующие нас на Земле? Игвы черпали "души" отсюда.
- О Сусаноо! - прошептал Такэда. - Мне ли не помнить "внедрения"! Но
я не знал - как это делается! А эта штука под ногами - корабль? Спутник?
- Сторож. Вернее, пастух местного скопления "душ" или, если хочешь,
"стада".
- Почему же он не реагирует на нас?
- Потому что я его усыпил, наложил заклятие. Все, Оямыч, лекция
закончилась, умерь свой исследовательский пыл. Мы начинаем взрывать стену
потенциального барьера между этим хроном и Гашшарвой, доставай "гранаты".
Кстати, что это за приобретение? - Никита кивнул на "детский арбалет".
- Это оружие "божественного стрелка", рыцаря-одиночки Асура, -
ответил молчавший Дадхикраван, который явно чувствовал себя стесненно. -
Представляет собой генератор развертки "суперструн", то есть свернутых в
одномерные объекты многомерных пространств. Стрелы как раз и есть
"суперструны".
Такэда озадаченно глянул на арбалет, на стрелы, тихонько зашипел
сквозь зубы.
- Никогда бы не подумал! Как же им пользоваться?
- Как и обычным арбалетом: вложил стрелу, натянул тетиву и отпустил
спусковую скобу.
- Ладно, авось пригодится. - Никита открыл транскоф и извлек из него
шиххиртх, три ребристых черных шара величиной с яблоко - хроногранаты и
прибор, напоминающий очки-консервы.
Протянул очки Такэде.
- Это тебе, надевай. Будешь видеть во всех диапазонах
электромагнитного спектра и даже в магическом поле.
Толя послушно нацепил очки, приказав диморфанту ослабить силовое поле
шлема на время надевания. Сначала он ничего не увидел, затем перед глазами
замелькали цветовые пятна, поплыли хороводы искр, пунктиры и световые
штрихи: прибор настраивался под хозяина, - и скачком картина изменилась.
Звезды над головой превратились в светящихся птиц, "астероид" под
ногами - в львиноголового орла, распростершего крылья метров на триста, и
лишь темпорал-Дадхикраван да сам Сухов не изменились, остались с виду теми
же, какими их видел Толя невооруженным глазом.
- Орел! - хмыкнул инженер скептически.
Сухов понял.
- Очки пытаются настроиться на прямое восприятие, но они в общем-то
не предназначены для человека. Абсолютно адекватной картины ты все равно
не увидишь. Теперь ждите, мне надо выйти в эйдос и настроиться, сил
понадобится очень много.
Сухов уселся на одном из горбов согнутого крыла орла-пастуха в позе
лотоса, застыл. Текуче-огненный Дадхикраван обошел его кругом, излучая
волну любопытства, и Такэда почувствовал к нему растущее расположение.
Бывший темпорал раскрывался эмоционально в диапазоне, достаточно близком
человеческому, его можно было понять, с ним можно было дружить.
Такэда перевел взгляд на Никиту: вспомнилось, как танцор боролся с
пси-двойником Даймона во владениях Яросвета. Но этот Сухов отличался от
того, как взрослая особь от эмбриона, его магические возможности возросли
многократно, он вырос и продолжал увеличивать свою силу. "Спасибо за
"взрослую особь", - прозвучало в голове Толи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102